Светлана Зиновьева – продюсер документального кино и организатор киноивентов, связанных с документалистикой. Она основатель и директор компании Inspiration films, работает в редком для Украины жанре авторского документального кино. Была директором Украинской мастерской по международной копродукции документального кино в 2004 – 2007 годах, партнером кинофестиваля «Дни документально кино о правах человека» 2004 – 2007, куратором Мастерской талантов МКФ «Молодість-2006», организатор пичинг-форумов для документалистов в Украине, член ЕDN (Европейская документальная сеть, офис которой находится в Дании).

 

В интервью «ТК» Светлана Зиновьева рассказывает о своем опыте независимого продюсирования, ситуации в украинской кинодокументалистике и совместной работой с Сергеем Лозницей над фильмом «Представление» (главный приз полнометражного конкурса Краковского кинофестиваля).

 

Сергей Лозница по первой профессии математик. Почти все его фильмы выстроены по идеальной математической модели. Предыдущий и предельно удачный опыт переосмысления архивного материала – «Блокада», основанная на военной ленинградской хронике. «Представление» названо по известному стихотворению Иосифа Бродского. Звук, как и в «Блокаде», полностью реконструирован.

 

– Наверное, это тот смысл, который культурный человек в себе должен ощущать. Политика страны на это направлена. Думаю, что фонды поддерживают такие проекты, как наш, потому что важную роль играет ощущение причастности к важным культурным событиям. Фильм «Представление» украинским можно назвать условно. Конечно, имело значение то, что это фильм Сергея Лозницы, поэтому они бы поддержали его проект в любом случае. Ну и, тем не менее, в каталоге, в титрах фильма указаны три страны производства – Германия, Россия, Украина. Россия – это в данном случае Санкт-Петербургская студия документальных фильмов, которая предоставила хронику киножурналов, из которых смонтирован фильм. А это около 180 киножурналов «Мой Край».

 

– Да, действительно. Мы познакомились с ним на кинофестивале в Оберхаузене в 1996 году, он представлял свой первый фильм «Мы построим дом» и еще учился во ВГИКЕ в Москве. Время от времени встречаясь за рубежом, мы говорили о том, что хорошо было бы сделать украинский проект. Несколько лет назад, когда уже вызрела идея фильма «Представление», мы обсуждали возможность сделать это вместе с Министерством культуры и туризма Украины (МКТ).

 

– Скажу так: не сложилось. Но за проект взялся Хайно Декерт, немецкий продюсер. Хороший энергичный продюсер, он продвинул проект и в Россию, и Германию подключил. Кстати, Декерт работал с выдающимся российским документалистом Виталием Манским

 

– Для меня это просто было важно, потому что Сергей Лозница собирается снимать в Украине игровой фильм. И я всячески пытаюсь промотировать, что «Представление» – первый украинский фильм Лозницы. Хотя украинских денег в проекте-то и нет. Но энергия моя туда влилась, и у Лозницы украинское гражданство...

– Особенно в ситуации, когда многие наши режиссеры разъехались по миру. Я сейчас занимаюсь еще одним проектом с Андреем Загданским, он живет в США, имеет американское гражданство. Но, тем не менее, МКТ хочет участвовать в проекте, потому что фильм о его отце, известном украинском документалисте. А ведь именно при Загданском-старшем и состоялся расцвет «Киевнаучфильма» в 60 – 70-е годы.

 

– Понимаете, всякий раз «формула» подстраивается под конкретную ситуацию – если удобно считать, что фильм Кшиштофа Занусси – национальный, то так и считают. Я ничего не имею против Занусси, но, с другой стороны, нужно тратить деньги, чтобы растить своих режиссеров. Впрочем, с третьей стороны, ведь вокруг страны все равно возникнет резонанс, если фильм окажется удачным. Как и произошло с «Представлением» Лозницы...

 

– Я склонна наивно полагать, что здесь срабатывает культурный аспект. Понимание того, что без серьезного документального кино страна не имеет истории. Кстати, документалистика – не чемпион по неприбыльности, она так же неприбыльна, как и многое из игрового кино, к примеру, артхаус.

 

– В Европе есть канал АRТЕ, кстати, сейчас Лозница делает по заказу АRTE фильм. В эфире АRTE идет некоммерческая документалистика, фильмы...

 

- Не всегда, у меня есть каталог слотов документального кино на европейских каналах. Бывает и хорошее время. К примеру, зритель знает, что в среду в 18.00 он посмотрит документальное кино. АRTE, конечно, вынуждено подстраиваться под рынок и в последние годы становится более попсовым. Но все равно они позволяют себе, например, пригласить Лозницу, и даже не особенно просят сценарий перед запуском. АRTE – канал, финансируемый как культурное пространство, но они просчитывают, что подобного рода среда обитания полезна для общества. И в результате получается, что страна живет лучше, потому что ее граждане культурные, образованные люди. Это дальняя перспектива, на которую европейцы работают. Кстати, зимой Лозница поехал вместе с украинским оператором Сергеем Михальчуком в Карелию снимать документальное кино...

 

– У меня сейчас несколько проектов в копродукци, два из них с МКТ. И мы мучаемся над составлением официального трехстороннего договора.

 

– Потому что про EURIMAGES (Европейский фонд по поддержке совместного производства и распространения кинематографических и аудиовизуальных произведений. – Авт.) уже лет десять говорят, но никак в него не вступают. Мне сопродюсер прислал договор, который EURIMAGES выдает в качестве образца. Это удобно, он проверенный, его тщательно разработали юристы. Это нужно для того, чтобы все продюсеры говорили на одном языке. У нас не получается, потому что этот стандартный для Европы договор не совместим с нашим. И мы мучаемся вместе с юристом МКТ, с главой Госкино Анной Чмиль… Но и в этом году Украина не войдет в EURIMAGES. Как будет? Найдем ответ в процессе работы, в конце концов, начинать что-то новое всегда трудно.

 

– Я знаю о стонах коллег, но себя пострадавшей от Министерства не считаю. Мы работали дважды, и дважды мне давали зеленую улицу, спасибо. У меня хороший бухгалтер, она научилась грамотно делать все документы. Пробиться в Министерство? Если хороший проект, можно пробиться. Беда в том, что проектов нет. Почему мы прекратили мастерские документального кино с Геннадием Кофманом (организатор кинофестиваля «Дни документально кино о правах человека»)? Из-за кризиса мотивации: я уже и не знаю, кому это нужно. Документалист Валентин Васянович ушел в игровое кино. Все хорошие режиссеры уходят в игровое кино. Я все время говорю: кошмар, практически нет документального кино. А мне все время кажется, что все вокруг кино. Все является материалом для режиссера. Еду по городу, попадаю в пробки – вокруг кино, повсюду... А кино никто не снимает...

 

– А я думаю, что сели Лозница и Михальчук в джип, взяли с собой хорошего звукооператора и поехали снимать в Карелию. И какое это счастье по сравнению с игровым кино, где у тебя громоздкая съемочная группа и постоянные цейтноты.

 

– Причина не в этом. Белорусы снимают документальное кино. В России снимают. В России сформирован социальный заказ – «Россия – великая страна». А в Украине его нет.

 

– Убеждена, что в первую очередь нужно снимать фильмы о той жизни, которая нас окружает. Я не знаю, из чего потом сделают фильмы про наше время. Киноархивы будут пусты. Уменя такое ощущение, что документальное кино у нас преподают неправильно. Судя по тому, какие проекты прошли через мастерские, люди специфически относятся к живой жизни, они выискивают в ней драматургию. Лозница говорит: как я могу написать сценарий документального фильма? Сценарий документального фильма невозможен! Почему не сложилось сотрудничество с нашим Минкультом по «Представлению»? Нужно было подать в МКТ сценарий. Но как можно написать о том, что еще не произошло? Я посмотрела в Роттердаме фильм Виктора Аслюка «Вальс». Человек идет и снимает: атмосферу, трепет листьев, пишет шум ветра, и у него получается КИНО. А у нас главное – драматургический конфликт, на котором все строится. Часто из-за того, что он необходим для сценария, его попросту конструируют, выдумывают, ставят людей в ненормальные ситуации. А нужно пойти за жизнью, как Лозница говорит: я бы сел в киевскую маршрутку и вышел с готовым фильмом. Я знаю, что да, он бы поехал и снял. А потом сел бы монтировать и обнаружил в самом материале конфликт. Материал бы продиктовал ему то, что необходимо. Сделал бы звук, атмосферу. И вышло бы кино, по всей вероятности, удивительное. А у нас вопрос: о чем будет ваше кино? И все ходят и думают, о чем кино. А вокруг много интересных по состоянию, по фактуре вещей, ситуативно интересных. Скажем, сидит в ночном ларьке на Троещине девушка. Как она живет? Что она делает ночью?

 

– Понятно, что надо не просто ставить камеру где попало. Но так не должно быть, когда сразу создается жесткая прописанная концепция. Ты перестаешь видеть, дышать, ты будто хочешь подчинить реальность себе, следовательно – перестаешь ее замечать. Мне кажется, в этом-то и состоит наша «прокрустова» ошибка. Хорошие режиссеры открыты для наблюдения. Мне звонит молодой режиссер и спрашивает, под что теперь дают деньги. То есть его интересует, что бы такое написать, чтобы его профинансировали. Я была просто взбешена. Как это?! Заказное кино – это не ко мне! Мне главное, чтобы у режиссеров были интересные идеи. А деньги на проект я найду.