«ДМ» уже публиковал мнение нашего постоянного автора Инны Долженковой о марафоне «Интера» ко Дню святого Николая. Сегодня — еще одно мнение, с новыми подробностями.

Уважаемая Инна Долженкова написала о впечатлениях от телемарафона на канале «Интер», посвящённого Дню святого Николая. Тем не менее, хотелось бы поделиться ещё некоторыми соображениями об этом весьма странном телевизионном событии.

Итак, в утреннем эфире 19 декабря канал «Интер» показывал трёхчасовой марафон, посвящённый Дню святого Николая. Анонсы обещали много сюрпризов. Сюрпризы не заставили себя ждать — правда, совсем не такие, которые канал анонсировал.

Накануне, 18 декабря, в Киеве прошёл очень сильный снег, продолжался снегопад и во время выхода марафона в эфир. А на всех кадрах, снятых за пределами студии, было тепло и сухо, на снег — ни намёка. Добрую половину эфира за окном было темно, а на экране, в сценах за пределами студии — светло, и из диалогов следовало, что якобы действие происходит вот прямо сейчас, во время марафона. Ну разве не чудеса?

Нет, лично я ни разу не слышал, чтобы ведущие Анастасия Даугуле и Руслан Кадемин прямо говорили, что марафон транслируется в живом эфире. Но, во-первых, слова и фразы наподобие «сейчас», «в данный момент» и прочих подобных воспринимались зрителями именно так — как свидетельство того, что якобы события на экране должны происходить именно в тот момент, в который телезрители их видят. А во-вторых, сам жанр телемарафона предполагает прямую трансляцию. Телемарафон в записи — это нечто не совсем обычное. Не вполне соответствующее заявленному жанру.

Интересным было и содержание. Возможно, я что-то пропустил и не услышал. Но дело в том, что известный во всём мире Санта-Клаус — это, в общем-то, и есть святой Николай: Клаус в данном случае — уменьшительное от Николас. Не сказать об этом в ходе трёхчасового марафона — ничего, конечно, страшного, вот только оправданно ли? Об этом ведь не так уж многие знают.

Сюжетов о святом Николае и посвящённом ему дне и вообще было на удивление мало. Запомнились два. Один из них — репортаж из окрестностей Вифлеема, где на месте пещеры, в которой он жил, построен христианский храм. Какой конфессии принадлежит этот храм, корреспондент тактично умолчал. Зато рассказывал о том, что очень многие местные жители и уроженцы носят имя Николай — точнее, его варианты на разных языках. Вот здесь и возник вопрос: а какого они вероисповедания? На Палестинских территориях преобладает ислам. Так данная местность — христианский анклав в исламском окружении? Или же имя Николай носят и дают своим новорождённым мусульмане? Без упоминания этой подробности убедительность материала ощутимо снизилась.

Второй сюжет был посвящён празднованию Дня святого Николая в европейских странах. В самом начале сюжета прозвучало: «Католики празднуют День святого Николая на две недели раньше, чем православные». И последовали рассказы о Германии, Франции, Чехии и Нидерландах.

И вот теперь внимание. В Германии католики и протестанты составляют примерно одинаковые по численности общины с некоторым преобладанием протестантов. В Чехии около трети всех граждан позиционируют себя атеистами, а более половины всех верующих не относят себя ни к какой конкретной конфессии — добавьте к этому, что в стране действуют Гуситская и Чешская реформатская церкви. А вот в Нидерландах католиков вообще практически нет: в своё время именно по конфессиональному признаку была проведена граница между протестантскими Нидерландами и католической Бельгией.

Но «Интер» — вполне в духе идеологии «русского мира» — в очередной раз бинаризировал мир: есть «мы, православные» и есть «они, католики», «свои» и «чужие», «все неправославные — католики». Для многообразия христианских вероучений на канале в очередной раз места не нашлось. Нет, вовсе незачем каждый раз произносить слово «враги»: это вот постоянное противопоставление «мы и они» и само по себе прекрасно внушает ощущение если не угрозы и враждебности, то отчуждённости и несовместимости. Стирает и заретушёвывает многообразие и разнообразие мира, в котором «мы» и «свои» — лишь одно из многочисленных стёклышек всемирного калейдоскопа.

Гораздо больше эфирного времени было уделено благотворительной акции, проводимой каналом. Авторы и ведущие различных программ канала передавали для аукциона фотографии, рисунки, другие артефакты программ. Выглядели, правда, эти сюжеты, как реклама соответствующих программ и ведущих, потому что вопросами аукциона далеко не ограничивались, а в восторженных тонах описывали, какие замечательные сами эти программы.

Участвовали в акции звёзды сцены, передававшие для аукциона кто сценические костюмы, кто другие дорогие сердцу вещи. Боксёр Денис Беринчик, как сказали ведущие, «коллекционирует олимпийских мишек» и везде, где бывает, их покупает. «Ну, мишки, так и мишки» — не обратил я внимания на эти слова, пока крупным планом не показали тот экземпляр, который боксёр передал для аукциона. Память наконец сработала: это был Мишка, символ Олимпийских Игр, состоявшихся в Москве в 1980 году, 37 лет назад.

Посреди информации об аукционе вдруг прозвучало: некий супермаркет проводил некую благотворительную акцию. И даже на фоне всего происходящего это уже явно было неприкрытой рекламой — не акции, которая к тому времени несколько недель, как завершилась, а супермаркета, который назвали и указали довольно точное место его расположения: около станции метро «Шулявская».

Во время марафона и ведущие, и корреспонденты чаще всего называли святого Николая Николаем-чудотворцем; именно его чудотворство, а вовсе не святость и доброта, преподносилось как главная его заслуга. Что, впрочем, вполне соответствует нынешним трендам в Московском патриархате — тем трендам, которые на языке русской же православной терминологии именуются пустосвятством и обрядоверием.

Но большинство увиденных сюжетов можно было объединить под рубрикой «Интер-чудотворец». И это вовсе не авторское преувеличение. О посещении Андреем Данилевичем дома престарелых ведущие так и сказали: «Для многих это было чудо» — увидеть известного ведущего. Куда там до Данилевича Николаю-чудотворцу: тому, бедному, приходилось творить реальные чудеса, потому как одно лишь его появление в некоем месте в некий момент чудом никто не считал. А главное чудо состояло в том, что обитателям дома престарелых показали созданный каналом фильм «Люди Победы».

Чудес, сотворённых каналом, было множество. Некий мальчик-боксёр благодаря интеровскому чудотворству целый день занимался танцами с неким известным хореографом; хореограф — не то греческого, не то турецкого происхождения — с по-восточному неумеренной деликатностью на все лады произносил: мол, этот мальчик — будущая звезда, у него — большое будущее в танцах. Искренне ли или именно из деликатности — так и осталось непонятным. Занимался с ним мальчик один, в индивидуальном режиме — но всё равно не слишком легко предположить, что один день пусть даже самых плодотворных занятий может сотворить танцевальную звезду. А насчёт перспектив дальнейших занятий никто ничего так и не сказал.

Девочка из Сартаны, потерявшая под обстрелом мать и тогда же ставшая инвалидом, целый день обучалась рисованию. «Влаштував їй диво», — сказал корреспондент. Ведущие заверили, что «теперь она будет рисовать маслом». Как стать художником за один день — ну разве это не настоящее чудо?

Семейному детскому дому корреспонденты канала пообещали сделать ремонт. Пообещать — это, конечно, самое великое из всех возможных чудес; остаётся надеяться, что зрители в конце концов узнают, насколько успешно ремонт действительно был проведён.

Человек, лишившийся ног, но ведущий активную жизнь, мечтал побывать в Киеве. Канал сотворил чудо и для него. Правда, чем больше рассказывал репортаж об этом действительно незаурядном человеке и его мечте, тем больше эта мечта сужалась географически: всё явственнее вместо Киева как города в качестве мечты фигурировала Киево-Печерская лавра, пока она одна только и не осталась. Репортаж тоже показывал кадры только из Лавры, где гостей сопровождал отец Агафон, которому также досталось немало хвалебных слов.

Вот тут и возникло странное чувство. Да, вполне может быть, что Денис Беринчик действительно коллекционирует символы Олимпийских игр, состоявшихся за семь лет до его рождения. И даже допустим, что символы московской олимпиады и сейчас можно купить во всём мире, настолько они до сих пор популярны. Вполне может быть, что один из обитателей дома престарелых по собственному желанию и безо всякой подсказки встречал корреспондентов в мундире полковника советской армии. Очень может быть, что обитатели этого дома изо всех сущих в мире фильмов и на самом деле больше всего хотели увидеть фильм «Люди Победы» — и именно ко Дню святого Николая. Совсем не исключено, что мужественный человек из провинции действительно больше всего на свете мечтал увидеть Лавру и побывать в православной святыне. Каждый эпизод сам по себе был не только возможным, но и довольно вероятным. А вот собранные воедино, все эти эпизоды чётко обозначили трёх китов навязываемой «Интером» идеологии: православие Московского патриархата — Победа — ностальгия по СССР.

И вот ещё что. Все эти эпизоды уж слишком явно были отсняты заранее — и, судя по некоторым признакам, сильно заранее. И очень захотелось представить, как всё происходило в реальности. Вот приходят корреспонденты «Интера» где-нибудь в ноябре, а то и в октябре и говорят: «Мы сотворим вам чудо сейчас, но это ко Дню святого Николая, в счёт 19 декабря» — так, что ли? Вот именно этот момент оставил самое сильное ощущение какой-то показушности, ненастоящести.

Да, кстати, о языковом вопросе. Вполне в интеровских традициях, это было двуязычие в одном эфире: Кадемин говорил по-украински, Даугуле — по-русски. Большинство корреспондентских репортажей было на русском языке, но несколько — на украинском: как правило, тех, где герои были выходцами из сёл или посёлков.

Нет, не нужно быть ханжами: делая доброе дело, канал вполне мог о нём сообщать своим зрителям, ничего зазорного в этом не было. И даже с гордостью сообщать. Вот только приурочивать это к празднику, и приурочивать искусственно, натужно; столь явно греться в отблесках славы святого праведника? Получилось то, что только и могло получиться: неумеренные самовосхваления просто заслонили собой святого Николая, превратили его в за уши притянутый повод для неумеренной и неуклюжей саморекламы и очередного сеанса навязывания идеологических догм.