Хотя леденящий ужас о Евгении Киселеве, выпущенный в свет виртуальными злопыхателями, нельзя назвать даже гадостью. Потому что частная жизнь - это не гадость, а всего лишь частная жизнь.

Пленка с пикантными фрагментами поначалу была подсунута руководству телеканалов в расчете на банальный и вполне низменный журналистский интерес. И еще в расчете на зависть: вот сейчас, мол, мы устроим Евгению Алексеевичу его собственное "За стеклом", и взмоет в небо наш рейтинг, оставив далеко внизу рейтинг ТВ-6 с подробностями скучных и до отвращения традиционных сексуальных будней тинейджеров.

Но федеральные телеканалы консолидированно отказались демонстрировать пленку. В высшей степени похвальное решение: ТВ-6 не стали уничтожать его же собственным оружием. И правильно, в отличие от Макса и даже Марго, г-на Киселева нельзя назвать добровольцем.

Виновник торжества возмутился: "По какому праву кто-то требует от меня отчета о моей личной жизни? Это моя жена может меня о чем-то таком спросить. Моя личная жизнь - это моя личная жизнь. Что я делаю в частной жизни - мое личное дело. Что я ем, что я пью, с кем я встречаюсь, с кем я сплю, как я трачу деньги, на что - это, кроме меня и моих близких, больше никого не касается".

Частная жизнь любого человека (неважно, кто он: ранее никому не известный тинейджер или популярнейший телеведущий) - и в самом деле есть абсолютная тайна для тех, кого он не считает нужным в нее посвящать. И вытаскивать ее на всеобщее обозрение - запрещенный и грязный прием. Ибо это не налоговые декларации, не утаенная недвижимость на Лазурном берегу, не бездонные винные погреба. Это не кабинет, а спальня. Посторонним вход воспрещен.

Решение посторонних теленачальников не входить в спальню к теленачальнику Киселеву чудесно и неожиданно приятно. В особенности если учесть, что они отказались всего лишь туда заглядывать: дверь приоткрыла служба безопасности "Медиа-Моста" - того самого, честь которого Киселев столь рьяно защищал, и бросался на амбразуру, и даже внимал гласу народа. Высокоморальные упреки, которыми Киселев ранее удостаивал Сергея Доренко за показ в телеэфире тазобедренного сустава Евгения Примакова, дают возможность представить всю меру негодования Евгения Алексеевича тем бессовестным вторжением в личную жизнь, какое предприняла родная служба безопасности "высокоморального" Медиа-Моста по отношению к нему самому. Попытка обнародовать происходившее в спальне, конечно же, может считаться местью за переход на службу к Борису Березовскому, но это не только не делает чести Медиа-Мосту, а, напротив, окончательно лишает его этого качества.

Уж кто подлинно высокоморален - так это коллеги Евгения Алексеевича по телепространству. Гневно отвергнув возможность продемонстрировать пленку и презрев журналистские выгоды, они явили миру прекрасный и достойный подражания пример. Остается понять, из каких это сделано соображений: корпоративной солидарности или человеческого достоинства? Хотелось бы думать, что достоинство на первом месте. Хотя когда-то г-н Швыдкой, нынешний министр культуры и тогдашний глава РТР показал кого-то, похожего на генерального прокурора, в объятиях проституток, руководствуясь совершенно не соображениями человеческого достоинства. Просто надо было попортить генеральному прокурору жизнь.

Вскоре после показа Швыдкой был назначен министром культуры. Если бы в России существовало министерство нравственности, его следовало бы назначить именно туда. Возможно, на создание такого министерства Михаил Ефимович и рассчитывал: уж тогда-то его талант срывателя всех и всяческих масок разгулялся бы вволю. Впрочем, и ныне между Швыдким и руководителем Мариинского театра Валерием Гергиевым существуют серьезные расхождения. Надо думать, лишь неспособность министра культуры в данный момент прямо влиять на телевидение лишает зрителей удовольствия окунуться в подробности личной жизни талантливейшего дирижера.

С другой стороны, нет ни малейшей уверенности в том, что будь на месте Киселева Зюганов, Анпилов, Сечин, Волошин, Чубайс, Жириновский, или (некоторым будет особенно приятно) новоназначенный спикер Совета Федерации Миронов, или же (некоторым опять-таки будет приятно) прежний спикер Строев, теленачальники проявили бы сходную непреклонность и нравственную чистоту. Ведь пленке со Скуратовым предшествовала пленка с экс-министром юстиции Ковалевым, а значит, Швыдкой-разоблачитель не остался в гордом одиночестве.