Инна была "моим всем", когда я приезжала в Украину в командировки из Москвы, что практиковалось в наших редакциях Радио Свобода, Русской и Украинской, с нулевых годов. Моей задачей было понять, как работает украинское общество и его культура, показать русскому слушателю и читателю РС, что Украина – это не Россия, что все мифы о "едином народе" рушатся, когда ты имеешь дело с реальностью страны. И в этом главная ошибка Кремля в его концепции вторжения в Украину.

Невозможно навязать Украине никакого правителя, который следовал бы российским геополитическим соображениям. Это другой политический конструкт, где регулярная смена власти нормальна, а её народная критика не означает желания "русского мира". Иллюзия Кремля о желании украинцев присоединиться к этому миру навсегда разрушена Бучей, Ирпенем и Мариуполем, бомбежками Харькова и Чернигова, Киева и Львова.

Инна была моим тайным проводником и рабочим менеджером, другом и деловым партнером, советником и критиком. Когда начался Майдан и появилась цензура аппарата Януковича, при активном участии Инны была создана рабочая схема, которая вывела Украинскую службу Радио Свобода в топ медиа страны. До сих пор, с начала вторжения России в Украину, популярность Украинской службы и доверие читателей и слушателей её сайта только увеличиваются.

Когда журналистов Украинской службы "титушки", то есть нанятые силовиками Януковича маргиналы, избили на Майдане, ранили одного из операторов и разбили аппаратуру, Русская служба послала своих корреспондентов и операторов на помощь, чтобы освещать протесты. Я помню, как ребята возвращались в Московское бюро: их куртки пахли гарью Майдана. Младший коллега тогда рассказал, как старик заговорил с ним по-украински. Хотя языковые детали не были вполне ясны собеседникам, смысл был абсолютно прозрачен: мы вместе, мы держимся, береги себя и товарищей. Периметр Майдана, как ни странно, был самым безопасным для его участников. Есть свидетельства того, что его активисты были захвачены спецслужбами, избиты или убиты за пределами Киева.

Весной 2013 года Инна рассказывала с горечью: знаешь, говорила с подругой, мы вместе учились. А Инна закончила Киевский университет и идеально говорила по-русски. Подруга-однокурсница, которая жила в Донецке, обвинила ее в "киевском сепаратизме". Инна не смогла этого стерпеть и отфрендила подругу в соцсетях. Я сказала: и правильно сделала. Тогда мы обе еще не знали, чем окончательно обернётся "языковой вопрос", аннексия Крыма, война в Донбассе. Как трагедия 2014 года с новой силой развернется в феврале 2022 года.

Когда я летела в Украину из Литвы в 2018 году по рабочим делам, а это был момент объявления военного положения правительством Порошенко, мне предстоял серьезный допрос в Борисполе. Все жалобы "хороших русских" на притеснения их прав после 24.02.22 после этих переговоров на границе мне кажутся комичными.

Офицеры успокоились только после звонка Инне, которая подтвердила, что я являюсь сотрудником Радио Свобода и переводчицей Сергея Жадана. Она не сердилась, не раздражалась, не комментировала мою русскую глупость, а просто спокойно вела меня по этому коридору спецслужб. Как вела потом коллег Русской службы, когда часть Московского бюро из-за давления Кремля переместилась в Киев, и находилась там практически до вторжения.

Когда же мы с тобой пойдем в театр, Инна? Она была завзятой столичной театралкой. Олена, я жду, когда ты наконец заговоришь со мной по-украински, ты же всё понимаешь. А я стеснялась путать грамматику и синтаксис. Она была одной из первых, кому я написала ранним утром 24.02.22: "Вставай. Война началась". Она ответила: "Я уже не сплю".

Она понимала свою болезнь как вызов. Не жаловалась, не рассказывала детали. Просто не слишком охотно отвечала в мессенджере. Порой казалось: её занимал ход войны больше её болезни. Она не дожила до победы Украины, но её вклад в будущую победу, как удивительной личности, медиаменеджера и патриотки, неоценим. При её участии создавались проекты Крым.Реалии, с отчётами о политических процессах против крымских татар после аннексии полуострова, и Донбасс.Реалии, откуда героические коллеги сейчас, с линии фронта, делают военные репортажи, рискуя жизнью.

Она собирала уникальную команду Киевского бюро Украинской службы Радио Свобода. Её рабочие и личные моральные принципы были безупречны. Её редакционные правила подразумевали освещение советских репрессий против Украины, рассказ о Голодоморе и "расстрелянном возрождении", о диссидентах и патриотах, об украинских борцах за свободу времён Второй мировой войны, как бы ни была сложна и противоречива их судьба. Свобода каждого была условием её свободы.