Владимир Пика – один из талантливейших операторов “Укркинохроники” (сейчас, к сожалению и ужасу, прозябающей ) – снял такие известные в неигровом кино работы, как «Тот самый Айги» (о поэте Айги), «Киевские сны» (о Михаиле Булгакове), «Кислое вино» (об известном кинодокументалисте Арнальдо Фернандесе), «Утешение» (в память о брате Александре, пропавшем в этнографической экспедиции).

Последняя его работа – фильм Оксаны Чепелик “Хроники от Фортинбраса”, снятый в прошлом году и показанный на кинофестивале “Молодость”. В последнее время поработать в кино ему, как и многим другим нашим кинематографистам, случается нечасто, – просто-напросто кино в стране снимается мало. Поэтому в Дом кинематографистов Владимир Пика пригласил зрителей не на премьеру очередного фильма, а на открытие персональной фотовыставки «60 лет в фотографии».

В экспозиции представлены снимки родных Пике людей – жены, брата... «Обычно близких фотографируют в пяти случаях, – написал фотограф в экспликации. – Из них в четырех – на память: по праздникам, у моря, в детстве и на похоронах. Пятый случай – это когда нужно срочно доснять пленку». 30 лет Владимир Пика фотографировал брата Александра, и 30 лет – жену Наталью , известного художника кино: 30 плюс 30 получилось «60 лет в фотографии».

Атмосфера открытия тоже была родственной, будто друзей пригласили посмотреть удачные карточки из семейного альбома. А фотоальбом, даже экспозиционный и снятый профессионалом, всегда интереснее рассматривать вместе с автором снимков и людьми, на них запечатленными, под аккомпанемент их возгласов и воспоминаний. Разглядывая вместе с автором фотоэкспозицию, журналист Леся ГАНЖА попросила Владимира ПИКУ ответить на несколько вопросов для читателей «Детектор медіа»:

Владимир, есть ли для вас, профи, разница между фотографией, которая снимается в семейный альбом и снимком для экспозиции?



Безусловно. Есть сюжеты, которые просто необходимо снять – маме на память, жене, мне – это только для близких. А бывает иначе – ты смотришь на человека, которого знаешь чуть ли не всю жизнь. И вдруг появляется иное видение – отстраненное, как в кино. Вот здесь на снимке мой брат с гитарой. Мы буквально за несколько минут до этого пели, играли… А тут смотрю – свет такой хороший, и у меня состояние тоже славное – и я его попросил, сядь здесь, на пороге. Обратите внимание, эта дверь, из которой мы в детстве выбегали, а на этом снимке – брат только из армии вернулся, а тут снова он на том же пороге уже со своим сыном. Это уже сюжеты, которые разыгрываются во времени. А мне удалось их заметить и снять.

То есть вы близких людей, скорее, превращаете в свои модели…



Да, и они часто сопротивляются, возмущаются – вот, опять фотографироваться, снова ты прицепился… И мне приходится их уговаривать. Снимать близких людей может каждый, поэтому многие недооценивают важность этих снимков. А ведь это как раз то, что нужно зафиксировать именно тебе. Потому что остальное могут снять и другие, а это только ты сам. Вот этот снимок жены родился из света. Луч света падает сквозь наши самодельные жалюзи – это был 1991 год, жалюзи у нас в стране тогда еще не было, а мы придумали сделать жалюзи из деревянных линеек по 7 копеек. А вот этот снимок брата – 69-й год, расцвет популярности «битлов», и мой брат Сашка похож на «битла».

А вообще «образ времени» – попадает ли он в объектив, возможно ли его зафиксировать?

Я не знаю, что такое этот «образ времени». Я просто снимаю. А потом вдруг глянешь через много лет – и время на снимках, оказывается, реально присутствует. Если сравнивать работу операторскую и фотографию, то какую бы вы провели аналогию?

С игрой на музыкальном инструменте. Фотография – это свободное музицирование: ты играешь на гитаре, допустим, или на рояле – и тебе никто не нужен для того, чтобы творить. А кино – это игра в оркестре. У тебя есть своя партия, которую играть нужно в тот момент, когда дирижер укажет на тебя палочкой. И каким бы ты себя главным инструментом не считал – без других инструментов в оркестре произведения не прозвучит. Фотография же – творчество не коллективное. Для этого нужен только фотоаппарат, пленка – и снимай, проявляй, печатай…

Мои работы накопились за 30 лет, и мне очень хотелось посмотреть, как они будут висеть на стене. Потому что пока фотография не повисела, а ты на нее не посмотрел со стороны – она будто еще не родилась. Жаль только, в зале не так много места. А ведь так досадно снова прятать снимки, которые не вместились на стену, в коробку – ведь работам самим очень хочется повисеть…

Идеальная стена для ваших фотографий – какова она?

Идеальное помещение – это просторное помещение с небольшими закоулками, чтобы можно было выстраивать разные темы.

Я ожидала, что вы ответите, что-то вроде «Берлинская стена» или «Великая китайская стена»…

А еще «Кремлевская стена»… Но ведь это уже, как говорится, «приколы». А когда мы начинаем прикалываться, то фотография вроде уже и не при чем. «По приколу» можно хоть старые носки вывешивать.

А вам претит такой подход в искусстве, когда много прикола и мало профессионализма?

Не то чтобы претит. Я-то как раз считаю, что художник абсолютно свободен в своем самовыражении. Но я четко знаю, что есть мои песни и не мои. Причем «не свои песни» я и понимаю, и даже иногда их творцам завидую – мол, я бы так не смог. Но «не смог» бы не потому, что не люблю и не умею, а потому, что просто иначе пою.

А по кино вы скучаете?

Иногда скучаю. Снимать кино – это все равно что участвовать в увлекательнейшем приключении. Но если в «Последнем герое» людям искусственно выстраивают какие-то коллизии, то в кино приключение рождается естественно – из того, что на съемочной площадке встречается много людей, каждый со своей судьбой, эти судьбы сталкиваются с судьбами городов, в которые вы приезжаете… Мне сегодня снилось, что мы ссоримся с режиссером Вячеславом Криштофовичем. Будто собирались мы ехать с ним на съемки, а тут я уезжаю с другой картиной. А он меня упрекает: чего это ты едешь с ними, а не с нами. Странный такой сон. К чему приснился? Ни у него сейчас съемок нет, ни у меня…