«То-то же!». На какое-то время и я попал в «первый ряд». Однако проникнуться постулатом «у нас цензуры нет», равнозначным для меня утверждению, что «президент – святой», не смог. На чем и «погорел».

Директором телекомпании я стал случайно. В конце 2000 года меня, тогда журналиста-газетчика, пригласили на Николаевский глиноземный завод и замдиректора сообщил, что предприятие приобрело телевизионную частоту – 35 канал, создается новая телекомпания, в которой от прежних владельцев осталось только название – “Сатурн”, и что мне предложено стать ее главным редактором. Подумав, как положено, несколько дней, я согласился. Тогда меня снова обрадовали: директора и иных сотрудников пока нет, поэтому руководить придется тебе.

Конечно, я сам еще тот «молодец» - не имея никакого финансового и хозяйственного опыта, не видя документов, «повелся» на авантюру, которая, правда, тогда таковой не выглядела. Мне было просто заявлено: делай классное телевидение, нечто вроде «николаевского НТВ», а все остальное – финансирование, техника, помещение и т.д. – наши проблемы. Единственное, что «вменялось» компании – «поддержание позитивного имиджа НГЗ». Очень скоро оказалось, что многие вещи - это не «их», а мои проблемы. При знакомстве с учредительными документами оказалось, что владельцем компании является вовсе не завод, а три неких физлица, из которых «в живых» остался только один – юрист НГЗ. Следы двух остальных затерялись где-то в бескрайних просторах Сибири. В лицензии на вещание, в нарушение Закона «О ТВ», были указаны данные только о прежних учредителях, прежнем юридическом адресе и т.д. Мои многочисленные письма на завод о том, что необходимо либо «реанимировать», либо изменить учредителей, а также привести документы в соответствие законодательству, в течение года складывались в красивые папки.

Юридически с НГЗ телекомпанию «Сатурн» связывали две вещи: договор об информационном сотрудничестве и договор об аренде телекомпанией части видео- и оргтехники и мебели, принадлежащей заводу. Согласно первому документу, ТРК должна регулярно освещать деятельность завода ( выходящая дважды в месяц программа «НГЗ сегодня»), за что НГЗ ежемесячно перечисляет 12500 гривен. Эта сумма оказалась единственным источником регулярного финансирования при том, что необходимый минимальный месячный бюджет для нормального функционирования компании даже при очень скромных зарплатах составлял порядка 25-27 тысяч гривен. Я вовсе не попрощайка и готов был зарабатывать недостающие деньги, тем более, что нашей компании, со ссылками на финансовые трудности завода и «падение цен на алюминий на мировом рынке», было предложено зарабатывать самой. Что мы и стали пытаться делать – и тут же стали получать по рукам, головам и прочим частям тела. В течение 2001 года компания, которую я получил практически «с нуля», без техники, людей, телепродукта и т.п., по чуть-чуть стала становиться на ноги, были запущены несколько собственных программ, организовано восьмичасовое вещание в сутки (причем, большей частью лицензионного продукта). Предложение зарабатывать самим наталкивалось на недоразвитость николаевского рекламного рынка и – увы – рекламной службы телекомпании. Однако подошло время парламентских (мэрских, городских, областных) избирательных кампаний – и к нам потянулись люди, точнее кандидаты, и партии. С некоторыми из них мы даже успели заключить договора – например, с таки в итоге ставшими депутатами парламента Виктором Горбачевым и экс-губернатором Николаевской области Николаем Кругловым, бывшим начальником морского торгового порта Валерием Хабаровым, отстраненным от должности за, как он утверждает, нежелание «делиться» с «заедистами», бывшим госсекретарем Кабмина Виктором Лисицким, киевским бизнесменом Валерием Ксензенко, представителем «Оболони» в Николаеве Василием Фляком, партиями «Демсоюз», «Яблоко», «зелеными», «Озимым поколением» и т.д.

Однако как только в эфире ТРК «Сатурн» стали появляться предвыборные ролики и специальные программы, гостями в которых выступали кандидаты, тут же со стороны начальника информационно-аналитического управления Александра Агеева в категорической форме под угрозой увольнения поступил запрет на выдачу в эфир «несанкционированных» кандидатов и партий. Аргументом стало то, что «мы должны придерживаться политики Президента Украины и губернатора». Одновременно мне был изложен список кандидатов, рекомендованных для трансляции – по одному от каждого из мажоритарных округов, которые находятся в зоне вещания «Сатурна»: экс-министр обороны Александр Кузьмук, заместитель главы облгосадминистрации Михаил Рыхальский и глава госадминистрации Николаевского района Николай Карпенко.

Среди кандидатов на должность мэра Николаева «Сатурн» должен был поддерживать «кандидата от губернатора» Виктора Загоруя, а среди партий – блок «За единую Украину». Были также названы фамилии тех, кого показывать нельзя ни в коем случае, несмотря на уже перечисленные ими на счет телекомпании деньги - Горбачев и Круглов. Предвыборное выступление также авансом оплатившего эфир Василия Фляка было предложено выдать в эфир после полуночи. Также прозвучала рекомендация согласовывать возможность выдачи в эфир «нейтральных» и «непроходных» кандидатов и партий с пресс-секретарем главы облгосадминистрации Татьяной Даниленко. То, что НГЗ, принадлежащий российской структуре «Русский алюминий», так сильно оглядывается на областную администрацию, было разъяснено довольно просто: заводу, мол, надо лицензию получать, налоговые льготы, которые зависят от подписи губернатора, а тут вы под ногами крутитесь со своей свободой слова.

Согласовывать свои действия и эфир компании еще и с пресс-секретарем губернатора я не стал – из-за противности ситуации, да и своей тоже. И одновременно старался продолжать выполнять обязательства, взятые по прежним договорам. В тот период ситуация порой доходила до маразма. К примеру, от меня требовали объяснений того, как я «мог допустить», что снятая за два месяца до этого на «Сатурне» и тогда же переписанная по просьбе кандидата на простую кассету VHS программа «20 минут с Виктором Горбачевым» смогла выйти в эфире Николаевского кабельного телевидения. Несколько раз представители завода меня предупреждали о возможном увольнении, если не буду досконально следовать «рекомендациям». «Последнее китайское предупреждение» прозвучало из уст тогда заместителя генерального директора ОАО «НГЗ» Александра Богомолова в конце февраля 2002 г. Я опять ослушался: абсолютно официальное зарабатывание денег в ходе избирательной кампании с предоставлением равных возможностей всем (ну, или почти всем – тем, с кем успели заключить договоры) продолжалось. В середине марта на студию снова приехал А.Агеев и потребовал, чтобы я написал два заявления на учредителей: одно об увольнении по собственному желанию, другое – об уходе в отпуск. Пояснено это было так: «Оба заявления лягут на стол губернатора Алексея Николаевича Гаркуши ко дню его рождения, пусть он и определяет, какое из них будет подписано». Каюсь – заявления я написал, уж больно сильным было моральное давление. Самому же мне было предложено «пока отдохнуть». Дела я передал сотруднику пресс-службы ОАО «НГЗ» Игорю Данилову, который был назначен и.о.директора компании, а сам стал «отдыхать». Вскоре прекратилось информационное вещание «Сатурна». По самым разным причинам: компанию выставили из помещения, где она находилась, я «отдыхал», еще один журналист ушел в глубокий долгосрочный запой и загул - человеческий ресурс иссяк. Месяца через два «отдыха» мне позвонил Данилов и предложил выходить на работу.

«В качестве кого?»-«Ну, не директора».-«Что-то я не помню в штатном расписании такой должности».-«Да придумаем тебе должность. Хочешь, будешь главным редактором или шеф-редактором информационных программ?».

На работу я в таком статусе и вышел. Поскольку с помещением по-прежнему были большие проблемы – съехали в две маленькие комнатушки в полуподвале, а павильон арендовали у другой телекомпании – информационное вещание возобновили лишь частично: запустили еженедельную информационную программу «Неделя». Так перекантовались до сентября, когда переехали в новое помещение в одной из николаевских гостиниц. Решили возобновить «Новости», отказавшись от «Недели», поскольку ни людей, ни техники таки не хватало. И началась прежняя «песня». А.Агеев и новый «куратор» Валерий Параскун стали давать установки показывать «больше позитива» - естественно, в контексте работы областных властей. Помимо облгосадминистрации, в разряд «священных коров» попали еще несколько организаций, у которых, видимо, с НГЗ существует некая напряженка: областное управление СБУ, налоговая администрация, таможня, областной хозяйственный суд – о них можно было (а несколько раз и нужно в обязательном порядке) рассказывать только хорошее. Какие-то профессиональные нормы – объективность, предоставление позиций нескольких сторон, честность, в конце концов – никого не интересовали: «вы должны делать так, как вам сказано».

Так, в конфликте между николаевским областным хозяйственным судом и местным Домом детского творчества, на чье помещение вдруг стал претендовать суд, «Сатурн» обязан был занять сторону суда, рассказывая о том, как несчастные судьи ютятся в тесных комнатах, занимая всего один этаж облгосадминистрации. На предоставление хотя бы слова другой стороне было наложено табу. И это несмотря на то, что даже «ручной» облсовет оставил спорное помещение за детьми. Более того, существовали установки, согласно которым журналисты должны не только делать «нужные» материалы о «нужных» организациях, но и обязательно во время записи интервью с первыми лицами упоминать о том, что «мы – телекомпания НГЗ». Я сам подобных материалов не делал, но и защитить ребят не мог. Возобновление же новостей в сентябре 2002 года среди прочего совпало с активной подготовкой к акции «Восстань, Украина». Мы, конечно, должны были и сами догадаться о том, что это нехорошая акция, но не догадались – и подготовили просто нейтральный минутный информационный репортаж о приезде в Николаев Тимошенко, Мороза и Симоненко. Тогда пресс-служба завода решила напомнить нам, что появление материалов, хоть каким-то образом связанных с акцией, нежелательно. Опять прозвучала ссылка на облгосадминистрацию. Однако мы, сволочи эдакие, опять не вняли. И я мало того, что разрешил выдать в эфир репортаж о митинге оппозиции, так еще и сам передал на студию и распорядился вставить в новости «хрипушку» с киевской пресс-конференции судьи Василенко о возбуждении уголовного дела против Гаранта.

На этот раз нас, как и в прежних особых случаях, увещевали не по телефону, а в режиме живого общения: приехал сотрудник пресс-службы НГЗ Параскун и стал «открывать глаза» на то, какую гадкую акцию затеяла оппозиция, что они «хотят только нестабильности в стране», что они «решают свои личные проблемы» (и т.д., ну, все в курсе), а «вокруг ведь – вы только оглянитесь, не зацикливайтесь – столько позитивного, вот и рассказывайте об этом. Позитив интересен людям, а не все эти акции протеста». А чтоб мы больше не зарывались, было установлено, что перед каждым выпуском новостей студия в обязательном порядке должна пересылать на НГЗ тексты подводок и краткое содержание сюжетов.

Подобная практика вышла нам боком уже меньше чем через месяц. В конце октября я подготовил репортаж о судебном заседании по районной газете «Вісник Жовтневщини”, откуда редактора Татьяну Фабрикову уволил глава райгосадминистрации, а она начала с ним судиться. Перед выпуском позвонил Агеев и заявил, что выдавать в эфир этот материал нельзя: «Это сфера интересов Гаркуши, он сам со всем этим и разберется». Репортаж был снят с программы. Правда, с тех пор мы перестали отправлять на завод тексты перед эфиром – ну, типа, некогда. О содержании программ кураторы снова стали узнавать либо из эфира, либо приезжая и постфактум переписывая передачи.

Пиком же «демократии» стала программа, в которой ведущий Кляхин, представитель Комиссии по журналистской этике, беседовал с коллегой по комиссии, редактором отдела политики газеты «Зеркало недели» Сергеем Рахманиным. Перед этим состоялись встречи представителей комиссии с различными местными деятелями, в том числе и губернатором, который сообщил, что в регионе для журналистов не существует проблемы со свободой слова, а если и случаются какие-либо конфликты, то это частности, с которыми власть разберется. О своих впечатлениях – довольно корректно и без каких-либо революционных призывов - Рахманин и рассказал. Упомянул и конфликт вокруг «Вісника Жовтневщини”… Программа была еще в эфире, когда уже позвонил Параскун и на повышенных тонах стал возмущаться на тему “что вы себе позволяете”, “как такой материал вообще мог выйти”, “кто вам разрешил такое выдавать” – и все в том же духе. Мои попытки скорчить из себя саму наивность и даже сослаться на то, что ведущий украинский журналист делится впечатлениями о встрече с самим губернатором, не помогли. Пробормотав нечто вроде “потом будем разбираться”, куратор положил трубку. …Чтобы попасть работать на «Сатурн», два года назад мне довелось ехать на НГЗ. Чтобы оттуда вылететь, мне не понадобилось даже этого: замдиректора завода, нынешний «замполит» Юрий Исаков, приехал сам. Разговор был коротким: мне сообщили, что я совершил множество «тактических и политических ошибок» и предложили по-мирному написать заявление «по собственному желанию». Возражать я не стал: цензуры ведь у нас нет, значит, у меня какой-то извращенный взгляд на журналистику. Пусть и на отдельно взятой телекомпании. А напоследок мне сказали: «И далась тебе эта комиссия по журналистской этике. Гаркуша был так недоволен».

Данил Кляхин, Николаев, для «Детектор медіа» Від редакції: "Детектор медіа" звернулася до редакції телекомпанії "Сатурн" з пропозицією подати і свою точку зору на ситуацію. Редакція нагадує, що готова опублікувати думки усіх зацікавлених сторін.