В этой заметке мы рассмотрим вторую четверку кандидатов в президенты на предмет их отношения к свободам и, в частности, к свободе слова. Первая четверка была выбрана по принципу первенства регистрации ЦИК, но теперь, поскольку выдвижение кандидатов и их регистрация практически завершены, можно смело вернуться к проверенному алфавитному принципу.

Отношение к свободам здесь рассматривается по двум причинам. Первая - формат «Детектор медіа» с ее интересом к проблемам свободы слова, вторая - приоритетность свободы, как условия самореализации и жизни, достойной человека.

Мы рассматриваем программы кандидатов, а не самих кандидатов. Тому, опять-таки, есть убедительная причина. Единственный социально значимый способ комментирования политики состоит в полном доверии к тому, что сообщает нам политик. Обещает кандидат Вася прорыть туннель от Бомбея до Лондона - мы обязаны верить этому сообщению. Мы можем обсуждать реалистичность таких намерений и надобность в таком туннеле. Но мы должны верить в то, что Вася и в самом деле собирается это сделать. Только при таком подходе, когда туннель оказывается не прорыт, мы имеем полное право сказать Васе, что он ошибся и больше не голосовать за него. Это - социально значимый результат, который достигается за счет того, что мы заранее ограничили свой интерес намерениями кандидата Васи.

К сожалению, наши СМИ работают по-другому. Они переводят всю «политику» в плоскость личных взаимоотношений и конспирологических схем. В результате, то, что говорят и делают политики выглядит лишь частью этих схем и взаимоотношений. Политика таким образом превращается в междусобойчик, в котором нам с вами просто нет места. Все это было бы хорошо, если бы решения, которые принимают политики, напрямую не влияли на нашу жизнь. К сожалению, они влияют, и мы, в свою очередь, почти лишены возможности влиять на эти решения, в том числе и потому, что, благодаря СМИ, не имеем четких ориентиров для их оценки.

Разумеется, личностные качества и политическая история - важные критерии при выборе политиков. Однако, думаю, они в значительной степени проявляются и в том, что эти политики обещают нам в своих программах. На самом деле, внимательный глаз легко различит во вроде бы стандартных фразах способ думания политика, его приоритеты и даже искренность намерений.

В общем, перейдем к нашим сегодняшним клиентам. Это Инна Богословская, Михаил Бродский, Юрий Костенко и Владимир Литвин.

Для начала отмечу, что ни один из этих кандидатов не упоминает о свободе, как ценности. Не упоминают они и о гражданских свободах, в частности, о свободе слове. Это может быть по двум причинам. Первая - само содержание программы дает понять отношение кандидата к проблеме, вторая - незначимость для него этих ценностей.

Честно говоря, только Михаил Бродский может быть косвенным образом причислен к сторонникам свободы слова. Его, скажем так, лаконичная программа неожиданно заканчивается утверждением, что она основана на либеральной идеологии. Наша задача, как мы уже договорились, верить этому утверждению. А поскольку либеральная идеология в своей основе видит человека и его свободу, то, выходит, что гражданские свободы и свобода слова являются важными для кандидата Бродского.

Точно так же нетрудно разобраться с кандидатом Костенко. Господин Костенко, как и все прочие этатисты, озабочен тем, чтобы защитить нас (точнее - неких „украинцев") от всего. В том числе и от „излишних" свобод. Его программа содержит, к примеру, такой текст: «Убезпечити інформаційний простір та протидіяти спробам інформаційної агресії зовні через: <.... >захіст громадян від низкоякісних інформаційних продуктів, які можуть нанести шкоду людині та суспільству».  Говоря проще, это называется цензурой. Почему? Потому, что если гражданам или обществу угодно «защищаться от информационных продуктов», они имеют полное право (и должны) это делать в частном порядке через суд. То есть, они должны в ходе открытого и соревновательного процесса доказать, что пострадали от публикаций такого-то издания. Это - вопрос правовой системы. Это - иррегулярная деятельность, которая возникает спонтанно, возникает «от проблемы» и решается в ходе открытого спора.

Государственная деятельность прямо противоположна, она, по определению регулярна, она реализуется в рамках планов и программ и инструментами этой реализации являются соответствующие учреждения. Поэтому, когда кандидат в президенты, то есть претендент на должность главы государства, обещает „защищать" нас от неправильной, с его точки зрения, информации, нужно понимать, что имеется в виду некая контора, которая за зарплату будет этим заниматься. То есть, имеется в виду цензура.

Здесь я хочу сделать замечание. Люди, привыкшие воспринимать политику в рамках конспирологии и „реализма" могут сказать мне: «Да ты что! Какой из Бродского либерал!» Или «Да ты что! С чего это Костенко будет бороться против свободы слова?» Или «Да это не те люди, ничего у них не получится!» Все это правильно. Только все это не имеет социального значения, поскольку любой президент в любой стране заинтересован в ущемлении свобод и свободы слова, в частности. Такова логика государства, которую ничто не может изменить.

Правильный вопрос не в том, получится что-то у кого-то или нет. Правильный вопрос в том, что коль скоро у нас есть институт выборов, то нужно пользоваться им разумно и с максимальной пользой для себя. Поэтому социально важное значение имеет понимание, что в программах кандидата нужно воспринимать как обещание. Если, скажем, президент Украины Бродский будет ущемлять свободу слова, то нужно помнить, что он обещал быть либералом. Если же это будет делать президент Украины Костенко, то удивляться не следует, потому, что это написано в его программе. Практический вывод состоит в том, что отношении Бродского можно сказать, что ему свобода слова до лампочки (то есть, как президент, он будет бороться с ней ситуативно), а в отношении Костенко понятно, что он будет бороться с ней системно. Весь вопрос, как обычно, в ресурсах и приоритетах, попросту говоря, будут ли они «мати час та натхнення».

Владимир Литвин и Инна Богословская - более сложные случаи. Программа Литвина похожа на доклад на каком-то партхозактиве. Этот жанр, конечно же, не предполагает обсуждение таких тонких материй, как свободы. Их там и нет. Это жанр «бюрократии из бюрократии для бюрократии». В тексте такого сорта обычно говорится о результатах, которые должны быть достигнуты, но почти ничего не говорится о средствах. Поэтому, можно делать лишь самые общие умозаключения. Они могут быть такими - бюрократы рассматривают СМИ, как ресурс. Посему, некоторая свобода необходима - она увеличивает ценность ресурса. Поэтому, специально и сознательно СМИ, как явление, давить не будут. Будут давить при случае и, так сказать, в силу объективной природы государства, сами того не замечая.

Программа Инны Богословской страдает бессистемностью. И в нашей теме это тоже проявляется. С одной стороны, Богословская выступает за «информатизацию», обещая сделать интернет общедоступным за 5 лет. С другой, ее программа содержит странные обещания ввести в школах и ВУЗах изучение истории религии и основ теологии. Это выглядит особенно подозрительно, потому что непонятно, кто это все будет преподавать. Если наши попы - то лучше не надо, так как православие и теология - вещи, мягко говоря, находящиеся на некотором удалении друг от друга. Если же дети будут изучать классическое богословие, то это богословие католическое. Опять-таки, как это стыкуется  со свободой вероисповедания и очевидными нападками в «окатоличивании», которые обязательно будут, если богословие действительно начнут преподавать? В общем, следовало бы подумать, прежде чем писать такие вещи.

Здесь прогнозы тоже давать непросто. С одной стороны, понимание важности свобод нигде не проявлено. С другой - нет явных оснований считать, что существуют тенденции к их подавлению. То есть очередной сложный случай.