«Нейтрино» – пьеса, созданная импровизирующими актерами в процессе репетиций и записанная Крисом Гудом. Опыт работы действительно интересный и в украинском театре фактически не используемый. Тем более что текстовая фактура постановки стопроцентно отображает взгляд молодого поколения (актерам театра не более 30-ти) на окружающую их жизнь и социум. Любовь неразделенная и нетрадиционная, взаимоотношения отцов и детей, фальшивые и истинные ценности бытия, абсурд действий человека – все это стало материалом для высказывания пяти молодых британцев.

«Нейтрино» – спектакль, напоминающий простую реплику, в которой театру удалось (как на ТВ или фото) зафиксировать определенный отрезок жизни, создать благодаря игре с текстовыми метафорами адекватное времени отображение действительности.

Мы видим на сцене картинку, где пять человек, почти не двигаясь, по принципу фотоснимка создают композицию некоего человеческого сообщества. Один что-то читает, другой «летит» в мечтах и надеждах, третий сосредоточенно что-то решает, четвертый просто ждет, пятый машет кому-то рукой. Это начало спектакля. И речь тут идет о публичном одиночестве, о том, что каждый из нас – это соло в невыносимой какофонии жизни и тотальном безразличии друг к другу. Дальше, в процессе спектакля, актеры сделают попытку преодолеть эту леденящую изолированность, напомнить зрителю о том, что, по их мнению, является для каждого человека главным.

Абсурд, бессмысленная механистичность действий – лейтмотив спектакля, который поддерживает солирующий лектор. За кафедрой он, почти не останавливаясь, говорит о «нейтрино», о песне-послании в космос, о случайностях и цифре 3, о ВИЧ-инфицированных пауках-донорах и т.д. Объект обсуждения его мини-лекций не важен, но именно здесь, из его словесной бессмыслицы, вдруг, возникают изумляющие своей точностью, смешащие и узнаваемые объекты. Например, рассказ о 14 станциях гнева актеры и переводчик удачно связывают с Киевом. Зритель узнает, что гнев от подавленных желаний находится в общественном туалете в парке Шевченко. Гнев, связанный с алкоголем и наркотиками, – в Гидропарке, гнев от невозможности вступления в ЕС – на Майдане Незалежности и т.д.

«Почему у тебя нет мобильного телефона»? – спрашивает в другой сцене девушка своего случайного попутчика. «Не хочу, чтобы у меня развилась лоботомия», – поясняет он ей, отвергая общественный стереотип: «мобильный телефон – мужчина – руль – сиськи – хватательный рефлекс»… И попутчики, настойчиво пытаясь не забыть номер мобильного телефона подруги юноши, погружаются в воспоминания о старых временах, судорожно пытаясь найти в них точки соприкосновения. Мир цифр, маниакальная депрессия, моно- и стереомагнитофоны, книги – все пригодно для осторожного «прощупывания» партнера на принадлежность к своему кругу общения, на простое человеческое понимание. «Я хочу встряхнуть людей, чтобы они знали, что я не в их команде, – заявляет юноша. – Жизнь – как куча книг: хаос и дерьмо. Ныряйте в нее. Там может быть все что угодно». И нелепость ситуации в том, что когда юноша отваживается позвонить своей девушке, оказывается, что номер ее телефона принадлежит именно его случайной попутчице.

Лирическую линию в спектакле подчеркивают сцены выяснения отношений двух лесбиянок. «Речь идет о твоей жизни, о праве говорить правду», – говорит одна из них своей подруге на просьбу не афишировать перед родителями их взаимоотношения.

«Что это за близость? – трогательно, с надрывом звучит позже монолог второй девушки о своей семье. – Знаешь ли ты, что значит знакомый запах ополаскивателя? Ежедневный плавленый сыр на гренках? Когда мы спим, гудит холодильник – один на всех… Я бы не выдержала, если бы эти знакомые вещи исчезли».

Действо заканчивается так же, как и начиналось – пятеро людей вновь оказываются в одиночестве. Так же стоят, машут, ждут чего-то, всматриваются в бесконечность… Здесь нет начала и конца – цикл, где все выяснения истин, любовь, непонимание, страдание могут вновь повториться и вылиться в новый спектакль, новый виток однообразной жизни.

Unlimited Theatre в спектакле «Нейтрино» опирается больше на драматургию, а не на игру или визуальный сценографический ряд. Абсурд, который мог бы вылиться в бурлескный фейерверк актерских находок, увы, так и «загрузает» в рамках жестко структурированного текста. То ли уж больно молод, поэтому пока еще несовершенен в актерском отношении театр, то ли традиция «авангарда», которую, видимо, исповедует Unlimited Theatre, не дает достаточной базы для того, чтобы наполнить вербальную фактуру захватывающими зрителя игровыми решениями.

Что касается социальной направленности постановки, о которой актеры Unlimited Theatre говорили на конференции, то это скорее не острое выступление против социума, а лишь легкая, ни к чему не обязывающая игра скучающего человека в социальный протест. Чувствуется, что для Unlimited Theatre сцена – своеобразный образ жизни в рамках благополучного общества. Если для наших актеров обучение и работа – смысл их бытия, в которое они ныряют с головой, то здесь все решается гораздо проще и легче. В лучшем случае – несколько лет обучения на актерском факультете (актерских школ на Западе немало), приятное общение, времяпровождение и участие в различных международных мастер-классах.

Благо в Западном обществе человеку, занимающемуся театром, перемещаться и финансово, и территориально намного проще, чем нашей даже «звездной» приме. Государство, различные фонды и гранты дают ту поддержку, которая так необходима личности для свободы, творчества и полноценного наслаждения от «делания». Система финансирования, которая фактически отсутствует в Украине. Что не дает возможности рождению таких коллективов здесь, создания полноценной креативной среды и рождает апатию к реализации любого творческого импульса. А театр, все же – не худшая возможность занять не знающего к чему применить себя молодого человека.