– А при ней?

– КХ. Крайне хорошо.

– А после?

– Опять КХ.

– Хотите, чтобы она вернулась?

– Было бы неплохо.

– Мы направляем в Верховную Раду представление о снятии с нее депутатской неприкосновенности, – сказал на днях прокурор, тоже явно желая возвращения Юли, но не на АЭС, а в Лукьяновский СИЗО № 13.

– А какое это по счету представление? – спросили журналисты.

– Я не считал.

На самом деле, это уже пятое представление. И очередное свеженькое уголовное дело. Четыре предыдущих провалились. По-моему, они просто исчезли. По крайней мере, о них никто не вспоминает, словно их и не было. И это уже третий прокурор, который тужится отправить Юлю в СИЗО. Два предыдущих прокурора, как известно, так и не смогли ничего поделать. И тоже исчезли вместе с уголовными делами. И этот исчезнет. Но дело не в личностях – прокуратура беспомощна. Бессильна. Страдает профессиональной импотенцией. Разве можно с такими врожденными (или приобретенными) физическими изъянами покушаться на женщину? Да еще пять раз подряд. Чикотило какой-то, а не прокуратура.

– Она пыталась подкупить судей, – сказал прокурор.

– И как – удалось?

– Судьи денег не получали.

– А где деньги?

– Спросите у Юли.

– Нет, это вы спросите! – Вам никогда не приходилось спорить с телевизором, который показал сюжет об этом? Этот ящик держит меня за идиота! Если Юля дала $ 125 тысяч своему помощнику, чтобы тот передал наличные судьям, если судьи денег так и не увидели, если Юля просит помощника вернуть ей деньги, а тот их не возвращает, но идет с жалобой в прокуратуру, то что означает «спросите у Юли»? Разве не прокуратура возбудила уголовное дело? А, собственно, почему этого помощника не арестуют? Но прокурор сказал, что этому помощнику даже охрану предоставили. Наверное, чтобы Юля не покушалась на его честь и достоинство. Или на $ 125 тысяч? Мнения Юли, естественно, в новостях не передали. Профессиональная импотенция телевизионщиков не позволяет им близко подойти к ней. Да, честно говоря, что Юля может сказать? Песни ее нам знакомы. Ну, конечно, видеозапись с разговором между ней и помощником – это происки спецслужб. Конечно, это очередная попытка политической расправы, кто бы сомневался. Кто-то очень не хочет, по версии самой Юли, чтобы она встречалась с Виктором. А Виктор хоть и встречается с Юлей, однако от прокурора защищает без особого энтузиазма. Тоже своего рода… ну, вы поняли…

– Вы представляете, что будет с Мартой, которая за несколько лет так и не посадила Пашу, а деньги американских налогоплательщиков потратила? – спросил я своего тестя, когда мы кушали зеленый борщ* на летней кухне на даче.

– Кстати, а почему Пашу и Юлю никак не посадят? – спросил меня тесть.

– Не хотят. Или не могут.

– КХ.

*Марта Борщ (Martha Borsch) – прокурор Сан-Франциско, главный обвинитель Лазаренко.