Популизм отнюдь не случаен, он является реакцией на изменение экономической, политической и военной обстановки в мире. Сегодня глобализация приостановила свое развитие [1 — 2]. Это создает переход от одного к нескольким центрам силы, и экономической, и военной. США привыкли жить в доминировании своих вооруженных сил, теперь они должны переучиваться воевать в новых условиях, когда противники станут равны [3 — 4]. Соответственно, должна меняться и политика, поскольку экономика уже не дает того уровня благополучия, когда люди были удовлетворены. Подрастающее поколение не может достичь уровня своих родителей, растет число недовольных.

Приход популизма — это одновременно способ защитить свой экономический пирог от дальнейшего уменьшения (рабочие места, цены, антииммиграционные настроения). Кстати, военные аналитики США давно писали о наступлении нового мирового порядка, требуя от США самим задать правила этого нового порядка, как Лига наций пришла после первой мировой войны, ООН — после — второй. А вот крушение СССР не отразилось в создании новых институтов [5 — 6].

Каждое изменение вызывается новыми нарративами, они удерживают в массовом сознании новую реальность еще до того, как она будет сформирована. Мир требует не просто изменений, а понимания этих изменений. По этой причине даже новости сегодня потеряли свою прошлую направленность на отражение факта, став более субъективным отражением интерпретаций факта.

С. Бэннон, побывав ближайшим советником Д. Трампа, принялся выстраивать сеть европейских популистов, чтобы разрушить европейский истеблишмент [7]. И это произошло, и происходит. Число популистов, пришедших к власти в Европе, резко возросло.

Взгляды Бэннона принципиально анти-левые: он против университетов, профсоюзов, Барака Обамы, всего того, где в Америке куются демократы. Он верит, что уничтожить левых может только популистское восстание, которое разрушит истеблишмент [8]. В этом плане он не видит того, что на это способна республиканская партия.

Бэннон — сторонник и даже участник экстравагантных идей. В 90-е он занимался проектом Биосфера — 2 в Аризоне, где было выстроено автономное пространство, чтобы проверить выживаемость живого вне Земли. Отсюда название: Биосфера 1 — это Земля, Биосфера 2 — экспериментальная площадка.

В Биосфере — 2 было 3800 типов растений и животных, несколько экосистем, включая океан, лес и пустыню [9]. Экспериментом требовалось доказать, что человек может выжить в других мирах, выращивая свои растения. Первая миссия продержалась там два года. Бэннон назвал их героями. Один из сооснователей этого проекта сказал так: «Западная цивилизация не умирает, она мертва. Мы проверяем на ее руинах то, что будет полезным для построения новой цивилизации для ее замены» ([10], см. также [11]).

Бэннон активен, он миллионер, поэтому его действия порождают множество последствий. От него к Трампу пришло ужесточение режима иммиграции, включая разделение семей, так называемый  “Muslim ban”, являющийся запретом на въезд из ряда мусульманских стран, разрушение либерального миропорядка [12].

Есть также и аспект, который ученые и журналисты  назвали амплификацией (усилением). Имеется в виду, что даже простой рассказ журналистов об ультра-правых порождает интерес публики к ним. Это разъясняет работа Филлипса «Кислород амплификации», где он утверждает следующее: «Освещение этих месседжей помогает сделать сами месседжи и их коммуникаторов более заметными, чем это было бы в противном случае, даже когда журналист занимает четко критическую позицию. Та же ситуация возникает в отношении новостей, которые не имеют или кажется, что они  не имеют явно выраженного политического смысла, включая онлайновые кампании домогательств, обманы по поводу массовых расстрелов и других трагедий, множество вводящих в заблуждение нарративов, циркулирующих в соцмедиа»  [13].

И еще: «Усиление опасной, искажающей и обманной информации приводит к  следующему: увеличивает схожесть, поднимая ставки, домогательств, увеличивает вероятность, что подобная тактика дезинформации и домогательств будет использована в будущем, делает подобные рассказы,  сообщества  и плохих людей больше — более заметными, более влиятельными — чем они были бы в противном случае«.

Медиа однотипно служат усилителем кризиса с мигрантами. Так что наши представления о медиа как о потерявшими свое влияние, вероятно, устарели. Медиа действительно не могут разовым выступлением поднять население на штурм, но своими диффузными интерпретациями происходящего могут выстраивать любую картинку действительности, особенно когда они опираются на эмоции, особенно на главную из них — страх.

Д. Триллинг, например, пишет о кризисе мигрантов и медиа: «Результатом часто становится фрейминг этих вновь пришедших людей как других; людей откуда-то «оттуда», которые имеют мало общего с Европой, а являются чужаками, даже антагонистами к ее традициям и культуре. […] Симпатизирующее отражение фокусируется на изображениях и рассказах, соответствующих стереотипам невиновности и уязвимости: детях, женщинах, семьях, простодушных, больных, стариков» [14].

И еще: «Фрагментированное и противоречивой медиа освещение кризиса оставляет пространство для вопросов, на которые надо отвечать, и для мифов, которые циркулируют: кто эти люди и что они хотят от нас? Почему они не остались в первой безопасной стране, которой достигли? Почему мужчины не остаются и не борются? Как мы можем найти место для всех? Приносят ли они свои проблемы нам? Угрожают ли они нашей культуре и ценностям? Проблемы становятся еще хуже из-за тех медиа, которые порождают враждебность и непонимание«.

Бэннон был главным идеологом у Трампа, описывая себя как «экономический националист», «ленинец», «разрушитель административного государства» [15]. Он стоит на позициях анти-иммиграции и анти-ислама. Он поддерживает правые партии в Европе, встречается с европейскими политиками, которых обозначают как «нелиберальный интернационал».

По сути Бэннон в одиночку меняет повестку дня, меняет политический язык, на котором говорят политики, трансформирует их нарративы. Сначала за ним шел шлейф стратегического советника Трампа, теперь он получил право на самостоятельную игру. Однако одновременно Бэннон оказался главным по страху, именно это держит его на плаву, именно это стало одной из существенных причин избрания Трампа.

А. Морозов пишет о силе политического языка: «С точки зрения ряда социальных теорий политический язык – это в первую очередь язык, благодаря которому и внутри которого формируется политический субъект, то есть некая сила, ведущая к социальным изменениям. Само это конструирование вообще в значительной мере происходит в языке. Потому что вне языка вы не можете сообщить о каких-либо намерениях в области социальных изменений» [16].

Меняя язык, изменяя нарративы, мы попадаем в иную политическую реальность.Ведь недаром каждую революцию описывают с акцентом на ораторах и агитаторах. Именно они создают новую реальность. Сначала в виртуальном и информационном пространствах, чтобы потом переделать под них физическую реальность.

И еще: «Каждое политическое целое, которое решило, что оно окончательно состоялось, стремится себя описать, идентифицировать. Эта задача была понятна Путину и его окружению, в частности Суркову и его аппарату, которые за это отвечали. Требовалось развернуть какой-то язык описаний, новых образов, культурных символов. Здесь многое возникло после 2005 года, в частности, началось новое осмысление культовых фигур истории. Телепередача «Имя Россия», взятая с британского телевидения, была первым таким сигналом: давайте посмотрим, кто у нас признанный герой для всей нации«.

И там появился Сталин как результат всех «телодвижений» власти, из-за чего потом в ходе голосования произошла смена правил. Путинский нарратив потребовал своего героя — Сталина [17 — 18]. Но его пришлось поменять, ужесточив правила голосования и обнулив предварительные результаты  [19]. В результате из Сталина в результате внезапно получился Александр Невский, соответственно принеся с собой свой нарратив, а власть не захотела акцентировать победу нарратива Сталина.

Мир осмысляет себя, пытаясь понять новую реальность,в которую его ввели. Американские военніе предлагают бороться с неопределенностью будущего за счет увеличения числа анализируемых сценариев, что является отражением увеличения числа нарративов [20].

Мы в принципе живем в мире конкурирующих нарративов. Во время перестройки и с помощью ЦК КПСС западный нарратив победил советский. И это принципиально изменило ход истории. Советские герои были изгнаны, поскольку исчез советский нарратив. А на их место пришли герои телесериалов, которые и являются героями молодого поколения.

Литература:

1. O’Sullivan M. Globalisation is dead and we need to invent a new world order // www.economist.com/open-future/2019/06/28/globalisation-is-dead-and-we-need-to-invent-a-new-world-order?fbclid=IwAR2n3cwA938X1zr9i_syIVPUMsJkUFCHi3Mjroy_gQWRcexceu6y9OzYlho
2. Colagrossi M. Is globalization doomed? Economist Michael O’Sullivan believes so // bigthink.com/politics-current-affairs/globalization-dead
3. Dougherty C.M. Why America Needs a New Way of War // s3.amazonaws.com/files.cnas.org/CNAS+Report+-+ANAWOW+-+FINAL2.pdf
4. Dougherty C.M. Why America Needs a New Way of War. Executive summary // www.cnas.org/publications/reports/anawow
5. Barnett T.P.M. The Pentagon’s New Map: War and Peace in the Twenty-First Century. — New York, 2004
6. Barnett T.P.M. Blueprint for Action: A Future Worth Creating. — New York, 2005
7. Steve Bannon: Five Things to Know // www.adl.org/resources/backgrounders/steve-bannon-five-things-to-know
8. Friedersdorf C. The Radical Anti-Conservatism of Stephen Bannon // www.theatlantic.com/politics/archive/2016/08/the-radical-anti-conservatism-of-stephen-bannon/496796/
9. Anglen R. a.o. Trump’s chief strategist Bannon spent tumultuous time at Biosphere 2 in southern Arizona // www.azcentral.com/story/news/local/arizona/2016/08/31/trumps-campaign-ceo-stephen-bannon-biosphere-arizona/89613838/
10. Zimmer C. The Lost History of One of the World’s Strangest Science Experiments // www.nytimes.com/2019/03/29/sunday-review/biosphere-2-climate-change.html
11. Cole S. The Strange History of Steve Bannon and the Biosphere 2 Experiment // www.vice.com/en_us/article/qkjn87/the-strange-history-of-steve-bannon-and-the-biosphere-2-experiment
12. Wilson J. The consequences of Steve Bannon’s ideas need to be interrogated, not just his words // www.theguardian.com/commentisfree/2018/sep/05/the-consequences-of-steve-bannons-ideas-need-to-be-interrogated-not-just-his-words
13. Phillips W. The Oxygen of Amplification. Better Practices for Reporting on Extremists, Antagonists, and Manipulators Online // datasociety.net/wp-content/uploads/2018/05/FULLREPORT_Oxygen_of_Amplification_DS.pdf
14. Trilling D. How the media contributed to the migrant crisis // www.theguardian.com/news/2019/aug/01/media-framed-migrant-crisis-disaster-reporting
15. McBain S. What Steve Bannon really believes in // www.newstatesman.com/world/north-america/2018/09/what-steve-bannon-really-believes
16. Шимов Я. Трехэтажная речь власти. История политического языка путинизма // www.svoboda.org/a/30008457.html
17. Бочарова С.Земля по имени Сталин // www.gazeta.ru/politics/2008/07/07_a_2776363.shtm
18. Имя России — «Сталин»? // www.novayagazeta.ru/articles/2008/10/23/36135-imya-rossii-stalin
19. Самигуллина А. Запрос на величие // www.gazeta.ru/politics/2008/12/29_a_2919791.shtml
20. Fitzsimmons M. Scenario planning and strategy in the Pentagon. — 2019 // publications.armywarcollege.edu/pubs/3673.pdf

Георгий Почепцов, Хвиля