"Детектор медіа" продолжает освещать процессы, происходящие в украинском кинематографе. Сегодня мы предлагаем вашему вниманию интервью с известным украинским режиссером Андреем Бенкендорфом.  

- Андрей Александрович, еще пять-семь лет назад об украинском кинопроизводстве если и говорили, то в выражениях «пациент скорее мертв». Как вы оцениваете ситуацию с отечественным кинематографом сегодня?

- Пациент сегодня, конечно, уже не мертв, но все еще находится в реанимации. Правда, почти на выходе из нее, состояние стабильное. Прежде всего, это касается телевизионного продукта - процесс пошел, сейчас активно снимаются украинские сериалы и прочие «ненавязчивые» TV movies. Наконец, поняли, что это приносит дивиденды. Что касается прокатного кино – оно пока глубоко в реанимации. Потому что если брать наши фильмы (которые выходят на экраны и в кинопрокат) – их трудно назвать полноценным кинопродуктом. Это скорее попытки, чем результат. Причины такой ситуации, на мой взгляд, банальны. Кино – это, прежде всего, деньги, а прокатное кино – деньги большие. Экономить на кино получается всегда в ущерб качеству, ведь будут хуже актеры, съемочная группа и т.п. - это обязательно отразится на фильме. И, как ни странно (улыбается), чем больше в кино денег, тем лучше получится фильм: ведь будет лучше техника, актеры и т.д.

Мне сложно судить об украинской сети проката. Но я могу говорить о России. Я был недавно на Мосфильме – это огромный бурлящий титан. И конкурировать с Мосфильмом сложно. Кроме финансовой стороны, тормозящей развитие украинского кинопроката, есть еще правовая. Были бы льготы для тех, кто вкладывает деньги в кино, по налогам и т.п. – это стало бы еще одним импульсом для развития украинского киноискусства. Не стоит забывать и о том, что из-за смутного времени, которое было не так давно, многие кинопрофессионалы ушли из этого бизнеса. А сменили их хорошие, наверное, ребята, но при этом к кино отношения не имеющие.

- Какие кинопрофессии вы сейчас имеете в виду?

- Да почти все. Например, режиссеры, операторы. Если операторы еще держались, то режиссура выжила плохо за это время. Остались какие-то единицы. Для того, чтобы конкурировать на этом рынке, необходимо иметь большой прокат – это должна быть не только Украина, а и Белоруссия, Казахстан, Россия. Но конкурировать с Мосфильмом, который на 3-4 года нас опередил, тяжело. Совокупность вышеперечисленных факторов и мешает развитию прокатного украинского кино.

- Какие, на ваш взгляд, этапы развития предстоит пройти украинскому кинематографу прежде, чем он сможет предложить глубокие качественные картины, интересные той же Европе?

- Пусть цинично это прозвучит, но я все же скажу – нужны будут, прежде всего, деньги. Будут деньги – будет кино. А денег нет.

Неплохо бы еще понять, чего держава хочет от кино. Хотят какой-то мифический «державний кінематограф». Я давно пытаюсь понять, что это. Мне кажется, не обязательно, если это будет на украинском языке – хорошо бы, чтобы это было в переводе и на английский, русский, немецкий. Не обязательно, чтобы это было про козаков и Хортицу. Я снял когда-то картину «Несколько любовных историй» (первое украинское эротическое кино). Т.к. фильм снят по мотивам «Декамерона», действие, соответственно, происходит в Италии, в эпоху Возрождения. Я, украинский кинорежиссер, сделал эту картину с украинскими актерами, снимал украинский оператор, работал украинский художник-постановщик и т.п. Это украинский национальный продукт или нет? Или я снял несколько сериалов в России – «Бандитский Петербург», «Легенда о Тампуке». Это чье кино? Например, французский кинематограф приглашает актеров со всего мира.

Я недавно снял с Film.Ua и ProductionUa телевизионный двухсерийный фильм «Бомж». Актеры на 90% - Украина, главный герой Сергей Романюк – Украина, продюсеры украинские, но фильм – на русском языке. Понятно, почему: вложив в картину деньги, Film.Ua и ProductionUa хотят отбить их и заработать. Ну не будут в Белоруссии и России смотреть продукт на украинском языке. Мне все равно, на каком языке он будет – главное, чтобы зрителю было интересно. Или я снял «Тайну святого Патрика» с теми же продакшн-студиями – автор киевлянин, материальные и интеллектуальные вложения украинские, но фильм на русском языке. И что плохого, если приглашаются в украинское кино актеры из России, а сам фильм снимается на этой земле, этими усилиями и, что немаловажно, этими деньгами?  Нужно определиться, что для национального кинематографа важнее – качество того, что получилось, или обязательное присутствие в фильме вышиванки. 

К сожалению, создается впечатление, что украинской национальной элите важнее второе. Иначе как объяснить, что Украина выдвинула на «Оскар» картину, которая является прекрасной дипломной работой, но не больше (речь идет о фильме Олеся Санина «Мамай» - ТК)? В ней, конечно, есть все атрибуты – лошади, шабли, шаровары и т.п. Но разве это - уровень «Оскара»? Бред какой-то. Вообще в последнее время выражение «национальная элита» так часто звучит к месту и не к месту, прикрывает такое лицемерие и непрофессионализм, что я воспринимаю его уже почти как ругательство.

- С другой стороны, Вас знают как одного из немногих украинских режиссеров, который, будучи очень востребованным и на родине, и в России, не сменил киевский адрес на московский…

- Хотя и норовят иногда приписать мне «двойное гражданство». Например, на разных кинофестивалях иногда пишут «Андрей Бенкендорф - Россия». Может, фамилия моя к этому располагает (улыбается). Я, хоть и не скандальный человек, делаю очень серьезные замечания и прошу исправить - Украина. Именно поэтому мне неприятно наблюдать некоторые вещи, происходящие в украинском кинематографе и стране в целом. За державу обидно.

- А с украинскими продакшн-студиями много сотрудничаете?

- Да. Только за последний год мы сняли в Киеве две картины – сериал «Тайна святого Патрика» и двухсерийный телефильм «Бомж». «Патрик», кстати, стал первым фильмом Production.Ua. Думаю, у этой молодой компании хорошее будущее. Потому что работать с ними было очень уютно, к тому же, они стараются создать все условия, чтобы режиссер и актерский состав сотрудничать с ними на постоянной основе. У них интересный тандем продюсеров (из тех, с кем я непосредственно сталкивался в работе) – Щербина по-мужски взвешенно решает проблемы, а Чернявская руководит творческим процессом. Иногда это вмешательство раздражает, но когда видишь результат, понимаешь: в словах Юли было рациональное зерно. Мы уже сняли две картины (в сотрудничестве также с Film.ua) и планируем сделать третью. Надеемся, все получится.

- Ваш первый фильм сделан в 1979 году в стране СССР, а самые новые работы сняты в 2006-м. Когда было легче и интереснее работать – тогда или сейчас?

- Вы знаете, как ни странно, сейчас. Потому что нет жесткой цензуры, можно себя выразить в творчестве. С другой стороны, никому это не надо. Раньше говорили резкие вещи завуалировано, эзоповым языком. Сейчас можно говорить без помех – но часто сказать тем, кто снимает, нечего. Но все равно это время мне нравится больше: я востребован, работаю много, работа в радость.

- Андрей Александрович, вы сняли как глубокие кинофильмы, так и телепродукт «массового потребления» - те же сериалы. Как Вы относитесь к тому, что сегодня украинский зритель смотрит легкую телевизионку, сериальные продукты охотнее, чем глубокие кинофильмы?

- На мой взгляд, в этом нет ничего хорошего. Возможно, этот этап просто нужно пройти. Чем глупее толпа, тем легче стадом управлять. Есть пустые фильмы, которые не оставляют даже шанса поразмыслить над тем, что ты посмотрел. Постепенно зритель начинает лениться – ведь думать означает напрягаться, как-то интеллектуально работать. То же наблюдается и в эстраде. Дергаться под фонограмму – это легче, чем работать над вокальными данными, но их особо никто и не требует. Я оптимист и верю, что кинематограф выйдет на какие-то нормальные рельсы. В той же России этот этап начинает проходить, судя по тому, что начали появляться какие-то нормальные картины. Надеюсь, что и мы к этому придем. Тем более, что есть и хорошая тенденция – наши сериалы перебили мексиканские и бразильские. Наши ближе по духу и проблематике – то есть целевой аудитории таких продуктов уже не все равно, что смотреть.

- Вы не только режиссер, но и сценарист многих снятых Вами картин. Например, такие разные фильмы, как «Бандитский Петербург» и «Несколько любовных историй», сняты по вашим сценариям. Какой жанр Вам как сценаристу и режиссеру ближе?

- Что касается «Бандитского Петербурга» - в титры не попал Николай Рыбалко, мой соавтор. Мне ближе «Несколько любовных историй». Я уверен, что жизнь любого человека на 80% или более подчинена эротике, только мы почему-то стесняемся это признать. Поэтому и снимать о такой интересной и важной сфере жизни очень интересно.

- «Несколько любовных историй» - первая эротическая картина на всем постсоветском пространстве. Было интересно над ней работать?

- Это, между прочим, детское кино. Да-да! «Декамерон» Боккаччо человек обычно читает в возрасте 12-14 лет. Я прочел в 12, потом нашел «Итальянскую новеллу эпохи Возрождения». «Несколько любовных историй» мне самому очень нравится. И работать над ней было хорошо. Хотя и сложно - потому что такое снималось мной впервые. Было странно работать и актерам, особенно актрисам, я думаю. Раздеться перед камерой и всей съемочной группой, когда вокруг больше 20-ти человек – для этого нужно иметь мужество. Главным было из эротики не уйти в порнографию. Я переснял несколько эпизодов, потому что когда посмотрел материал на экране, то пришел в ужас: это была какая-то чернуха. Пришлось переснять. Я ставлю в заслугу и себе, и всей группе то, что мы смогли уйти от порно и снять легкую эротику. Физиологию «замазали» эстетикой.

- Своеобразной визитной карточкой этого фильма считается эпизод с Русланой Пысанкой возле бочки…

- Это, кстати, был кинематографический дебют Русланы, и она справилась с ролью блестяще. У меня была идея снять сериал, ведь новелл осталось очень много. И еще есть желание сделать на этом материале мюзикл – с яркими костюмами, хорошей музыкой и хореографией. Камень преткновения тот же – финансирование.

- Что еще в творческих планах?

- Есть идея снять «Короли и капуста» по О’Генри. Хочу, чтобы эта картина получилась музыкальной. Возможно, потому что у меня нет слуха и голоса (смеется), мне очень хочется снять мюзикл или хотя бы музыкальную картину. И желательно где-нибудь на Кубе: там хорошая массовка и готовые, можно сказать, декорации вокруг. Тем более, что перипетии, происходящие в книге, и ситуация в нашем государстве сейчас очень похожи. Мне было бы интересно поработать над историей О’Генри, потому что творчество этого автора сложно экранизировать. Когда я был студентом, то пытался сделать мини-спектакль по «Королям и капусте» - тогда не получилось. Хочу рискнуть еще раз – думаю, сейчас шансов на успех больше.

Елена Шевченко, Media Resources Management
специально для «Детектор медіа»