На днях вышла последняя серия проекта «Холивар» — документального семисерийного фильма об истории рунета, снятого журналистом Андреем Лошаком для телеканала «Настоящее время». Каждая серия посвящена какому-то явлению или периоду в истории рунета, которые автор посчитал показательными или значимыми. Этот проект очевидно неполон и не имеет четкой хронологии, но в целом по нему можно представить себе развитие российского сегмента интернета — от полной свободы в момент возникновения до нынешней ситуации с закручиванием гаек, цензурой, ужесточением законодательства и прочих реалий теперешнего рунета. Некоторые факты общеизвестны, а некоторые нет — как, например, участие американского хиппи в создании рунета. Собственно, первая серия посвящена технической стороне вопроса — как впервые было осуществлено подключение, кто был первым провайдером и так далее. Джоэл Шатц, которого в фильме называют отцом-основателем рунета, сейчас живет в респектабельном пригороде Сан-Франциско. А тридцать лет назад, после очередного эксперимента по расширению границ сознания, он задался следующим вопросом: почему мир при употреблении наркотиков кажется единым целым, а без них — разрозненным и разъединенным? Из этого опыта он сделал неожиданный вывод: надо создать техническую возможность для объединения мира из кусочков. После чего он отправился в Советский союз — в разгар холодной войны налаживать связи в прямом смысле этого слова.

Эта удивительная история закончилась тем, что хиппи, визионер и стихийный ученый разбогател на 17 миллионов долларов, продав свою долю в технологической компании, им организованной, первому российскому провайдеру. Кстати, в фильме есть тот самый кусочек знаменитого телемоста, где заявили, что в СССР секса нет — к его технической стороне как раз имел отношения Шатц. Из него видно, что женщина, которая это сказала, имела в виду не совсем то, что сказала: она отвечала на вопрос американки, есть в СССР реклама, использующая сексуальные образы для продажи товаров. Женщина сказала: «У нас секса нет и мы категорически против этого», — после чего гости в студиях засмеялись, и кто-то ее поправил: «Секс у нас есть, у нас нет такой рекламы».

И именно в первой серии один из технических директоров созданной Шатцем и его российскими партнерами фирмы произносит ключевую фразу: «Тогда Россия хотела быть частью глобального мира» — и с течением фильма видно, как постепенно от этого желания Россия отказывается в пользу построения своего, «суверенного», подконтрольного интернета и своего, особенного государства, отделенного от всего остального мира.

В каждой серии есть что-то интересное — например, история противостояния двух поисковиков или ютьюберов, окончательно победивших телевизор в борьбе за молодежную аудиторию. В нем также много хороших небольших интервью с людьми, в разное время имевших отношение к развитию рунета. Те, кто сейчас живы, в большинстве своем — за границей, организуют свои стартапы, почивают на лаврах, вкладывают деньги в развитие космических программ или создают новые программы, но никто из них не работает в России. Практически каждая серия заканчивается разговором с кем-то, кто уехал, перестал инвестировать в Россию, занялся чем-то другим — в неуверенном ожидании лучших времен. Но одна серия особенно показательна: это рассказ о трех людях, которые в конце 90-х студентами создали скандальный проект «Фак.ру». Из него и после него, потеснив интеллектуалов в сети, появились проекты вроде «Удаффа» и «Луркмора» (создатель которого сейчас в депрессии и в Израиле; он тоже один из героев фильма). Три человека, основавшие сайт «Фак.ру», — Линкси, Скелетрон и Джейсон Форис — считаются изобретателями языка падонкафф, или олбанского; их история в фильме рассказана максимально подробно, хотя сам сайт просуществовал всего полтора года. И дело не в самом феномене матерного и местами гомерически смешного, а местами — совершенно тупого контента на этом сайте; дело в судьбах их создателей. Один из них — Егор Лавров (Скелетрон) — сейчас преуспевающий американский стартапер. Выращивает в Лос-Анджелесе марихуану, сверкает тридцатидвухзубой улыбкой и рассказывает, как Америка и его американская жена, мисс Айова-2014, делает его лучше. Второй — дизайнер Дмитрий Белинский (Линкси) — остался в России, сделал первый сайт Первого канала (Россия) — спивается, бренчит на гитаре и по привычке покрывает всех матом. Третий — Константин Рыков (Джейсон Форис) — один из крупнейших интернет-менеджеров РФ, член Единой России, патриот, пропагандист и один из идеологов т. н. «Русской весны», автор знаменитого твита о том, что он хочет умереть за Россию, забрав с собой тридцать либералов. Он — единственный из этой не святой троицы, отказавшийся давать комментарии Лошаку. С 2017 года он живет на своей вилле во Франции и не общается с прессой, его интернет-проекты закрыты или не обновляются (хотя сайт russia.ru после выхода фильма внезапно активизировался). Именно эта история в фильме запоминается больше всего — как наглядный пример вариантов и перспектив в соседней стране при правлении Путина. Если бы ее не было в реальности, ее стоило бы придумать — уж слишком она кинематографична.

Есть в фильме много и печального, и противного: история про фабрику троллей; Кристина Потупчик, рассуждающая о механизмах накрутки просмотров в сети, как необходимом для государства механизме донесения нужной информации; Константин Малофеев — православный покровитель Гиркина и Бородая, ратующий за отделение рунета от всего остального мира ради сохранения традиционных ценностей. Навальный, разгон «Ленты.ру», огосударствление медиа, протесты, посадки, уголовные дела за репосты — все это тоже есть: последние серии «Холивара» не столько о рунете, сколько о несетевой России, на наших глазах оформляющуюся из авторитарного в тоталитарное государство. Собственно, украинскому зрителю этот проект может быть полезен именно этим: пониманием того, как ценна свобода и как легко ее можно потерять, поступившись сначала малым ради относительного благополучия.