Экс-глава российского Бюро Интерпола В. Овчинский приводит пример такой странной конспирологии: “По многочисленным конспирологическим сайтам стран Запада с начала пандемии гуляет теория заговора, суть которой в том, что с помощью коронавируса американские спецслужбы по указанию Трампа якобы выявляют сотни высокопоставленных педофилов.  Запустили версию сторонники американского конспирологического движения QAnon. Весьма влиятельного и популярного ныне за океаном. Основал его осенью 2017 года некий аноним, выступающий в Сети под псевдонимом Q (отсюда название движения, эта же буква – отличительный знак на одежде его членов.) Q выдает себя за одного из ближайших секретных советников Трампа, которому президент поручил сообщать народу важные сведения. Q утверждал, что руководство Демократической партии, включая Хиллари Клинтон и ее мужа Билла, многие американские и мировые политики, знаменитости – сатанисты, объединенные в большую международную сеть торговли и сексуальной эксплуатации детей и подростков. Дескать, миллиардер Джеффри Эпштейн не только устраивал мировой элите на своем «острове педофилов» оргии с несовершеннолетними, но и снабжал особым наркотическим препаратом адренохромом, продляющим молодость. Этот наркотик упоминается в культовых фильмах прошлого века «Заводной апельсин», «Страх и ненависть в Лас-Вегасе». Адренохром, по данным конспирологов, вырабатывается детским организмом в момент страха и боли. Так что на «острове педофилов», помимо прочего, пытали детей ради вещества, продляющего молодость развращенной элите. Трамп, дескать, решил объявить священную войну педофилам-сатанистам. По его указанию спецслужбы США якобы заразили адренохром коронавирусом, чтобы выявить извращенцев и арестовать. Одним из первых в Штатах заболел коронавирусом Том Хэнкс, также фигурировавший в «списке Эпштейна». Конспирологи ликовали: актер, дескать, не в больницу попал, а в тюрьму. План Трампа сработал!!!” [18].

Слушая конспирологов, явно закрадывается мысль об определенных психических отклонениях, бытующих в обществе, которое проявляется в них. Но, оказывается, что ученые уже зафиксировали это как данность. Профессор социальной психологии В. Свами считает, что здесь есть много разных перспектив для рассмотрения, так что самой простой формой будет признание того, что мы имеем дело  с психопатологией [19].

Свами считает, что политики, в частности Трамп, используют конспирологию для мобилизации своей поддержки. Вероятно, в этой же сфере лежит любовь тоталитарных лидеров к созданию врагов народа. У Сталина они были одни, у Гитлера – другие, но они были важной частью проводимой ими политики. Чем больше враг, реальный или придуманный, тем сильнее население объединяется вокруг власти.

С точки зрения Свами сдвиг политики в сторону конспирологии имеет далеко идущие последствия: “Люди уходят от главной политики, когда они верят в конспирологию. Они более вероятно переходят на расистские, ксенофобские, экстремистские взгляды”. И это понятно, конспирология выдвигает перед ними иной набор врагов, причем достаточно персонализированный.

В его собственном исследовании 2016 года констатируется, что  люди, верящие в заговоры, более страдают от стрессовых ситуаций, чем те, кто не верит [20]. Исследователи объясняют это тем, что стрессовая ситуация ведет к менее аналитическому мышлению. Человек также начинает видеть несуществующие связи событий. Стрессовое событие помещает человека в ситуацию, которую он не контролирует. А конспирология восстанавливает порядок и контроль, принося облегчение.

С другой стороны, Свами считает, что профилировать людей, верящих в конспирологию, трудно. Он называет два аргумента. А. Слишком много разных теорий. Б. Слишком много людей верят в конспирологию. По этой причине сложно создать профиль, который будет соответствовать всем [21].

Дополнительно к этому в головах этих людей разные нарративы, разные системы представлений. По одним данным в США 50 процентов населения верит хотя бы в одну конспирологическую теорию. По другим данным (опрос FairleighDickinson University) это вообще 63% зарегистрированных американских избирателей [22]. Профессор Д. Кассино из этого университета объясняет такое распространение тем, что об этом много говорят: “Люди верят, что если есть дым, есть и огонь, что чем больше дыма они видят, тем более вероятно они поверят, что что-то происходит”. Кстати, мы тоже имеем такую пословицу – нет дыма без огня…

Свами акцентирует разный контент у разных сторонников конспирологии. У правых любимым был не тот сертификат о рождении у Обамы, у левых то, что финансовый кризис делается специально, чтобы усилить мощь  Федеральной Резервной Системы. Получив такое понимание, человек получает ощущение, что ему открыты тайны мира. Он становится выше в собственных глазах.

Отбор информации из информационного потока также усиливает конспирологические представления индивидов. Мы берем то, что подтверждает наши представления и откидываем то, что им противоречит. Мы не любим, когда кто-то говорит, что мы не правы. Тем самым никакие аргументы не могут разрушить нашу картину мира, мы их просто откидываем, если они ей не соответствуют как неверные.

Конспирология остается с человеком, поскольку она дает ему в руки оружие, которое можно сформулировать так: теперь-то правда ему известна…, настоящая правда, а не та, которая у всех на устах. Эту настоящую правду и скрывают от нас всех настоящие властители мира. 

Коронавирус создал дефицит информации,  тем самым активировав самую мощную конспирологию, где было задействовано все: и вышки  5G, и Билл Гейтс, и коварные китайцы… Тем самым мир с коронавирусом наконец обрел понимание в массовом сознании.

А вот как он будет развиваться дальше, можно услышать от футурологов. Например, ряд своих прогнозов высказывает С. Переслегин:

         – конец глобализации: “нам обещают, что когда пандемия закончится, мы все вернем на круги своя. Но ничего и никогда на прежнее место уже не вернется! И эпидемия никогда не закончится. Закончится эта – появится следующая. Потому что на самом деле ее базовая задача – переформатировать мир для того, чтобы изменить структуру финансовых потоков. Сегодня происходит глобальное перераспределение капитала, а не массовое заболевание. Как вы понимаете, сейчас очень много чего разорится. Мелкие авиакомпании, турфирмы, отели, театры, киносети, сфера услуг, экспертные сообщества. А все, что разорится, будет скуплено за копейки, а потом продано за большие деньги. Это чисто финансовая спецоперация. Таким образом будут разорены целые страны”,

         – дистанционная работа приближает виртуальность: “«Удаленка» быстро приведет нас к работе в виртуальном мире. А все эти технологии контролируются США, точнее, несколькими американскими корпорациями. Таким образом и произойдет перераспределение финансов в пользу этой маленькой группы. А поскольку сам по себе коронавирус к этому отношения не имеет, то легко понять, что победа над болезнью ничего уже не изменит. Фактически речь идет о невероятном ограблении мира в масштабах, которых не было очень давно”,

         – вирус отменил потребность в Третьей мировой войне: “Она нужна была для тех же самых целей. Но исследования, показали, что война не решит проблему в нужном масштабе. Поэтому ее отменили. В течение всей человеческой истории война действительно позволяла решать такие назревшие нарывы. Сейчас приходит понимание, что риск от нее по-прежнему высокий, а результат не всегда очевиден. Ситуация поменялась. В целом, конечно, лучше коронавирус, чем война”,

         – роль искусственного интеллекта: “некоторые эксперты считают, что вся реакция на эпидемию, вся эта мировая истерия и была организована искусственным интеллектом. У нас уже во многих крупных банках и на производствах стоят системы принятия решений на искусственном интеллекте. И сделан он в одном и том же месте, не будем показывать на Нью Йорк и Калифорнию. Их базовые алгоритмы пользователям неизвестны. А учитывая, что принятые решения повышают доходы корпораций, создающих искусственный интеллект, вопрос «Кому выгодно?» отпадает сам собой. Власть перейдет от государства к корпорациям. Причем власть этого даже не заметит. И будет считать, что по-прежнему у руля. Она действительно будет самостоятельно принимать решения, но они будут подсказываться вне зависимости от их воли. А большинство людей ничего не почувствует, кроме снижения уровня жизни, которое будет заключаться в росте цен и падении зарплат” [23].

Страшное всегда привлекает. Тем более когда оно непонятное – и не в жизни, а в телесериале. Геополитические враги активно распространяют страшные небылицы в сети [24], зато сериалы учат, как быть готовыми к встрече с врагом в реальной жизни, чтобы его победить. К. Скривел приходит к выводу, что любители страшных телесериалов были лучше подготовлены к пандемии, поскольку заранее знали, что именно надо скупать в магазинах ([25], см. также  [26 – 27]). Детальные исследования также показали, что люди, которые мыслят более аналитически, больше согласны с правилами социального дистанцирования, а также не поддерживают конспирологию [28 – 29]. Поэтому ставится задача подтолкнуть людей именно к такому поведению, поскольку оно социально более выгодно.

И. Крастев предложил свой набор грядущих трансформаций, отражающий реальную или воображаемую гибель либеральной модели. Кстати, нечто подобное ощущал и Б.Обама, судя по такому свидетельству: “Бен Родс, помощник и близкий друг Барака Обамы, в мемуарах «Мир как он есть» отмечал, что покидающего Белый дом президента больше всего волновал вопрос: «Что, если мы ошиблись?» Что, если либералы неверно интерпретировали суть периода, наступившего после холодной войны?” [30].

Крастев подчеркивает также следующее в сегодняшней модели мира:

– это была не столько реальная либеральная модель, сколько ее имитация: “Всеобъемлющая имитация институтов, о которой идет речь, предполагает, во-первых, признание морального превосходства имитируемых над имитаторами; во-вторых, политическую модель, декларирующую отсутствие какой-либо жизнеспособной альтернативы; в-третьих, ожидание, что имитация будет полной и безусловной, без адаптации к местным традициям; и в-четвертых, легитимное право имитируемых (и поэтому имплицитно обладающих превосходством) стран постоянно надзирать за имитирующими и оценивать их прогресс. Не заводя аналогию слишком далеко, отметим, что стиль имитации режима, возобладавший после 1989 года, странным образом напоминает советские выборы, когда избиратели под контролем партийных чиновников притворялись, что «выбирают» единственного кандидата”,

– Запад требовал формального повторения своей модели: “Господство культа инновации, креативности и оригинальности, лежащего в основе либерального мира, означает, что население даже таких экономически успешных стран, как Польша, воспринимает проект адаптации западной модели под надзором Запада как признание в невозможности избавиться от подчиненности Центральной Европы иностранным инструкторам и арбитрам. Симуляция самоуправления в странах, которыми на деле управляли западные политики, уже сама по себе была изрядной проблемой. Но последней каплей стали унизительные нотации западных «варягов», упрекавших поляков и венгров в том, что те следуют демократическим процедурам лишь формально, а ведь местные политические элиты полагали, что от них требуется именно это”,

– Россия повторила модель симуляции, а не реальной трансформации: “Первой реакцией Кремля на доминирование либерализма была своеобразная форма симуляции — нечто вроде защитного механизма относительно слабой жертвы, позволяющего избежать атаки опасных хищников. Российская политическая элита сразу после распада СССР отнюдь не была единой. Но большинство считало совершенно естественным имитировать демократию, потому что почти два десятилетия до 1991 года они так же симулировали коммунизм”,

– на первое место при этом вышла модель “отзеркаливания”: “Раздраженный требованиями подражать идеализированному образу Запада, которые он считал догматическими и бессмысленными, Кремль решил имитировать наиболее одиозные (со своей точки зрения) политические приемы американского правящего класса, чтобы, будто в зеркале, показать западным «миссионерам», как они выглядят на самом деле, без грима самовлюбленности и претенциозности. Отзеркаливание позволяет бывшим имитаторам поквитаться с образцами, демонстрируя их неприглядные пороки и раздражающее лицемерие. Это яростное стремление к срыванию масок особенно примечательно потому, что оно часто становится самоцелью Кремля, достижение которой не сулит стране каких-то сопутствующих выгод и порой обходится очень дорого” (там же).

Все это можно выразить словами Ленина, слегка их трансформировав: “Неправильной дорогой идете, товарищи”. 

Коронавирус свою функцию выполнил: он продемонстрировал всем многие неработающие и отстающие от жизни элементы мироустройства и каждой конкретной страны. Все многое откладывали на потом. И вот это “потом” настало. Сила страны будет проявляться не в том, что она вернется к своему старому состоянию, а в том, как она сможет трансформировать сама себя. Либо мы будем жить в новом мире, либо не будем жить вовсе.

Литература:

1. Новопрудский С. Будущее на удаленке https://www.gazeta.ru/comments/column/novoprudsky/13038097.shtml
2. Из библиотек в Гонконге изъяли книги оппонентов Пекина и теоретиков автономии. Это тоже закон о госбезопасности https://www.bbc.com/russian/news-53301337
3. Добрынин С. Имбирь, кокаин, 5G и дети-кроты. Пандемия и теории заговора https://ru.krymr.com/a/pandemiya-koronavirusa-i-teorii-zagovora/30547888.html
4. Андрушевич П. Почему власти Испании не справились с эпидемией https://carnegie.ru/commentary/81494
5. Вебер Ш. Относительный успех https://thebell.io/otnositelnyj-uspeh-prezident-resh-shlomo-veber-o-taktike-germanii-v-borbe-s-koronavirusom/
6. Yakov Mirkin https://www.facebook.com/yakov.mirkin/posts/2649367935300977
7. Почему в Германии относительно мало смертей от коронавируса https://www.dw.com/ru/%D0%BF%D0%BE%D1%87%D0%B5%D0%BC%D1%83-%D0%B2-%D0%B3%D0%B5%D1%80%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B8-%D0%BE%D1%82%D0%BD%D0%BE%D1%81%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE-%D0%BC%D0%B0%D0%BB%D0%BE-%D1%81%D0%BC%D0%B5%D1%80%D1%82%D0%B5%D0%B9-%D0%BE%D1%82-%D0%BA%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D0%B2%D0%B8%D1%80%D1%83%D1%81%D0%B0/a-53081161
8. Степанов А.А. «Антиреволюционные» технологии движения „Наши“ http://svom.info/entry/1007-antirevolyucionnye-tehnologii-dvizheniya-nashi/
9. _{Баландина А. «Лицом к лицу со смертью»: как пандемия изменила молодежь https://www.gazeta.ru/social/2020/04/10/13044019.shtml}
10. Гуриев С. Как Владимир Путин проиграл коронавирусу https://www.proekt.media/opinion/guriev-putin-koronavirus/
11. Кордонский С. Как пандемия формирует новые общественные нравы, Интерью https://rg.ru/2020/07/07/kak-pandemiia-formiruet-novye-obshchestvennye-nravy.html
12. «Совсем скучно стало без театра абсурда». Дмитрий Дризе — о мороженом «Радуга» и символике ЛГБТ https://www.kommersant.ru/doc/4406136?from=author_strana
13. Бильгер О. Как Россия борется с радугой https://foreignpolicy.com.ua/rosiia/kak-rossyia-boretsia-s-raduhoi/
14. Колесников А. Рано радуговаться. Владимиру Путину придется задуматься о повсеместной отмене радуги https://www.kommersant.ru/doc/4405391?from=other_read
15. Портанский А. Насколько прочны американские скрепы https://www.ng.ru/dipkurer/2020-06-28/9_7896_usa.html
16. Берк  М. В чем настоящая причина протестов в США: 401 год рабства, садистская порка и черные гетто https://www.kp.ru/daily/27154.5/4251078/
17. Быстрицкий А. Выбор невелик https://iz.ru/1032414/andrei-bystritckii/vybor-nevelik
18. Черных Е. Версия: коронавирус – самая масштабная операция в истории спецслужб США https://www.kp.ru/daily/27151.5/4247300/
19. Galer S.S. The accidental invention of the Illuminati conspiracy https://www.bbc.com/future/article/20170809-the-accidental-invention-of-the-illuminati-conspiracy
20. Link between stress and conspiracy theories https://aru.ac.uk/news/link-between-stress-and-conspiracy-theorie
21. Why People Believe Conspiracy Theories https://www.npr.org/2016/12/11/505187974/why-people-believe-conspiracy-theories
22. Conspiracy theories prosper: 25% of americans are “truthers” http://publicmind.fdu.edu/2013/outthere/
23. Коц А. Каким будет мир после коронавируса: банкротство целых стран, изменение границ и падение зарплат. Интервью с С. Переслегиным https://www.izh.kp.ru/daily/27107/4183312/
24. Rebello  K. a.o. Covid-19 News and Information from State-Backed Outlets Targeting French, German and Spanish-Speaking Social Media Users Understanding Chinese, Iranian, Russian and Turkish Outlets https://comprop.oii.ox.ac.uk/wp-content/uploads/sites/93/2020/06/Covid-19-Misinfo-Targeting-French-German-and-Spanish-Social-Media-Users-Final.pdf
25. Scrivner C. An Infectious Curiosity: Morbid Curiosity and Media Preferences During a Pandemic https://psyarxiv.com/7sfty/
26. Cassella C. People Who Like Post-Apocalyptic Movies Are Better Equipped For Pandemics, Study Says https://www.sciencealert.com/people-who-like-post-apocalyptic-movies-are-better-prepared-for-the-real-thing-study-suggests
27. Marshall M. Horror movie fans are better at coping with the coronavirus pandemic https://www.newscientist.com/article/2247744-horror-movie-fans-are-better-at-coping-with-the-coronavirus-pandemic/#ixzz6S1q66EKs
28. Swami V. a.o.  Analytic Thinking, Rejection of Coronavirus (COVID-19) Conspiracy Theories, and Compliance with Mandated Social-Distancing: Direct and Indirect Relationships in a Nationally Representative Sample of Adults in the United Kingdom https://osf.io/nmx9w/
29. Rejecting conspiracy theories aids public health https://medicalxpress.com/news/2020-04-conspiracy-theories-aids-health.html
30. Крастев И. и др. Симулякры демократии https://www.kommersant.ru/doc/4389355

Слушая конспирологов, явно закрадывается мысль об определенных психических отклонениях, бытующих в обществе, которое проявляется в них. Но, оказывается, что ученые уже зафиксировали это как данность. Профессор социальной психологии В. Свами считает, что здесь есть много разных перспектив для рассмотрения, так что самой простой формой будет признание того, что мы имеем дело  с психопатологией [19].

Свами считает, что политики, в частности Трамп, используют конспирологию для мобилизации своей поддержки. Вероятно, в этой же сфере лежит любовь тоталитарных лидеров к созданию врагов народа. У Сталина они были одни, у Гитлера – другие, но они были важной частью проводимой ими политики. Чем больше враг, реальный или придуманный, тем сильнее население объединяется вокруг власти.

С точки зрения Свами сдвиг политики в сторону конспирологии имеет далеко идущие последствия: “Люди уходят от главной политики, когда они верят в конспирологию. Они более вероятно переходят на расистские, ксенофобские, экстремистские взгляды”. И это понятно, конспирология выдвигает перед ними иной набор врагов, причем достаточно персонализированный.

В его собственном исследовании 2016 года констатируется, что  люди, верящие в заговоры, более страдают от стрессовых ситуаций, чем те, кто не верит [20]. Исследователи объясняют это тем, что стрессовая ситуация ведет к менее аналитическому мышлению. Человек также начинает видеть несуществующие связи событий. Стрессовое событие помещает человека в ситуацию, которую он не контролирует. А конспирология восстанавливает порядок и контроль, принося облегчение.

С другой стороны, Свами считает, что профилировать людей, верящих в конспирологию, трудно. Он называет два аргумента. А. Слишком много разных теорий. Б. Слишком много людей верят в конспирологию. По этой причине сложно создать профиль, который будет соответствовать всем [21].

Дополнительно к этому в головах этих людей разные нарративы, разные системы представлений. По одним данным в США 50 процентов населения верит хотя бы в одну конспирологическую теорию. По другим данным (опрос FairleighDickinson University) это вообще 63% зарегистрированных американских избирателей [22]. Профессор Д. Кассино из этого университета объясняет такое распространение тем, что об этом много говорят: “Люди верят, что если есть дым, есть и огонь, что чем больше дыма они видят, тем более вероятно они поверят, что что-то происходит”. Кстати, мы тоже имеем такую пословицу – нет дыма без огня…

Свами акцентирует разный контент у разных сторонников конспирологии. У правых любимым был не тот сертификат о рождении у Обамы, у левых то, что финансовый кризис делается специально, чтобы усилить мощь  Федеральной Резервной Системы. Получив такое понимание, человек получает ощущение, что ему открыты тайны мира. Он становится выше в собственных глазах.

Отбор информации из информационного потока также усиливает конспирологические представления индивидов. Мы берем то, что подтверждает наши представления и откидываем то, что им противоречит. Мы не любим, когда кто-то говорит, что мы не правы. Тем самым никакие аргументы не могут разрушить нашу картину мира, мы их просто откидываем, если они ей не соответствуют как неверные.

Конспирология остается с человеком, поскольку она дает ему в руки оружие, которое можно сформулировать так: теперь-то правда ему известна…, настоящая правда, а не та, которая у всех на устах. Эту настоящую правду и скрывают от нас всех настоящие властители мира. 

Коронавирус создал дефицит информации,  тем самым активировав самую мощную конспирологию, где было задействовано все: и вышки  5G, и Билл Гейтс, и коварные китайцы… Тем самым мир с коронавирусом наконец обрел понимание в массовом сознании.

А вот как он будет развиваться дальше, можно услышать от футурологов. Например, ряд своих прогнозов высказывает С. Переслегин:

         – конец глобализации: “нам обещают, что когда пандемия закончится, мы все вернем на круги своя. Но ничего и никогда на прежнее место уже не вернется! И эпидемия никогда не закончится. Закончится эта – появится следующая. Потому что на самом деле ее базовая задача – переформатировать мир для того, чтобы изменить структуру финансовых потоков. Сегодня происходит глобальное перераспределение капитала, а не массовое заболевание. Как вы понимаете, сейчас очень много чего разорится. Мелкие авиакомпании, турфирмы, отели, театры, киносети, сфера услуг, экспертные сообщества. А все, что разорится, будет скуплено за копейки, а потом продано за большие деньги. Это чисто финансовая спецоперация. Таким образом будут разорены целые страны”,

         – дистанционная работа приближает виртуальность: “«Удаленка» быстро приведет нас к работе в виртуальном мире. А все эти технологии контролируются США, точнее, несколькими американскими корпорациями. Таким образом и произойдет перераспределение финансов в пользу этой маленькой группы. А поскольку сам по себе коронавирус к этому отношения не имеет, то легко понять, что победа над болезнью ничего уже не изменит. Фактически речь идет о невероятном ограблении мира в масштабах, которых не было очень давно”,

         – вирус отменил потребность в Третьей мировой войне: “Она нужна была для тех же самых целей. Но исследования, показали, что война не решит проблему в нужном масштабе. Поэтому ее отменили. В течение всей человеческой истории война действительно позволяла решать такие назревшие нарывы. Сейчас приходит понимание, что риск от нее по-прежнему высокий, а результат не всегда очевиден. Ситуация поменялась. В целом, конечно, лучше коронавирус, чем война”,

         – роль искусственного интеллекта: “некоторые эксперты считают, что вся реакция на эпидемию, вся эта мировая истерия и была организована искусственным интеллектом. У нас уже во многих крупных банках и на производствах стоят системы принятия решений на искусственном интеллекте. И сделан он в одном и том же месте, не будем показывать на Нью Йорк и Калифорнию. Их базовые алгоритмы пользователям неизвестны. А учитывая, что принятые решения повышают доходы корпораций, создающих искусственный интеллект, вопрос «Кому выгодно?» отпадает сам собой. Власть перейдет от государства к корпорациям. Причем власть этого даже не заметит. И будет считать, что по-прежнему у руля. Она действительно будет самостоятельно принимать решения, но они будут подсказываться вне зависимости от их воли. А большинство людей ничего не почувствует, кроме снижения уровня жизни, которое будет заключаться в росте цен и падении зарплат” [23].

Страшное всегда привлекает. Тем более когда оно непонятное – и не в жизни, а в телесериале. Геополитические враги активно распространяют страшные небылицы в сети [24], зато сериалы учат, как быть готовыми к встрече с врагом в реальной жизни, чтобы его победить. К. Скривел приходит к выводу, что любители страшных телесериалов были лучше подготовлены к пандемии, поскольку заранее знали, что именно надо скупать в магазинах ([25], см. также  [26 – 27]). Детальные исследования также показали, что люди, которые мыслят более аналитически, больше согласны с правилами социального дистанцирования, а также не поддерживают конспирологию [28 – 29]. Поэтому ставится задача подтолкнуть людей именно к такому поведению, поскольку оно социально более выгодно.

И. Крастев предложил свой набор грядущих трансформаций, отражающий реальную или воображаемую гибель либеральной модели. Кстати, нечто подобное ощущал и Б.Обама, судя по такому свидетельству: “Бен Родс, помощник и близкий друг Барака Обамы, в мемуарах «Мир как он есть» отмечал, что покидающего Белый дом президента больше всего волновал вопрос: «Что, если мы ошиблись?» Что, если либералы неверно интерпретировали суть периода, наступившего после холодной войны?” [30].

Крастев подчеркивает также следующее в сегодняшней модели мира:

– это была не столько реальная либеральная модель, сколько ее имитация: “Всеобъемлющая имитация институтов, о которой идет речь, предполагает, во-первых, признание морального превосходства имитируемых над имитаторами; во-вторых, политическую модель, декларирующую отсутствие какой-либо жизнеспособной альтернативы; в-третьих, ожидание, что имитация будет полной и безусловной, без адаптации к местным традициям; и в-четвертых, легитимное право имитируемых (и поэтому имплицитно обладающих превосходством) стран постоянно надзирать за имитирующими и оценивать их прогресс. Не заводя аналогию слишком далеко, отметим, что стиль имитации режима, возобладавший после 1989 года, странным образом напоминает советские выборы, когда избиратели под контролем партийных чиновников притворялись, что «выбирают» единственного кандидата”,

– Запад требовал формального повторения своей модели: “Господство культа инновации, креативности и оригинальности, лежащего в основе либерального мира, означает, что население даже таких экономически успешных стран, как Польша, воспринимает проект адаптации западной модели под надзором Запада как признание в невозможности избавиться от подчиненности Центральной Европы иностранным инструкторам и арбитрам. Симуляция самоуправления в странах, которыми на деле управляли западные политики, уже сама по себе была изрядной проблемой. Но последней каплей стали унизительные нотации западных «варягов», упрекавших поляков и венгров в том, что те следуют демократическим процедурам лишь формально, а ведь местные политические элиты полагали, что от них требуется именно это”,

– Россия повторила модель симуляции, а не реальной трансформации: “Первой реакцией Кремля на доминирование либерализма была своеобразная форма симуляции — нечто вроде защитного механизма относительно слабой жертвы, позволяющего избежать атаки опасных хищников. Российская политическая элита сразу после распада СССР отнюдь не была единой. Но большинство считало совершенно естественным имитировать демократию, потому что почти два десятилетия до 1991 года они так же симулировали коммунизм”,

– на первое место при этом вышла модель “отзеркаливания”: “Раздраженный требованиями подражать идеализированному образу Запада, которые он считал догматическими и бессмысленными, Кремль решил имитировать наиболее одиозные (со своей точки зрения) политические приемы американского правящего класса, чтобы, будто в зеркале, показать западным «миссионерам», как они выглядят на самом деле, без грима самовлюбленности и претенциозности. Отзеркаливание позволяет бывшим имитаторам поквитаться с образцами, демонстрируя их неприглядные пороки и раздражающее лицемерие. Это яростное стремление к срыванию масок особенно примечательно потому, что оно часто становится самоцелью Кремля, достижение которой не сулит стране каких-то сопутствующих выгод и порой обходится очень дорого” (там же).

Все это можно выразить словами Ленина, слегка их трансформировав: “Неправильной дорогой идете, товарищи”. 

Коронавирус свою функцию выполнил: он продемонстрировал всем многие неработающие и отстающие от жизни элементы мироустройства и каждой конкретной страны. Все многое откладывали на потом. И вот это “потом” настало. Сила страны будет проявляться не в том, что она вернется к своему старому состоянию, а в том, как она сможет трансформировать сама себя. Либо мы будем жить в новом мире, либо не будем жить вовсе.