Одним из хитов сезона на «Интере» стал российский цикл «Кремлёвские дети». Название звучит многообещающе: высокопоставленные партийные и советские работники, равно как и их семьи, составляли отдельный, закрытый для посторонних мир, жизнь в котором сильно отличалась от жизни рядовых советских граждан. Вот потому рассказы об этом не могли не вызвать интерес. И вправду: в каких условиях росли дети советской элиты? Какой отпечаток это оставило в их душах? Как складывались их отношения с «простыми смертными»? Как отражалось на их судьбах внезапное попадание отцов в опалу, а при Сталине – и во враги народа? Как сложилась их судьба потом? Скажем, когда-то лично мне сын одного высокопоставленного (не слишком, правда) чиновника излагал целую теорию, обосновывавшую, почему в престижные вузы необходимо брать в первую очередь «высокопоставленных детей».

 

Первые программы цикла и вправду рассказывали обо всём этом. А вот дальше, всё более и более заметно, акценты начали смещаться, и всё больше эфирного времени посвящалось не детям, а отцам. Сначала осторожненько – лишь касательно бытовых вопросов. «Будённый был прекрасным семьянином, тонким и высокоинтеллигентным человеком», – вот каким был главный вывод из выпуска, посвящённого детям, как вы понимаете, Будённого. А, собственно, почему бы и нет? Очень может быть. Гитлер, вон, рисовал и Вагнера любил. Ленин любил Бетховена и почитывал Маркса. Мао Цзедун со своею Цзедухой, поговаривают, были не прочь посмотреть по-настоящему хороший голливудский фильм. (Миссис Мао Цзедун, впрочем, впоследствии оказалась главарём антигосударственной «банды четырёх».) Сталин – тот вообще был человек высокодуховный, по крайней мере, по образованию. А уж сколько «эффективных менеджеров» питали страсть к рифмострочительству – и не сосчитать. Все они были исключительно тонкой души люди, необычайно утончённые натуры. Что, впрочем, нисколько не мешало им творить то, что они творили. В свободное, разумеется, от утончённости время.

 

Ну а потом «Кремлёвские дети» разворачивались всё более и более смело. И вот наконец в выпуске, посвящённом детям Виктора Гришина, первого секретаря Московского горкома КПСС брежневской поры, о детях его практически вообще ничего не было. Так, для приличия, несколько минут в конце фильма и несколько совершенно незначительных эпизодов по его ходу. Непреходящее величие самого Гришина и его свершений – вот что, уже вполне откровенно, стало лейтмотивом фильма.

 

И квартирную проблему в Москве он, оказывается, решил окончательно и бесповоротно: «Сейчас трудно в это поверить, но квартиры рабочие получали бесплатно, а интеллигенция вступала в кооперативы. Цена первого взноса была невероятно низкой – всего 4 тысячи долларов». Только вот, помнится, как-то не принято было рассчитываться и даже измерять суммы в долларах. Статья, помнится, была такая в уголовном кодексе. А ещё интеллигенция была вовсе не самой высокооплачиваемой категорией доблестных советских трудящихся. Самый дешёвый цветной телевизор, например, стоил 5 среднеинтеллигентских месячных зарплат. А джинсы – почти полторы. Вот и судите сами, так ли уж поголовно интеллигенция вступала в кооперативы – если, конечно, под понятием «интеллигенция» подразумевать не одних лишь работников советской торговли.

 

И за продуктами в Москву, как оказывается, жители соседних и даже не слишком соседних областей России ездили исключительно по той причине, что это благодаря Гришину в Москве продукты были. О том, что столица СССР была городом-показухой – ни единого слова.

 

И театры «все они были построены при Гришине» (как, и даже Большой?), и Олимпиада-80 прошла «при Гришине». Ну да, ну да: Международный олимпийский комитет принял в 1974 году решение о проведении Олимпиады в Москве не иначе как для того, чтобы таким образом отметить выдающиеся персональные заслуги нашего «кремлёвского ребёночка».

 

И по улицам Гришин ходил, и порядок в торговле навёл. Вот только порядок тот – кто помнит те времена, не даст соврать – почему-то так и не навёлся…

 

А ещё Гришин не допустил строительства под Москвой металлургического завода: «В столице и так дышать нечем». И действительно: Москва – это ж вам не расположенный на песчаном берегу тёплого моря Мариуполь, не историческое (и не менее тёплое, на берегу полноводной реки) Запорожье, не туристический Краков, не зажатый в горах и почти не продуваемый ветрами Рустави. Непринципиальными – в отличие от Гришина – были тамошние городские руководители, что и говорить!

 

Впрочем, зрители, привыкшие к нашему пусть ущербному, но всё же местному самоуправлению, сомневаться не станут. Ну откуда же им помнить, что первый секретарь Московского горкома КПСС по должности входил в состав политбюро ЦК КПСС? Такой чести удостаивались только первые секретари Ленинградского обкома КПСС, а также ЦК компартий Украины и Грузии. Первые секретари ЦК компартий Азербайджана, Белоруссии, Казахстана и Узбекистана были кандидатами в члены политбюро ЦК КПСС. Первые секретари ЦК компартий Армении, Киргизии, Латвии, Литвы, Молдавии, Таджикистана, Туркменистана и Эстонии были рядовыми членами ЦК КПСС. В иерархии «союза нерушимого республик свободных» московский «мэр» стоял выше глав подавляющего большинства «субъектов федерации». Он мог требовать, а они – только просить… Что тут и говорить о первых секретарях горкомов других городов? Так, пыль партийная.

 

Но пойдём дальше. По замыслу авторов фильма, именно к теме кремлёвских детей, и никак не иначе, относится введение в Москве лимита на прописку. Иными словами, ещё одной заслугой Гришина было разделение москвичей на людей высшего сорта и людей низшего сорта: выражаясь языком права, эти две категории граждан страны «самых равных в мире людей» обладали неодинаковой правоспособностью и даже неодинаковой правосубъектностью.

 

Авторы без стеснения восхищались этим шагом нашего героя, даже теоретическое обоснование под него подвели: «Да, свободой это не пахнет. Но за всё нужно платить. Хотите свободы – платите за это грабежами и убийствами. Да, при Гришине был повсюду контроль, но зато на улицах было тихо и спокойно». Вот так, прямым текстом украинским зрителям сообщили, что чем скорее не станет проклятой свободы, тем лучше для здоровья. Кстати, во время просмотра этого фильма у меня появилась идея, как искоренить преступность раз и навсегда. Это очень просто – нужно только запретить людям без разрешения властей выходить на улицу. Что ж – вперёд, к окончательной победе над преступностью?

 

Да, кстати: а правда ли, что именно Гришину принадлежала столь блестящая идея ограничения прописки? Что-то уж слишком широко была она распространена и что-то уж очень гладко укладывалась в общесоветскую практику отношений партии с до остервенения любимым ею народом.

 

«Гришин был жёстким с прессой, – поведали авторы фильма. – Если в газете появлялась критическая статья о Москве, он мог дойти до Суслова (если кто не помнит, фактически второй человек в СССР после Брежнева. – Б.Б.) и требовал уволить журналиста, исключить его из партии (что означало тогда волчий билет – Б.Б.)». «Но все, кто работал с Гришиным, – продолжили свою сагу авторы, – говорят, что это неправда». Ну а что же говорят журналисты? В фильме – ничего. У них не спрашивали.

 

Не забыли упомянуть авторы и об эпизоде с Юрием Любимовым, на которого наш герой заимел зуб. Во времена оные ходили слухи, что именно после этого эпизода выдающийся режиссёр вынужден был вылететь за рубеж с билетом в один конец. Об этом в фильме не упомянули, но зато показали длинный синхрон, где компетентное лицо долго рассказывало, что на самом деле Гришин и Любимов сразу же нашли взаимопонимание. Странно только: этим компетентным лицом был не сам Любимов, а некий Юрий Изюмов, некогда служивший помощником Гришина.

 

Временами наш герой поражал мужеством. «Гришин изрядно повозил Горбачёва мордой об стол», – вот именно в такой изящной формулировке рассказали в фильме об очередном подвиге нашего Геракла. Подлый и коварный Горбачёв, как водится, «обиды не забыл и именно за это отправил Гришина в отставку», да ещё и «потоптался на его добром имени». Вот, оказывается, как всё просто: повозил кого-нибудь мордой об стол – и доброе имя сразу же обеспечено. Даже если кому-нибудь вздумается на нём потоптаться. Впрочем, сей фрагмент смотрелся бы гораздо интереснее, если бы авторы уточнили: сколько лет было Гришину, когда его так незаслуженно отправили в отставку, а также сколько славных и героических лет провёл он на боевом посту.

 

А мстительный Горбачёв всё не унимался: «На голову Гришина стали выливать ушаты помоев» (так интересно было бы узнать, каких именно – клубнички, знаете ли, хочется), «Гришину стали припоминать пожар в гостинице “Россия”… Это было самовозгорание, и Гришин был ни при чём – но ведь это было при Гришине!». Никто и спорить не собирается: когда при Гришине Олимпиада – он ещё как «причём», а вот когда пожар в гостинице – то ни сном, ни духом. И это – святая правда: не поджигал Гришин гостиницу! Не виноватый он – она сама возгорелась! Полтергейст в ней случился.

 

«Гостиницу строили из новейших материалов и не учли, что все эти пенопласты горючи», – продолжали за кадром. Не более чем пять минут назад тот же голос с той же не знающей сомнений интонацией уверял, что всё, что ни происходило (в том числе – строилось) в Москве, находилось под личным неусыпным контролем лично дорогого товарища Гришина. А тут – раз, и сам лично дорогой ну никак ни причём. О том, что причина большого числа жертв была страшной – в гостинице не оказалось лестниц, а только лифты, и что уж на это обстоятельство контролирующий всё и вся Гришин просто обязан был обратить внимание, в фильме не упомянули ни словом.

 

Но зато проклятущая пресса «и спустя много лет обсуждала происшедшее, но многое было неправдой». Нет, всё окей: зрители ведь могут и не помнить, что во времена всевластия Гришина ничего подобного не могло в прессе не то что обсуждаться, но зачастую даже упоминаться! Ну, разве что, в особо трагических случаях – в виде краткого официального сообщения.

 

А вы всё же хотите про детей? Пожалуйста, вот вам. Когда сын Гришина готовился защищать диплом в институте (так, всего лишь в МГИМО), наш добрый и справедливый герой позвонил ректору и попросил его: если дипломная работа сына недостойна, не пропускать её, не ставить за неё положительной оценки. Вот интересно: многие ли родители выпускников практиковали и практикуют подобные звонки лично ректорам? Да и как знать: а вдруг ректор оказался бы излишне пугливым и воспринял бы подобный звонок всесильного первого секретаря как очень прозрачный намёк? Ну, хотя бы потому, что принимают и оценивают дипломные работы выпускников, как правило, не ректоры, а кафедральные комиссии с представительством от ректората. Но чтобы лично ректоры – о таком я никогда не слышал.

 

Хотел уже было отдавать статью в редакцию – а тут как раз подоспел выпуск о детях (дочери) Андрея Вышинского. Это вам не какой-нибудь Гришин с его променадами по торговым точкам во имя наведения порядка. Это – глыба, матёрый человечище: уж если сваливалась эта глыба на чью-либо голову, голове той ой как нездоровилось!

 

Нет, честно: пока я смотрел фильм, во мне закипала и закипала белая зависть. Каюсь: я так не умею и, видимо, не сумею никогда. Вроде бы, и не обходили стороной авторы фильма злые деяния Вышинского. И «сталинским палачом» называли, и «Андреем Ягуаровичем» - и, подумать только, прямым текстом! А общее впечатление о герое всё равно осталось позитивным. И оратор он был, каких не найти, и муж верный, и юрист высочайшей квалификации, и из затруднительных положений блестяще выходил, и тексты дипломатических документов без черновика, с голоса надиктовывал. А ещё простые американцы его любили: он критиковал их правительство. Всем же известно, а россиянам в особенности: простым американцам строго-настрого запрещено самим критиковать их америкосовское правительство. Вот и был для них Вышинский, что тебе свет в окошке.

 

Чаще всего, правда, о злодеяниях нашего героя рассказывал не закадровый голос, а представитель общества «Мемориал» - ну, в общем, такое вот частное мнение у этого общества. Недаром, наверное, не слишком любят его в России.  

 

Впрочем, кое о чём рассказал и закадровый голос. О том, например, как семья Вышинского вселилась в дом репрессированного Леонида Серебрякова. Потом дачу вернули семье Серебрякова, а вот немалые деньги куда-то делись. Дочь Серебрякова предполагает, что делись они к жене и дочери Вышинского. «Одним хватает совести забрать чужое, а другим не хватает потребовать своё», - морализировал голос.

 

Но недолго. Уже минут через пять дочь Вышинского была старой бедной женщиной, которую ни за что ни про что убили бесчувственные журналисты. Как они это сделали? Да писали о её отце всякую гадость! Вот и не смогла она это перенести.

 

Во времена Хрущёва о Вышинском писали осторожно. «А вот во времена перестройки журналисты словно с цепи сорвались, - поделились наболевшим авторы. – Никто и не вспомнил о вполне реальных его заслугах как учёного, как преподавателя». Короче, отправил он на тот свет сотни тысяч людей, но зато как преподавал! Так и хотелось спросить: что же такое он преподавал? Какие знания (или, может, скорее, умения?) нёс в массы?

 

Хрущёв, впрочем, тоже был ещё тот проходимец. Всё вызывал и вызвал Вышинского в Москву, а тот под разными предлогами ни ногой из Нью-Йорка. Так и не приехал. Первый советский диссидент, просто тебе предтеча Солженицына с Ростроповичем. А коварный Хрущёв почему-то так и не догадался снять Вышинского с должности представителя СССР при ООН – впрочем, об этом авторы фильма не напомнили.

 

Зачем вызывал Хрущёв Вышинского? Ну, это и зрителям должно быть понятно: чтобы расправиться, убрать нежелательного свидетеля. Вот и в рассказе об уходе нашего героя из этого бренного мира так и завис в воздухе вопрос: а может, это Хрущёв подослал отравителей? Ещё одной блестящей находкой были неординарные, как для фильмов цикла «Кремлёвские дети», мультипликационные кадры: две бабки писклявыми голосами обсуждали, расправится ли Хрущёв с Вышинским или нет, потому что тот до сих пор молчит? Любил, видать, народ нашего выдающегося оратора, очень любил. Вот поэтому у зрителей и не должен был возникнуть вопрос: а может, Вышинскому и вправду не помешало бы предстать перед судом? Может, было-таки за что?

 

Такие вот они, «Кремлёвские дети»… Детские сказочки о добром Гришине, добром и несправедливо очернённом Жданове, добром Громыко. Впрочем, а кто сказал, что название цикла искажает его реальные тему и идею? Кто посмеет утверждать, что в Кремле и на Старой площади сидели не дети? Вот гражданам СССР запрещали иметь более одного автомобиля (последующие просто не регистрировали) – а у Леонида Ильича их была целая коллекция. Ну вот любило дитя поиграться… Не страдали наши «детки» и от недостатка других игрушек – тех, о которых взрослые серьёзные советские люди и мечтать не смели. И железный занавес был не для них – по крайней мере, молва утверждала, что жёны многих «деток» были не прочь слетать куда-нибудь в Париж сделать причёску. На вполне советскую официальную зарплату. Ну вот очень хотелось.

 

Те, кому за тридцать, хорошо помнят, как труженики Кремля на глазах впадали в детство. То в Афганистан войска ввели – потому что кому-то хотелось показать всему миру кузькину мать, а стучать ботинком по трибуне его успели отучить, кто-то очень обижался, что его дразнили кабинетным воякой – вот и решил показать, что никакой он не кабинетный, кому-то американцы в темноте мерещились, словно баба яга какая-нибудь. То по пассажирскому самолёту шарахнули – он, мол, в чужой песочник залетел.

 

Впрочем, была в начале 1980-х и другая история. Была на украинском радио диктор Новелла Серпионова. Одна из лучших. И вдруг в «Вечернем Киеве» её имя появилось в траурной рамке. А потом по городу поползли слухи: якобы летела она рейсовым самолётом Ленинград – Киев, а в Гончаровске этот самолёт приняли за учебную цель… Так это или нет – но нашим «деткам» очень хотелось, чтобы их хвалили, поэтому вся неприятная информация распространялась тогда исключительно в виде слухов. Это так, на случай, если кто подзабыл. А слухи, как правило, оказывались не лишёнными оснований.

 

Вот уже на протяжении трёх месяцев идут споры о том, хорошо ли отключение трансляции большинства российских телеканалов, или плохо. Споры эти отвлекают – как защитников, так и противников отключения – от констатации очевиднейшего в мире факта: никуда Россия из украинского телепространства не делась. Вот осенью тот же «Интер» показывал праздничный концерт к шестидесятилетию освобождения Киева от оккупации. Ведущих пригласили не откуда-нибудь, а из Москвы – и правда, ну разве в нашей дярёвне найдутся пристойные люди, которые смогли бы провести пусть даже наш сугубо внутридеревенский концерт так, как настоящие столичные штучки?

 

Не стоит обвинять меня в антипатриотизме – это телеканал «Интер» почти окончательно убедил меня в том, что столичные штучки, которых не стыдно и на экран пускать, водятся исключительно в России. Да и другие телеканалы поддержали. Взять хотя бы Первый национальный с его недавней рекламой «Своя правда» по поводу газового конфликта с Россией: враг не пройдёт; «“Газпром” бьётся в истерике!» – дословная, кстати, цитата; Кремль тоже в чём-то там бьётся. И далее с подобной же лексикой в стиле сталинских газет образца предвоенных и военных лет. А вы говорите: «Кремлёвские дети». Ну и как после этого рекламного шедевра не согласиться с утверждениями россиян, будто в Украине насаждают крайне враждебное отношение к России? Как после прослушивания подобной риторики поверить, что Россия в конфликте и вправду действовала, мягко говоря, не слишком достойно? Как убеждать оппонентов в том, что украинское телевидение, в общем и целом, объективнее и толерантнее российского? Что оно информирует и убеждает, а не «пропагандирует»?

 

По странной случайности среди импортируемого из России телепродукта почти не встретишь, например, характерных для канала «РТР Планета» документальных фильмов-исследований о социальных проблемах, хотя эти проблемы во весь рост стоят и перед нами. А вот что-нибудь идеологическое, то, что либо воспевает «семью братских республик», либо убеждает в превосходстве россиян во всём, от эстрады до науки, – это сколько угодно. Ах да, ещё всякие «потусторонние» программы – их тоже в избытке. Помнится фраза из одной такой программы. «Современная наука чётко доказала ошибочность теории Дарвина», – вот так, не больше и не меньше. Подобного продукта на наших экранах тоже с избытком.

 

Вот и не будет (ну, или почти не будет) преувеличением сказать: отключение российских каналов привело лишь к тому, что украинским зрителям стали недоступны серьёзные и по-настоящему профессиональные программы из России. А туфту мы можем (не за бесплатно, кстати!) показывать и по собственным каналам.

 

Владельцы телеканалов могут очень долго и даже убедительно говорить о недопустимости вмешательства политиков ли, общественности ли в их бизнес, предметом купли-продажи в котором является национальная безопасность страны. А плебс тем временем пусть восхищается мудростью и справедливостью «верных ленинцев».