Объявлен Новый год в Кремле

Декретом ВЧК,

Играет Ленин на пиле

Бессмертного «Сурка»...

... Его аршином не понять

И не объять умом...

Иртеньев, «Ёлка в Кремле»

В воскресенье 12 мая, когда большинство мэтров российского телеэфира ещё наслаждались последними днями праздничных каникул, неутомимый Дмитрий Киселёв вышел на «России-1» со своими «Вестями недели». И хотя (видимо, в связи с каникулярным расслабленным настроением) в телепрограмме в этот раз Киселёву отводился лишь один час, однако на самом деле выпуск не втиснулся и в традиционные полтора.

Возможно, играло роль трудолюбие Дмитрия Константиновича и его чувство ответственности за страну и народ. Кроме того, для Киселёва, как для одного из руководителей информационно-политического вещания «второй кнопки», было важно эффектно проанонсировать подготовленный выпуск программы «Специальный корреспондент», целиком посвящённый обсуждению вождей оппозиции и их осуждению. Из двух сюжетов об оппозиционных «узниках» (в иронических кавычках), второй, незатейливо названный «У особняка Таргамадзе видели Гозмана, Пономарева и Рыжкова», как раз и стал затянутым анонсом «Специального Корреспондента» и показанного в нём фильма «Болото». Более того, с понедельника по среду этот же сюжет про «особняк Таргамадзе» с неизменным анонсом «Болота» крутили в новостных блоках «России-24» вплоть до самого выхода программы в эфир. Выпуск смело можно было бы переименовать в «Анатомия протеста - 2 ½», и о нём стоит при случае поговорить отдельно. Но не в этот раз.

И без «наезда» на оппозицию в «Вестях недели» было что поведать отдыхающим трудящимся, которые, того и гляди, могли бы сами и не прочувствовать правильные акценты событий. Главным из которых стала «президентская критика»: 7 мая, ровно через год после своей третьей инаугурации, Владимир Путин подверг правительство суровому «на камеры» разносу за недовыполнение своих указов по скорейшему улучшению жизни народа - от программы развития Дальнего Востока и Забайкалья до расселения аварийного жилья.

Автором первой части репортажа значится сам Дмитрий Киселёв, и повествовалось там не столько о проявленном Владимиром Владимировичем негодовании (о нём подробно - во второй части, автор Игорь Кожевин), сколько об отставке Владислава Суркова. Как подчёркнуто - «очень значимой и во многом знаковой фигуры, вице-премьера и руководителя аппарата Белого дома, члена еще более десятка правительственных комиссий, из которых восемь возглавлял, например, по законопроектной деятельности, управленческим кадрам, телерадиовещанию, административной реформе и религиозным объединениям». И прочая, и прочая, и прочая...

Когда он пал и отдал миру былой покой...

Просто поразительно, сколько народу сочло необходимым прокомментировать отставку бывшего «серого кардинала Кремля» и «главного идеолога "суверенной демократии"»: политики, политологи и бизнесмены; столпы режима, протестные активисты и общественные деятели; артисты, писатели и журналисты, в том числе много зарубежных.

И блогеры. Блогеры особенно. Высказались практически все сколько-нибудь заметные фигуры рунета и ещё больше считающих себя таковыми. И не только во время затянувшихся праздничных каникул, когда больше и писать-то было не о чем, но и потом. И тогда пошли уже не реплики, а целые трактаты: почему, за что и что бы всё это значило?

Авторы «Гражданина хорошего» отметились скорей остроумной, чем смешной композицией «Песня о неведомой зверушке» (на мотив бессмертного «Сурка», слова Дмитрия Быкова), и сулили мрачные перспективы режиму:

Тринадцать лет я без помех

Руководил страною,

Я все подмял, построил всех -

И мой сурок со мною! ...

...

... Но я-то знаю: близок срок

Нерадостного действа -

И я уйду, как мой сурок,

Поскольку засиделся...

Александр Проханов, высоко («очень высоко») оценил своего павшего «стратегического врага», а политик-миллиардер Михаил Прохоров, похоже, не смог сразу определиться, что же у него в душе преобладает: чувство торжества от свержения своего давнего обидчика или чувство осторожности. (Ну, и то, что они же потом помирились.) Прохоровская пресс-секретарь Татьяна Кособокова оперативно уточнила первоначальную реплику своего шефа: «Путину и дальше придется увольнять по министру, но это не поможет. Как сказал лондонцам уволенный вице-премьер, "рыба гниет с головы". Нашу "рыбу" пора выбрасывать». Исправленная версия: «Нравилась вам эта эпоха, или нет, но очевидно, что Владислав Сурков был самым ярким ее представителем. Сможет ли он найти применение своему таланту в новой эпохе, покажет только время».

Столь радикальное «уточнение» произвело, пожалуй, более комический эффект, чем номер «граждан хороших» или злой политический некролог Виктора Шендеровича («Он немного полежит и снова начнет строить нам глазки, только это уже не будет никого интересовать»).

Любопытно, что также дважды, подобно своему буржуазно-капиталистическому антагонисту Прохорову, высказался писатель и пламенный национал-большевик Эдуард Лимонов. Он, правда, не исправлял, а дополнял и развивал первоначально вырвавшийся вопль восторга («...Хорошо бы Суркова ещё за что-то попреследовали»). После выходных по зрелом размышлении признав не такими уж безысходными перспективы своего давнего гонителя («В партии шулеров и шарлатанов всегда найдётся место ещё одному»).

Стоит отметить, что хотя «партия шулеров и шарлатанов» - нарочитый перифраз ПЖиВ («Партии жуликов и воров»), однако писатель имеет в виду вовсе не «Единую Россию», а куда более ненавистную ему «оппозицию болотных вождей». Ненавистную настолько, что главный нацбол не погнушался лично с октября по март выпустить цикл «лимонок» - уничижительных портретов протестных лидеров - от Алексея Навального до Ксюши Собчак. Ненависть старого революционера легко понять: пока он сражался, выходил на марши и сидел в застенках (и не по 15 суток), эти лидеры либо находились во власти, либо жили с нею в трогательном и взаимовыгодном единении. Но настал час - и «рассерженные горожане» пошли не за ним, а за ними, «за Крысоловами»... Такая вот обидная диалектика...

Тем не менее, версия о том, что отставленный Сурков может найти себе приют в стане оппозиции - одна из многих активно обсуждающихся. Станет ли Владислав Юрьевич там, в оппозиции, ещё одним вождём или «засланным казачком», поведёт ли к свершениям или окончательно развалит... - дискуссии кипят, а ведь это только в одной, «оппозиционной» их ветви.

Предположения же о причинах отставки и вовсе разворачиваются широченным веером. Начиная с той, согласно которой великому технологу, что называется, «дали вольную», о чём он давно слёзно просил, ибо канцелярская работа, пусть даже на столь высоком посту - не для него. И заканчивая догадкой, что хитромудрый «Сурок» то ли специально спровоцировал президентское негодование, то ли сбежал с корабля, не дожидаясь оного, поскольку предвидит своей технологической «чуйкой» не только неизбежное, но уже и скорое падение режима.

Справедливости ради надо сказать, что тех, кто в любом шевелении пространства узнаёт признаки долгожданного путинского краха, всегда было немало и в первый его президентский срок, и во второй, и в пору последнего премьерства. И даже в бесконечно далёкие времена премьерства первого (1999 год, - в частности, в «Куклах» у того же Шендеровича).

Сквозь двери:

- Андрий! Я тебя породил!.. -

Доносится голос Тараса.

Всё же самыми распространёнными версиями о том, что послужило причиной изгнания «серого кардинала», стали разнообразные вариации на мотив «...мой сурок поссорился с хорьками!». Сиречь, корень - в развернувшейся в апреле и достигшей в начале мая своего апогея публичной полемике между вице-премьером и Следственным комитетом в связи со вскрывшимися нецелевыми расходами фонда «Сколково». В частности, речь идёт о непомерных гонорарах (порядка 750 тысяч долларов), выделенных на пропаганду этого проекта одному из лидеров оппозиции Илье Пономарёву.

Несмотря на распространённость и очевидность такого предположения, уверенности в нём нет ни у сожалеющих, ни у сочувствующих, ни у ликующих. «Не генерал ли Маркин (пресс-секретарь СК. - Авт.) ему устроил выход? Или совпало? Или замешан Сурков в афёре с выделением депутату Пономарёву на семечки 750 тысяч американских долларов?» - отчасти сомневается, отчасти резвится Лимонов.

Помимо всех уже упомянутых гипотез, есть ещё множество других, конспирологических и околоконспирологических: «силовики» победили «технологов» (как вариант - победили «либералов»). Или: началась расправа с «медведевцами» и «Медведев будет следующим», и т.д. Все эти и прочие версии имеют право на существование и всё это, в той или иной мере, могло иметь место и играть свою роль.

Конечно, маловероятно, что именно связанный с Пономарёвым эпизод стал решающим. Сомнительные договора с депутатом заключались ещё в 2010-м и переоформлялись в первой половине 2011 года, - т.е., за несколько месяцев до выборов и акций протеста. И вполне могло статься, что в неадекватной щедрости, проявленной к будущему диссиденту, не было никакой политической подоплёки. Сурков (если он вообще имеет к этому отношение) мог просто «порадеть родному человечку» - благо, что оба они «родом из ЮКОСа».

А вот решающей, последней каплей, той самой соломинкой, которая ломает спину боевому слону, сколковский казус стать действительно мог. Очень уж велик накопившийся счёт обид Владимира Путина и персонально к бывшему вице-премьеру, и к созданной им системе, совершенно не оправдавшей себя в решающие митинговые дни.

Самое поразительное в нынешнем взрыве комментариев и аналитик заключается в том, что ликовать, равно как сожалеть и/или сочувствовать следовало не сейчас, а полтора года назад, в декабре 2011 года. Именно тогда, на самой первой и, как оказалось, самой высокой волне протестного прилива, Владислав Сурков и был де-факто смещён с должности главного идеолога и «серого кардинала». Незримой закулисной ротации почти никто тогда не оценил. Высказалась, кажется, только Ксения Собчак, причём очень неожиданно на фоне популярности слогана о «сурковской пропаганде». «...Спешу успокоить: в марте Суркова переведут на другую должность... Вместо него будет прямолинейный и очень конкретный, без экивоков и рефлексий, Володин - вот тогда вы и поймёте, друзья...» - предрекала Ксения Анатольевна, уже заявившая себя ярой протестной активисткой, но ещё настойчиво подчёркивавшая лояльность лично Владимиру Путину и, судя по развитию событий, очень хорошо информированная. Весьма вероятно, тем же самым Сурковым.

Было замечено, что президентская избирательная кампания Путина отличалась от парламентской кампании «Единой России» - «настолько разительно, словно ею занимались не просто совсем другие, но вообще совершенно не знакомые друг с другом люди». И в том же обзоре итогов российских выборов и несостоявшейся «Снежной революции» отмечалось:

«... Единственное, что точно известно о Владимире Путине - это то, что он умеет терпеливо ждать. И что ни при каких условиях он не подал бы даже намёка на любые свои действительно планируемые шаги - стратегические, тактические, кадровые и т. п. - если эти планы, став известными, могли бы хоть на малую толику воспрепятствовать его возвращению в президентское кресло. Иначе говоря, все лично заинтересованные (точнее, все лично заинтересованные и умные) точно знают, что любые представления каждого из них запросто могут оказаться совершенно ошибочными, даже если основываются на самых доверительных разговорах. ... Отношения избранного президента с политическим истеблишментом и даже с ближайшим окружением складывались в последний год так непросто, что даже очень резкие решения могут в рамках внутрикомандной этики восприниматься морально обоснованными» («Российские выборы: сумма технологий, или Возможен ли в Украине "путинский вариант"», «Детектор медіа», 2012.05.08).

І - вовк ягнятко задавив...

Нащо йому про теє знати,

Що, може, плаче бідна мати

Та побивається, як рибонька об лід:

Він Вовк, він пан... йому не слід...

Да, конечно, Сурков был последовательным и упорным (может, даже слишком упорным) сторонником второго президентского срока Дмитрия Медведева. Как, собственно, и сам Медведев. Однако раздражение и оргвыводы если и связаны с этими упованиями, то вряд ли в первую очередь.

Хотя не стоит забывать, что всё в том же декабре 2011 года Путин, старательно избегавший любых видимых проявлений раскола в «тандеме», позволил себе чуть ли не единственный раз публично и резко отчитать партнёра. Произошло это буквально на следующий день после того, как Дмитрий Анатольевич с нарочитым легкомыслием продолжил (на встрече с представителями Общественного комитета сторонников, 5 декабря) настаивать на пользе и необходимости формирования по итогам думских выборов коалиционного правительства. Т.е. попытался в дополнение к обещанному премьерству обеспечить себе и хоть какую-то свободу манёвра: «То, что у нас будет более "весёлый" парламент, меня, откровенно говоря, радует. Мы же понимаем, что всё-таки только в спорах рождается истина. ... Идея коалиции не выброшена, это как раз позитивная и правильная идея».

Вот эту-то «позитивную идею» кандидат-премьер Путин подавил в самом зародыше, уже на следующий же день (6 декабря) собрав руководителей своих (как тогдашнего председателя «Единой России») общественных приёмных. Не называя коллегу по имени и никак его не упоминая, Путин был абсолютно категоричен: «Если кто-то хочет видеть на экранах телевизоров, как в парламенте дерутся, за волосы друг друга таскают... Ну, наверное, такое шоу тоже может быть интересно. Но если кто-то хочет смотреть шоу, то лучше идти в цирк...».

И всё-таки главная вина Суркова, судя по дальнейшему развитию событий, была не в том, что он всячески поддерживал амбиции Медведева (как считает, например, Дмитрий Орлов). Т.е., это была вина ещё прощаемая. Так же, как простились Медведеву (но наверняка не забылись) эти его амбиции.

N.B. Что не прощается и не допускается, так это любые попытки Дмитрия Анатольевича изображать из себя некий альтернативный, т.с., «либеральный» центр власти. Премьера постоянно держат «в тонусе». То сливая совершенно убойный компромат на его ближайшее окружение, начиная с Аркадия Дворковича, то подвергая осмеянию отказ от «зимнего времени» - чуть ли не последнее заметное наследие медведевского президентства. Да и в окончательной официальной версии отставки Суркова, озвученной Дмитрием Киселёвым, «крайним» выставляется именно премьер. К этому мы ещё вернёмся.

Сурков же оказался повинен в том, что система «суверенной демократии», созданная им с огромными финансовыми расходами и невосполнимыми имиджевыми потерями лично для Владимира Путина - эта система показала свою абсолютную нежизнеспособность, причём именно тогда, когда была в первый раз по-настоящему востребована - в ноябре-декабре 2011 года. Более того, система не только нисколько не «спасала» от «вспыхнувшей едва / Оранжевой заразы» - как язвят авторы «гражданина хорошего», а в какой-то мере способствовала расширению протестного движения.

Речь даже не о попытках использовать митинги «несогласных» для оказания давления на Путина. Не кто иной, как Сурков высокопарно называл митинговавших на Болотной площади «лучшей частью нашего общества» и «наиболее продуктивной его частью» - что сейчас, разумеется, припомнили, хотя подлинный контекст вырванных фраз не так однозначен. (Скажем, BBC тогда интерпретировало сурковское миролюбие как «попытку "задобрить" демонстрантов и сбить протестную волну»). Но, с другой стороны, на протестных митингах действительно раздавались требования перенести выборы главы государства и, таким образом, на какое-то время законсервировать президентство Медведева. «Ваш фаворит - Медведев»!!» - ярился тогда Сергей Кургинян.

Чрезвычайно показателен полный провал и миролюбивых заигрываний с «рассерженными горожанами», и попыток приспособить их к сложнозадуманным схемам. Оказалось совершенно невозможным ни использовать протест как инструмент давления на Путина, ни удержать под контролем митинговую волну или хотя бы её лидеров. Это вообще стало предметным уроком того, насколько опасны для власти сложные виртуальные и полувиртуальные игры, к которым столь склонен Владислав Юрьевич. При долгом в них участии впечатлительные граждане с развитым воображением начинают опасно терять расплывающиеся границы реальности.

Права была Ксюша Собчак, предупреждая: «вот тогда вы и поймёте». Дело не в том, что Сурков говорил с вождями оппозиции на понятном им «языке интеллектуалов», а в том, что он вообще с ними говорил. Тем самым повышая их статус в глазах единомышленников и особенно в их собственных глазах. И при этом были априорно лишены всякого смысла, по крайней мере, для Владимира Путина, и имитация переговоров или даже подлинный диалог с той частью социума, чьим главным (и в сущности, единственным) требованием стало: «Путин должен уйти».

Что касается другой, как оказалось, большей части российского общества (в том числе «рассерженной», но выдвигающей менее радикалистские требования) - то для диалога с ней были найдены другие, более прагматичные методы и средства. И назначены другие кураторы и переговорщики - менее утончённые и не столь склонные к рискованным виртуальным играм за спиной патрона.

Вячеслав Володин (очень условный «Володин», являющийся, прежде всего, «функцией президента», как подчёркивает весьма симпатизирующий им обоим Александр Проханов), если и «переиграл» великого манипулятора Суркова, то не сейчас, в аппаратных играх, а ещё тогда. Когда «победил Болотную площадь с помощью чисто государственных методов... Потому что вот с этим взрывом, с этой оранжевой революцией нельзя было справиться манипуляциями». Проханов, может быть, чересчур поэтизирует «государственничество» (как и «имперство»). Но тот же, по сути, тезис и у Леонида Радзиховского: «Сохранение существующей власти, избрание Путина благополучное - как известно, Володин задачи, поставленные перед ним, решал эффективно, малой кровью, могучим ударом. Кратчайшее расстояние между двумя точками, как выяснилось, прямая».

Тут может показаться, что в кои-то веки мы в своём общественном развитии наконец-то опередили высокомерных северных соседей. Наш Майдан был и на много лет раньше, чем их Болотная, и завершился не в пример успешней; и от всяческих тонких «технологий» имени «антикризисного менеджера» Медведчука у нас на верхнем государственном уровне отказались уже давно, сделав ставку на... как там у Проханова: - на «другую энергетику, другое понимание... гораздо более прямолинейное», оперирующее «не квантовыми представлениями о мире», а «такой, ньютоновой логикой». Россияне же ещё только начинают подтягиваться.

Увы, радоваться преждевременно. Не только потому, что настоящим завершением Майдана стала не инаугурация Ющенко в январе 2005-го, а инаугурация Януковича в феврале 2010-го. С манипулятивными технологиями у нас тоже всё не так просто. Надо понимать, что «методы Володина» («новые методы Путина») - отнюдь не сводятся к одному лишь злоупотреблению «админресурсом», тем более понимаемому буквально, как грубейшие и тотальные фальсификации. Примитивных фальсификаций в них даже меньше, чем в «сурковской пропаганде» было утончённого и изощрённого манипуляторства. И между «технологиями» нашей власти и новой, «ньютоновой логикой» власти российской - пропасть бесконечно большая, чем между последней и «квантовыми представлениями о мире».

Ему большую нанесли обиду...

Пускай за ним пойдут и склонят к миру...

А что же с самим великим комбинатором? Да ничего с ним не станется. Разве что действительно поддастся соблазну и соберётся писать уже не роман, а свои подлинные воспоминания - без намёков, аллегорий и фигур речи. Но поскольку (что, кажется, признают все) Владислав Юрьевич - человек замечательно умный, подобная глупость ему вряд ли даже в голову придёт.

Ту же лондонскую лекцию (2 мая), на которую сейчас так часто ссылаются как на храбрую до безрассудства попытку Суркова бросить вызов Следственному комитету, стоит всё-таки смотреть не в выдержках и нарезанных цитатах. Тем более что не такая она и большая - меньше получаса. С СК он там и впрямь попререкался, но зато сколько тёплых (и умных) слов услышали лондонские студенты и журналисты о системе российской власти! И о Владимире Владимировиче, чей срок пребывания во власти мимоходом предложено было сравнить с властными периодами Тони Блэра и Ангелы Меркель, а размах принесённой государству пользы - с деяниями Франклина Делано Рузвельта (который, кстати, избирался четыре раза, причём подряд).

Власть, по всей видимости, вовсе не стремится загнать отставника в угол. Дмитрий Киселёв, с некоторых пор чуть ли не официально уполномоченный договаривать всё, публично недосказанное Путиным, явно очень старался максимально смягчить остроту ситуации, чётко обозначая месседжи как для самого изгнанника, так и для всего истеблишмента (особенно для силовиков, которые могли воспринять конфликт как команду «Фас!» - может, и долгожданную).

Версия, которая на данный момент предложена в качестве официальной, с небольшими сокращениями выглядит так:

«Заместителем Путина Сурков был в Комиссии по мониторингу достижения целевых показателей социально-экономического развития России. ... Быть может, поэтому премьер Дмитрий Медведев предпочел не сам выступать с докладом в годовщину путинского президентства, а доверил Суркову сделать это за всё правительство.

Тот согласился, хотя, как стало известно позже, за двенадцать дней до этого, 26 апреля, Сурков написал заявление об отставке. Дмитрий Медведев, кстати, в какой-то момент о заявлении узнал, но, тем не менее, докладчиком всё равно был Сурков. Интрига есть.

А потом произошло то, что произошло...

По пункту "д" нашей Конституции президент освобождает от должности чиновников такого ранга "по предложению председателя Правительства", так что Суркова уволить все-таки предложил Медведев. ...

Возможно, руководство чиновничьим аппаратом, хоть и на столь высоком уровне, Суркова как яркую творческую личность тяготило. Если хотите, не его это амплуа. Сурков не выпадает из государственной обоймы, и у него есть все данные, чтобы реализовать себя на новом поприще».

После таких прощальных славословий неудивительно, что Михаил Прохоров, поначалу принявшийся сгоряча бросаться банановыми шкурками (точнее, гниющей рыбой), очень оперативно разобрался в ситуации и поспешил исправить гнилую рыбу на «самого яркого представителя эпохи» (ну, как знал, как знал!)

Что касается проделанного Киселёвым двойного «перевода стрелок» на премьера (который, получается, сначала подставил, а потом и уволил), то нас, в свете всего вышесказанного, это не должно удивлять. Удивился, весьма вероятно, сам Сурков, но предложенные правила игры он, скорей всего, примет.

Забавно будет, если «яркая творческая личность» экс-вице-премьера в поисках «нового поприща» попробует внести светильник высокой и тонкой «квантовой» манипулятивной технологии в наши отсталые дебри. Я бы не удивился. Во-первых, Глеб Павловский и прочие «сурки» давно проторили сюда не одну тропинку. И, во-вторых, сослали же к нам Михаила Зурабова - первого и пока единственного деятеля, сумевшего обойти Анатолия Чубайса в рейтинге всероссийской ненависти. И больше уже давно никого не присылали.

Фото - surkov.livejournal.com