Вот строчка сегодняшней ленты, которая, как мне лично кажется, должна была бы быть в заголовках... «Если бы в параде Победы приняли участие все солдаты-победители, то они шли бы непрерывным потоком днем и ночью... 57 суток подряд!..» Три месяца шли бы... Там, в шеренгах, наверное, был бы мой дед по матери (он погиб в знаменитом «харьковском котле», могилы нет)... Туда, наверное, пригласили бы и двоюродного деда, завершившего войну в Берлине полковником и адъютантом маршала Батова... Он пережил войну, его тело все было в огромных шишках от осколков, на кители звенели НАСТОЯЩИЕ ордена и медали – «За Киев»... «За Варшаву»... «За Будапешт»... «За взятие Берлина»... города эти помню и знаю оттуда, с медалей, еще малышом их осторожно зажимал в кулаках... Про войну он не хотел много рассказывать, несмотря на мои уговоры... Только повторял незадолго до смерти: «Не дай, Боже, войны никогда!»

Мог бы, если бы дошел, искалеченный в сталинских ГБ-шных застенках другой двоюродный дед, фронтовик, непартийный. Его забрали вечером, потому что в разговоре с товарищами он усомнился в «немецкояпонскошпионстве» одного своего друга-фронтовика, прошедшего от Сталинграда до Берлина с иконостасом наград и расстрелянного «за шпионаж»... Он не поверил в предательство друга… И вышел через 10 лет – только после «хрущевской оттепели»... Худой, искалеченный... И всегда молчал... Молчал и молчал... Курил «Беломор» и молчал... Так и умер, молча... Я не слышал от него про войну вообще ни слова…

Наверное, где-то рядом был бы и дед по отцу... Он прятал моего будущего отца от пуль фашистского самолета, обстреливавшего мирных беженцев. Прятал в куче необмолоченной пшеницы возле поля, накрывал собой... Приветствовали бы те шеренги и мои покойные родители – дети войны. Они пережили войну, голод, эвакуацию еще подростками... А потом – мама с 13 лет, а папа с 16, судя по трудовым книжкам, – поднимали и восстанавливали свой город и свои предприятия после разрухи... Честно работали, честно жили, дали жизнь, образование и все лучшее нам с сестрой... Папа о войне рассказывал такое: когда Левитан читал текст о капитуляции Германии, люди собрались на площади у его родного завода и просто из горлышек зеленых бутылок пили и пили водку... женщины... мужчины... подростки... все подряд... Пили – и загоняли боль и тоску по павшим вглубь, внутрь... Пили – и веселели... А мама – только плакала и называла города страны, где остались могилы родни... Эта страшная география и сегодня заставляет меня вздрогнуть, когда слышу некоторые названия городов, республик, теперь стран...

Не могу вам сказать, почему мне так запала эта строчка про шеренги подряд на 57 суток... Оно – это все – накрепко зашито в мою память, это и есть, наверное, мое субъективное восприятие 9 мая... И немалую долю в этом восприятии занимают впечатления от поездок в Германию… Я видел, как там живут внуки проигравших…Больно, что совсем по-другому живут внуки победивших… Горд, что в Германии, прямо у Бранденбургских ворот, участвовал в утренней еврейской молитве, просто физически ощущая, как Гитлер корячился и бился в истериках в своем там, воображаемом каком-то гробу… А представляете, как радовались все мои деды, и наверное, даже перестала плакать мама…

Это тоже – по части войны и победы… Шеренги павших все идут и идут… Три месяца идут подряд… По команде «смирно» они ровно по 45 градусам держат головы… Но их глаза очень внимательно смотрят на нас…