«Зима в огне» — первый документальный фильм, созданный при участии Украины, который в сети Netflix стал доступен в 190 странах мира. Это заслуга международной команды проекта, которая адаптировала картину к аудитории, не знакомой с украинскими реалиями.

Как отмечают продюсеры проекта Лина Клебанова и Галина Садомцева, фильм «Зима в огне» Netflix продвигал так же активно, как собственную картину «Что случилось с миссис Симон» — документальную ленту о джазовой певице, пианистке и общественной деятельнице Нине Симон.

При этом Евгений Афинеевский влиял на месседжи пиар-кампании, подчеркивая гражданский контекст фильма. Именно благодаря режиссеру, как утверждает Галина Садомцева, в Вашингтоне появились биллборды с девочкой в венке напротив щитов «Беркута».

Еще одна кампания сопровождает фильм среди украинских пользователей Facebook. Часть украинской команды — как удалось выяснить журналисту «Детектора медиа» — большей частью со стороны интернет-канала «Укрстрим», обвинила режиссера в присваивании видео и использовании фильма, созданного как некоммерческий проект, с целью получения прибыли. Суть обвинений, в частности, в том, что г-н Афинеевский не согласовывал с ними продажу прав на фильм «Зима в огне» Netflix.

Тем временем сам Евгений Афинеевский возмутился тенденциозным, по его мнению, сюжетом телеканала «1+1» о фильме «Зима в огне» и церемонии «Оскара». E-mail на английском языке, в котором режиссер потребовал извинений от телеканала «1+1» в лице его генерального директора Александра Ткаченко, был отправлен также нескольким специалистам и организациям в Украине сферы телевидения.

В этом сюжете, в частности, редактор «Укрстрима» Константин Игнатчук утверждает, что Евгений Афинеевский в большей степени «организатор» картины, чем режиссер. Обо всем этом мы расспросили фронтмена фильма о Майдане. Евгений Афинеевский ответил на наши вопросы письменно, как только у него представилась возможность.

– Евгений, после того, как фильм «Зима в огне» попал в список номинантов на «Оскар», связывают ли в США ваше имя с Украиной? Что это значит для вас и для репутации Украины?

– Конечно, связывают, ведь фильм о событиях в Украине. Благодаря картине во всём мире возник образ Новой независимой страны, сражающейся за независимость и свободу своего народа, название которой Украина. А номинация стала признанием со стороны американского киносообщества значимости этого образа.

– Почему вы решили взяться за фильм о событиях Майдана? И чем вам интересно документальное кино в принципе?

– Я за свою жизнь сделал достаточно игрового и документального кино (с фильмографией Евгения Афинеевского можно ознакомиться здесь. — Авт.). Это уникальная живая история, это реальный, а не придуманный кем-то драматизм, написанный человеческими судьбами и ходом истории. И для меня как документалиста запечатлеть историю и донести до человечества — это очень важно.

– Украинские кинокритики, в частности Дмитрий Десятерик, отмечают отсутствие в этом фильме формальных авторских экспериментов. Рассматривали ли вы изначально этот проект как свое авторское высказывание и как пришли к окончательной концепции? Каковы ваши функции в проекте?

– Этот фильм не снимался как «авторский эксперимент». Мы ставили перед собой задачу восстановить хронику через свидетельства гражданских участников, активистов, — передав тем самым эмоциональную атмосферу, мотивацию людей, и дальше донести это до западного зрителя. Безусловно, такой подход отразился на стилистических особенностях, мы во многом упрощали картину, уходя от «творческих игр», но сделав материал доступным для массового западного зрителя. И по тому, как фильм воспринимают во всём мире, я с уверенностью могу сказать, что не только событийный ряд, но и дух Майдана передать удалось.

Что касается функций, они полностью отражены в титрах: я режиссёр и продюсер.

– Как получилось, что в монтаже черновой версии фильма были задействованы телевизионщики, а не кинематографисты, — в частности, Константин Игнатчук?

– В черновой версии были задействованы все, кто готов был подключиться и помогать. Фильм собирало несколько бригад — в титрах указан перечень всех украинских монтажёров. Игнатчук принимал участие в этой черновой версии. По срокам это было полтора месяца. Именно он являлся новостным телевизионщиком.

– С каким количеством специалистов из Украины и других стран вам довелось сотрудничать в рамках проекта «Зима в огне?». Со сколькими примерно участниками команды у вас возникли творческие конфликты? :)

– Специалистов — более сотни, а что касается творческих конфликтов, вряд ли можно привести хоть один пример создания кинокартины, где удалось бы их избежать. Тем более когда команда не создаётся изначально продюсером-режиссёром, а собирается мною же по ходу производства картины. Да, конфликты были, но компромиссные варианты находить удавалось, иначе бы не было фильма.

– Соответствуют ли действительности утверждения, что после покупки прав на фильм Netflix вы якобы существенно разбогатели, как и то, что состоялись коммерческие показы фильма, которые принесли вам прибыль?

– Звучит забавно, как и история с «коммерческими показами». Об этом, как правило, говорят те, кто не знаком со спецификой фестивального промоушена, когда сборы от фестивального проката уходят не создателям, а на организацию самого фестиваля. А специфика предоскаровских прокатных показов такова, что, по условиям Академии, у фильма должна быть прокатная история в течение не менее недели в кинотеатрах Лос-Анджелеса и Нью-Йорка. Однако Netflix в целях промоушена перед «Оскаром» организовал дополнительные показы в Лос-Анджелесе и Вашингтоне. Это, собственно, так и было, — Netflix, как вам известно, не занимается прокатным кино, компания демонстрирует картины в интернете.

– Соответствуют ли действительности утверждения, что вы вложили в этот проект личные средства, о каком порядке цифр идет речь?

– Да, вложил, и немало. Несмотря на масштабное бескорыстное подключение украинской команды, были затраты, прежде всего технические, которые приходилось перекрывать собственными средствами. Привлечь финансирование извне под такую картину в авральном порядке было нереально. Ну а ещё в фильм вложено два года жизни и здоровья, — в полном смысле этого слова, включая реанимацию. Больничные счета могу предоставить.

– Сколько инвестировал Netflix в покупку прав на фильм «Зима в огне» и в пиар-кампанию фильма?

– Цифры не разглашаются, но объём финансирования промоушена фестивальных кампаний составляет сотни тысяч долларов. В данной ситуации можно говорить о том, что Netflix всеми своими мощностями вложился в промоушен Украины по всему миру.

– В фильм вошли кадры авторства Демьяна Колодия и видео, предоставленное «Укрстрим». Колодий и представители «Укрстрим» — Павел Пелишок, Константин Игнатчук — заявляют о претензиях в отношении использования их материалов. Существует ли вероятность того, что у Netflix возникнет прецедент с украинским фильмом, в котором был использован пиратский контент? Какие последствия это может иметь для Украины?

– Вы некорректно ставите вопрос, утверждая, что в картине был использован «пиратский контент». По всем материалам, использованным в картине, у нас есть договора, включая «Укрстрим». Людям хочется втягиваться в судебный процесс? Ну окей — это их право. В отношении имиджевых потерь — они касаются прежде всего украинской киноиндустрии. Мы совершили почти чудо, сумев привлечь к копродакшну компанию мирового уровня. Но после дрязг и скандалов в публичном поле западные кампании десять раз подумают, зачем им со всем этим связываться. Дверь для украинского кинопроизводства может закрыться. Хотя я этим проектом сделал всё возможное и невозможное, чтобы помочь Украине.

– С какой целью в процессе работы над картиной вы зарегистрировали Pray for Ukraine Production, а затем и Afineevsky — Tolmor Production?

– Afineevsky — Tolmor Production — это моя компания с Деном Толмором, которая существует с 2012 года. Pray for Ukraine Production был создан с целью организации производственного процесса и продвижения фильма.

Евгений Афинеевский представляет фильм «Зима в огне» в Торонто, где его работа завоевала приз зрительских симпатий в категории «Документальный фильм»

– Что стало самым сложным в сотрудничестве с украинскими специалистами, в частности, в формате open sourсe проекта?

– Самым сложным всегда является объединение в команду единомышленников. Творчество вещь во многом индивидуальная, авторская, и когда в производственный процесс вовлечено просто огромное количество людей, это, безусловно, очень сложно и организационно, и психологически. Что вы сегодня и наблюдаете. Но я старался максимально.

– Предполагали ли вы, что те, кто предоставил вам видеоматериалы для фильма, заявят о своих претензиях? Должны ли, по-вашему, споры о фильмах на тему Революции достоинства решаться в суде?

– Запустив такую полномасштабную картину, я думал прежде всего о том, чтоб её сделать, и о том, насколько это важно для людей, прошедших Майдан, чтобы голос Майдана был услышан во всём мире. Осознавать, что сегодня личные амбиции отдельных людей перечёркивают то, что мы всё-таки сделали такими невероятными общими усилиями, мне сегодня очень больно. Что касается судебных разбирательств — это нормальный процесс для мировой кинопрактики, но звучит совершенно неестественно в контексте картины о Революции достоинства…

Фото — Focus.ua и предоставленное Галиной Садомцевой