Валерий Баляан - человек, который не побоялся снять фильм об антифашистке Насте Бабуровой и ещё десятки лент, не рассчитанных на поп-аудиторию. В этом году постоянный участник Docudays UA представил две свои работы - «Историю без срока давности» о пытках в Казахстане и «Ностальгию по оконному стеклу», во время просмотра которой можно получить микроинфаркт, как в финальной сцене жизни Доктора Живаго. Режиссёрской удачей этой ленты, безусловно, является тонкое издевательство над поверхностным зрителем: прямо из мрака кинозала он слышит голоса интеллигентов прошлого века и волен решать сам, кому они принадлежат и как сознанию евро- и полуевропейских граждан распорядиться с озвученными в «Ностальгии» тезисами о коммунизме.

Оттенки интонаций философа-экзистенциалиста Мераба Мамардашвили и писателя Александра Пятигорского хорошо помнят в России: ни один фестиваль документального кино не решился показать «Ностальгию» зрителям. Как и фильм о Насте Бабуровой, а также «Историю без срока давности». Об этих лентах, известных среди документалистов стран постсоветского пространства, а также о цензуре в России «Детектор медіа» пообщалась с Валерием Балаяном.

За стеклом

- Валерий, фильм «Ностальгия по оконному стеклу» - о коммунизме, каким его видит интеллигенция: философ-экзистенциалист Мераб Мамардашвили, философ, востоковед и писатель Александр Пятигорский, переводчик и писатель Дмитрий Сеземан, историк Михаил Геллер. Аудиозапись их серьёзнейшей беседы, которая 20 лет назад звучала в эфире Радио Свобода и стала основой сценария фильма. Мне всё это стало понятно лишь после того, как я обнаружила стенограмму архивной программы. Ваш фильм не предварён ни предисловием, ни обращением к личности Мамардашвили, который, к сожалению, не является широко известным, ни титрами, обозначающими голоса собеседников. Вы намеренно бросаете зрителя в этот омут истории, чтобы понаблюдать после показа, выплывет ли он?

- Я думаю, что этот фильм адресован тем, для кого вышеперечисленные имена не являются неизвестными. А те, кто их не слышал, захотят узнать о них.

- «Ностальгию» цементируют старые чёрно-белые кадры. Советские зрители делятся впечатлениями о картине «Покаяние», за которую Тенгиз Абуладзе был удостоен Ленинской премии. А затем, как раз на словах Мамардашвили о советской системе «Да, да! Это химероид» - современная полиция и митинги на Манежной площади Москвы. И в этих двух реальностях, со времён СРСР, кажется, не изменилось главное: гражданское общество во всём винит власть. Мамардашвили подчёркивает: «Власть амфорна, она растворена в том, что люди сами над собой делают. Власть всегда устранена. Мы даже не можем найти эту власть, которую можно рассматривать как противника». Участники митингов на Манежной обозначают требования к власти коротко - на лозунгах и на транспарантах. В чём сегодня состоит задача интеллигенции в рамках переговоров «с совестью своей» и гражданским сообществом?

- Задача интеллигенции, как и во все времена, заключается в одном - в просвещении своего народа. В России «произошла неудача Просвещения» - эти слова Мераба заключают фильм. Поэтому необходимо эту историческую неудачу преодолеть путем нового просвещения оболваненного коммунистами и гб-шниками российского ментального пространства.

- В 2010 году, после выхода фильма «Любите меня, пожалуйста» о журналистке «Новой газеты» Насте Бабуровой ваша фамилия попала в чёрные списки фашистских организаций. Вам угрожали?

- Прямых угроз не было - чтобы мне звонили по телефону, к примеру. Оскорблений много было - и по e-mail, и на Facebook приходило, и на сайте сообщения оставляли. Было около сотни таких «оценочных суждений» в первые три-четыре месяца с момента первого показа фильма. Но это, с моей точки зрения, ожидаемая и нормальная реакция.

- В России показы этой картины сопровождались опасными историями.

- Таких случаев было несколько. Самая нашумевшая история произошла в Новосибирске, где в зрителей стреляли нацисты. Там этот фильм хотели показать студенты, но в последний момент руководство университета им отказало. И в момент, когда они пришли на показ, их прогнали на улицу. К ним подошла толпа нацистов: кто-то газом брызнул, кто-то выстрелил из травматического пистолета. Один из студентов попал в больницу. Потом этих нацистов нашли и вроде бы осудили, один из стрелявших получил условный срок.

- Продолжаете ли освещать тему фашизма как документалист?

- Можно сказать, отчасти. В фильме «Ностальгия по оконному стеклу» я использовал кадры, которые снял на Манежной площади в декабре 2010 года, где было массовое выступление нацистов. Фильм не посвящён нацистам, но сами они как некая константа присутствуют в политическом пространстве России. В Москве проходят Русские марши, нацисты выходят на митинги антипутинские, они достаточно активны. И они пока что, как ни странно, заняли позицию антипутинскую, если судить по последним акциям. Посмотрим, чем это закончится.

В итоге мы сейчас в непонятной ситуации находимся в России. Потому что неожиданно оказались нацисты и либералы с одной стороны баррикад. Это очень неожиданная и непонятная комбинация, многих людей она смущает. Ведь речь идёт о широком антипутинском фронте: нацисты оказались по одну сторону с либералами. И даже на митингах на Болотной и на Сахарова эти манки выступают своими колоннами, под своими флагами, но против Путина. Довольно странная комбинация получилась.

- Фильм «Любите меня, пожалуйста», послужил импульсом для создания Фестиваля антифашистского кино в Севастополе. Стали ли чаще обращаться к теме фашизма ваши коллеги?

- Никто не берётся за эту тему. Думаю, что многие боятся. Во-первых, собрать бюджет на такой фильм невозможно. Ни один канал делать этого не хочет. Гранты министерства культуры или каких-то органов государственных на такие темы не дают. Остаётся мой путь - сделать всё самому (Валерий Балаян вложил в съёмки ленты собственные средства. - ТК), а он привлекает немногих.

Поэтому, наверное, никто не сделал фильм о Стасе Маркелове. Фигура грандиозная, неоценённая... Также был бы актуальным и очень интересным фильм об анархистском движении. Вот картину «Война» о группе, близкой к анархистам, Андрей Грязев снял на собственные деньги - он зарабатывает тренером по фигурному катанию. Только такой путь остался, когда ты берёшься за такие темы острые...

- Был ли показан фильм о Насте Бабуровой на украинском и российском ТВ?

- Был показан на крымском ТВ, в Грузии, Польше. Из главных украинских каналов не обращался никто.

Этот фильм есть в интернете. Я сделал публичную оферту, заявил, что фильм принадлежит мне, и передача прав третьим лицам не предусмотрена. Таким образом, я дал согласие на просмотры картины всем заинтересованным лицам. В течение первого полугода фильм скачали более 300 тысяч зрителей.

- Где ещё можно посмотреть документальное кино в России? Идут ли такие фильмы в прокате?

- Редчайшие показы в кинотеатрах случаются - скажем, «Девственность» Манского. Длятся такие программы не более недели: показы не окупаются, массовый зритель на них не ходит. А фанаты документального кино предпочитают новый канал 24.doc, фестивали, киноклубы.

По стеклу

- Какие фильмы в рамках программы Docudays UA вас наиболее впечатлили?

- Я отметил около пяти фильмов. И первый в этом списке - «Когда-нибудь мы будем счастливыми» польского режиссёра Павела Высочански. Это блистательное документальное кино и со всех точек зрения хорошее. Сильная операторская работа, абсолютно великолепная режиссура. Высочански продемонстрировал настоящее мастерство, сумев так проникнуть в личное пространство своих героев, что они просто совершенно никак не стеснялись жить своей обычной жизнью.

ТК: Действия фильма «Когда мы будем счастливыми» происходят в бедном провинциальном городке Польши. Здесь, в Липинах, живут неплохие по-своему люди, а подростки мечтают стать моделями, воспитателями и бандитами. Всё это фиксирует на камеру будущий режиссёр, а пока ученик местной школы Даниэль. Стараясь создать шедевр, он вплетает в свой фильм истории уникальнейших, по его мнению, сверстников. Но самым потрясающим оказывается единственный родной человек, которому Даниэль привык грубить во время завтрака и врать о своём прилежании на уроках.

Взаимоотношения бабушки и внука местами уморительно смешны, местами трагичны, потому что действительно очень сложные отношения в этой семье. Смотришь фильм, и просто попадаешь в чужую жизнь, которую режиссёр раскрывает очень тактично. Фильм сделан не только с чувством и с огромной любовью к героям, но и с потрясающим юмором, что редко встречается в документальном кино. Полно фильмов, феноменально интересных по фактуре и героям, но ты видишь, что для режиссёра эти люди - некие насекомые или какие-то микробы, он под микроскопом их рассматривает.

Я слежу за польским кинематографом и часто бываю в Польше и могу отметить, что польское кино абсолютно на взлёте, их школа документалистики является интересной для европейских режиссёров. И это совершенно справедливо, потому что уровень мастерства несопоставим с нашим.

- Как оцениваете мастерство режиссёров-участников фестиваля?

- Самое интересное для меня лично, например, как незаметно режиссёр проникает в мир своих героев. Смотришь некоторые эпизоды, не понимаешь - как это снято. Хотя за плечами много лет работы, я всё время снимаю документальных героев. И всё же иногда поражаюсь, как можно добиться такого результата: такой достоверности, такой раскрепощённости героев, такого абсолютного проникновения. Возможно, всё дело в этих маленьких цифровых камерах: сейчас режиссёры стали снимать фотоаппаратами, и с ними многие люди ведут себя совершенно иначе. Да и сама техника, которая появилась в фото, даёт такой эффект интересный.... Очень скоро это пройдёт, но пока что герои съёмок не реагируют на фотоаппарат, как на видеокамеру. Они расслабляются, начинают жить своей жизнью. И это феноменально!

В этом отношении на меня произвёл впечатление фильм «Дипломат», которым открывался фестиваль. Съёмки велись в Африке. Смотришь и действительно не понимаешь, как человека допустили до таких сложнейших и почти что мафиозных вещей. Я думал: «Может быть, это поставленные или игровые куски?». Нет, не поставленные. Мне кажется, эффект воздействия такого кино на зрителя намного выше, чем в случае с игровым.

- Как оцениваете рост фестиваля Docudays UA?

- Фестиваль всё время развивается и набирает силу. Начинался в Харькове, а сейчас он вышел на уровень международного кинофорума. Наряду с фестивалем «Украинский контекст» Docudays UA является заметным событием для документалистов. Фестиваль имеет имя, его цитируют, его награды престижны, а именитые режиссёры с удовольствием приезжают сюда безо всяких денег. Это говорит о выросшей репутации и престижности фестиваля. Я, конечно, сам лично благодарен этому фестивалю, потому что он показывает мои фильмы, в отличие от России. И здесь состоялся один из первых показов фильма «Война» Андрея Грязева. Мне кажется, что Украина должна гордиться этим фестивалем и поддерживать его всячески.

Непонятно только, почему Геннадия Коффмана, учредителя и председателя прежнего Docudays UA, как-то отодвинули в сторону. Я не хочу в этом разбираться, но мне кажется, это оскорбительно и несправедливо, что его даже не пригласили на сцену во время открытия - человека, который сделал этот фестиваль. Ведь успех Docudays UA и стал возможным благодаря его энтузиазму... (Помимо сложившегося микроклимата фестиваля, Геннадий Коффман отличается уникальной скромностью и не любит выходить на сцену. - ТК).

- Почему ваши фильмы можно найти только в интернете?

- Правозащитные фестивали их просто выбросили. Фильм о Казахстане («История без срока давности» о пытках. - ТК), к примеру, правозащитный фестиваль «Сталкер» не берёт. В прошлом году фестивали «Сталкер и «Профессия журналист» выбросили из свёрстанных программ фильм о Бабуровой. Хотя после возмущения правозащитников, в частности, Людмилы Алексеевой, «Любите меня, пожалуйста» показали. Но так, что никто не знал, когда и где.

- Какие формы обрела сегодня цензура в России?

- Цензура - это не то, что сидит специальный цензор и ненужное вычёркивает. Цензура - это просто тебя не зовут никуда. Ни один канал тебя не приглашает, никто не готов предложить тебе работу... Как в случае с Павлом Лобковым, к примеру, на НТВ: нежелательным людям не продлевают контракт и не дают возможности ни работать, ни получать гранты. А ещё, хоть фильмы для показа на ТВ и принимают, но корёжат по собственному усмотрению. И это делают не какие-то цензоры из Кремля. Это делают твои же коллеги, твои друзья. Это делает Виталий Трояновский, который сидит на канале «Культура» большим начальником. Бывший мой коллега, киновед, активист-перестройщик. Вот он лично вырезал из моего фильма о Копелеве пять минут, вставил чужой материал и озвучил его сам. Я ему сказал: «Ты не отмоешься на всю жизнь. Эта заплата с твоим голосом на твоей совести останется».

Справка ТК. Режиссёр, сценарист, журналист Валерий Балаян родился 30 августа 1960 года. Кинорежиссер и сценарист, член Союза кинематографистов России и Украины, член Гильдии кинодраматургов России, член Гильдии неигрового кино России, член Гильдии кинорежиссеров России, член Правления Крымского отделения Национального союза кинематографистов Украины.

Занимался съёмками ток-шоу для детей и репортажными программами для РЕН-ТВ (1998-2000гг). Был главным режиссёром телекомпаний «Альма-Матер», «Культура», РТР (Телеканал «Россия»), ТВЦ и АСС-ТВ - (режиссер-постановщик).

Начиная с 2003 года, преподаёт кинодраматургию во Всероссийском государственном институте кинематографии (ВГИК).

Начиная с 2008 года, является собственным корреспондентом Радио Свобода в Крыму.

Фото - balayan.info