Шановні читачі! Хочу представити вашій увазі перший результат мого інтерактивно-безпосереднього протягом піврорку спілкування з Віктором Топаллером - людиною, яку навряд хтось не знає серед підготованих читачів книжок та преси, радіослухачів і телеглядачів. Вже кілька років на телеканалі «RTVi» він веде добре знайомі українцям передачі «В Нью-Йорке с Виктором Топаллером» і «Американский ликбез», вів передачі «Точка зрения» (дуже гостру) і «Перекресток». На «Девідзон-радіо» веде передачі «Полный Шалом», «Рикошет» и «Топ-парад с Виктором Топаллером». За народженням москвич, вже багато років громадянин двох країн, США та Ізраїлю, свого часу він багато що зробив у друкованій пресі Ізраїлю, у сфері концертно-театрального мистецтва у Москві, у Бельгії, навчався на акторському відділенні Щукинського  театрального, закінчив режисерський факультет і був дипломований із віднакою знаменитого «ГІТІСу», написав книжки, у яких - публіцистика, оповідання, романи. Такий собі гостросюжетний, як за творчістю, навіть трохи іронічний Віктор Топаллер.

     Та я щаслива тим, що життя якимось фантастичним чином, починаючи з американського Дня Незалежності 4 липня, звело мене з цією людиною, і зараз Віктор Топаллер для мене значить дещо глибше й більше, ніж навіть усі ці свідчення про його феноменальність, і навіть його геополітичні погляди й роздратування. Знаєте, про що я кажу? А про те, що є в ньому головне й рідкісне, завжди рідкісне, у будь-якому соціумі, а саме - тепло. Ні-ні, не сю-сю та му-му, а тепло духовне, тепло інтелектуальне! Тепло неба! Якого ніколи не вистача, але без нього ніякого діалогу не маєш ні з іншою людиною, ні з життям, ані з самим собою. З ним - навіть у наш гіперірреальний час, коли всі одне для одного потойбічні й зайві, сам собі зайвий і не колотишся спілкуватися реально, - з ним МОЖНА ГОВОРИТИ, СПІЛКУВАТИСЯ. Ми обопільно назвали жанр цього матеріалу БЕСІДОЮ. Не інтерв'ю, ні чимось іншим, а БЕСІДОЮ. І це дуже важливо. Він сам мав бесіду з понад півтори тисячами цікавих людей, з людьми-зірками. І це справжнє мистецтво - його бесіда з гостем. Ось розкриваєш рота - і через майже годину, по закінченні передачі, закриваєш. Бесіду з самим Віктором Топаллером подаю мовою оригіналу - російською. Відразу наголошу, що Віктор Олександрович щиро вдячний за увагу до нього як до колеги з боку журналу «Журналіст України» та його головного редактора Віри Миколаївни Черемних.   

     Уважаемый Виктор! Когда постоянно ловишь себя на том, что передачи, статьи, литературное и публицистическое творчество такого-то автора тебя занимают,  приковывают твое внимание как мало какие еще, в определенный день, час накапливается критический объем этого интереса, и четко понимаешь: тебе хочется узнать и увидеть все-все, что автор создал и создаст еще. Осознаешь, что созерцание и слушание его продукта нисколько не заглушает в тебе своего творчества, наоборот, помогает, очень помогает. Ты просто получаешь наслаждение: ведь рядом, хоть и далеко за океаном, живет и творит мастер, человечище. Сразу совершенно гениальными представляются такие ресурсы, как телекоммуникации, эфир, Сеть, книга, самолет, наконец. Настоящий творец приходит в душу, сознание через мысли, образы и чувства, и этот факт значителен. Настолько значителен, что порой, в счастливом случае преодолеваются и расстояние, и разность предысторий, и прочее. Спасибо, что так случилось. Разрешите сказать Вам это, Виктор, в самом начале нашего общения. Здравствуйте! Hi!

     Спасибо Вам, Наташа, на добром слове. В число моих немногочисленных добродетелей скромность не входит, но Вам удалось заставить меня смутиться. Будем считать, что Вы ко мне просто необъективны. И меня это радует. Hi!

     Знаете, с одной стороны, пестрит в глазах от Вашего послужного списка: Москонцерт, Росконцерт, эстрадные шоу-программы, «Бим-Бом», совместный с Анатолием Трушкиным спектакль «Птичий рынок», тяготение к иронично-авантюрному литературному жанру, юмору, сатире и даже гротеску, определенные виды на статус крупного и режиссера, и актера, ─ а потом нА тебе, Израиль, статьи в газетах, Брюссель, блестящая карьера на национальном ТВ Израиля, программы «Ракурс» и «Визави с Виктором Топаллерм», и пятилетие алии, и международный фестиваль юмора в «Яд-Элияху», и книга «Полный Шалом», грин-карт в США по линии «extraordinary person», каналы TVR, RTVi, «Дэвидзон-радио». С другой стороны, прослеживается: с Бат-Яма началась какая-то большая дорога, несколько удаленное от Москвы путешествие по жизни. Как бы Вы сами определили, что за  перелом был в Вашей судьбе ─ Бат-Ям?

     Ну, конечно, перелом... Бат-Ям - первый мой город в Израиле. Другая страна, другая жизнь, надо снова доказывать с нуля, что «ты не верблюд», что чего-то стоишь, что-то умеешь. Мне не было страшно. По молодости, глупости и наглости. В Москве я уже был «раскрученным» режиссером, квартира на Кутузовском (ключи при отъезеде отнес в домоуправление и еще заплатил за косметический ремонт, - дело до приватизации было), машина... Я был абсолютно уверен, что все получится. Кстати, очень схожая ситуация была при отъезде в Америку из Израиля. Друзья говорили: «Ты с ума сошел?! Куда тебя несет? Один раз поперло, не искушай судьбу...» Я уже на девять лет старше стал, но, судя по всему, ни глупости, ни наглости меньше не стало...

     Я уехал из Москвы потому, что всегда мечтал уехать. С детства ненавидел Совок всеми фибрами своей души. И сегодня ненавижу. Я вообще считаю, что отъезд из Союза был самым умным поступком в моей жизни. Перелом? Безусловно. Я порвал с тем, с чем всегда хотел порвать

     Не кажется ли Вам, что Ваш решительный переход к комментариям, написанию статей, начиная со статьи о русском театре в Израиле, тем более диалоги и монологи на телевидении ─ свидетельство того, что дорога в прямом смысле слова достигла в Вашей жизни кульминации, затопила Вас, заполонила, и Вам уже была необходима исповедь, нужен стал собеседник, чтобы разделить и как-то облегчить груз, прояснить не только что-то о другом человеке, но и Вашу собственную дорогу? Или вернее даже так: Ваша полнота дороги, оформленности пути и опыт сами запросились наружу, чтобы прояснить что-то не столько Вам самому, а миру, а?

     Честно? Не знаю. Сложный вопрос... Наверное я Вас разочарую, Наташа: не было у меня никаких таких мыслей и высоких чувств. Мне надо было состояться, начать зарабатывать на жизнь. Что я умею делать? Ставить спектакли, писать, водить машину.. Неожиданным для меня образом мои публикации стали популярны. И завертелось.. Я человек вообще заводной. Знаете, как я писал? Печатать тогда не умел. Точно знал сколько написанных мной от руки страниц составляют полосу в газете, отчитывал листы, клал их перед собой, собирался с духом и начинал писать. Через час ставил точку внизу последнего листа, тушил в пепельнице десятую по счету сигарету и тащил страницы к машинистке...

     Вообще что для Вас ─ беседа с интересным Вам и зрителю человеком? Какие творческие задачи и сверхзадачи (говоря словами наставников в области театрального искусства), как Вам кажется, Вы решаете?

     Я достаточно циничен в этом вопросе, и про себя часто называю своих гостей «пациентами». Мой интерес, как правило, абсолютно прикладной: мое дело - «подать его к столу» (к счастью, не операционному) в наиболее интересном, ярком, необычном виде. Старики на театре (именно «на», а не «в») говорили: «Все жанры хороши, кроме скучного...». Задача, она же сверхзадача, одна: чтоб после каждой программы супружеская пара телезрителей ругалась друг с другом, что снова подгорели котлеты - не могли оторваться от экрана. Ну и как бонус, чтоб прозвучали слова про гостя: «Скажи пожалуйста!.. Кто бы мог подумать, что он (она) такой (такая)!»

     Ваши беседы в «Визави», «В Нью-Йорке...» ─ это разные самопостановки, совершенно разные спектакли, при этом всегда блестящие, смею признать. И к героям передач, как Вы сами всегда говорите, Вы с огромным интересом, но по-разному расположены: либо это хорошие знакомые, либо это суперинтересные, хоть и малознакомые Вам люди, либо это откровенное общение-схватка (Балабанов, Жириновский, Говорухин, например). Недавнюю Вашу беседу с Владимиром Познером я бы отнесла к хрестоматийному случаю и рекомендовала бы запись беседы студентам журфаков и не только студентам, а и зрелым журналистам для пристального изучения. Особенно интересен переход, когда Вы (после его признания в том, что он абсолютно спокоен и его не мучают больше внутренние противоречия, как это бывало по молодости) спрашиваете: «Устали?». А также то место, где Вы ловко выплываете, как на байдарке в узком месте реки с бурным течением,  из остросюжетного рассказа Владимира Владимировича о его собственном интервью губернатора Тверской области. Как мне показалось, Вы совершенно разделили чувства Владимира Владимировича по поводу губернатора, по поводу случаев глупого или малообразованного собеседника, но Вы всегда действуете совершенно иначе в подобных ситуациях сами. Что Вы скажете?

     Вы очень наблюдательны, Наташа, не сочтите за комплимент. Мы с Познером - совершенно разные люди. Взгляды наши в основном диаметрально противоположны. Естественно, что и принципы, на которых строится беседа, и приемы ее ведения, и отношение к гостю, и еще куча вещей - разные...

     Я уже как-то говорил, что немотря на свой нетерпимый характер и нахальство, я стараюсь придерживаться важного для меня принципа: как бы ты ни относился к человеку, он - твой гость, и будь любезен вести себя как гостеприимный хозяин. Ты можешь задавать ему болезненные, тяжелые вопросы, можешь прижимать к стене, но, избави Бог, хамить или обижать его. Иначе ты перестанешь уважать самого себя. К сожалению, в последнее время дешевый эпатаж, оскорбительная манера, жлобство стали нормой в эфире. Многие пытаются прикрыть собственную бездарность и профнепригодность «отвязанностью». Лично у меня это вызывает омерзение... Человек пришел к тебе в гости. Нравится он тебе или или не нравится - факт твоей биографии. Не в состоянии вести себя достойно - не приглашай. Зрителю все равно заметно, кого я люблю, а кто для меня чужой... Этот человек - мой гость, и раз он пришел ко мне, то я обязан относиться к нему с уважением.

     Кстати, знаете, вот Познер на прощание читал фрагмент из пушкинского «Памятника»: «Хвалу и клевету приемли равнодушно...» и так далее. Когда мы встречались с потрясающим поэтм Евгением Рейном, он пришел в неописуемый восторг, когда я обратил внимание, что у Пушкина на самом деле «не оспОривай», хотя все, сплошь и рядом, читают «не оспАривай глупца»... Думаете, у меня не мелькнуло искушение под завязку передачи ткнуть Познера носом и свою «умность» показать? Мелькнуло. Но также быстро и исчезло. И не потому, что я его пожалел. Нет, я себя бы унизил.

     Вы с Познером были в диалоге, как два льва, два коллеги, разных  при этом. Следите ли за творчеством других российских журналистов (например, Владимир Глазунов, Лев Новожженов, Татьяна Толстая и Авдотья Смирнова, Нателла Болтянская, Евгения Альбац, др.), украинских (например, Дмитрий Гордон, Николай Княжицкий, Сергей Рахманин, Андрей Пальчевский, Юлия Литвиненко, др.), работающих в жанре беседы, общения, ток-шоу?

     Нет, не слежу. Нет времени, а по правде говоря, очень часто нет и желания... У замечательного поэта Дмитрия Кедрина есть такие строчки: «У поэтов есть такой обычай - в круг сойдясь, оплевывать друг друга...» Это не только поэтов касается, так что не хочется уподобляться, а порой желание возникает. Я вообще считаю неэтичным и непрофессиональным обсуждать работу коллег. К некоторым из них, кстати, я отношусь очень тепло: например, Нателла, моя добрая приятельница, Дима Гордон был у меня в гостях на программе.. Кого-то из упомянутых Вами никогда не видел, кого-то видел и, надеюсь, больше никогда не увижу.. Помните, у Ильфа? «Вчера хлебнул горя - смотрел кино «Конец полустанка».

     Что важно в телеобщении, какие качества необходимы ведущим? Чего достигает передача такого жанра? На Вашем собственном творческом счету ведь, по-моему, около 150 телебесед с людьми-звездами? 

     Я уже как-то говорил, что, на мой взгляд, в жанре телебеседы необходимо быть драконом «о трех головах». И в этой работе сошлись три моих «ипостаси»: актерство, режиссура, журналистика. И все три играют важную роль. Как актер, я стараюсь чутко воспринимать партнера-гостя. Как режиссер, должен четко чувствовать темпоритм беседы, вести ее в точном направлении, следить за развитием, не допускать «провисов» и пустот. Одной из книг, по которой я учился, была «Режиссура как практическая психология» Ершова. Наверное, это тоже важно, поскольку помогает верно и достаточно быстро определять болевые точки собеседника, его зоны удовольствия, зоны раздражения.

А насчет числа гостей Вы ошиблись: только в Америке в гостях на программе побывало более пятисот человек. А если к этом добавить еще работу на израильском ТВ...

     Как бы Вы определили фазы жизни телерадиопространства, информационного пространства в мире по их соотносительности с этим миром, по их воздействию на него, на жителей Земли, за последние 20-30 лет?

Можно еще одну стихотворную цитату? На этот раз из не очень любимого мной Евтушенко:

«Телевизор понесут

Под колокола

На всемирный страшный суд

За его дела».

     Виктор, я с огромным интересом читаю Вашу публицистику, а Ваши книги «Полный Шалом» и роман о русской пуле для Ицхака Рабина ─  какой-то колоритнейший современный библейский сюжет, и Вы сам, автор, ─ как современный странствующий Иосиф, не находите? Вполне разделяю выводы Михаила Веллера о Вашей «двухуровневости» (мультиуровневости?) и о том, что «какой драматург в журналюге пропал!» То же держание темпоритма передачи-беседы, а до этого разминка-расслабление гостя ─ воистину искусство тележурналистики. Отдаю себе отчет и в том, что Вы ─ отнюдь не сладкая ягода-звезда, а человек с заостренным копьем, так сказать, внутренне памфлетный, по сути дипольно-полярный, равно как и гармоничный в конечном итоге. Едва ли Вы поддаетесь какому бы то ни было набору эпитетов, все неточно, и не только я заметила эту Вашу необъяснимость. А Вы оценены в мире искусства журналистики очень высоко. Арье Кацин так вообще назвал Вас «сенсацией». Можете подробнее рассказать о Ваших премиях «Сэми», «Человек года-2002» и других?

     Да ерунда это все. Не о чем рассказывать. Нет у меня никаких серьезных премий. И поверьте, отношусь я к этому совершенно спокойно. И с юмором. Особенно, когда вижу тех, кому навешивают разные цацки. Знаете, что такое для меня настоящая премия, награда? Вот я еще в Израиле жил и среди прочего довольно много писал о том, что ненавижу религиозный фанатизм, в том числе и еврейский. И уж совсем терпеть не могу лицемеров, сделавших из религии кормушку. Помнится, одно из интервью, которое у меня брали, называлось: «У членов КПСС пейсы отрастали прямо в самолете Москва-Тель-Авив». Ну вот. И однажды мне звонят из Америки и читают строки из журнала, который выпускался на деньги ортодоксов: «Еврейский народ прошел через громадные сложности, но ничего не могло его сломить. Мы должны быть готовы, что в жизни нашего народа еще много будет негодяев вроде Александра Меня и Виктора Топаллера». Вот это я понимаю! Это награда, которая дорогого стоит. Мог ли я когда-то надеяться, что мое имя будет стоять рядом с именем Александра Меня?! Это вам не «заслуги перед отечеством четвертой степени». Потрясающий Гердт вроде бы поинтересовался при вручении: «Отечество четвертой степени?» Ну, понятное дело, пошли с друзьями в ресторан, отметили, как следует.

     Вы любите остросюжетную жизнь и повороты. Агрессивно, говорят, ездите, любите баню, карты, казино и общество красивых женщин. Кстати, что из этого - больше всего? А слабО перенестись мыслями (или наяву) хоть ненадолго в Москву? Как Вы ее чувствуете сейчас? Чувствуете только ли «дикую», прежнюю к ней любовь? Только ли то, что «это уже не Ваша Москва»?

     Ну, тут все очевидно: главное - конечно же, красивые женщины, как иначе?

     В Москву перенестись - слабО. Если я там и оказываюсь, то только в ночных кошмарах. И просыпаюсь с ощущением счастья, что это был только сон. А от былой любви не осталось и следа - это чужой для меня город.

     Наташа, можно повторюсь? Я уже как-то отвечал на подобный вопрос и точнее вряд ли сумею.. Я улетал из Москвы в 1990 году и был уверен, что перестроечная эйфория кончится разочарованием. К тому же, моему сыну было семь лет, и, как говорил один мой приятель, я уезжаю, чтобы через 15 лет сын не ломал голову, решая проблему отъезда. Мы жили в Москве недалеко от Белого дома, рядом с гостиницей «Украина», и когда в 1991 году случился путч, мама носила защитникам Белого дома кофе и бутерброды. После путча мама сказала мне по телефону: «Сынок, мы победили! Теперь не стыдно быть москвичом. Мы - люди! Это счастье!». И хотя я тогда уже жил в Израиле, тоже был счастлив, узнав о победе над путчистами. И в какой-то момент мне показалось, что теперь-то Россия, может, и станет нормальной, цивилизованной страной. Увы...  Я считаю, что в России все стало еще более мерзким, чем до перестройки. Вся эта обкомовская-горкомовская-гестаповская сволочь просто перекрасилась. Помните? «Грязь есть грязь, в какой ты цвет ее ни крась...». Раньше они сидели на спецпайках и спецдачах. Теперь сидят на ворованных нефти и газе. Раньше они развешивали портреты партийных вождей. Теперь валом валят в церкви и там бьют поклоны. Как была эта номенклатура, так она и осталась. Только еще более обнаглевшая и зажравшаяся. Я счастлив, что уехал из России, и никогда об этом не жалел.

     Все же музыка Ваша, Ваша внутренняя жизнь и ностальгия ─ это, по-моему, во многом Израиль. Так не только говорите Вы сами, но так я чувствую Ваши тексты, письменные и устные. Все Ваше творчество - как объяснение в любви своей прародине, я права? Вслед за Вами, параллельно с Вами и сам любишь ту землю обетованную и в известном смысле многострадальную. Вам не хватало там снега, метели, зимы и осени с дождем, но Израиль красив природой, людьми, аурой, там Вам комфортно чисто по-человечески, так? И комфортно сейчас в Нью-Йорке, да? В цикле, посвященном Нью-Йорку, в передаче «Американский ликбез» Вы с особой страстью описываете свой город жизни, и даже смакуете городские пейзажи, следуя за своеобразным путеводителем - произведениями любимого Вами О'Генри.

     Все так. Я люблю Израиль, скучаю по нему и каждый год прилетаю в Тель-Авив. И Нью-Йорк люблю. Я вобще рад, что являюсь гражданином двух стран - Америки и Израиля.

     Мне кажется, так многоязыково, так пластично в странствии по миру чувствовал себя разве что Владимир Набоков, хоть и не сразу, и в другое время. Что Вы скажете?

     Ничего себе! Я Вам про историю с Менем не для того рассказал, чтобы выпросить еще одну такую награду!

     Кроме библиотеки, что Вы храните и возите с собой?

     Да ничего вроде.. Какие-то старые афиши, фотографии папы, мамы, бабушек.. Какие-то вещи, безделушки сохранились у нас с женой еще с ранней молодости

     Сын прекрасных родителей, представителей научной технической московской интеллигенции, Вы, надо полагать, основательны и в семейных отношениях. Можно хотя бы несколько слов о Вашей супруге?

     Мы женаты уже, страшно сказать, тридцать пять лет. Непостижимо... Что я могу о ней рассказать? Роман надо писать о ее долготерпении и характере... Женский такой роман, со страданиями и переживаниями. Дочка Жоры Вайнера, с которым мы очень дружили, как-то сказала ему по дороге от нас: «Какое все-таки у Гали трудное счастье...»

     Все же что в Вас сильнее ─ «охота к перемене мест» или любовь к «профессии балабола широкого профиля» (цитирую Вас о себе самом)? Что больше определило в Вас эти энергичные, «наглые» перемещения в пространстве, активное движение в человеческом топ-социуме, это хождение в судьбу и секреты жизни состоявшихся личностей? А, может, Вы по гороскопу Рак, а это самый любвеобильный, по мифам, знак, при этом любовь у Рака не роковая, как у Скорпиона, и не меланхоличная, как у Водолея, а также не бешеная с привкусом голубой крови, как у Стрельца, а открытая и ясная, естественная. 

     Не знаю, Наташа... Тяжело взвесить и разложить по полкам. Но одно совершенно очевидно: без работы я не могу - сразу дико устаю, ломаюсь, начинаю плохо себя чувствовать. «Лучше быть нужным, чем свободным»...

     Вы поменяли в свое время «Хонду» на «Инфинити», за четыре года проехали 120 тыс. миль ─ это около 100 миль в день. Кроме маршрута Нью-Джерси-Бруклин-Манхэттен какие это еще маршруты на собственном авто?

     Да куда только ни ездил! И не меньше десятка городов в Америке, и в Канаду неоднокаратно.. Я вообще комфортно чувствую себя в машине. Например, если надо ехать на творческий вечер в Торонто, предпочитаю сесть за руль, а не в самолет.

     Что Вы больше чувствуете, когда приезжаете куда-то, приходите или приближаетесь с вопросами к другому человеку: алию или «слиха, ше бану»? То есть, что все правильно, и это, мол, есть восхождение, прорыв, или «извините, что приехали»? 

     Однозначно не «слиха, ше бану». Это Вы вспомнили название первого спектакля, который я поставил в Израиле. В нем была неприкрытая издевка: какое там «слиха»?! Не дождетесь - мы у себя дома. В своем праве. Так и в разговоре: мы милые, внимательные, гостеприимные, интеллигентные.. Но хамить и забываться с нами не надо - мигом с лестницы спустим. Были прецеденты...

     Вам нравится, когда люди «перестают придуриваться». И я уже знаю, что Вы не любите людей «с холодными носами». Чего Вы еще не любите? Какие ценности, как Вам кажется, утверждаются в медиапространстве США, постсоветских стран?

     Я много чего не люблю. Всего не перечислишь. Ну, навскидку... Идиотизма, подлости, трусости, слюнтяйства, равнодушия....

     Насчет постсоветских стран не скажу - не очень в курсе.

     Российские каналы вызывают, как правило, тошноту: бездарные сериалы, снятые профнепригодными режиссерами с профнепригодными актерами; новости, по уровню вранья, лицемерия и лизоблюдства к власти, давно перещеголявшие «брежневскую эпоху»; актрисы средней паршивости, подавшиеся в телеведущие и поражающие коктейлем из глупости, бестактности и дешевых понтов; острящие «мальчики-колокольчики» - достойные внуки Петросяна, над чьими убогими шутками покатывается быдло; ежедневные толк-шоу, предназначенные уже для совершнейшего плебса; развлекательные программы, слизанные с западных и моментально превратившиеся в российском варианте на их жалкую пародию... Дешевка. Убожество.

     Что касается Америки и Израиля, то, к сожалению и стыду, от большинства телеканалов и газет весьма дурно пахнет ультралевой идеологией, которая, собственно, и привела так называемый «цивилизованный мир» на край пропасти и поставила его на колени перед наступающим варварством. То ли глупцы, то ли самоубийцы, то ли и то, и другое вместе взятое... «Полезные идиоты», по меткому наблюдению дедушки Ленина. Счастье еще, что в Америке есть канал «Fox News», газета Wall Street Journal...

     Все же дорога Ваша - не просто странствие с семьей и в одиночку, к друзьям и под крыло более благополучных солнц. Вы продолжаете строить себя, сам наверно ни секунды о сей процесс не спотыкаясь, - по кирпичикам, по ступенькам, - вбирая ароматы придорожья и бездорожья еще и из этих Ваших бесед-общений, бесед-знакомств. Они не могут «пролетать» мимо, фанерой, хоть даже многих Вы знаете, и многое «на автомате», недаром Вы сравнили эти отношения и Ваших гостей, Ваших слушателей с «подачей к столу», с пациентами, с мужем-женой над пригоревшей едой. Все же - коротко, в два слова о каждом, как мгновенное резюме людей под Вашим соусом - что и кто для Вас были, стали, есть эти люди: Алла Демидова, Владимир Высоцкий, Елена Боннэр, Георгий Вайнер, Евгений Рейн, Юрий Рост, Галина Волчек, Игорь Губерман, Роман Виктюк, Валерия Новодворская, Нино Ананиашвили, Дмитрий Хворостовский, Лайма Вайкуле, Вера Алентова и Владимир Меньшов, Лолита?

     Боюсь, я не в состоянии выполнить Вашу просьбу: перчисленные Вами люди никак не укладываются в два слова «диагноза». Он будет неточным и мало что дающим.. Судите сами: Боннэр - несгибаемая женщина, к которой я относился с громадным пиететом и уважением. Вайнер - ближайший друг, которого я очень любил и по которому очень скучаю. Рейн - великолепный поэт, Новодворская - человек потрясающего мужества и порядочности... И так далее. Не работает...

     Кто Ваши слушатели и телезрители, как бы Вы определили эту категорию людей? Или - все?

     Опять же не знаю, что ответить... Представители разных социальных слоев и разного возраста. Получаю довольно много писем от людей, которые смотрят передачи вместе с детьми. Научные работники, спортсмены, учителя, бизнесмены, водители-дальнобойщики, пенсионеры, студенты...

     Что неприятное и приятное о себе Вы читаете на форумах, в статьях? Ваша реакция?

     Я никогда не читаю форумы. От этого увлекательного процесса меня отучил еще в Израиле созданный нами «Забор» газеты «Русский Израильтянин». К своему глубокому сожалению я убедился, что некоторые личности используют возможность обмена мнениями для потоков грязи, клеветы и похабщины. Такое впечатление, что раньше они пачкали двери общественных туалетов, а с появлением интернета переместились на форумы, благодаря которым могут самоутверждаться и анонимно гадить, не опасаясь получить по физиономии. А поскольку никогда не известно имеешь ли ты дело просто с ничтожеством или с хорошо знакомой бездарью, которую в свое время обидел или даже уволил - процесс чтения и реакции на прочитанное становятся абсолютно бессмысленными и неинтересными.

     За выборами в России следили? Что вообще о них думаете?

     Меня жалкие фарсы не привлекают. «Восхищает» цинизм, с которым кремлевская банда наплевала и на свой народ, и на импотентный Запад. Анекдот знаете? Путин говорит Медведеву: «Дима, давай теперь фамилиями поменяемся?» Тот спрашивает: «Зачем?» Путин говорит: «А чтоб окончательно все охренели!» А если уж говорить про россиян и серьезно, то еще Карамзин писал:

«Жалеть о нем не должно,

        ...  он сам виновник всех своих злосчастных бед,

        Терпя, чего терпеть без подлости - не можно...»

     Вы, с одной стороны, - очень вольный и, пожалуй, счастливый художник. Очень талантливый, или даже больше. Но почему-то мне кажется, что крылья Ваши еще не полностью расправлены, что Вы действительно еще на взлете и Вы сознательно себя ограничиваете перед стартом (диета, режим, оценка ситуации и все такое). Я, правда, сама не знаю, почему спрашиваю так, но - спрашивается...

     Да нет, Наташа.. Нет у меня никакого режима и никакой подготовки. При все своей работоспособности я, на самом деле, патологически ленив. И гедонист к тому же. В редкое свободное время предпочитаю играть в карты, сидеть в бане и так далее... Вот Толя Алексин, например, на полном серьезе требовал от моей жены, чтоб она меня запирала и не выпускала из кабинета, пока я не напишу несколько страниц. Говорят, жена Бунина так делала. Полагаю, что это первый и последний раз меня сравнили с Буниным...                                         

     Круто. Все - круто, правда. Мне бы уже хотелось начать составлять и потом писать о Вас книгу... Время нашего разговора, возможно, на этот раз подходит к концу (это я прикалываюсь, как в телепередаче). По Вашим канонам, беседа ни в коем случае не должна стать рыхлой, перейти в область вопросов типа.., и дать намек на просадку. С Вами это просто невозможно. И невозможно выйти из беседы без строгого «стоп» самому себе. Я ведь не должна злоупотреблять Вашим вниманием собеседника. Поэтому продолжим, с Вашего позволения, при следующем возможном для Вас случае. Очень благодарна Вам за то, что подарили беседу и что в Вашем образе встретила такого потрясающего попутчика.

Позвольте совершенно искренне ответить Вам тем же самым: мне очень интересно и приятно было с Вами побеседовать.

Наталя Голованова, «Журналіст України»

Фото - «Журналіст України»