Корень всякой свободы в разуме. В XIII веке эти слова записал великий мудрец Фома Аквинский. Вчера, 22 ноября 2006 года, века XXI, я много часов провел у телевизионного экрана с единственной целью: узнать, есть ли разум у тех мужчин и женщин, которые прежде вывели на улицы сотни тысяч своих сограждан. Разумеется, моя дефиниция разума резко отличается от таковой у тех самых мужчин и женщин… Пока я сотоварищи наивно защищал права конкретных украинцев, несправедливо и неправосудно обиженных разного рода властью, они всеми возможными (и - невозможными) способами делали свои весьма конкретные капиталы. Понимаю, с этой точки зрения, они – умны, а я – не очень. Но я упрям в своих заблуждениях. Sic.

Итак, я долго сидел у телевизора. Смотрел все новостные программы, слушал комментарии. Я хотел чуда! Немолодой, много видевший в своей жизни человек, я, как молоденькая девушка с нетерпением ждет объяснения в любви, ждал невероятного. Маленького, короткого, тихого слова: «Простите нас!». Неужели, думал я, у всех без исключения этих активных и успешных людей напрочь атрофирован участок мозга, отвечающий за осознание и проявление собственного человеческого достоинства?..

Была площадь. Раздача автографов, уверенные слова ни о чем, никто не отводил глаза от телекамеры, никто не говорил о поражении… Был недешевый бар с лобызаниями и объятиями. Была явно наигранная радость общения с друзьями… Не было главного – слов от сердца. Мы, «биомасса», и «лохи» так и не услышали просьбы о прощении. Кто-то уехал в Брюссель, кто-то (на очень дорогом автомобиле) в Мариинский дворец.

Они – трупы. Здоровые, богатые, полные физических сил и энергии предпринимательства, они – политические трупы. Украина – не Узбекистан. И, даже, не Белоруссия. Здесь тонко чувствуют неискренность и унизительное отношение. Кстати, именно поэтому и случился Майдан. А статисты на сцене были всего лишь греческим хором. Протагонистом были мы, украинский народ, уставший от серенького хитреца папы Кучмы.

У них нет будущего. Завтра или послезавтра их сменят другие политики. Потому что даже у политика должно быть достоинство. Политик, не имеющий достоинства, не умеет проигрывать. Проигрывать так, чтобы проигрыш стал первой ступенькой лестницы, ведущей к победе.

Достоинство не имеет цвета. Ни оранжевого, ни голубого… Тем не менее, его отсутствие всегда очевидно. Это как с девственностью – либо она существует, либо ее уже нет. Третьего не дано.