Президент Ющенко уже записал это себе в актив перед международными партнерами и отчитался перед избирателями о выполненном избирательном обещании. Впрочем, происходящие сейчас в медиапространстве страны процессы вряд ли отвечают западным представлениям о реализованном принципе свободы слова, что уже отметили западные аналитики.

В частности, свобода слова и СМИ не предусматривает вмешательства власти как в редакционную политику медиа, так и в регулирование медиарынка. Нынешняя ситуация в украинском информационном пространстве заметно отличается от того, что говорит Ющенко.

То, что медиапередела в Украине не избежать, стало понятно лишь только политики осознали, кто же отныне будет называться властью, а кто вынужденно оказался в оппозиции. Виктор Ющенко все эти месяцы без устали повторял, что не считает нормальной ситуацию, когда «все телеканалы разделены между двумя семьями».

Еще 5 марта на учредительном съезде Народного союза «Наша Украина» президент заявил: он не хочет, чтобы детей, в частности и его малышей, «учили такие клановые средства массовой информации» — это был серьезный сигнал владельцам медиа. И добавил: «Национальный Совет по вопросам телевидения и радиовещания, генеральный прокурор и те, кто должны были следить за распределением лицензий», не обеспечили в стране конкурентного информационного пространства — это уже был сигнал для других.

Фактически с того времени приближенные к президенту политики развернули активные действия для изменения ситуации, вызвавшей такое беспокойство у Ющенко, и положили начало новому, санкционированному «свыше» медиапеределу. Сейчас упомянутый процесс заканчивается, и это уже заметно не только экспертам. Натешившись свободой, телеканалы постепенно начинают менять акценты и игнорировать некоторые весьма важные политические заявления. Это первые последствия медиапередела, вступившего в завершающую фазу. Остальные можно ожидать после того, как телеканалы окончательно перейдут под контроль структур, очень дружественных к уже действующей власти.

Большинство серьезных игроков в команде президента и в исполнительной власти в общем с энтузиазмом восприняли подобную «опеку» главы государства над будущим медиарынка и явно начали действовать так, чтобы обеспечить результаты медиапередела с максимальной пользой для себя.

Наблюдая за этим, президент попытался было продемонстрировать демократические подходы к санкционированному им медиапеределу. В прессе распространилась информация о том, что президент разговаривал о приобретении украинских медиа с самым известным в мире медиамагнатом Рупертом Мэрдоком. С позиции президента это должно было быть добрым знаком для Запада, — дескать, привлекая на отечественный рынок наиболее опытного специалиста в этой сфере, украинская власть создает предпосылки для свободы отечественных СМИ и предоставляет для них определенные гарантии.

Впрочем, эта ситуация выглядела довольно противоречивой по нескольким причинам. Во-первых, те же западные эксперты и политики вряд ли понимали, почему Мэрдок ведет переговоры о приобретении каналов не с владельцами телеканалов, а с президентом Украины? Для любой цивилизованной страны было бы удивительным видеть главу государства посредником в деле продажи частной газеты или телеканала. Большинство сильных мира сего стремятся дружить с Рупертом Мэрдоком, однако вряд ли кто-то из них вел с ним переговоры о купле-продаже того, что принадлежит другим.

Во-вторых, наличие западного капитала совсем не гарантирует защиту от вмешательства власти, что мы уже наблюдали со студией «1+1», когда Роналд Лаудер получал свою прибыль от телеканала, а правящие эсдеки — политические дивиденды.

А в-третьих, сама фигура Мэрдока не должна была вызывать особого оптимизма: у него репутация человека, всегда стоящего на стороне власти. Известно, что его газеты поддерживали Джорджа Буша на выборах в 2000-м и в 2004 годах. Во время военной операции в Ираке в 2003-м все 175 мэрдоковских журналов по всему миру высказывались в пользу войны.

Впрочем, все переговоры с мультимагнатом пока к результатам не привели. Возможно, из-за того, что Руперт Мэрдок вступает в игру, когда есть возможность заполучить контрольные пакеты акций. А это, в свою очередь, уже противоречит планам представителей украинской власти, имеющих собственные интересы на медиарынке.

Итак, сейчас основные бои за право владеть телеканалами развернулись не столько между украинскими или иностранными коммерческими структурами, сколько между политиками, представляющими команду власти. И это напоминает бои без соблюдения каких-либо правил.

Лидеры-политики в столкновении за лидерство в рейтингах

Телеканал «Интер» был и является традиционным лидером зрительских симпатий. При старой власти фактический контроль над телеканалом осуществляла группа СДПУ(о), продолжительное время имевшая наиболее существенное влияние на президента, отличаясь при этом непубличными методами ведения публичной политики. Фактическим владельцем 71% акций «Интера» являлся член руководства СДПУ (о) Игорь Плужников. После его смерти акции перешли в собственность семьи.

Еще перед обострением болезни Плужников говорил приближенным людям на канале о том, что испытывает серьезное давление со стороны Петра Порошенко по поводу продажи канала. Из достоверных источников известно: Порошенко предлагал Плужникову 150 млн. долл. Якобы Плужников рассказывал представителям своего окружения, что секретарь СНБО признавал: это не является реальной стоимостью канала. Однако хозяина «Интера» поставили перед выбором — или он продает канал, или будут созданы условия, при которых он не получит и этих денег. По другим же данным окончательная цифра сделки была согласована на уровне 272 млн. долл.

Ситуация была почти безвыходной для Плужникова: с одной стороны, на него давила власть, а с другой — его соратники из СДПУ(о), для которых «Интер» после потери контроля над УТ-1 и студией «1+1» оставался единственным серьезным медийным форпостом.

По нашей информации, Игорь Александрович имел примерно полтора десятка серьезных предложений, однако окончательно остановился на переговорах с «Евразхолдингом». Для него это был своеобразный выход из патовой ситуации, ведь он продавал канал не структурам Порошенко напрямую, а уступал его солидной российской компании. В которой, к тому же, работает Валерий Хорошковский, хорошо разбирающийся в ситуации в Украине и имеющий дружеские отношения с семьей Плужникова.

По условиям продажи «Интера» «Евразхолдингу» Плужников должен был также остаться на телеканале номинальным руководителем. После смены владельцев телеканала он бы уже не имел решающего влияния на редакционную политику, но его постоянное физическое присутствие на телеканале могло бы стать ответом на обвинение однопартийцев «в сдаче» позиций.

В этих переговорах самое активное участие (помимо Петра Порошенко) принимал Константин Григоришин, который знает Александра Абрамова — владельца «Евразхолдинга» — еще со времени учебы в Московском физико-техническом институте. Константин Иванович мог взять на себя часть юридических и, отчасти, затратных хлопот по сделке.

Следует отметить, что для самого владельца «Евразхолдинга» украинский телеканал «Интер» (даже учитывая его уверенное лидерство на рынке), очевидно, не является принципиальным приобретением. «Евразхолдинг» — крупнейший производитель стали в России. По оценкам западных медиа, валовой доход этой структуры достиг 6 млрд. долл. с чистой прибылью 1,25 млрд. Надо думать, в Украине г-на Абрамова, в первую очередь, интересуют более привлекательные (с коммерческой точки зрения) структуры. Речь идет, в частности, о Никопольском заводе ферросплавов, «Криворожстали».

В отечественной прессе немало говорилось о том, что секретарь Совета национальной безопасности и обороны Петр Порошенко является едва ли не главным лоббистом российских стратегических интересов в Украине. Если это так, не исключено: содействуя россиянам в приобретении НФЗ, Порошенко рассчитывает получить фактический контроль над «Интером».

На сегодняшний день, правда, точка не поставлена как в деле Никопольского ферросплавного, так и в деле «Интера».

В случае с телеканалом (по поводу продажи которого уже, кстати, достигнуты все договоренности и руководство которым взял на себя Валерий Хорошковский) возникли проблемы с юридическим оформлением.

Дело в том, что фактическим владельцем «Интера» до сих пор остаются три структуры: Общественное российское телевидение (29%), акционерное общество «Пегас» и ассоциация «Деловой мир», которой принадлежит более 50% акций телеканала. Как ассоциацию, так и «Пегас» контролировал Плужников, доля последнего в сумме составляла 71%. Однако по закону купить ассоциацию нельзя, поскольку это не коммерческая структура. А если ассоциация решит передать свои акции другой структуре, то первоочередное право на их приобретение будут иметь другие акционеры, в частности ОРТ, которое, выкупив половину акций Плужникова, фактически получит контроль над ведущим украинским телеканалом.

То, что российским политикам украинский «Интер» также весьма интересен, свидетельствуют последние заявления депутата Госдумы Виктора Илюхина, заместителя главы комитета по безопасности. Он утверждает, что обратился к президенту Путину с письмом, в котором просит его повлиять на ситуацию с покупкой канала «Интер» «Евразхолдингом». С точки зрения Илюхина, методы такого «влияния» Кремль должен найти, ведь речь идет «о наших отечественных интересах, о безопасности РФ». Депутата Госдумы возмущает информация о том, что российские бизнесмены покупают канал, чтобы «передать его сторонникам Ющенко» в обмен на Никопольский завод ферросплавов.

Но если действительно имела место договоренность о передаче канала, то «Евразхолдинг» должен сначала переоформить все акции на свои структуры. Сечас юристы ищут выход: как купить акции у асоциации «Деловой мир». У них в запасе еще несколько месяцев, ведь в течение полугода, согласно украинскому законодательству, наследование собственности Плужникова может быть обжаловано.

Второе место на украинском медиарынке уверенно держит студия «1+1». Естественно, что и за этот медиаресурс развернулась не менее ожесточенная борьба.

Сразу после выборов фактическим владельцем «плюсов» стал американский бизнесмен Роналд Лаудер, вследствие реструктуризации получивший 60% акций телеканала. Остальные 40% оставались в собственности Александра Роднянского и Бориса Фуксмана. Последние открыто заявляли прессе, что ведут переговоры о продаже своих акций группе «Приват». По оценкам экспертов, реальная цена за этот пакет составляет 100—120 млн. долл. Эта цифра рассчитывается с учетом как доли «плюсов» на рекламном рынке, так и определенных рисков, поскольку канал ведет затяжной судебный спор вокруг лицензии с ТК «Аити» Вадима Рабиновича.

Известно, что сегодня «Приват» активно работает с премьером Тимошенко в целом ряде других проектов. Так, именно «Приват» предложил за контрольный пакет Никопольского завода ферросплавов довольно солидную сумму — 1,5 млрд. грн. В случае приобретения «Приватом» «плюсов» премьер могла бы получить серьезную медиаподдержку.

Для группы покупка телеканала является достаточно серьезным делом, о чем свидетельствует даже тот факт, что все переговоры ведет лично Игорь Коломойский. Об этом, в частности, сообщил нам заместитель главы правления «Приватбанка» Тимур Новиков.

Но, казалось бы, вполне успешные переговоры между Игорем Коломойским и Александром Роднянским с Борисом Фуксманом не закончились окончательным оформлением купли-продажи канала. По некоторым сведениям, к срыву договоренностей приложили руку люди из окружения президента. Якобы приближенные к главе государства лица специально встречались по этому поводу как с непосредственным продавцом Фуксманом, так и с главным акционером канала Лаудером. Им обоим якобы говорили об отрицательных последствиях для них в случае заключения соглашения с «Приватом».

Между тем переговоры продолжаются, и, по имеющейся информации 100 млн. Фуксману и Роднянскому за 40% готовы заплатить и американцы. Однако в этом случае говорят и «Приват» готов заплатить за сорокапроцентный пакет более высокую цену — до 150 млн. долл., что свидетельствует о заинтересованности группы в контроле над мощным медиаресурсом.

Тем временем на канале сменилось руководство — генеральным директором стал Юрий Морозов, ранее программный директор канала, а генпродюсером — Ольга Герасимьюк. Эти люди, давно работавшие на канале — еще со времен непосредственного руководства им Александром Роднянским, — вполне могут считаться членами его команды. Впрочем, многие на канале до окончательного решения вопроса собственности считают новое руководство временным.

Более того, существуют предположения о том, что смена руководства не более чем попытка избежать негативных последствий проверки канала Генпрокуратурой. Примечательно, что ротации на «плюсах» произошли после того, как поступила информация о подобных проверках. Правда, Александр Роднянский эти предположения опроверг.

Еще не известно, как отразится на позициях каналов-лидеров нестабильная ситуация вокруг владельцев и руководства. В коллективе тех же «плюсов» смену руководства встретили вполне благожелательно, поскольку пока обошлось без прихода «варягов». Однако насчет способности новых руководителей быстро и эффективно осуществлять менеджмент и продвигать «плюсы» на рынке остается много вопросов. Несомненно, Юрий Морозов — талантливый эксперт, а Ольга Герасимьюк делала одни из лучших публицистических проектов на украинском ТВ, однако соответствуют ли они новым ролям? Ответы на вопросы — за ними.

Упадок медиаимперии Пинчука

Крупнейшим медиавладельцем в Украине на сегодняшний день все еще остается зять Кучмы Виктор Пинчук. Кроме тиражных «Фактов», в его империи три общенациональных канала — Новый, ICTV и СТБ, которые, соответственно, занимают третье, четвертое и пятое места в рейтингах.

Несмотря на то что медиабизнес не является для Виктора Михайловича серьезным источником доходов, ему владелец «Интерпайпа» уделяет немало внимания.

Во-первых, медиахолдинг обеспечивает г-ну Пинчуку серьезную информационную поддержку в его многочисленных приватизационных спорах с государством. В частности, в последнее время в новостях на том же ICTV зрители регулярно наблюдают за не вполне понятными для них судебными спорами в деле Никопольского ферросплавного. Для каналов Пинчука перипетии вокруг завода превратились в своеобразный сериал, не менее важный для владельца каналов, чем «Моя прекрасная няня» для «плюсов» или «Кармелита» для «Интера». Правда, указанные TV-продукты являются наиболее рейтинговыми на каналах-лидерах, в то время как никопольские «сериалы» могут заинтересовать разве что узкий круг специалистов. Но одного из богатейших людей страны рейтинги его каналов, надо думать, интересуют меньше, чем будущее его бизнес-проектов.

Сразу после революции Пинчук признался: он едва ли не каждый день получает предложения касательно продажи своих каналов, но не имеет ни малейшего желания их продавать.

Для Виктора Михайловича медиаресурс может стать последним аргументом в противостоянии с властью. Ныне ходят слухи, что Пинчук готов продать СТБ и Новый в обмен на решение конфликта вокруг Никополя в его пользу. И покупателем может стать тот, кто обеспечит его интересы во власти. Речь (вероятнее всего) идет о секретаре СНБО Петре Порошенко. Очевидно и то, что до окончательного решения по заводу никаких соглашений относительно смены собственника каналов не будет.

С другой стороны, мощная медиаимперия — это, пожалуй, лучшая гарантия безопасности для Пинчука. Поэтому олигарх будет отстаивать свои позиции на медиарынке до последнего, балансируя между разными властными группировками и всячески затягивая заключение конкретных соглашений.

Понятно, что настолько неопределенная ситуация не благоприятствует работе журналистов. По крайней мере, слухи о продаже каналов политикам «от власти» и приходе новых топ-менеджеров там появляются едва ли не каждую неделю. В последнее время, например, на Новом журналисты серьезно поговаривают о возврате Александра Ткаченко. Впрочем, Ткаченко нарасхват: с ним ведут переговоры нынешние и будущие владельцы многих каналов.

То, что власть заинтересована как можно быстрее разрушить пинчуковскую медиаимперию, следует хотя бы из высказываний президента. По-видимому, осенью это будет сделать намного сложнее, ведь во время избирательной кампании подобный шаг может трактоваться как давление на свободу слова, что политически невыгодно. Заинтересованные в покупке канала власть имущие данное обстоятельство осознают, и сделают все возможное, чтобы процесс завершился уже в сентябре.

УТ-1 — первый государственный с туманными перспективами

На сегодняшний день УТ-1 вряд ли можно рассматривать как серьезный медиаресурс государства. 12-е место в рейтинге не позволяет говорить о его влиятельности, однако этот канал имеет довольно неплохие перспективы.

Главный козырь канала — его покрытие. 98% зрителей страны способны принимать сигнал НТКУ. Именно УТ-1 смотрят в украинских селах, где просто нет кабельного телевидения. Кроме того, к преимуществам государственного телевидения относятся и эксклюзивные контракты на трансляцию различных рейтинговых конкурсов, например, олимпиад, мировых чемпионатов или того же Евровидения, а также разветвленная инфраструктура, наличие многочисленных помещений и т.д. Таких возможностей больше нет ни у одного телеканала в стране. И при этом УТ-1 в среднем смотрят 1,5% украинцев.

Впрочем, перспективы канала могут быть весьма привлекательными при условии инвестирования в него средств, и команда власти это хорошо понимает. Если в нынешнем году на УТ-1 выделяли 45 млн. гривен, то теперь в ходе работы над проектом государственного бюджета речь идет о существенно большей цифре — 279 млн. гривен.

На сегодняшний день Первому уделяют немало внимания как общественность, так и политики. После оранжевой революции существовало множество проектов преобразования государственного УТ-1 в общественного вещателя. Собственно говоря, это было даже одним из избирательных обещаний нынешнего президента. Впрочем, с его реализацией решили подождать по крайней мере до парламентских выборов.

Контролировать государственное телевидение и его редакционную политику намного легче, нежели общественный телеканал с независимым правлением и четкими принципами публичной редакционной политики. То, что создание мощного общественного вещателя могло наилучшим образом гарантировать обеспечение принципа свободы слова в Украине, не стало важным аргументом для команды власти.

Сначала отсутствие движения в этом направлении Ющенко объяснял тем, что для реформы телеканала не были предусмотрены средства в госбюджете. Однако другие его обещания тоже не закладывались в бюджете-2005 правительством Януковича, но правительство Тимошенко нашло деньги на социальные выплаты, не в последнюю очередь руководствуясь принципом политической целесообразности перед парламентскими выборами. И не нашло средств на общественное телевидение, тоже, очевидно, руководствуясь теми же принципами.

Дальше больше. Последнее заявление президента по этому поводу просто изумило многих экспертов. Сегодня Ющенко высказывается в пользу того, чтобы сохранить государственное телевидение, а общественное создать параллельно.

Это может оказаться довольно затратным делом для украинских налогоплательщиков, которые будут вынуждены теперь содержать уже два телеканала из-за прихоти власти иметь полностью контролируемый медиаресурс, да еще из-за ее желания отчитаться о будто бы выполненном обещании.

Впрочем, вряд ли на Западе смогут одновременно поверить в декларации Киева об обеспечении принципов свободы слова и понять странную реформу, касающуюся создания общественного вещания наряду с сохранением государственного телеканала. В большинстве стран государственное вещание на внутреннюю аудиторию вообще считается пережитком прошлого. Например, в США вещатели, финансируемые Конгрессом, не могут сбывать свою TV-продукцию отечественному зрителю и работают исключительно для заграничного.

В подходе же к УТ-1 у многих действующих лиц из новой команды срабатывает инстинкт владельца, а не государственного политика. Кое у кого даже было желание получить полный контроль над Первым по схеме, уже отработанной на российском ОРТ. Несмотря на это, команда, пришедшая на УТ-1 (как и многие журналисты «5 канала»), до сих пор искренно и честно стараются работать объективно.

По информации из достоверных источников известно: госсекретарь Зинченко нанимал российскую фирму, которая тщательно «мониторила» канал. Позже выяснилось: эта компания занимается изучением инвестиционного климата и аудитом в ходе приватизационных процессов на медиарынке. Любопытно, что о настоящем профиле деятельности этой фирмы руководству и коллективу не сообщали, заявив, дескать, структура занимается исключительно консультационными услугами, и к тому же бесплатно. Однако сейчас у госсекретаря хватает других проблем, и движение в этом направлении пока не наблюдается. Тем не менее, отказался ли он от этих планов окончательно — вопрос.

* * *

На сегодняшний день власть контролирует два телеканала: кроме УТ-1, это «5 канал», который по-прежнему связывают с Петром Порошенко. Впрочем, события развиваются таким образом, что в скором времени информационное пространство страны может быть полностью монополизировано одной близкой к президенту политической группой, лидером которой является тот же Порошенко.

Украина накануне важных парламентских выборов может оказаться в ситуации, когда едва ли не единственным источником альтернативной информации станет ТРК «Украина», занимающая сейчас шестое место в рейтинге с 5% зрительской аудитории. При этом упомянутый канал имеет ярко выраженный региональный характер и вполне очевидные политические симпатии.

Согласно такой логике, очень скоро украинцы смогут увидеть на экранах телевизоров слишком знакомую картинку, главный принцип которой — минимум критики и максимум лояльности, а журналисты вспомнят времена, когда принцип сбалансирования информации был абсолютно неприемлем.

Все вышесказанное свидетельствует: сейчас мы можем констатировать грубое вмешательство государства в подковерный передел медийного рынка, жесткий контроль власть имущих над каждым его этапом, который должен завершиться окончательным перераспределением «под себя».

Государство может вмешиваться в медиасферу во вполне конкретных случаях — если речь идет о монополизации рынка или доминировании иностранных медиа. В украинском случае речь идет совсем о другом. Не о национальных, а о политических интересах определенного лица или политической группы, стремящейся свести к нулю фактор конкуренции на медиарынке.

Планы власти очевидны. В этом смысле новая властная команда ничем не отличается от своих предшественников, порой используя те же методы в деле перераспределения информационного пространства. Одной оранжевой революции не хватило, чтобы изменить украинских политиков, способы ведения политической борьбы и их отношение к медиа исключительно как к инструментам в этой борьбе. И понятно, почему некоторые вчерашние оппозиционеры, а ныне власть предержащие забыли о предлагаемых ими же поправках в законодательство, которые должны были сделать прозрачными вопросы собственности в СМИ. Ведь в действующих законах нет никаких способов предотвратить ситуацию, когда медиарынок будет фактически монополизирован, но доказать это не будет никакой возможности.

Однако оранжевая революция изменила само общество, которое хорошо понимает, что такое манипуляции и что такое независимые медиа. Новая оппозиция, которой пока принадлежит значительная часть медиаресурсов, тоже должна учитывать это обстоятельство. Очередная избирательная кампания станет серьезным испытанием для украинских журналистов в плане того, смогут ли они отстоять право на профессию, завоеванное ими во время оранжевой революции. Но на этот раз им придется труднее — свое право они будут отстаивать у политиков, которые еще вчера для многих были кумирами.

Зеркало Недели

Владимир Грановский: «Никто на канале «Интер» не давал указаний по продаже новостей»

Беспристрастная ложь объективизма