Невероятно, но даже фильм о Джеймсе Бонде не смог досмотреть. «Живешь только дважды», показанный на «Интере» в субботу, без сомнения, заслуживает внимания. Хотя бы тем, что вот уже вторую неделю эфиры фильмов об агенте 007 перенесены с небывало поздних для столь детского кино 23 часов на десять вечера. Удивительно, но даже это меня не спасло: первая же рекламная пауза отвлекла от кино настолько, что я понял: больше этого не вынесу. Так и не узнал, как Шон Коннери в очередной раз спас мир.

«Бондиана», показываемая на «Интере» , демонстрирует, как можно путем нехитрых телодвижений превратить полноценное кино в телесериал. Стоит только взять десяток-другой фильмов одной тематики, объединенных главным героем, и показать их с должной долей регулярности, покорежив частыми (подозрительно частыми, учитывая законодательство) рекламными перебивками в самых неподходящих местах в самых пантагрюэлевских количествах. Схожесть формы и оригинальный стиль после нескольких недель телевизионных инъекций станут казаться чем-то глубоко ничтожным, приземленным и пошлым. А милые сердцу подробности и угадывания, приятные обжитые мелочи, переходящие из фильма в фильм, – просто банальными штампами неумелого ремесленника, больше напоминающими «Бедную Настю» с «1+1» , чем полноценное кино.

Стилистическое однообразие, придающее зрелищу шарм обжитого жилища, станет пугающе грозно врываться в перерывах между рекламными паузами, чересчур нагружая однообразием ненужных смыслов: развязки станут понятнее, трюки обыденнее, терпение иссякнет. Это точно так же, как съесть вместо плитки шоколада несколько килограммов. Вместо удовольствия – несварение желудка.

Телеканалу «Интер» , вообще, на этой неделе удалось хорошо попортить нервы любителям ярких телевизионных ощущений. Так, в Международный женский день он решил порадовать всех женщин (и чего там вилять – многих мужчин) мюзиклом «Чикаго» с блестящими Рене Зельвегер, Кетрин Зетой-Джонс и Ричардом Гиром в главных ролях. Фильмом, который только в прошлом году получил «Оскара» и лишь недавно завершил свое победное шествие в кинопрокате. Прошлогодний фильм, да еще с таким послужным списком, не каждый день увидишь в телепрограмме. Можно только восхищаться уверенной работой руководства канала, который способен приобретать не только лохматые боевики с Арнольдом Шварценнегером (прекрасный выбор «Нового канала» для Женского праздника), но и добротные, а главное свежие голливудские фильмы.

Жаль, что прекрасное намерение пошло прахом. Все дело в дубляже. Дубляж американских фильмов, выходящих в кинопрокат, уже давно вызывает, мягко говоря, нарекания своим непрофессионализмом, пафосом и бедностью актерской палитры: как в старые добрые времена, из фильма в фильм кочуют одни и те же голоса, которые, берут на себя непосильное бремя – говорить за нескольких персонажей.

Черт с ним, что теряется авторский замысел, – это еще можно пережить. Но ведь, кроме этого, все фильмы воспринимаются как одно целое полотно, тянущееся нескончаемо муторной кинолентой. Однако с «Чикаго» ситуация с самого начала была из ряда вон выходящая. Филипп Киркоров, который тогда только начал играть в московской постановке мюзикла, вознамерился спеть мужскую партию. Дубляж стоит дорого, а тут – готовая фонограмма с московскими исполнителями. Прокатчики думали недолго. Мюзикл получил своего героя: вместо сухого и циничного Ричарда Гира – лоснящегося и сального Филиппа Киркорова. Вместо Кетрин Зеты-Джонс и Рене Зельвегер спели песенки тоже другие исполнители.

Облом.

В анонсах долго и сладко распевали на английском языке, визжали что-то не по-нашему. И появлялась абсурдная, соглашусь, надежда, что песни эти будут-таки звучать в оригинальном исполнении. А под ними будут титры, и голоса будут на заднем плане болтать по-своему, а хорошие украинские актеры – говорить свой текст им в тон, лишь подчеркивая свой интеллигентный нейтралитет.

Нет, куда там. Только дело дошло до объявления даты показа, как сразу ртом Гира по-поросячьи завизжал Филипп. Сознание переживало перегрузки от несовместимости зрительных и слуховых впечатлений. Делать нечего. Хочешь получать удовольствие – терпи.

А в воскресенье «Интер» показывал художественную гимнастику: показывал, как обычно, с безобразным комментарием Руслана Свирина, не разбиравшегося в материале и довольствовавшегося сообщениями имени исполнительницы и названия музыкального произведения, под которое она будет прыгать с мячом, булавами или лентой. С «послематчевыми» блиц-интервью в исполнении Олега Шумейко, когда бедные гимнастки, задыхаясь под тяжестью только что испытанных нагрузок, должны были отвечать на плохо сформулированные, банальные, никому не интересные вопросы. С язвительно-острыми, исключительно техническими и не всегда объективными суждениями приглашенного в студию специалиста – Ирины Дерюгиной.

Здесь тоже организму пришлось пережить перегрузки: с одной стороны прекрасный видеоряд – грациозные юные девушки, с другой – постоянный треск закадрового текста, нисколько не улучшающий настроение. К тому же, звук выключить невозможно – выступают ведь под музыку!

Единственное полноценное ощущение от просмотра магического ящика я получил от передачи Оксаны Марченко «Имена» на УТ-1. Эта зачастую несколько поверхностная и банальная программа, на сей раз была посвящена Богдану Ступке. Говорил он сам, члены его семьи, молодые русские режиссеры Дмитрий Месхиев и Павел Чухрай, у которых он снимался в последнее время (Юрия Ильенко среди выступавших не оказалось, хотя о нем и о его фильмах, в которых сыграл Ступка, говорено было предостаточно), Сергей Гармаш. Таким образом, московская ориентация передачи если и не была целиком оправдана, то все же была наполнена качественными и осознанными суждениями интервьюируемых. Сама же Оксана Марченко, несмотря на некоторые допущенные фактологические неточности, в целом была удивительно нейтральна и органична. Ступка же заполнил собой все пространство, заставляя смотреть только на себя, внимать только своим мыслям и идеям, интересным историям. Он протянул себя сквозь передачу, как барон Мюнхгаузен, вытянувший себя за косичку из болота, подарив зрителю реальное удовольствие от увиденного и заново пережитого. Когда рассматриваешь что-то большое, есть две возможности – или впасть в унизительное ничтожество из-за величия объекта, или несколько приподняться над своим реальным уровнем, благодаря его, объекта-субъекта, доброй воле. Похоже, в этот раз, к моей неизмеримой радости, произошло второе. А уж тогда подумалось, что ведь весь Джеймс Бонд – это великолепно, «Чикаго» – блестяще, а художественная гимнастика – просто хорошо.