Вдруг один из них видит мячик и, потеряв всякое самообладание, бросает носилки со «страждущим» и несется с единственным желанием: ударить по «кожаной сфере» (как иногда любят называть комментаторы футбольный мяч). Инкассатор вместо того, чтобы следить за доверенными ему деньгами, в исступленье несется к мячу. В это время деньгами завладевает преступник. Натуралиста, отвлекшегося на футбольный мяч, затаптывает стадо буйволов. Грузчик роняет с заоблачной высоты на землю рояль. Все из-за того же мяча. Потенциальные или уже узаконенные семейные отношения тоже рушатся из-за «круглого». Юмористическая направленность сюжетов вроде бы должна скрашивать безрадостную их сущность. Однако, кроме накрепко вдалбливаемого в головы болельщика имени спонсора футбольного праздника, напрашивается единственный вывод: футбол губителен для человека. Он разрушает привычные общественные связи. Уводит его в сторону эфемерного. Конечно, любая страсть может быть губительной. Но спорт как-то особенно выделяет вредную абсурдность происходящего. Показная ценность телевизионного действия очень часто перечеркивает не совсем приглядную реальность. Уводя ее в глубокое подполье.

У нас тоже появился такой «мяч» из рекламного ролика, на который накинулись, забыв обо всем на свете. По Киеву пронесли Олимпийский огонь.

Все заканчивалось на главной площади. На специально сооруженный помост вбежал с факелом Сергей Бубка. Чтобы передать огонь в руки киевского городского главы и президента Национального Олимпийского Комитета (по совместительству премьер-министра). А те, подержавшись за факел, словно благословили Сергея Бубку: «Зажигай». И Олимпийский огонь заполыхал на Майдане Незалежности. А Президент НОК с Бубкой стали рядом, держась за факел вытянутыми руками, словно живое воплощение знаменитой статуи с заставки «Мосфильма».

До этого был запланированный маршрут. Сто двадцать «факелоносцев» пробежали каждый по триста-четыреста метров по киевским улицам. Среди них около половины – бывшие участники Олимпийских игр. Много спортсменов. Звезды шоу и бизнеса. Представители клана спонсоров. Достаточное количество спортивных журналистов.

Четкость и принципиальность оценок никогда не были сильными сторонами спортивной журналистики, равно как и комментария. Скорее наоборот – предвзятость, горлодерство, шапкозакидательство являли собой ближний полюс спортивного телевидения. Истина была только на одной стороне. Были свои и были чужие. Теперь ко всему этому подключилось олимпийское движение, которое давно потеряло свою эстетическую привлекательность, но стало отличным поводом засветиться на телеэкране не только достойным, но забытым, но и тем, кому там совершенно нечего делать.

Все говорили, какая это великая честь для них – бежать с олимпийским огнем. И многократные участники Олимпиад, и просто бывшие спортсмены. И телевизионные ведущие спортивных рубрик в новостях. По ТРК «Киев» показывали пробег по городу в прямом эфире. Первый Национальный тоже освещал данное событие. Правда, добрую половину «факелоносцев» не называли и в лицо не показывали: «Нам кажется, что сейчас несет факел Х», – сообщала журналистка, глядя куда-то вдаль. А потом, через какое-то время: «А теперь, видимо, факел несет Y». Временами Олимпийский огонь и вовсе терялся из виду. Тогда журналистка передавала слово своему коллеге, который наблюдал за происходящим с другой стороны улицы. А тот, в свою очередь, со словами «У меня ничего не происходит» возвращал слово обратно.

Олимпийский огонь впервые начали проносить по стране-организатору игр в 1936 году, в гитлеровской Германии, сообщили во время трансляции. Видимо, тогда великие пропагандисты очень хорошо высчитали влияние огня на массы. (Это была одна из первых Олимпиад, на которых столь явно результат был важнее, чем участие.) Традиция жива. И развивается. Если раньше проносили только по одной стране (в Киеве огонь уже побывал – в 1980), то теперь (это, видимо, в первый и последний раз) огонь таскают по всем пяти континентам, которые представлены на Олимпийском флажке. И ежели участники носки-1980 называли то событие несколько внутренним (несли спортсмены и передовики производства), то теперь оно получило общественный резонанс на уровне компаний-спонсоров, которые имели свою, очень немаленькую, квоту на факельщиков. Алексей Молчанов, комментирующий чемпионат мира по автогонкам «Формула-1» на Первом Национальном, высказал предположение, что пронос огня превратился в явление коммерческое. Он был прав.

То, что Киев будет принимать этот огонь, ни у кого из телевизионных журналистов не вызывало сомнений. Величие украинской столицы настолько заполонило умы, что вопрос о рациональности, обдуманности подобной акции нигде не поднимался. Каково же было удивление, когда в прямом эфире ТРК «Киев» Ефим Шарпанский (которого пробежать с Олимпийским огнем, увы, не пригласили, хоть он и комментировал очень многие Олимпиады) с небольшими реверансами в сторону того, что будет честно, если это все-таки сказать, сообщил, что Киева в предварительном плане путешествия огня… не было. Журналистка была искренне удивлена. «Да вы что?» Разве возможно, чтобы такой город, как Киев, с таким руководством, как киевское, с такой инфраструктурой, как киевская, с такими видами, как киевские, и не попал в план передвижения олимпийского огня! Не может быть. (Подобное искреннее удивление вызывали ранее разве что разговоры о том, что Украине не место в Евросоюзе и НАТО.) Оказывается, Сергей Бубка предложил, чтоб включили. И настоял на этом. А мы-то, грешным делом, думали, что это нас выбрали первым номером. Словно на вопрос «где же пронести олимпийский огонь?» организаторы Олимпиады хором ответили: «Ну, вначале Киев, потом – Афины…»

Высказывания некоторых участников (спортивных журналистов) о том, что очень хорошо, что журналисты (которые много делают для спорта) несут олимпийский огонь (под девизом «Передай огонь – объедини-сохрани мир»), пришлось слушать по окончании Чемпионата Европы по футболу. В ходе этого турнира некоторых футболистов окрестили «идиотами», а некоторые команды обвинили в сговоре и неспортивном поведении. В финале долго обсуждались дружеские отношения судьи и главного тренера греков. (Но не будем об этом говорить, сказали комментаторы, после того, как минут пять об этом распространялись, закрывая глаза на то, что происходит на футбольном поле.) А в обзорах употреблялось выражение «закатать под асфальт».

На прошедшей неделе объявляли предварительный количественный состав делегации на Олимпийские игры. По телевидению сообщили, что спортсменов в ней, вроде бы, ровно столько, сколько «других официальных лиц», которые едут спортсменов «поддерживать». То есть – жить за границей, отдыхать, посещать официальные мероприятия, а по приезде – устраивать разнос провинившимся исполнителям, которые сорвали «госплан» на медали.

Никого такое обилие «официальных лиц» не удивило. Словно все так и должно быть. Спортсмены, тренеры с докторами, официальные лица – в равных долях. Они ведь все – силы положили, чтобы подготовить команду к соревнованиям. Они и отчитываться будут перед общественностью. Уже понятно как – история с затравленной биатлонисткой Зубриловой, поменявшей гражданство, похоже, довольно симптоматична для украинского спорта. Который честный, непредвзятый, справедливый, и гуманный.

Телевизионным журналистам, впрочем, грешно было указывать на кричащее количественное несоответствие состава олимпийской делегации. Ведь в Киев приехал Олимпийский огонь. Это событие для телевидения – гораздо важнее самой Олимпиады. Ровно настолько, насколько новогодний стол важнее выступления Президента. И действительно: это ж праздник и счастье. Для многих более чем достойных людей, которые пронесли Олимпийский огонь. Для многих, кто его видел на улицах. Для многих автолюбителей, которые застряли в пробках («смотрите, это эскорт из машин, сопровождающий олимпийский огонь», – окрестила их журналистка). Конечно, толпа, собравшаяся на Майдане Незалежности, ожидала обширного концерта, а получила только пару песен от «факельщицы» Ани Лорак и одну от «факельщика» Александра Пономарева. И не увидела Владимира Кличко, который «приболел», как сказали в ходе трансляции, и поэтому огонь, увы, не пронес. Зато получила салют: один – при свете белого дня (под Киевом), другой – вечером, на Крещатике. «Впервые вижу салют днем», – сообщил журналист. Он слукавил: ничего видно не было.

Горнило олимпийского пламени на время сожгло здоровый скептицизм. Зачем критиковать, когда можно радоваться. Ведь все у нас еще впереди. Греция. Афины. Поражения. Вот тогда следует выпустить огненного змея критики. Направив его не на руководство, конечно же, но на спортсменов. Которым «чего-то» не хватает, хоть им все предоставлено. Которые так плотно окружены опекой официальных лиц. И толерантностью комментаторов. Бегающих трусцой. С олимпийским факелом в руках.