Народ, вглядываясь в эталон украинского телевизионного шарма и буднично трезвея, снова начал задумываться о сущем. Яркие воспоминания меняются на свежие ощущения.

В праздничную еще субботу, 3 января, очаровательная ведущая на той же печально-безразличной ноте сообщила об отставке министра с самым длинным в правительстве названием - экономики и по вопросам европейской интеграции - Валерия Хорошковского. Новость достаточно щадящая после радостных новогодних потрясений. Ибо ожидалась она с конца прошлого года в рамках «борьбы с инакомыслием» в «коалиционном» правительстве. Вице-премьера этого правительства, как мы припоминаем, шумно, но быстро «ушли», а Хорошковскому мастерски «создали условия», растягивая ему удовольствие. Есть еще несколько кандидатов. Но об этом – по мере развития событий.

В общем, уход чиновника любого уровня в любой стране – явление достаточно рядовое. Только не у нас. В нашей стране даже менее значимые кадровые изменения заставляют серьезно задумываться об их причинах и, особенно, последствиях. Да и странновато как-то у нас все это происходит. Как в одной еврейской семье – «он муж, но не по всем вопросам…».

Еще совсем недавно Президент щедро нахваливал правительство, его высшие должностные лица торжественно рапортовали народу, приводя убедительные цифры поступательного экономического роста, не хуже, чем в послевоенной Японии. И вдруг – отставка одного из ключевых министров. Причем комментировать ее никто не стал: одни празднуют, другие еще отдыхают, а дежурный первый вице-премьер «дежурит по правительству дома, но к трубке не подходит». Что-то тут явно не то. Или не так.

Обратимся к обнародованному в официальном сообщении тексту относительно этой отставки. В нем Хорошковский подчеркнул, что это, разумеется, «его сознательное добровольное решение», и, «предвидя неоднозначную реакцию общества и политической элиты», штрихами обозначил и без того достаточно заметные причины отставки. Их оказалось несколько.

Первая. Работа его министерства была, оказывается, долгое время «заблокирована» в кадровых вопросах.

Вторая. Экономическая политика Кабмина и деятельность его экономического блока фактически, как оказалось, подчинены министерству финансов в результате совмещения должностей первого вице-премьер-министра и министра финансов. (То-то с самого начала это совмещение вызывало легкие подозрения!)

Третья. Как следствие первых двух, в такой ситуации остальные причастные к созданию экономической политики министерства (сколько их, кстати, или все?) фактически обслуживали задания минфина, большинство из которых было связано с текущим выполнением бюджета.

Так вот что там на самом деле происходит! Вот почему, оказывается, улыбки Хорошковского на телеэкранах в компаниях со своим «начальством» очень напоминали в последнее время выражения лиц, с которыми вглядываются обычно наши руководители, не знающие ни одного иностранного языка, в глаза зарубежных собеседников. По этой же причине, видимо, на телеэкранах мы видим других вице-премьеров – кроме «культурно-социального» Табачника - лишь в экстренных случаях. Все под себя «подмял» минфин! И делать нужно только то, что велит он. Прав, все-таки, Леонид Данилович - хорошо, что у нас не Россия. У них Ходорковский (никаких ассоциаций, связанных с фамилиями, просто совпадение!) объявил о своих политических амбициях и оказался в идеальном месте для начала политической карьеры.

То, о чем предупредил народ в своем последнем «прости» ушедший в отставку министр, оптимизма не вселяет. Хотя все это было известно давно, как и прогнозируемо. Известно специалистам и журналистам – естественно, а не «простым» зрителям и читателям. Известно и про то, что бюджета хватит месяцев на девять, и про возможную инвестиционную изоляцию страны (какая уж евроинтеграция, несмотря на председательство в ЕС Ирландии, которой послали письмо с поздравлениями!), и вполне ожидаемое вмешательство власти в регулирование экономической деятельности (в ценообразование, например), что говорит о ее состоявшейся паразитической приспособленности к условиям своеобразного украинского рынка, а значит, невозможности участия в каких-либо политических или экономических реформах.

Сейчас все будет подчинено одному – сохранить власть. Любой ценой. Поэтому «советовались с народом», насилуя «политическую реформу», чтобы легче решить, как сделать для него еще хуже. Но это потом, после президентских выборов. А пока надо решительно освободиться от людей думающих, но еще не до конца циничных. Либо имеющих свои, не вписывающиеся в «общаковские», виды на будущее собственное и страны. Так что там, наверху, так: если человек начинает показывать свое собственное лицо, это сигнал бить ему, простите, морду. Там каждый вправе высказывать свое мнение (только не в «телевизор»), но никто не защищен от последствий.

Тем временем наступил Новый год. Жалко, что не на тех, на кого надо бы…