Суровый дядька в военной форме сказал, что с собой ничего брать нельзя, поэтому она и шестеро братьев и сестер с мамой, в чем были, в том и покинули дом. Полмешка муки, которые крадучись передал сосед, помогли выжить в дороге. Значения словосочетания «враги народа» Айше Сейтмуратова не понимала, но в интонации взрослых слышала приговор. Пройдет еще десять лет, прежде чем она осознает всю его суть. 11 мая 1944 года Иосиф Сталин подписал постановление Государственного комитета обороны: «О выселении крымских татар из Крымской АРСР в Узбекскую ССР», согласно которому крымские татары обвинялись в «пособничестве фашистам». Во исполнение сталинского постановления с 18-го по 20 мая было выселено около 200 тысяч человек, многие из которых так и не добрались до пункта назначения.

Семидесятиоднолетней Айше суждено было стать не просто историком (окончила исторический факультет Самаркандского университета). В 70-80-х годах прошлого века она была ушами, глазами и совестью миллионов неравнодушных, когда рассказывала о скитаниях своего народа на радиостанциях «Голос Америки», «Свобода», «Би-Би-Си», «Немецкая волна». Она стала правозащитником мирового масштаба: участвовала в конференциях в Вашингтоне, Оттаве, Монреале, Лондоне, Стокгольме, Осло, Анкаре, Стамбуле, Риме. Но все это происходило уже после «учебы» в «школе жизни» под названием следственный изолятор КГБ в Лефортово и Мордовские лагеря.

Сегодня Айше Сейтмуратова возглавляет гериатрический пансионат, созданный ею в Симферополе на средства фонда «Мерхамет эви» («Дом Добра»). Здесь оказывают медицинскую, материальную, правовую помощь одиноким пожилым крымским татарам. Об этом и многом другом она рассказала в интервью «Главреду».

Айше, вашу семью, как и десятки других, отправляли в Узбекистан. Как вас там встретили? За счет чего выживали в первое время?

Смерть нас косила в Узбекистане - встаешь утром, и трех, пяти уже нет. Дети пухли с голоду, умирали десятками. Узбеков готовили, чтобы они плохо к нам относились, они нам воды не давали и двери не открывали. Но уже после Победы, когда наши родственники возвращались с войны, мы сдружились - язык понятный, религия одна. Они нам и рассказали, что когда нас везли в Узбекистан, то им говорили, что везут дикарей и людоедов. Нас просто стремились уничтожить еще и морально.

Вы мечтали вернуться, когда это, наконец, случилось?

В 1961 году впервые после изгнания я вернулась в родной поселок. Нашла свой дом, своих соседей. Вторично меня уже депортировали из Крыма в 1976 году, когда я собирала свидетельства об издевательствах над татарами: их выгоняли, грабили, власть просто мародерством занималась! Я всегда говорю, что нас истреблял не российский народ, а государственная машина. С нами боролось само государство, это был государственный террор и бандитизм. Но тем, кто выполнял такие приказы, я даже сочувствую, мне их жаль, ведь они были вынуждены совершать преступления.

А как возвращались ваши соотечественники уже во времена независимой Украины?

Многие крымские татары стали возвращаться в девяностых годах, но потом из-за денежной реформы процесс приостановился: не было денег, чтобы начинать новую жизнь. Сейчас здесь осели приблизительно сто двадцять - сто пятьдесят тысяч крымских татар. Самолеты из Узбекистана были переполнены ими - дети везли своих родителей на Родину. Бабушки и дедушки целовали асфальт у трапа (Айше вдруг расплакалась) . Старики сегодня даже оставляют своих детей, чтобы дожить век на своей земле. Понимаете, мы виноваты только в том, что оказались на пути захвата земель, мы всю жизнь плачем.

На ваш взгляд, шаги, предпринятые украинской властью, дабы восстановить историческую справедливость по отношению к крымским татарам, оказались формальными, или власть на самом деле хотела помочь?

Я бы не сказала, что формальными. Была экономическая помощь, а вот политическая и законодательная до сих пор равна нулю. Тут что-то хромает. Мы надеялись на Президента Ющенко, мы надеялись, что, наконец, крымских татар реабилитируют, и каждый из нас обретет возможность получить материальную компенсацию. Россия приняла такой закон, но мы не на ее территории! Украина на законодательном уровне до сих пор не урегулировала этот вопрос. Нет ни одного постановления или нормативного акта, который бы позволил выделить крымскому татарину небольшой участок для строительства собственного жилья. Разве непонятно, что мы никуда уже не уедем, мы вернулись домой и находимся на своей земле.

Мы не говорим, что это только наша собственность. Просто и мы имеем право на землю, которую сегодня распродают российским олигархам и бизнесменам из дальнего зарубежья. А наши люди зато по десять-пятнадцать лет ждут, пока их заявки на землю рассмотрят и удовлетворят. Люди обивают пороги годами, но натыкаются на стену, только везде пишут: самозахват. Какой же это самозахват? Власть не способна нас защитить, люди впадают в отчаяние и вынуждены что-то делать! Ведь нашу землю просто продают! Парламент Украины должен понять, что мы живем на своей земле и имеем на нее право. Уже появляются отдельные взгляды среди татар, что, мол, мы утратили веру в Украину, что нужно вернуться в состав России, там хоть будет статус реабилитированных. Если Украина будет затягивать с этим процессом, то число таких татар будет увеличиваться.

Что сегодня может дать крымским татарам этот статус?

Мы получим право на материальную компенсацию и на землю. Мой родной дом разрушен, но земля осталась! Я пойду и буду жить! Мой родной поселок - Аджи-эли («Рука святого». – Ред.) находится в тридцати километрах от Керчи. Я хочу туда вернуться!

Как вы думаете, почему в Украине процесс законодательного урегулирования вопроса крымских татар затягивается?

Когда в украинском парламенте были представлены Рефат Чубаров и Мустафа Джемилев, большинство депутатов приняли соответствующий законопроект, на который наложил вето Кучма. Почему сегодня, при новом Президенте, этот вопрос не рассматривается, я не знаю. Я так чувствую, что в Верховной Раде сегодня больше сторонников того, чтобы Украина подчинялась Москве, поэтому вопрос крымских татар не рассматривается, он для них как бы «второстепенный». Но вы только посмотрите, уже Путин, Лавров откровенно выступают с заявлениями об аннексии Крыма.

А как крымскотатарская общественность воспринимает такие заявления представителей российской власти?

Мы сразу сказали: Крым никогда не был Россией! Он был захвачен! Нарушение Кучук-Кайнаржикского договора 1774 года привело к порабощению крымскотатарского народа, а Екатерина ІІ стремилась построить Второй Рим путем захвата наших земель. Мы выступаем категорически против - мы уже были в составе России. В конечном счете, не мы отвернулись от нее, это она нас отстранила и отправила на гибель, мы не хотим повторения.

А это, по-вашему, неотвратимо?

Если Украина будет молчать – так и случится. Хотя, сейчас им будет труднее, потому что международные организации уже в курсе дела. Когда разрушили татарское кладбище, сразу приехали представители ООН, выразили протест другие организации.

Впрочем... Вот, например, татарских школ у нас нет. Есть 14 заведений, где преподаются татарский язык и литература. Нет учебников на татарском языке, нет кадров... Знаете, когда я боролась за права своего народа, когда отбывала наказание в лагере, когда вынуждена была жить за рубежом и не имела возможности вернуться - было легче. А теперь, в, казалось бы, демократической Украине... Тебе словно показывают луч, ты к нему тянешься, преодолеваешь препятствия, но никак его не поймаешь. Призрачный этот свет, холодный....

Татьяна Селезнева, «Главред»