...К концу 1932 года Берлин погряз в заговорах и контрзаговорах... Сети интриг настолько переплелись, что к началу 1933 года никто из заговорщиков не мог сказать точно, кто кого предаёт. Но пройдёт немного времени, и всё выяснится.

Уильям Ширер, «Взлёт и падение третьего рейха», том 1., стр. 211.

Список документов, подписанных в Москве 17 декабря президентами Украины и России по итогам шестого заседания Украинско-Российской межгосударственной комиссии, занимает две страницы и состоит из 14 наименований. Из них в открытом доступе размещено только два: собственно, Протокол заседания и План мероприятий по совместному празднованию 200-летия со дня рождения Т.Г.Шевченко (в 2014 году). Помимо этого обнародованы стенограммы выступлений обоих президентов и собственно список подписанных документов. По крайней мере, так обстоит дело на официальном сайте Владимира Путина. На сайте Виктора Януковича (по состоянию на 18 декабря) - только «новостная» нарезка из одобрительных комментариев, собственных президентских заявлений и - всё тот же список документов.

Сразу признаем значимость празднования юбилея Кобзаря. Как добрые граждане, патриоты и ценители поэзии, восхитимся скрупулёзной проработкой этого важнейшего межгосударственного мероприятия (а план действительно хороший - большой и подробный). Но всё же обидно, что остались не вполне раскрыты самые политически актуальные и экономически значимые договорённости Владимира Владимировича и Виктора Фёдоровича.

Это они, конечно, напрасно. Всё равно ведь разнообразная информация тоненькими струйками просачивается из множества медий, изучается и обсуждается со всех сторон. При этом комментарии настолько разнообразны и разновекторны - от восторженных до гневно осуждающих - что трудно отделаться от впечатления, что авторы не только руководствуются диаметрально противоположными критериями, но и анализируют при этом совершенно разные тексты. Пока что самым экономически профессиональным выглядит разбор в программе «Курс дня» канала «Россия-24» - очень спокойный, очень сдержанный, очень, т.с., «неортодоксальный». Но эксперты «Курса» оперировали официальной информацией, максимум - задумчивыми намёками ответственных ведомств, почему им и приходилось отмечать неясность и предположительность многих весьма существенных деталей.

Это не наши методы. Зная реалии отечественных инстанций, можно не сомневаться, что в ближайшее время, может быть, ещё до того, как будет дописана эта статья, где-нибудь (можно даже догадываться, где именно) уже появятся более-менее достоверные сканы основных документов. И Плана действий по урегулированию торговых ограничений, и Протокола о поставках товаров по производственной кооперации, и, конечно же, Дополнений к пресловутому контракту от 19 января 2009 года между ОАО «Газпром» и НАК «Нафтогаз». И т.д., и т.п.

И их снова будут придирчиво изучать и анализировать буквально с лупой - что правильно и совершенно необходимо всегда делать при заключении любых международных договоров, в том числе и легендарного 600-страничного Соглашения об Ассоциации с ЕС. То, что текст Соглашения почему-то не был никуда «утечён», а затем должным образом проанализирован и растолкован широкой общественности - чудовищный бардак и нарушение всех традиций «эксклюзивной» журналистики.

Но вернёмся к московскому пакету документов, которые, в отличие от Соглашения, уже подписаны.

- Узнаю! - воскликнул прозревший Вася. - Узнаю брата Колю! ...

- Что ж ты мне так редко писал? Я очень беспокоился.

- Занят был, - угрюмо ответил рыжеволосый.

Удивляет, что в бурном, хоть, преимущественно, и со слуха, обсуждении соглашений практически выпал из внимания аспект, значимый не менее, если не более, чем тексты и даже (если они были) незаписанные договорённости. А именно: сам факт заключения в Москве столь серьёзных соглашений - что ещё накануне считалось практически невозможным. Невозможным настолько, что ни противники, ни многие из сторонников договорённостей оказались к этому совершенно не готовы. Что во многом и предопределило смятение, разнобой и противоречие в оценках и инвективах политиков и экспертов - как отечественных, так и зарубежных.

И это при том, что ключевые положения соглашений, начиная с главнейших - снижения цены на газ и предоставления многомиллиардного кредита - были заранее обнародованы (как раз в полном соответствии с традицией). Даже цифры назывались практически точно. Кто не верит, может свериться с «ленточками» ZN и УП. Хотя, может, тут особой информированности и не требовалось, поскольку какие именно решения нужны для затыкания дыр в украинской экономике и поддержки шатающейся украинской власти, было известно безо всяких эксклюзивных «сливов».

Но так же было известно и то, что для власти российской не было никакого резона оказывать эту поддержку, тем более в таких масштабах. Поскольку уже стало аксиомой, и неоднократно подчёркивалось российскими экспертами, что, как выразилась замдиректора Российского Института Стратегических Исследований Тамара Гузенкова - «имея длительный опыт попыток интеграции с Украиной в течение многих лет, мы понимали, что это очень строптивый, непоследовательный и крайне ненадёжный партнёр, который подписывает - и не выполняет, или собирается подписывать - и не подписывает...».

Прозвучала эта, вне всякого сомнения, обидная и во многом несправедливая оценка в программе «Мнение» 29.11.2013 - т.е., накануне окончательного отказа Януковича подписать Соглашение с ЕС на Вильнюсском саммите. Что характерно, согласно покивали не только участвовавшие в обсуждении российские эксперты, но также и глава представительства ЕС в России Вигаудас Ушацкас, всего двумя неделями ранее выступавший на Первом канале в программе «Политика» и тогда считавший подписание Соглашения вопросом, решённым полностью и окончательно, и державшийся в этой связи в высшей степени победительно.

Надо сказать, некоторые основания для таких нелицеприятных оценок имелись. Мало кто помнит, но самые первые решения о совместном использовании украинской газотранспортной сети были подписаны ещё в мае 1995 года, с оговоркой заключить окончательное соглашение в том же 1995 году...

Тем более в последние полгода, когда манёвры украинского правительства, представлявшиеся нашим властям верхом дипломатической хитрости, воспринимались и ЕС и российской стороной исключительно как неуклюжие игрища в попытках добиться каких-то дополнительных преференций. Причём, - что невозможно было не заметить, - добиться именно для облегчения вхождения в единую европейскую семью, поскольку вся правительственная риторика, вся правительственная пропаганда, да и конкретные действия властей однозначно свидетельствовали о твёрдой решимости не сворачивать с курса евроинтеграции и раздавить каждого, кто посмеет стать на этом светлом пути. Сколько можно судить, особенно шокировала россиян показательная расправа с Игорем Марковым.

Поэтому любые гипотетические уступки Украине воспринимались Москвой исключительно как могущие лишь ускорить европейский дрейф Киева и потому решительно отвергались на корню. Отвергались и опровергались даже намёки на возможность подобных уступок. Во-первых, как сказано, - чтобы не облегчать Украине движения в ЕС и не ускорять разрыва. И, во-вторых, помня, как констатировала суровая героиня Ии Саввиной в рязановском «Гараже» - «Что стоит услуга, когда она уже оказана? Они своё дело сделали, гараж уже почти готов. Мы должны их исключить, но вынести им при этом благодарность...».

Поскольку, что было очевидным, - любые уступки с российской стороны украинская власть истолковала бы исключительно как успех своих очень хитрых манёвров, то Кремль вряд ли мог бы рассчитывать даже на символическую «гаражную» благодарность, что там прекрасно сознавали. И многократно - и официально, и на всех неофициальных уровнях - подчёркивали неизменность своей позиции.

- Повторяй за мной: «Пусть я забуду мать родную...»

- Нет, только не это! - закричал в ужасе адмирал. - Это слишком страшная клятва. Её не может нарушать ни один пират.

Кир Булычёв, «Война с лилипутами»

Тем не менее, документы подписаны и уступки сделаны. С небывалым размахом. А раз уж в прагматизме Владимира Путина не сомневаются даже те, кто не признаёт за ним вообще никаких иных талантов, то резонно предположить, что подписание стало следствием того, что общая расстановка сил изменилась радикально, причём буквально в считанные дни.

Что-то становится понятно из официальных материалов. В частности, оговорка российского президента, которой он сопроводил сообщение о новой цене на газ: «"Газпром" и "Нафтогаз Украины" подписали дополнение, которое даёт возможность "Газпрому" - что он и намерен делать - продавать на Украину газ по цене 268,5 доллара за тысячу кубов... мы считаем, что это тоже временное решение, имею в виду, что долгосрочные, долговременные договорённости должны и будут достигнуты».

Иначе говоря, нынешняя новая цена - не результат отмены контракта от 19 января 2009 года, но лишь дополнение к нему - весьма вероятно, нечто подобное разовым ежемесячным отказам «Газпрома» от взимания оговоренной пени за недобор законтрактованных объёмов газа. Т.е., то, что может как применяться, так и нет - в зависимости от обстоятельств. Что, в свою очередь, обеспечивает возможность регулировать длину, по крайней мере, этого поводка. Путин и подтвердил это на своей «Большой пресс-конференции» 19 декабря: «действительно, оно носит временный характер, это "Дополнение". Мы рассчитываем на то, что нам удастся найти какие-то решения долгосрочного характера, которые позволят сохранить эту цену и позволят нам совместно работать более глубоко друг с другом». Что означает: тут уж как фишка ляжет. И если найти долгосрочные решения не удастся, тогда - извините, задача сводится к предыдущей.

Скорей всего, аналогично (по сути, не вдаваясь в конкретные детали финансового механизма) будут решаться и все остальные вопросы помощи. Начиная с размещением 15 миллиардов долларов США из ФНБ РФ в ценные бумаги украинского правительства, по словам Путина (на той же «Большой» пресс-конференции) - как минимум, «защищенного» оговоренным контролем ВТБ, Ирландской биржи и английского права.

Конечно, необходимо дождаться анализа грамотных экономистов, однако модель в целом понятна. Нечто похожее (опять же, по сути) предлагал ещё МВФ, обескураженный высказанными Азаровым, а затем и Януковичем обидами за шоковые условия кредитования. Дескать, условия же не обязательно выполнять все сразу, можно и растянуть на несколько лет... (ZN.UA, 07 декабря в 10:30). При этом даже и ежу (ну, и Николаю Яновичу вместе с Виктором Фёдоровичем тоже) должно было быть ясно, что выделение траншей кредита будет происходить в строгой зависимости от выполнения  условий, а также, может быть, и от ряда других факторов.

Понятно, что составление и согласование документов, предназначенных для выполнения такого количества разнообразных функций - и нести яркую пиар-нагрузку, и действительно поддержать колеблющуюся киевскую власть, и, при этом, не позволить ей легко свернуть на старый курс, - всё это требует множества вдумчивых усилий. Так что разработчикам было над чем трудиться после встречи Януковича и Путина в Сочи (06 декабря).

Однако это лишь объясняет - как и на каких условиях Кремль всё-таки согласился помочь Банковой. Но остаются вопросы - «почему?» и «с какой, собственно, стати?». Поскольку никаких симпатий к Януковичу - ни человеческих, ни политических - в Москве давно не испытывают, да Виктор Фёдорович и не пытался дать хоть малейший повод для симпатии. Тем не менее, что-то начало меняться. Но вовсе не 06 декабря, а только после 10-го. Особенно наглядно это прочитывается по переменам в освещении украинских событий центральными российскими телеканалами.

Три цвета политического телевещания

Как мы уже неоднократно отмечали, с весны, когда вопрос о подписании Киевом Соглашения об ассоциации с ЕС на Вильнюсском саммите считался решённым, и до самого последнего времени (до 21 ноября) «российский телеэфир... сохранял по украинскому вопросу почти что беспристрастность айсберга».

Проблемы взаимоотношений с Украиной (и Украины с ЕС) поднимались регулярно, но нечасто, и лишь в выпусках новостей. Из всех полемических и «обсуждательских» программ эту тему в самом начале сезона рассматривали участники «Мнения» (аж 23 августа), констатировавшие консенсус украинских элит, сложившийся вокруг решения власти спешным маршем двигаться в сторону ЕС. Незадолго до ноябрьского саммита к теме вернулись в упомянутой уже программе «Политика» - причём выглядело это приуготовлением к новой реальности после вильнюсского расставания. Как сказано, представитель ЕС в России г-н Ушацкас вёл себя там крайне уверенно.

Ситуация радикально изменилась после заявления украинского правительства о приостановке подготовки Соглашения с ЕС. Украинская тема на несколько недель стала едва ли не доминирующей в политическом вещании центральных каналов. Судите сами.

«Мнение» («Россия-24»): «Украина и Евросоюз. Перспективы интеграции» (29.11); «Выбор Украины» (04.12); «Виктор Христенко о Таможенном союзе и отношениях с Украиной» (11.12).

«Политика» (Первый канал): «Ассоциация Украина-ЕС: сделка сорвалась?» (27 ноября) и «События на Украине: погром или революция?» (04 декабря).

На «Поединке с Владимиром Соловьевым» (Россия-1) в выпуске от 06 января при поддержке экспертов острейше полемизировали о Евромайдане две красивые и умные женщины - Вероника Крашенинникова и Ирина Хакамада. Ещё в одной программе Соловьёва на России-1 - «Воскресном вечере» - в двух выпусках - от 01.12 и от 08.12 темы Украины и киевского Евромайдана были вынесены в отдельные, причём первые блоки.

Не говоря уже о том, что в этот период украинские сюжеты занимали то треть, а то и половину времени новостных выпусков и итоговых аналитических программ центральных каналов.

При этом, что стоит подчеркнуть, для участия в политико-полемических ток-шоу от имени Украины и/или Евромайдана приглашались не «подставные» деятели, а реальные эксперты. (Кроме «Воскресного вечера» от 01.12, где специалистом по Украине выступал известный Дмитрий Киселёв). Т.е., иногда можно было заподозрить намеренное манипулирование зрителями, когда Украину представляли шарлатаны вроде Вадима Карасёва или малоадекватные граждане вроде нардепа-радикала Олега Ляшко, но коль скоро они считаются у нас крупными специалистами, то претензии к российским телевизионщикам в данном случае были бы несправедливы.

В целом же складывалось впечатление, что в этот период телеканалы усиленно возвращали своей аудитории само осознание факта существования Украины и связанных с ней вопросов и проблем, как части массового сознания россиян. (Что, пожалуй, подтверждает предположение, что вычёркивание в предшествовавший период не было случайным). Период закончился ориентировочно 09-10 декабря. Ещё Владимир Владимирович Познер в связи с киевскими событиями успел в традиционном послесловии к своей программе призвать коллег-журналистов воздерживаться от эмоциональных и этических оценок. Ещё Михаил Леонтьев, в последний год нечасто появлявшийся со своим «Однако» в эфире «Первого» (и совсем редко - в «прайм-таймовом» «Времени» в 21-00) успел весьма критически высказаться о вождях украинской оппозиции и евроинтеграционных перспективах.

Но тут формат снова сменился. В новостных выпусках киевские сюжеты стали короче, с основным, повторяющимся упором на визитах к обитателям Евромайдана западных эмиссаров - ЕС-овских дипломатов и министров, высокого представителя Еврокомиссии баронессы Кэтрин Эштон, помощницы Госсекретаря США Виктории Нуланд, американских сенаторов Джона Маккейна и Кристофера Мерфи, и т.д.

На смену бурным «украинским» и «евромайданным» ток-шоу пришли обильно тиражируемые во всех новостийных и аналитических программах цитаты из ответов на пресс-конференциях и из интервью российских политиков.

Премьер Дмитрий Медведев(13 декабря): «...мы с большой тревогой наблюдаем за тем, что там происходит, желаем успокоения всех эмоций, которые в настоящий момент демонстрирует гражданское общество на Украине. Хотим, чтобы наши украинские друзья сами разобрались со всеми проблемами, выработали консолидированное, консенсусное решение, чтобы им не мешали в этом и не лишали Украину суверенитета. Потому что поездки некоторых представителей Евросоюза и других стран с выходом на наиболее активные в гражданском плане места, где проводятся несанкционированные мероприятия, я не могу назвать иначе, кроме как грубым вмешательством во внутренние дела суверенного государства. Но это дело украинских партнёров - кого приглашать, кого не приглашать. Со стороны это смотрится весьма дико, когда действующие министры, еврокомиссары идут на площади».

Министр иностранных дел Сергей Лавров (14 декабря): «То, что наши западные партнеры, видимо, потеряли чувство реального, вызывает у меня большую печаль. ... А как объяснить то, что происходит сейчас на Украине, когда руководители внешнеполитических ведомств, Верховный представитель Евросоюза приезжают и требуют от украинского народа сделать выбор в пользу присоединения к Ассоциации с ЕС? Обратите внимание на разницу в позициях. Президент В.В.Путин неоднократно говорил, что все должны уважать суверенитет украинского государства, и все мы должны будем уважать тот выбор, который сделает украинский народ. Западные европейцы же говорят: все обязаны уважать выбор украинского народа в пользу Европы. Т.е. выбор за украинцев уже сделан, всем остальным его нужно просто уважать. Это наводит на печальные размышления». И т.д.

Развивая эти тезисы, Сергей Викторович сильно тогда погорячился. Прежде всего, вероятно, потому, что противопоставление российского невмешательства во внутренние дела Украины активному соучастию западных политиков стало тогда основным информационным трендом. Ну и ещё, наверное, сыграло роль то, что (так сложилось) министру до этого почти не задавали вопросы об Украине, в отличие от Владимира Путина, которого о «давлении на Украину» на протяжении нескольких месяцев спрашивали практически на каждом открытом мероприятии.

Уже через день (16 декабря), проведя в Брюсселе переговоры с коллегами из стран ЕС и с  высоким представителем Еврокомиссии баронессой Эштон, Сергей Лавров, не меняя позиции, всё же высказывался значительно более сдержанно. Почти как председатель коллегии Евразийской экономической комиссии Виктор Христенко или первый вице-премьер Игорь Шувалов: «Невозможно прийти в Таможенный союз в некоем "специальном формате". Украина сама определяет статус, который будет для неё наиболее подходящим, и мы поддержим любое её решение».

Квинтэссенцией демонстративного невмешательства и ненавязчивости прозвучал «украинский» фрагмент в послании Владимира Путина Федеральному Собранию РФ (12 декабря): «Ещё до всех этих событий, которые сейчас мы видим в Киеве, а я очень рассчитываю, что всем политическим силам страны в интересах украинского народа удастся договориться и решить все накопившиеся проблемы, но ещё до всех этих проблем, начиная с мая текущего года Украина изъявила желание и присутствует на всех встречах "тройки" [Таможенного союза] в качестве наблюдателя, участвует в дискуссиях и неоднократно заявляла ранее о своей заинтересованности в присоединении к отдельным соглашениям ТС. Мы ничего никому не навязываем. Но если у наших друзей есть желание совместно работать, мы готовы к продолжению этой работы на экспертном уровне».

И всё. Точка. Больше никаких обвинений в «погромах», никакой агитации за ТС и ЕвразЭС. Прозвучало как: «Если "да" - так да, "нет" - так нет». Было очень похоже на то, что после встречи в Сочи никаких однозначных договорённостей достигнуто не было. Мяч остался на стороне Виктора Януковича. И 09-11 декабря в Киеве было сделано несколько разных и неоднозначных шагов.

... и сейчас же решил: быть назавтра кровопролитию. Что заставило его принять такое решение - неизвестно: ибо он, собственно говоря, не был зол, а так, скотина..

М.Е.Салтыков-Щедрин, «Медведь на воеводстве»

С вечера 09 декабря и до утра 10-го внутренние войска и «Беркут» демонтировали баррикады и блокпосты в «правительственном квартале» в Липках и деблокировали здания Кабмина и Верховной Рады.

Заявления пресс-службы киевской милиции о «максимально корректном» поведении силовиков, конечно, своего рода фигура речи. При столкновениях с обеих сторон были пострадавшие. Но отвратительных картин, вроде тех, что шокировали украинскую и мировую общественность при разгоне первого Евромайдана 30 ноября - таких, действительно, больше не было.

Странное произошло дальше. В ночь на 11 декабря силовики окружили Майдан и планомерно, с той же мерой применения/неприменения насилия разобрали бОльшую часть баррикад. Юридически - по постановлению суда, там же, на месте, оглашённого судебными исполнителями. Формально - для обеспечения работы коммунальщиков, которые и впрямь тут же зачищали оставленное митингующими пространство.

Рациональности и логики в подобном объяснении, да и во всём этом было и на миллиграмм не больше, чем в якобы обуявшем трудолюбивых коммунальщиков стремлении в четыре часа пополуночи установить «главную ёлку страны» именно в последнюю ночь осени. Но дальше было ещё удивительней. Как бы продемонстрировав всем, что даже и без чрезмерного насилия и жестокости они могут разобрать весь Майдан по кусочкам хоть прямо сейчас, силовики взяли паузу. А затем собрались и отбыли по местам дислокации вместе со всей спецтехникой, предназначенной для штурма баррикад в городских условиях. Задержанных активистов, оказывавших сопротивление полиции, всех отпустили ещё до утра.

Бушевавшая на площади, в интернетных медиа и социальных сетях эпическая драма обрела черты «сатириконского» описания последствий битвы при Калке (события на самом деле глубоко трагического): «Истощив всё казанское мыло и другие съестные припасы, татары ушли обратно в Азию». С той разницей, что, в отличие от древнерусских князей (и сатириконских, и исторических) вожди и активисты Евромайдана учли уроки ночного штурма.

«За ночь восстановлены снесённые баррикады... Новые - крепче старых... Арматура из мусора, лавочек с Крещатика и поваленных деревьев. Сверху - снег и вода, при нынешних минус четырех градусов это почти бетон...

Коммунальщики недовольны - им вновь прибавится работы» - не скрывал недоумения репортёр «России-24». Да и кто на самом деле понял этот загадочный жест? Выглядевший так, словно решив - «Да нет, тут совсем неинтересно» - силовики отступили, чтобы дать протестантам время и возможность учесть все недочёты своей позиции и в должной мере её укрепить. Ну, чтобы в следующий раз было интересней.

Сейчас, ретроспективно, остаётся лишь предположить, что по чьей-то запредельно глубокой стратегической задумке, это был Очень Важный Месседж Януковича. Точнее, как принято в рекламе, два месседжа в одном: «Я контролирую ситуацию, и могу, не прибегая к "зверствам", смести весь Евромайдан. Но не сношу, демократично терплю, и открыт для переговоров».

Весь месседж целиком, особенно в первой части («я контролирую») - предназначался, надо полагать, для всех но, прежде всего для Путина. А вот «могу снести, но не сношу», «демократично» и «переговоры» - для политиков Запада. Иначе говоря, на этот момент, видимо, считалось, что идёт привычный аукцион. Который то ли уже начался, то ли всё ещё продолжается.

Чтобы разобраться, что же, собственно, произошло, необходимо вернуться на несколько недель назад.

И как будто не здесь ты,

Если почерк невесты,

Или пишут отец твой и мать...

Но случилось другое,

Видно, зря перед боем

Поспешили солдату письмо передать.

Высоцкий

Самое парадоксальное во всей этой ситуации заключается в том, что Виктор Янукович весьма решительно стремился в Европу. Причин тому было много и разных - и у него самого, и у окружения. Главной же, скорей всего, являлось то, что Виктор Фёдорович совершенно искренне убеждён, что столь весомые заслуги на ниве евроинтеграции станут для него надёжной гарантией бессменности правления на удельной территории. (Злые языки болтают, что президентские мысли были и вовсе о правлении потомственном, но, скорей всего, клевещут).

А вот что, похоже, действительно имело место - так это то, что разговоры о подобных гарантиях с Януковичем действительно велись. Помимо общей логики событий, об этом свидетельствует и загадочная фраза вездесущего и всеведущего Мустафы Найема в большой заметке «Виктор Янукович: убийство мечты», обнародованной на следующий день после заявления Кабмина о приостановке подготовки к Ассоциации. Найем писал: «самое главное: если после подписания Янукович мог рассчитывать на лояльность европейских наблюдателей, теперь ему будет куда сложнее легализовать результаты выборов».

Что никакая особая «лояльность» европейских наблюдателей на самом деле не «светила» Януковичу ни при каких обстоятельствах - это очевидно, это вообще трюизм. Когда умный человек пишет такую... такой вздор, это означает лишь одно: заявление Азарова стало настоящей бомбой, поставившей под угрозу срыва множество разных и очень «взрослых» планов. Нервы у многих расшалились... ну, и приоткрылся краешек какой-то из Очень Хитрых Схем.

В те дни вообще многие сгоряча наговорили (некоторые вот даже написали) много лишнего. Николай Янович Азаров тоже рассказал немало интересного. Есть все основания полагать, что он был искренен, когда в полудюжине разных интервью на все лады повторял, что «последней каплей, которая, так сказать, перевесила, когда мы взвешивали за и против, послужило письмо МВФ, который связал предоставление кредита в рамках нашей задолженности всего-навсего с целым рядом абсолютно неприемлемых условий для Украины: повышение тарифов на жилищно-коммунальные услуги, замораживание зарплаты и пенсии, отмена субсидий в сельском хозяйстве и т.д., и т.д.» (интервью Первому каналу, 24 ноября 2013 г.).

Именно это интервью представляет особый интерес, поскольку в нём вообще многое сошлось. В том числе правда и... и неискренность. Вот там же, сетуя - «если б знать, где упасть, я б соломку подстелил», среди важнейших непредвиденных негативных факторов Николай Янович назвал и такой: «Мы рассчитывали на одну реакцию Российской Федерации, например, получили совсем другую реакцию Российской Федерации».

Это, как бы помягче... лукавство. Ещё почти за полтора месяца до премьерских откровений на Первом, сотни тысяч телезрителей в России (да и в Украине) могли в середине октября своими глазами смотреть на России-24 прямую трансляцию пресс-конференции премьеров Украины и России в Калуге, где Дмитрий Медведев скучным голосом (потому что уже невесть в который раз) во всех подробностях рассказывал своему украинскому коллеге, какая именно будет «реакция Российской Федерации». И Николай Азаров (тоже - в который раз) старательно эту информацию игнорировал. Правда, несколько не к месту посетовал: «Что такое внедрение, например, технических стандартов, норм технического регулирования в нашей экономике, в нашем народном хозяйстве? Это колоссальные затраты. По оценкам специалистов, это где-то от 100 до 150-160 млрд евро в течение 10 лет».

Ну да, пресловутая цифра «160 миллиардов» звучала уже тогда. Правда, публично - кажется, в первый раз. Другое дело - по месту ли и по времени? Какое, собственно, дело Дмитрию Анатольевичу до того, какие именно расходы предстоят бедной нашей Украине после того, как она шагнёт в Европу, проигнорировав все многократные предостережения и Путина, и его советника Сергея Глазьева, и сидящего вот тут же рядом Медведева?

Разве что звучало не для них, а для гипотетических переговорщиков ЕС и МВФ: вот, смотрите, у нас всё по-честному, этих - игнорируем, к вам - стремимся. В денежном эквиваленте это стоит - сами смотрите...

И тогда понятно, что «письмо МВФ» стало... какая уж тут «последняя капля»... Ужас ситуации заключается в том, что требования Фонда - экономически, по крайней мере, во многом обоснованны. Перекосы украинской экономики - чудовищны, что констатируют, кстати, упоминавшиеся уже эксперты программы «Курс дня» России-24. Правда, они же признают, что исправление перекосов чревато серьёзнейшими социальными катаклизмами.

Для любой власти начинать такую реформу - прыжок в стратосферу без парашюта. Особенно для этой - настолько непопулярной, не пользующейся ни авторитетом, ни общественным доверием...

Так что кредит МВФ означал не ожидавшееся подтверждение  гарантий вечного правления, а, но предписанных условиях - билет «на вылет», причём ещё не факт, что аж в 2015 году... Да, они могли почувствовать себя обманутыми. Как в анекдоте из «Весёлых ребят»: У Гоголя смолоду вовсе совести не было. Однажды невесту в карты проиграл. И не отдал...

Конечно, они запаниковали и захотели взять паузу. Не для отказа от европейского вектора - которому оставались верны - по своим, совершенно специфическим соображениям, бесконечно далёким от высоких идей цивилизационного выбора. Хотя... люди бывают настолько разные, что, может, всё это как-то и уживается вместе в одном отдельно взятом сознании...

Янукович и Азаров хотели в Европу. До самого последнего момента. Естественно, на своих условиях. Тех, которые им (кто-то) обещал, или на которые (кто-то) хотя бы намекал... Надо сказать, что-то с мёртвой точки дело начало сдвигаться. Ленточка УП перенасыщена сообщениями о бурных дискуссиях европейских политиков: платить - не платить - а если платить, то сколько? - Сколько-сколько?!! - Нет, столько - ни в коем случае!! И т.д.

Безобразный, отвратительный своей бессмысленной жестокостью разгон 30 ноября снова перемешал все карты. Янукович совершенно искренне до самого недавнего времени был уверен, что с ним торгуются, что с ним считаются. Кажется, ему и в голову не приходило, что его мысленно уже сняли с доски. Но западные эмиссары, от которых он, Великий Евроинтегратор всея Украины, ожидал сочувствия и поддержки, - фактически ретранслировали требования протестантов Евромайдана, требовавших его ухода, и в сущности соглашавшихся обсуждать лишь условия расставания Януковича - сначала с правительством, а затем и с президентским креслом.

Поскольку вся соль евроинтеграции по Виктору Фёдоровичу  состояла, наоборот, - в его НЕ УХОДЕ НИКОГДА, то дальнейшее выжидание становилось (с его точки зрения) совершенно бессмысленным. И он отправился в Москву. Где, как уже отмечалось, и политики, и центральные каналы предусмотрительно заняли позицию подчёркнутого невмешательства во внутренние дела Украины... Владимир Путин не преминул это подчеркнуть в заключительной речи после подписания документов: «Хочу обратить ваше внимание на то, что это не связано с какими-то условиями, не связано ни с повышением, ни с понижением, ни с замораживанием социальных стандартов, пенсий, пособий или зарплат»...

* * *

С одной стороны, вспоминается всё та же «невеста Гоголя». В смысле: а если бы проиграл - и отдал? Было ли бы это «по совести»? По-честному?

С другой стороны, восстановление и развитие  производственных связей и промышленной кооперации с предприятиями РФ (если это всё состоится, что пока ещё не факт) даёт надежду многим тысячам наших граждан - кому-то сохранить работу, кому-то - её вернуть, кому-то - получить. И это ровно такие же граждане, как и продвинутые активисты Евромайдана.

Есть ещё и третья сторона. Как сказано, в первые дни после заявления Азарова о приостановке подготовки Ассоциации прозвучало немало интересного и поучительного. Очень откровенно высказалась героиня Евровидения и Евромайдана Руслана: Если Янукович не подпишет Ассоциацию - он не нужен. В переводе с поэтического это означает, что Янукович - какой-никакой, а легитимный, законно избранный президент страны - нужен только затем, чтобы Ассоциацию подписать. Ну, а потом?

На политтехнологический язык Руслану перевела автор «Щоденника євроатлантиста», директор Інституту світової політики Альона Гетьманчук: «Багато з нас були готові заплющити очі на те, що в бік Європейського Союзу він збирався вести Україну не зовсім європейськими методами: жорстким адмінресурсом і страхом тисяч чинуш, десятків губернаторів і депутатів, які не бажали собі долю Маркова. Це був той унікальний випадок, коли страх до Януковича міг зіграти на користь євроінтеграції, тому що тільки цей страх міг приборкати армію латентних євразистів, якими переповнений бюрократичний український апарат, якому, власне б, і довелось імплементувати Угоду»

Уважаемая автор глубоко и искренне переживает, сожалея о нравственных страданиях, которые она и её единомышленники перенесли, соглашаясь терпеть Януковича, возлагая их как напрасную жертву на алтарь евроинтеграции. Она, похоже, совершенно не сознаёт, что этот путь в Европу вёл через самое дремучее Средневековье, когда царил закон «чья власть, того и вера». Когда признание любым местным князем того или иного из многочисленных в ту пору исповеданий христианства, означало автоматический перевод в «правильное» лоно и всех его подданных - вне зависимости от того, какой церкви они отдавали предпочтение до княжеского озарения. И когда миссионерам не было нужды общаться с паствой, а достаточно было найти ключ к сердцу владетеля. И находили - тем или иным способом. Закон этот был отменён лишь Вестфальским миром 1648 года, заключённым после кровопролитнейшей Тридцатилетней войны...

Спору нет, Виктор Янукович - очень плохой президент. Возможно, он заслуживает быть обманутым и, выражаясь на «региональском» сленге, - быть «разведённым, как котёнок». Весьма вероятно, он заслуживает и быть отстранённым от должности.

Однако, возможно также, что заслуживают своей оценки и некоторые из активистов евроинтеграции, предпочитающих крепостнические методы тяжкому пути просвещения, убеждения и честной полемики.

Это если речь действительно идёт о моральном и цивилизационном выборе.

Иллюстрация - http://dt.ua