Шустер: Добрий вечір. У прямому ефірі “Свобода слова” – програма, яка визначає лідерів, або программа, в которой свободу слова ограничивают время и я, Савик Шустер. Наша аудитория – за мной, как всегда, со всех уголков Украины. Сегодня мы наш классический вопрос задаем в прямом эфире. Они видят героев, они примерно знают тему. Итак, сегодня: «Кому вы доверяете больше?» Президенту – кнопка 1, премьер-министру и коалиции – кнопка 2, оппозиции – кнопка 3, никому – кнопка 4. Нажимайте, пожалуйста. Президенту – кнопка 1, премьер-министру и коалиции – кнопка 2, оппозиции – кнопка 3, никому – кнопка 4. Продолжаем нажимать. Активнее, активнее, активнее. Пульт №22, пожалуйста. Только пульт 77. Пульт 77, пожалуйста. Все!

 

Итак, смотрите, какое у нас практически равномерное распределение: Президент – 26 процентов – это будет синяя кривая; коалиция и премьер-министр – 30 процентов – это будет красная кривая; оппозиция – 21 процент – зеленая кривая; никому – сегодня меньше чем обычно, 23 процента, – это будет фиолетовая кривая. Прошу вас начать работать. Я представляю главных героев программы. Александр Голуб – депутат Верховной Рады пятого созыва, член фракции Коммунистической партии; Валерий Писаренко – член фракции Блока Юлии Тимошенко; Виталий Шибко – член фракции Социалистической партии; Роман Зварыч – представитель Президента в Верховной Раде пятого созыва; и Юрий Мирошниченко – член фракции Партии регионов. Но мы начнем не с политики сегодня. Хотя, это я громко сказал. С политики тоже, но не той, не совсем киевской. Мы поговорим о событии, которое произошло в ночь с субботы на воскресенье, когда украинская композиция под названием «Dancing», которую исполняла Верка Сердючка на фестивале «Евровидение» в Хельсинки, заняла второе место. Эта композиция – я не называю это песней, потому что это большее – это шоу с элементами кабаре и трансвестизма. Это очень живое и красивое зрелище, которое вся Европа оценила очень высоко. Давайте мы эту композицию посмотрим еще раз.

 

(Запис пісні «Dancing»)

Савік Шустер: Композиция «Dancing», Вера Сердючка. Наша аудитория робко, робко реагировала, а особенно оппозиция – ей понравилось, видно, «Раша гудбай», – которая потеплее поддерживала эту композицию. Тем не менее, я рад приветствовать в нашей студии автора этого сценического образа «Верка Сердючка» Андрея Данилко.

Андрій Данилко: Добрый вечер.

Савік Шустер: Народ теплый. Я вас поздравляю от всей души.

Андрій Данилко: Спасибо.

Савік Шустер: Андрей, я бы хотел, чтобы мы послушали несколько высказываний, которые мы услышали в программе Андрея Малахова на канале «ОРТ» сразу после завершения голосования.

Андрій Данилко: Я не слышал их.

Савік Шустер: Вы не слышали? Вот вы сейчас послушаете. Некоторые, самые яркие высказывания. Шоу было достаточно продолжительным. Я просто скажу, что мы эти изображения записали с Всемирной сети «Первого канала», и это немножко контрабанда. Почему – мы дальше объясним. В общем, это не совсем законная вещь. Потом вы поймете, почему. Тем не менее, извините нас за качество – оно не лучшее. Но все же, там слова, а не музыка.

Леонід Захаров (фрагмент запису): Эстонцы дали нам 12 баллов – молодцы, наша взяла в Эстонии. Украинцы не дали – помните, как говорил Сухоруков в фильме «Брат-2»: «Вы нам еще за Севастополь ответите!»

Лариса Доліна (фрагмент запису): Андрюша Данилко как раз сделал то, что не делал никто до него и после – он поднял настроение всем. И завтра, уверяю вас, все будут – вернее не завтра, а в понедельник, – все придут на работу с хорошим настроением и будут вспоминать именно этот номер, именно номер Верки Сердючки. Я поздравляю Андрюшу Данилко. Он очень умный артист.

Артур Гаспарян (фрагмент запису): А что касается Верки Сердючки – она меня несколько раз здесь уже предала публичной анафеме за то, что я якобы выдумал историю с «Раша гудбай». Вы все сегодня слышали, что спела Сердючка на конкурсе «Евровидение». Но она сделала, конечно, всю ставку на эту достаточно скользкую историю, и она, конечно, шла ва-банк. И в этой ситуации она должна была либо победить, либо потерять все. И, конечно, второе место для Верки Сердючки – это потеря всего. Мы приготовили ей маленький сюрприз от нашей делегации – мы хотим спеть ей песенку. «Ай вонт ю синг: Сердючка, гуд бай! Ай вонт ю синг: Сердючка, гуд бай!»

Андрій Данилко: Еще и петь не умеют!

Наталія Вітренко (фрагмент запису): Я знаю точно, что Сердючка сегодня потеряла больше, чем приобрела. Потому что обманывать друзей – это последнее дело. Здесь, в этой студии, Андрей Данилко объяснял всем, потом приехал в Киев, травил меня, по всем каналам рассказывал, как его оскорбила Витренко, которая не разбирается в эстраде, не разбирается в песнях, не разбирается в том, что он же любит Россию; и поехать на Евровидение, чтобы там плюнуть на Россию – Россию, которая сделала его звездой! Зачем это надо было делать? Конечно, это неправильно. И я думаю, что больше Верка Сердючка не будет иметь никогда ни больших сцен в России, ни победы на Евровидении.

Андрій Данилко: Это я уже.

Савік Шустер: Так вот. Это вы, да. Так вот, Андрей.

Андрій Данилко: Меня, конечно, насмешила Наталия Витренко. Насмешила меня больше всех.

Савік Шустер: Я только зрителям... Первое высказывание не было услышано – оно было не очень отчетливое. Это обозреватель «Комсомольской правды», достаточно известный человек, сказал: «Эстония нам дала 12 баллов, Украина нам дала только 10, но как в «Брате-2»: «за Севастополь вы ответите». Это была шутка, но…

Андрій Данилко: А Россия дала нам 8. Но сказали еще такую фразу – я этого сам не слышал – что это дают не Сердючке, а дают Украине – 8 баллов. Вы знаете, я настолько был расстроен этими всеми разговорами... Я понимаю, почему это происходит. Я думаю, все умные люди, и все понимают, почему это происходит. Я советую Наталии Витренко поменять пиар-менеджера или продюсера, она же такая артистка у нас великая сейчас. Кто потерял в этой ситуации – так это только Наталия Витренко.

Савік Шустер: Я надеюсь, у нас в студии будут защитники Наталии Витренко?

Андрій Данилко: Конечно, конечно.

Савік Шустер: Я надеюсь. Потому что ее нет. Несправедливо.

Андрій Данилко: Да. Не очень красиво, наверное, ее обсуждать. Но она сделала то же самое.

Савік Шустер: Но тем не менее, это документ. Это было произнесено на всю Россию. Вы знаете, рейтинг какой был – количество людей, которые смотрели этот эфир. Мне звонили из газеты «Коммерсант» российской, чтобы я прокомментировал это явление. 17 процентов рейтинг. Это значит, доля где-то 80. 17 процентов – это просто… миллионы, миллионы, миллионы… Десятки миллионов. Все. Молчу.

Андрій Данилко: Вы знаете, я в первый раз смотрел… Стоял в ваших декорация прекрасных, и смотрел в первый раз это выступление.

Савік Шустер: Еще раз я вас прерву. У меня уже такая традиция сегодня. Я вас прерываю. У нас на связи Артур Гаспарян, которого мы только что видели в программе Малахова.

Андрій Данилко: Я не хочу с ним разговаривать.

Савік Шустер: А вы с ним и не разговаривайте.

Андрій Данилко: Он глухой. Что я могу сделать? Пусть сходит к ЛОР-врачу, и…

Савік Шустер: Он же музыкальный критик, а вы же артист, и всегда говорите, что музыкальные критики – это несостоявшиеся артисты. Поэтому, как бы…

Андрій Данилко: Я понимаю Артура Гаспаряна, которому нужно покупать себе новую футболочку, джинсики и кепочку, и сережечки в ушки. И это стоит денежки. И надо ему писать, он другого ничего не умеет. Но самое страшное даже не это. Я даже не пришел бы сегодня на эфир. Я так устал… Меня поражает вот эта несправедливость – когда на белое говорят «черное». И я смотрю… Ну я в жизни не мог подумать, что эта безобидная фраза «лаша тумбай» вызовет такой резонанс и в Европе тоже, и в России.

Савік Шустер: А как вы ее придумали?

Андрій Данилко: Вы знаете, эта песня была написана три года назад. И когда-то очень давно, когда даже речь не шла, чтобы Верка Сердючка представляла Украину на конкурсе «Евровидение», у меня был разговор с Константином Эрнстом у него в кабинете.

Савік Шустер: Это глава «ОРТ».

Андрій Данилко: Да. И я предложил эту песню. Я говорю: «Вы знаете, мне кажется, что песня достаточно провокационная…» Но я имел в виду слова «Зибен, зибен, ай лю лю» – что сейчас скажут, что это фашизм или еще что-то. И как-то эта тема сошла на нет. И вот мы работаем эту песню, и я первые два дня присутствия на конкурсе в Хельсинки думаю: «Боже мой, какой-то просто пионерский лагерь – так нас все любят, так к нам все хорошо относятся». Прошло три дня, и мы почувствовали, что мы перетасовали карты очень многим артистам. Журналисты себя вели не очень красиво по отношению к другим исполнителям. Мы приходим на вечеринку, и, естественно, у меня на голове эта звезда Сердючки; естественно, она очень яркая. Журналист, который общается с конкурсантом, бросает этого конкурсанта и бежит нас снимать. Какая реакция у конкурсанта? Естественно, негатив. Но вот это все вранье с этим «Раша гудбай»… Я настолько был расстроен тем обстоятельством, что люди поддаются этому зомбированию и начинают верить... Даже у меня был разговор с Аллой Борисовной Пугачевой, которая… Я ей говорю, что этих слов нет. Она говорит: «Ну даже если бы были!» Я понимаю, что она все равно тоже не верит, что я не спел эти слова. «Но даже если бы были, что тут плохого? Вот ты уезжаешь из Москвы после концерта в Киев, и говоришь: «Раша, гудбай». И такое влияние прессы на людей… Вот почему я не хочу общаться с Гаспаряном – потому что он меня обозвал, зараза такая, в своей газете «З.Д.» - «Звуковая дорожка», что я, «хитропопый дворняжка Данилко», хотел оскорбить и унизить Россию. Пусть эта овчарка хитропопая сейчас у вас выступит, и расскажет.

Савік Шустер: Мне очень нравится ваш уровень общения. Это хорошо. Артур, пожалуйста. Можете в той же лексике, если хотите.

Андрій Данилко: Это его слова, Артур!

Артур Гаспарян (включення із Москви): Да, да. Я как раз, в отличие от Андрея, от своих слов не отказываюсь. Во-первых, я хочу со всеми поздороваться. Савик, нам здесь, в Москве, очень-очень вас не хватает со «Свободой слова». Приезжайте скорее к нам, возвращайтесь.

Савік Шустер: Я вам сейчас спою его песню.

Артур Гаспарян: Это было сравнение с хитропопой, но не дворняжкой, а «как дворняжкой». Это было сравнение. Я не называл Андрея дворняжкой, а просто сравнивал, как он выглядел после самого конкурса «Евровидение». Но это отдельная история. Меня очень удивляет, что меня здесь, в России, записали чуть ли не в главного гонителя Андрея Данилко, что совершенно не соответствует действительности. Вся моя миссия исключительно заключалась в том, все эти последние два месяца, что шла подготовка активная к конкурсу «Евровидение»; заключалась в том, чтобы докопаться до истины: действительно Андрей поет, все-таки, фразу «Раша, гудбай» в данном случае, совершенно не оценивая, плохо это или хорошо, – или он не поет? Потому что он замутил вот эту всю историю с дуркой – пою, не пою, то «Раша, гудбай», то «Лаша тумбай».

Андрій Данилко: Да замутил это ты, Гаспарян.

Артур Гаспарян: Я, вы знаете, прожил больше сорока лет на земле, и до того, как появилась твоя песня, у меня проблем со слухом никогда не было.

Андрій Данилко: А вот теперь… Это возрастное, Артур.

Артур Гаспарян: И сейчас вы слушали эту запись с Евровидения. Я думаю, что здесь просто неуместно дальше рассуждать о том, была эта фраза или не была. Два раза была «Лаша тумбай», один раз была «Раша, гудбай». Но у меня для Андрея, на самом деле, есть большой подарок из Москвы. В сегодняшнем номере моей газеты «Московский комсомолец», хотя он теперь и не хочет со мной разговаривать, Алла Пугачева вступилась за Андрея Данилко, заступилась за него. Вот большой материал на эту тему: «Пугачева заступилась за Данилко».

Савік Шустер: А какой там заголовок, Артур?

Артур Гаспарян: Заголовок так и называется «Пугачева заступилась за Данилко». И я могу прямой текст, прямую речь, маленькое послание Аллы Пугачевой, которая возмущена, как она считает, травлей Андрея Данилко, начавшейся, по ее мнению, из-за успеха артиста на «Евровидении». Кстати, как бы там ни было, и как бы я не считал второе место Андрея Данилко лично его поражением, тем не менее, я его, безусловно, поздравляю с этим великолепным и огромным успехом.

Савік Шустер: А что было бы победой, Артур?

Артур Гаспарян: Первое место. Для Андрея – только первое место, конечно. В этой ситуации – только первое место. Алла сказала... «Что страшного он сделал?» – задалась вопросом наша Примадонна. Пел же Лещенко: «До свиданья, Москва, до свиданья». Ну и что? Его же никто не называл предателем родной столицы, не обвинял, что он стравливает, например, Москву с Ленинградом. Андрей Данилко – талантливый артист, признанный и любимый народом. А вся эта шумиха – просто недостойная травля по чьему-то заказу». И в этой же, кстати, газете, в этом же выпуске «Звуковой дорожки» я поместил рецензию на сингл Андрея Данилко, который он привез на «Евровидение», с семью ремиксами на «Lasha Tumbai», где это уже как «Лаша тумбай» фигурирует в песне. Очень положительная рецензия, поэтому, Андрюша, почитай. Тебе, наверное, понравится.

Андрій Данилко: Ну хорошо, я буду с тобой разговаривать.

Артур Гаспарян: Что касается травли – я категорически, как бы там ни развивалась ситуация, хочу внести большую ясность: конечно, я категорически против травли. И никогда ни к какой травле я не призывал, и то, что на почве всей этой истории с «Раша, гудбай» активизировались не совсем здоровые политические всевозможные клоуны – уже не артистические клоуны, а политические клоуны – это, конечно, вызывает большое сожаление; но, с другой стороны, зная реальную ситуацию, которая сейчас существует в нашей стране, которая существует в Украине, которая существует в отношениях между нашими странами, – всю эту негативную пену, конечно, можно было предвидеть. Поэтому со стороны Андрея то, что он замутил, с одной стороны, очень остроумную историю, очень остроумную для европейских, прежде всего, избирателей остроумную историю, – для него, наверное, я не думаю, что стала откровением такая реакция определенной части российского общества на эту песню, потому что другой реакции в нынешней ситуации, когда публика зомбирована имперским шовинизмом и прочими не очень хорошими вещами, наверное, трудно было ожидать. Я надеюсь, что вся эта история все-таки успокоится, и у нас та часть публики, которая пришла в невообразимое возбуждение по поводу этой фразы «Раша, гудбай», вспомнит, что у нас на телевидении в свое время была такая, например, замечательная программа «Куклы», где градус политической сатиры был гораздо горячее, чем эта эскапада Андрея Данилко.

Савік Шустер: Это правда. Но я вам скажу, Артур, такое замечание. Вы держите газету под названием «Московский комсомолец». Повторяю – «Московский комсомолец».

Артур Гаспарян: «МК». Да.

Савік Шустер: У вас: «Православные всех стран, объединяйтесь!» – «Московский комсомолец», да? И я говорю не «Гудбай, Раша», а «Гудбай, крыша». Потому что это просто… Вот в каком мире мы живем!

Артур Гаспарян: Да. Вы знаете, начал всю эту историю с «Раша гудбай» все-таки не «Московский комсомолец», и не вы, Савик. Эту историю начал Андрей. Он взрослый человек, взрослый парень, умный парень. И он, наверное, понимал, к чему все это приведет. Я могу сказать, что он может, на самом деле, себя похвалить, потому что такого шума, который… Я могу сказать, что Андрей Данилко был человеком номер один на «Евровидении». Все «Евровидение» крутилось только вокруг Андрея Данилко, и второе место, которое он получил, – это несправедливое место, судя по той реакции, которая была в Хельсинки.

Андрій Данилко: От хитрый! И вашим, и нашим.

Артур Гаспарян: Никто не сомневался в том, что первое место будет у Андрея Данилко. Я говорю то, что я думаю. По-моему, хитрый – это ты, Андрюша. Причем очень хитрый, прямо хитропопый.

Андрій Данилко: Вот молчи! Молчи сейчас, несчастный! Помолчи сейчас. Я вам скажу: вы знаете, меня возмущает не то, что эта вся история так заварилась, а то, что реально мне не верят, что я эту фразу не пел. И я думаю: пусть слышит Артур «Раша, гудбай». Он так хочет эту фразу услышать! Пусть ее слышит. Артур, я тебе в лифте говорил три раза: купи аппарат или сделай экспертизу звуковую.

Артур Гаспарян: Андрюша, я внимательно прослушал пластинку, которую ты мне подарил на «Евровидении».

Андрій Данилко: Но ты же говоришь о записи!

Артур Гаспарян: И там нету ни одной «Раши гудбай». Да, на пластинке все записано...

Савік Шустер: А там специально, на сцене в Хельсинки…

Андрій Данилко: А я вот специально, мне нечего было делать, я спел «Раша, гудбай». А смысл?

Артур Гаспарян: Я не знаю, Андрюша, зачем ты это сделал.

Савік Шустер: Пока ваша дискуссия зрителям нравится. Я так полагаю... Особенно оппозиции. Но в принципе, вас все поддерживают. У нас заканчивается время сателлита. Артур, мы хотим несколько вопросов к вам.

Артур Гаспарян: Не хотите московский политический слух последний?

Савік Шустер: Да. Политический слух московский – давайте, это интересно. Хоть что-то есть в Москве.

Артур Гаспарян: По Москве сегодня ходят, то есть не сегодня, они со вчерашнего дня ходят, слухи о том, что Андрей Данилко прислал письмо президенту Путину, где он подробно объясняет, что он не пел «Раша, гудбай». По моей информации от моих источников в президентской администрации, там это письмо просто передают из рук в руки и дико хохочут.

Андрій Данилко: Это ты сделал опять что-то такое?

Савік Шустер: Так вы писали письмо президенту?

Андрій Данилко: Я что, больной на голову?

Савік Шустер: Пожалуйста.

Юрій Нікітін: Здравствуйте. Меня зовут Юрий Никитин. Я менеджер Андрея Данилко, и я хотел бы дать несколько комментариев. Во-первых, «пятерка» за черный пиар. Есть пиар черный и белый. Здесь «пятерочка» за пиар. Супер все сработано! Отличный пиар в газете «Московский комсомолец». Кстати, мы так долго о ней говорим – нужно пойти купить и почитать газету хоть один раз в жизни. Тоже «пятерочка».

Артур Гаспарян: Почитайте, будьте любезны.

Юрій Нікітін: Да, я куплю обязательно. Не пожалею денег.

Савік Шустер: Кстати, православные всех стран объединились как раз в Хельсинки. Сербия, Украина и Россия – первые три места.

Юрій Нікітін: Сто процентов. Да. А относительно «Лаша тумбай», «Раша, гудбай» – даже не хочу комментировать. Всем все понятно – то есть цирк, клоунада. А относительно ситуации в Хельсинки хотел бы рассказать, поскольку присутствовал там неделю вместе с Андреем. Лично я, и вся наша команда, которая присутствовала там, считаем, что второе место, даже если оно второе, хотя на самом деле оно первое, но об этом – позднее, если будет интересно... То есть, даже то, что оно второе – это великая победа, поскольку на самом деле, так, как представила себя Украина в этот раз – смелой, раскрепощенной, расслабленным государством, – на самом деле, этого не ожидал никто.

Савік Шустер: Расслабленное государство – это у нас вторая часть программы.

Юрій Нікітін: Может быть. Да. Может быть, это несколько высокопарно, правда? Но как-то все… Почему такая, скажем, реакция со стороны Артура? Очень многие ожидали какой-то традиционности, какого-то опять там… Не буду говорить, какого формата. И то, что увидели все, – почему так, как Андрей говорит, реагировали и финны, и вся Европа… BBC – пять включений «BBC World». То есть, на самом деле, такого ажиотажа вокруг артиста на «Евровидении» не было никогда в истории «Евровидения». Так не проходила ни одна пресс-конференция не то что украинского артиста – ни одного артиста за всю историю «Евровидения». И на самом деле, никто не говорил о том, серьезно это или не серьезно, как это – правильно, неправильно. Все получали удовольствие от того, что происходит. И второе место, даже если оно второе, – это очень высокая оценка.

Савік Шустер: Это правильно. Надо говорить с Москвой, все же, потому что нам надо с ними прощаться. Татьяна Лебедева у нас в студии – член Национального совета по телевидению и радиовещанию Украины. Я тут произнес слово «контрабанда» – Артур, может вы не слышали. Мы записали…

Артур Гаспарян: Слышал.

Савік Шустер: Вы слышали, да? Вот сейчас объясним немножко, почему.

Тетяна Лєбєдєва: Я хотела бы остановиться на еще одном аспекте. Я не знаю, почему до сих пор никто не задал этот вопрос. Все почему-то обсуждают, что сказали на «ОРТ» в программе, но никто почему-то не задает вопрос, а почему вообще на Украине «ОРТ» транслировало «Евровидение»? На самом деле, право на трансляцию «Евровидения» получает каждая страна от Европейского вещательного союза. И эти права абсолютно эксклюзивные на территорию страны. В двух словах для зрителей, что такое Европейский вещательный союз: это такой цивилизованный клуб государств и государственных или крупных общественных компаний, которые платят достаточно большие взносы за свое эксклюзивное право показывать те или иные значительные события в эфире. Эти все права очень четко описаны в правилах «Евровидения» вообще, и конкурса в частности. И совершенно четко и определенно там написано об эксклюзивном праве Украины. Что такое «ОРТ Международное» – в двух словах, опять-таки, для тех, кто этого не знает. «ОРТ Международное» – это так называемая очищенная версия Первого канала российского. В чем очищенность? В том, что канал берет на себя обязательства, что транслируя программы, передачи, фильмы, он не нарушает прав других стран, на которые происходит трансляция. В данном случае, я думаю – я не могу этого утверждать – я думаю, что это будет предмет другого разбирательства, – что право на трансляцию «Евровидения» на территорию России имело «ОРТ». «ОРТ Международное» не имеет никакого отношения к этому, и уж тем более «ОРТ Международное» не имело права транслировать этот сигнал на другие страны. Почему такие жесткие правила? Андрюша, вот ты сказал, что потеряла Наталия Михайловна Витренко. Потеряла еще и другая сторона – потеряла Украина, потеряла Национальная телекомпания, и потерял ты. И сейчас я в двух словах тебе это покажу.

Андрій Данилко: Я ничего не потерял.

Тетяна Лєбєдєва: Сейчас попытаюсь объяснить.

Савік Шустер: Сейчас, сейчас...

Тетяна Лєбєдєва: Я быстро закончу.

Савік Шустер: Артур на это тоже должен ответить.

Тетяна Лєбєдєва: Да. Я думаю, что я закончу сейчас. Почему эти правила введены, и почему они такие жесткие? Из нескольких соображений. Тут есть момент правовой, есть момент финансовый, и есть момент моральный. Ну, моральный оставим – это как бы такая субстанция неопределенная. Но правовой – почему? Во-первых, страны, которые платят взносы, должны иметь эксклюзивное право показа для того, чтобы получить деньги от рекламодателя, и второе – имеется в виду, что… Вы знаете прекрасно, что, например, Украина не имела права за Андрея голосовать. Точно так же нельзя, чтобы другая страна транслировала свой сигнал, чтобы влиять на голосование украинцев. И если проанализировать, то я не уверена, что та программа, которая была в эфире «ОРТ», не повлияла на результаты голосования в тех странах… Вот! Я имею в виду именно это, Андрюша. Белоруссия, Молдова, страны Балтии, Ереван – то есть Армения. Я не уверена, что те баллы, которые ты получил...

Андрій Данилко: Я понял. Да, это правда.

Тетяна Лєбєдєва: ...не получились под влиянием той дискуссии, которая была. А дискуссия была достаточно резкая. Пиарились и шоумены, и политики.

Савік Шустер: Пиарили «Серебро», в основном, то есть российскую группу.

Тетяна Лєбєдєва: Совершенно верно. Есть еще… Именно поэтому такие жесткие правила. Более того, в правилах написано, что нарушение этого права эксклюзивного является основанием для исключения страны из Европейского вещательного союза. Есть еще один аспект – финансовый. В двух словах.

Савік Шустер: Татьяна, мы должны дать Артуру слово, потому что он просто исчезнет.

Тетяна Лєбєдєва: Давайте. Но это очень важно, потому что это деньги.

Савік Шустер: Мы дополним.

Артур Гаспарян: Вы знаете, я могу… Извините, Татьяна, вы можете очень долго говорить, но все, что вы говорите, это совершенно не по адресу – я не работаю на телевидении, я работаю в газете.

Савік Шустер: Нет, нет. Мы как журналисту вам говорим.

Артур Гаспарян: И я абсолютно не могу за это отвечать. Я совершенно не понимаю, о чем сейчас говорит Татьяна. Я могу сказать только одно: если возвращаться к нашей трансляции – меня очень многие упрекают, что мы в эфире пропели замечательную такую песенку «Ай вонт ю синг: «Сердючка, гудбай». Но я обычно на это отвечаю: если Верка спела «Ай вонт ю синг: «Раша, гудбай», то мы в качестве ответной шутки...

Андрій Данилко: Как он меня выводит!

Артур Гаспарян: ...не знаю, насколько она удалась-не удалась, спели: «Ай вонт ю синг: «Сердючка, гудбай». Но главное, что я хочу сказать...

Савік Шустер: Да, вопрос. Представьтесь, пожалуйста.

Сергій Перман: Артур, здравствуй. Сергей Перман привет тебе из Киева передает. Здравствуй.

Артур Гаспарян: Привет, Сережа.

Савік Шустер: Сергей, вы кто по...?

Сергій Перман: Я работаю в шоу-бизнесе. Я продюсер. Мы с Артуром очень много лет знакомы. Я очень уважаю тебя как журналиста. Не всегда я с тобой согласен, в данном случае – категорически не согласен. Но в данном случае, опять же, это личное мнение Артура Гаспаряна.

Артур Гаспарян: С чем ты не согласен? Можно узнать, Сережа?

Сергій Перман: Я не согласен… Я тоже не услышал никаких других фраз, кроме «Лаша тумбай».

Артур Гаспарян: Надо сходить к ЛОРу.

Сергій Перман: Ты услышал. Но это твое личное мнение. Мне просто обидно, что ты доносишь его, и многие люди, которые, может быть, не слышали, они по твоим словам…

Артур Гаспарян: Не надо из меня сумасшедшего делать, ребята. О чем вы говорите?

Сергій Перман: На самом деле, я хочу другое спросить у него, у Артура. Ты уже сказал, что к телевидению не имеешь никакого отношения. Но, может быть, ты там бываешь на программе «Пусть говорят», дружишь с Андреем Малаховым. Объясни, пожалуйста, для меня лично: что там делает Наталия Витренко, и в качестве кого она там вообще появляется? Можешь объяснить? Для меня это загадка. Он в Москве. Может быть, он знает. Она, видимо, ушла из политики уже? В России теперь. Может, она баллотируется там? Можешь как-то объяснить нам?

Артур Гаспарян: Нет, я абсолютно не могу этого объяснить. Я к госпоже Витренко не имею совершенно никакого отношения, и так же всегда удивляюсь ее пламенным речам, и очень дико хохотал, когда она обнаружила некий сговор Андрея Данилко с евроатлантистами. Это, конечно, было очень смешно. Но у каждого человека свое шоу.

Сергій Перман: Артур, ты если в следующий раз ее увидишь, передай ей большой привет от нас. Пусть там поживет чуть-чуть – пару лет.

Артур Гаспарян: Вы ближе к ней. Вы ей и передайте это.

Савік Шустер: Так как у нас люди искусства, и у них немножко другие тормоза, мы не будем комментировать то, что вы говорите. У вас есть еще возможность обменяться ласковыми словами и попрощаться.

Андрій Данилко: Артур!

Артур Гаспарян: Да, Андрюша.

Андрій Данилко: Ты меня слышишь хорошо?

Артур Гаспарян: Конечно. Более того, я очень хочу… Наши читатели, читатели «МК», очень ждут прямого общения с тобой. Мы готовы тебе выделить целую полосу в нашей газете для того, чтобы ты напрямую обратился ко всем читателям «Московского комсомольца». Поэтому, если ты решишь изменить свое мнение, и все-таки начать опять со мной разговаривать…

Савік Шустер: «МК» не продается в Украине.

Артур Гаспарян: Как – не продается? У нас есть «МК» в Украине». Конечно!

Савік Шустер: Это неправильно.

Андрій Данилко: От аферист! Молодец!

Артур Гаспарян: Андрюша, у нас есть хорошие учителя!

Андрій Данилко: Все равно ты аферист. Вы знаете, у меня была прямая линия с одной из газет московских, не буду называть название – и, вы знаете, у меня не было практически ни одного вопроса. То есть, люди, звонившие из Москвы и из разных городов России, как-то пытались выразить свою поддержку мне. И мне было, с одной стороны, приятно, а с другой стороны, я понимаю, насколько сейчас злятся те люди, которые затеяли эту историю. Она не сработает, потому что это неправда.

Савік Шустер: Артур, спасибо вам большое за участие. Спасибо. Вы еще что-то хотели?

Артур Гаспарян: Да. Я хочу сказать: я тоже надеюсь, что все обойдется без последствий. И я считаю, это очень добрый знак – несмотря на все, что произошло, министерство иностранных дел России не выпустило ноту протеста в адрес Украины...

Савік Шустер: И не объявило Андрея персоной нон-грата. Это у нас сейчас такая игра идет.

Артур Гаспарян: ...и не призвало не покупать украинское сало в магазинах.

Савік Шустер: Вот такой поворот? Хорошо. Мы уйдем на несколько минут рекламы. Спасибо большое, Артур. Значит, вы поняли, что никаких писем Путину Андрей не писал?

Андрій Данилко: Ты понял? Опять не услышал!

Артур Гаспарян: Вы мне это говорите? Нет, но в Москве ходят очень упорные слухи…

Савік Шустер: Спасибо. Мы вернемся после рекламы.

(РЕКЛАМА)

Савік Шустер: В прямом эфире «Свобода слова». Прошу аудиторию продолжить работать. Андрей Данилко у микрофона. Ну, я думаю, что из нашей студии должны быть какие-то вопросы, комментарии... Тем более, что много было всяких противоречивых дискуссий до «Евровидения», когда стало известно, что Андрей Данилко будет представлять Украину. Пожалуйста.

Віталій Шибко: