Трудно вступать в полемику с другом, поэтому этот ответ я бы назвал дружеским спором, хотя Гела Васадзе поднимает очень щепетильную тему. Гела считает, анализируя текст обращения журналистов радиостанции «Эхо Москвы», под которым стоит и моя подпись, что в словах «просим вас немедленно вмешаться в действия подконтрольных Вам силовых структур, отдать распоряжение о возобновлении вещания независимых СМИ, дать возможность журналистам исполнять свой профессиональный долг», нет правды.

Что имеется в виду под неправдой? Применение силы к журналистам – не правда? Силовой захват телекомпании без правового обоснования – не правда? Во время применения силы к демонстрантам пострадали журналисты многих телекомпаний – «Мзе», «Рустави-2», «Имеди», Общественного телевидения, «Кавкасия», «Триалети», российских – Рен-ТВ и «Russia Today».

Хорошо, попытаемся убедить себя, что сотрудники полиции не смогли отличить демонстранта от журналиста, а камеры приняли за зонтики. Полиция в Грузии молодая, еще не опытная в таких операциях по разгону демонстрантов. Со временем, вероятно, и журналисты научатся надевать жилеты с надписью PRESSA.

Я намеренно не даю идеологической оценки пострадавшим журналистам, хотя всегда найдется желающий уточнить происхождение «Russia Today» или конкретного грузинского телеканала. Дело не в этом, и в грузинском законодательстве, регламентирующем деятельность журналистов, нет упоминания о том, имеют ли особые привилегии репортеры, которые получают зарплаты от разных учредителей. Как и нет упоминания о прогосударственных или оппозиционных СМИ, между ними нет никакого правового различия.

Стало быть, все перед законом равны. И применение силы к любому журналисту противоречит не только законам Грузии, но и, как написано в Законе «О свободе слова и выражения мнения»: «Толкование должно осуществляться на основании Конституции Грузии и в соответствии с международными обязательствами, взятыми на себя Грузией, в том числе на основании Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентного права Европейского суда по правам человека».

И если перейти к ситуации с телекомпанией «Имеди», которую обвиняют (пока только чиновники) в антигосударственных призывах, то тот же закон гласит: «Распространение призывов влечет ответственность, предусмотренную законом, только в том случае, если лицо совершает умышленные действия, ведущие к созданию прямой или существенной угрозы совершения противозаконных действий» (Статья 4). А 6-я и 7-я статьи Закона гарантируют судебное разбирательство и защиту. Если телекомпания «Имеди» действительно виновата, то следовало бы применить к ней весь набор процедур, предусмотренных законодательством Грузии, а не вламываться в студии.

Это юридическая сторона проблемы, которая разрешается ни в пользу правоохранительных органов, ни в пользу власти вообще. К тому же, постоянное апеллирование к международным структурам ставит государственные органы в двусмысленное положение: с одной стороны постоянно подчеркивается приверженность Грузии международному праву, с другой – полное игнорирование национального законодательства.

Но есть в этой истории и политическая проблема, которая намного острее, глубже и неприятнее для власти. При всей законодательной благожелательности к журналистике, во взаимоотношениях власти и журналистов существует разделение на своих и чужих. Такое разделение появилось с того самого времени, когда телекомпания «Рустави-2» безоговорочно поддержала революцию, но со временем ее информационная политика стала изменяться, она становилась все более проправительственной.

В такой ситуации, если в стране существует атмосфера свободы (а в Грузии, я уверен, такая атмосфера была и, надеюсь, останется), а в информационном пространстве возникает ниша для критики власти, то ее стремятся занять. Чем и воспользовалась телекомпания «Имеди».

Чтобы быть более объективным, соглашусь с утверждением, что телекомпания создавалась Бадри Патаркацишвили изначально как информационное оружие по примеру российской телекомпании ОРТ. Хотя и вначале, и сейчас в телекомпанию приходили талантливые журналисты.

Но информационная политика была определенной, более того, телекомпания старалась подчеркивать, что она оппозиционная, а значит, вроде бы, имеет право критиковать президента и его правительство, сколько хочет и как хочет.

Теперь о том, как мне кажется, кто виноват. Банальный ответ – виноваты все. Мне всегда приходило в голову простое объяснение, когда я пытался ответить на вопрос о состоянии свободы слова в Грузии: власть в этой стране прогрессивнее, умнее и грамотнее многих, а журналисты, в большинстве своем, не успевают за властью. Пока вы, молодые министры и чиновники, учились в западных университетах, грузинские журналисты выживали дома, подстраиваясь под власть Шеварднадзе, сохраняя многие традиции советской журналистики, сейчас абсолютно ненужные – потому что журналистика другая.

Иными словами, грузинская журналистика, как и вся постсоветская, извините за тавтологию, - советская, сохранившая в своей профессии самое главное качество – страсть к пропаганде, а в случае с «Имеди» - к контрпропаганде. Ни то, ни другое – не журналистика. Вот и получается, что «Рустави-2» в силу своего положения заменяло в информационной политике государственную пропаганду, а «Имеди» - антигосударственную пропаганду. Главными побежденными в этой войне оказывалась не власть, а население, состояния которого можно назвать словом «одураченное».

Таким образом, информационное пространство Грузии, не регулируемое ни законами, ни этическими кодексами превратилось в самостоятельную политическую силу, опять-таки разделенную на два лагеря. Так долго не должно было продолжаться, и в конце октября произошел «взрыв». Бадри Патаркацишвили использовал «Имеди» как мощную информационную дубинку, предварительно заручившись у населения за последние годы самым высоким рейтингом.

Почему раньше никто не подумал над этой проблемой? Почему журналистское сообщество молчало? Почему пресс-службы президента, правительства и силовых структур так плохо работали все эти дни? Почему никто не просчитал последствия подобного обращения сотрудников полиции с журналистами, когда можно было избежать нападений, а не оправдываться?

Не могу говорить о других проблемах Грузии, но смею надеяться, что власти сделают вывод из происшедших событий, относящиеся к журналистике.

Для меня они выглядят таким образом:

1. Решать проблемы регулирования деятельности СМИ силовыми способами невозможно. Пост-фактум оправдывать свои действия обвинениями в антиправительственных призывах никого не убедят, поскольку силовой захват «Имеди» произошел вне юридических процедур – до объявления чрезвычайного положения, без предъявления документов на обыск и проч. Так же трудно понять объяснения МВД по поводу нападений на журналистов: невозможно случайно избить с десяток журналистов, не замечая в их руках микрофоны и камеры.

2. Решать проблему объективности журналистов, их участия в информационных войнах, ангажированности, нарушений принципов журналистской этики должны сами журналисты, а не власть. Конечно, кроме случаев прямого нарушения законов, не имеющих отношения к свободе слова. Для этого в Грузии необходимо развивать институты саморегулирования, с тем, чтобы сами журналисты могли давать оценку и разбирать конфликты, связанные с их профессиональной деятельностью.

3. Трудно просчитать будущее грузинской журналистики, но без изменения системы журналистского образования не обойтись. Это что-то новое для постсоветского пространства, но кто-то должен начинать. У Грузии есть на то не только необходимость, но и возможность. Необходимо создать профессиональную Школу журналистики, по примеру Дании, отказавшись от университетских факультетов и отделений, все равно не способных готовить современных журналистов. Двух школ, например, в Тбилиси и Батуми, которые бы могли выпускать 20-25 журналистов в год, было бы достаточно для Грузии. Программа такой школы должна содержать не только обучение профессиональным навыкам, но и законам, практике применения законодательства, этике и журналистской солидарности.

4. Необходим диалог между властью и журналистами после окончания режима чрезвычайного положения.

Для организации и проведения «круглых столов» и дискуссий в Грузии достаточно неправительственных организаций, но сделать это необходимо, чтобы в открытом диалоге власть и журналисты могли обсудить ситуацию и дальнейшие взаимоотношения.

Мне не хотелось напоминать, но часть людей, которые подписались под обращением журналистов «Эхо Москвы», были инициаторами акции поддержки грузин, депортированных из России, надев на одежду значки «Я – грузин». Они тогда были искренними в своем решении протестовать против действий российских властей. Так же, как они искренни и сейчас, подписывая протест против преследования журналистов грузинскими властями.

Олег Панфилов, директор Центра Экстремальной Журналистики, «Грузия Онлайн»