От фильма «Истальгия» Дарьи Онищенко ожидали многого. О процессе подготовки картины, созданной в копродукции Украины, Германии и Сербии, писали в украинской прессе, фильм стал победителем первых питчингов Госкино, с которых начались реформы в отечественном кинематографе. Наконец, помимо звезды мирового класса Карла Марковича и Ивана Добронравова из «Возвращения» Андрея Звягинцева, в фильме снималась народная артистка Украины Нина Нижерадзе, а вторым режиссёром ленты выступила Мария Халпахчи.

 

Премьера картины в рамках международной конкурсной программы 42-го кинофестиваля «Молодость» не сорвала оваций критиков. (Мнения экспертов об украинской программе кинофестиваля читайте в ближайшие дни на «Детектор медіа».)

 

Больше всего от журналистов и киноведов досталось слабой драматургии картины, искусственному украинскому, надуманным реалиям Киева и мироздания в целом. При этом режиссёр уверена: представленные в картине истории любви и жизненного выбора ей удались, фильм максимально реалистичен, а украинский звучит, как живой.

 

Достоинством картины является её техническое качество и операторская работа. За лучшую художественную концепцию «Истальгия» получила приз немецкого Международного фестиваля Home of Films в городе Хоф. Во время просмотра не раз замирает сердце: «И это - украинский фильм!». К примеру, в моменты, когда великолепные кадры оттенены песнями группы «Бумбокс», или во время самой сильной сцены с самогоном, в которой Нина Нижерадзе составила достойную партию Карлу Марковичу... И сложно пока поверить, что наступит время, когда качественные особенности украинских фильмов будут восприниматься как должное.

 

Сама же глубина «Истальгии» многих не впечатлила. В программу не самой яркой «Молодости» нынешнего года фильм внёс долю досады. И можно представить, что ощущали режиссёры во время просмотра картины на 700 тысяч евро о том, как кто-то мучается, не желая переезжать в чужую страну, где «реки не воняют»…:).

 

И всё же, автор рискнёт предположить, что «Истальгия» - не тот фильм, по которому пора оценивать потенциал Дарьи Онищенко. Замысел картины намного сильнее конечного результата. Хотя дебютная работа режиссёра и поражает спокойным сценарием - ни максимализма тебе, ни безумия. :)

 

Ответ на то, почему фильм реализован именно так, возможно, найдётся в отзывах кинокритиков. Но станет ли Дарья читать между строк? В планах режиссёра и сценаристки работа в коммерческом кинематографе. И уже сейчас, в случае со снятой на ручную камеру «Истальгией», определение «артхаус» звучит необычно: вместо социальной драмы вышла милая картина без рискованных опытов.

 

Как появился на свет этот заметный полнометражный дебют - в интервью с Дарьей Онищенко и продюсером картины Анной Паленчук

 

«Мы очень часто импровизировали»

 

- Дарья, ваш фильм стал самым дискуссионным дебютом «Молодости». Каковы, собственно, ваши впечатления от «Истальгии»? :)

Дарья Онищенко: Это моя первая полнометражная работа, и, как в любом дебютном фильме, в ней есть свои ошибки и недочёты. Главное, что мне удалось передать эти три истории любви, а также историю матери, которая ждёт своего сына и очень по нему скучает. Фильм и о поиске главной героиней своего места в жизни, и о поиске любви, которая необходима каждому из моих персонажей.

 

Я очень люблю многолинейную драматургию, и эти истории так хорошо переплелись. Мне не хотелось, чтобы в финале наши герои встретились, чтобы сын Русланы приехал в Германию, например. В других подобных фильмах - например, в «Магнолии» (Пола Томаса Андерсона. - ТК) или «Коротком монтаже» (Роберта Олтмена. - ТК) герои встречаются, а в «Истальгии» каждый остался в своём мире в какой-то степени.

 

Отзывы, в большинстве своем, пока что были хорошими и после немецкой премьеры, и после «Молодости». Больше всего комплиментов получила актриса Нина Нижерадзе за свою роль Русланы. Что касается критики - понятное дело, кому-то нравится, кому-то нет. Я считаю, что это нормально.

 

  

 

 

 

  

 

  

- Фильм, а точнее проект «Истальгии» обратил на себя внимание экспертов два года назад, на питчинге Boat Meeting в рамках «Молодости»... Расскажите, как вы получали государственное финансирование?

Анна Паленчук: На Boat Meeting мы познакомились с Екатериной Копыловой, которая на тот момент около полугода возглавляла Государственное агентство Украины по вопросам кино. Мы с Марией Говорухой, продюсером с украинской стороны, вообще тогда не рассматривали возможность получения госфинансирования, потому что абсолютно в это не верили и хотели сделать фильм своими силами. Но Екатерина Александровна объяснила, что впереди полная реформация системы государственного финансирования и что будет возможность дать зелёный свет копродакшн-проектам.

 

Затем мы почти год готовили документы и участвовали в первых питчингах Госкино. На тот момент у нас уже был опыт питчингования и на Boat Meeting, и на Одесском кинофестивале, а еще в Белграде на питчинге B2B Belgrade Industry Meetings при кинофестивале FEST. У нас уже было полностью подтвержденное немецкое финансирование. И вот в сентябре прошлого года мы узнали, что оказались в списке победителей питчинга.

 

- Какие обязательства накладывает государственное финансирование? Наверное, было обусловлено количество съёмочных дней, язык героев...

Анна Паленчук: Государственное финансирование накладывает очень много обязательств. Прежде всего, надо работать в соответствии с нормами, которые порой устарели или совершенно не рассчитаны на работу с фильмами совместного производства. Однако Государственное агентство Украины по вопросам кино постоянно в процессе реформирования системы, и за последний год стало намного проще понять эту систему и работать в ней. Хотя в Европе все деньги, которые выделяются на кино - public, публичные, не государственные, как у нас.

 

- Часть героев в фильме на русском говорит, часть - на нарочитом украинском. Это было обусловлено обязательствами?

Анна Паленчук: «Истальгия» - фильм мультикультурный, и без разноязычия невозможно прочувствовать эту мультикультурность. У нас есть пример картины «ТойХтоПройшовКрізьВогонь», где вообще звучит русский, украинский, английский, не считая языка индейцев. Использование многих языков в одном фильме - мировая практика.

 

Нам очень приятно, что одна из историй звучит на украинском языке, и мы надеемся, что заложили очень хороший фундамент, ведь наши зрители всё ещё не верят в украинские фильмы.

 

- Я всё же хочу уточнить: вам было важно, чтобы фильм отражал жизненные реалии? К примеру, герой-киевлянин говорит на украинском, а его мама - на русском.

Анна Паленчук: Это распространённое явление, когда люди в Украине сознательно переходят с украинского на русский и наоборот, пусть даже в общении со своими родителями. Таковы тенденции в нашем обществе, и это нормально.

 

Дарья Онищенко: Для меня вообще очень важно, чтобы язык кино был реалистичным. Не литературным, а реалистичным. Мне кажется, у нас весь фильм снят в очень реалистичной эстетике: и ручная камера, и визуальный стиль. Для меня было очень важно, чтобы и диалоги были живые, ведь мы очень часто импровизировали. Сценарий использовался только на репетиции с актёрами, на самой же съёмочной площадке работали без него. Я старалась предоставить актёрам как можно больше свободы, и мне кажется, речь в фильме достаточно живая.

 

Анна Паленчук: Проблема в том, что у нас зрителями очень плохо воспринимается кино на украинском языке. Украинский язык в каждом регионе разный, и единственный вариант - говорить в кино на литературном языке, которого априори не существует в нашей повседневной жизни. То есть, на решение этой задачи уйдут не месяцы - годы. Я имею в виду украинский киноязык без «шо» и «гэ», когда кто-то говорит на суржике, а кто-то отвечает на литературном украинском языке. Язык украинского кино ещё надо найти, а пока что все прибегают к литературной форме.

 

 

 

- Какие обязательства у творческой группы были перед немецкой и сербской стороной?

Анна Паленчук: Прежде всего, мы были обязаны выполнить свои договоренности. Когда мы этот проект начинали, много слышали о российских и украинских продюсерах, которые нечестно работали со своими иностранными партнёрами. Нам хотелось построить работу на равных и честных партнёрских отношениях. Мы с нашими немецкими коллегами вместе уже три года, были в разных городах, странах, пережили много волнительных и счастливых моментов и очень многому друг у друга научились.

 

- После первых питчингов украинские продюсеры отмечали, что в случае с госфинансированием есть определённые трудности в части копродакшна и авторских прав. Как был разрешён этот вопрос вами?

Дарья Онищенко: Существует Европейская копродукционная конвенция, в соответствии с которой мы реализовывали этот проект. Украинское законодательство только разрабатывается в этом направлении, и потому было сложно. В Германии эта система существует уже давно, и мы были не первым проектом, который делался в соответствии с этой Конвенцией. Конечно, было очень много юридических нюансов, требующих согласования с продюсерами всех трёх стран.

 

- Кому в итоге принадлежат права на фильм?

Анна Паленчук: Права принадлежат украинской, немецкой и сербской стороне в соответствии с их вкладами в проект фильма.

 

- Дарья, «Истальгия» - ваша дипломная работа. Интересно, многие ли выпускники Мюнхенской академии кино и телевидения, где вы учились, дебютируют в кино с бюджетом в 700 тысяч евро? Или же это ваша большая удача?

Дарья Онищенко: Да, можно сказать, что большая удача. В моей академии нашим фильмом очень гордятся, это большой проект. Некоторые снимают короткометражные фильмы в качестве выпускной работы, некоторые снимают фильм в одной стране. У нас была копродукция, которую трудно было профинансировать, поставить на ноги, не считая довольно сложной актёрской составляющей.

 

Ключевую роль в реализации проекта сыграл Карл Маркович. Как только мы получили его согласие, стало гораздо проще получить финансирование в Германии, нас многие поддержали. Поэтому Карлу Марковичу мы очень признательны.

 

- А что, собственно, от Карла Марковича зависело? Был важен его авторитет?

Дарья Онищенко: Он считается австрийской и немецкой звездой, много снимается в Германии. И когда ты получаешь согласие на участие такого актёра в дебютной картине молодого режиссёра, это, конечно же, помогает. И для представителей фонда, и для Баварского телевидения это уже своего рода гарантия качества.

 

- В фильме звучит музыка украинской группы «Бумбокс». Как договаривались об авторских правах?

Анна Паленчук: Дарье нравится музыка «Бумбокс», она и ранее сотрудничала с ребятами в короткометражной ленте «Собаки міста Українка». Свои песни они предоставили на дружеских началах. Музыка ложится в украинский контекст, к тому же ребята делают качественный продукт, который в Европе воспринимается на ура. Очень хотелось бы, чтобы это стало нормой для украинского кино.

 

Дарья Онищенко: В Европе всем очень понравились музыка «Бумбокс». А с песней Высоцкого нам очень помог Алексей Горбунов, который дружит с Никитой Высоцким.

 

 

 

 

- Дарья, в наше время молодые режиссёры, как никогда, ощущают влияние продюсеров. Насколько вы были самостоятельны в работе над фильмом?

Дарья Онищенко: Помимо режиссёрской работы, мне приходилось координировать коммуникацию между тремя странами. Вообще, это сложно, когда у тебя продюсеры в трёх странах :) Обычно, когда ты снимаешь кино, есть один главный продюсер.

 

Анна Паленчук: У Дарьи очень много харизмы. И если она что-то решила, то добьётся этого. В «Истальгии» именно она была инициатором и двигателем многих вещей.

 

 

«От молодых кинематографистов ожидают

или "Голливуда", или полномасштабного русского кино»

 

- Вернёмся к началу работы над проектом. Какие художественные задачи вы ставили перед собой и что от них осталось в итоге? :)

Дарья Онищенко: Для меня была очень важна эстетика реалистичности, я очень люблю фильмы Ларса фон Триера. Также мне хотелось задействовать украинских актёров. С моим оператором Эролем Зубцевичем мы разрабатывали визуальный и цветовой концепт, ещё на стадии сценария у каждого эпизода был свой цвет. Наш художник-постановщик Маркус Диклюбер даже получил приз на немецком фестивале в Хофе, где состоялась премьера фильма. Сценарий мы писали вместе с Ярославом Мандичем, который мне помог в теме Балкан и Сербии. Он сам из Боснии родом.

 

- Как создавались истории об Украине и Германии? Вымышленные ли их герои?

Дарья Онищенко: Герои получились вовсе не придуманные, а реалистичные. Прототипом Русланы была няня моей дочки, да и остальных брала из жизни. Не очень хорошо, если режиссёры или сценаристы начинают писать о том, чего они не знают, и я старалась как можно больше использовать свой опыт.

 

Анна Паленчук: Даша единственный режиссёр в истории мирового кинематографа, которая на фестивальную сцену, наряду с командой, вышла с няней своей дочери. Наш художник-постановщик вывез половину её квартиры, чтобы обустроить быт Русланы. И няня в нашей команде считалась его ассистентом.

 

Дарья Онищенко: Так что ребёнка пришлось оставить у соседей, чтобы привести няню на премьеру как реквизитора.

 

- Во время просмотра ленты меня не покидало ощущение, что Киев в «Истальгии» несколько не такой, как в наши дни. Вспомните ситуацию с милиционером, который задерживает героя в парке и заявляет, словно кагэбист: «Нікуди ти не поїдеш». Он только потом документы предъявить попросил, не сначала - чтобы понимать, «на кого батон крошит» :)

Дарья Онищенко: Я в Киеве выросла и не раз имела дело с нашей милицией. Я не понаслышке знаю, насколько наши стражи порядка коррумпированы, и эта коррупция существует на всех уровнях. Как кинематографисты мы имеем право говорить об этом в своих фильмах. Ну и вопрос был не в том, что кто-то никуда не поедет...Обычно наши милиционеры хотят взять деньги и пойти дальше. Допустим, они могли бы его задержать до утра, и он опоздал бы на поезд. То есть, под «никуда не поедешь» милиционер имел в виду, что задержит ребят на какое-то время, пока они с ним не рассчитаются.

 

 

 

 

 

 

- Центральная драматургическая составляющая картины - история матери, которая скучает по своему сыну. Какую нагрузку в этом фильме выполняют темы любви?

Дарья Онищенко: Всем нашим героям не хватает любви, не хватает близкого человека рядом. Родители, конечно, часто думают, что эти близкие люди - дети. Но иногда стоит обернуться и понять, кто именно тот человек, который для тебя важен и которого ты любишь. И эта нехватка любви, поиск близкого человека связывает все три истории между собой. Ведь все герои ищут того, кто их поймёт, с кем можно говорить на любом языке или понимать друг друга без слов.

 

- Как удалось привлечь к работе над дебютной картиной такого опытного оператора Эроля Зубцевича? Собственно, фильм удался во многом благодаря операторской работе.

Дарья Онищенко: Спасибо, я тоже считаю, что операторская работа замечательная. Мы познакомились с ним в Мюнхене, где он учился. С Эролем я уже сотрудничала в работе над двумя короткометражными фильмами. Один из них, «Собаки міста Українки» (Украина - Германия), шёл на «Молодости» два года назад и получил диплом за лучшую режиссуру. Анна Паленчук выступала продюсером этой картины.

 

- На какого зрителя вы ориентировались? Первое впечатление, что фильм создавался как типичная, наверное, прокатная лента для Европы. В том смысле, что она доступна очень широкой аудитории.

Дарья Онищенко: Я совершенно не согласна. В Германии «Истальгия» воспринимается как совершенно артхаусный фильм, который как раз очень сложен для дистрибуции. На социальную драму в такой эстетике зрители не слишком активно раскупают билеты. Чтобы «войти» в этот фильм, зрителю тоже нужно что-то «инвестировать», хотя бы 20 минут просидеть в зале, чтобы понять, чем связаны между собой эти истории. Так что «Истальгия» - это никак не коммерческое кино.

 

- Но не слишком ли лёгкая история для артхауса?

Дарья Онищенко: Лёгкая. Это не жесть. Но мне и не хотелось делать жесть, потому что социальные драмы о Европе зачастую из разряда мрачных и тяжёлых. От этого зритель, особенно европейский, порядочно устал. И таких фильмов было очень много, и об эмиграции тоже. Поэтому, если бы я делала фильм социально жестоким, он бы воспринимался публикой гораздо тяжелее. Мне хотелось, чтобы в «Исальгии» были романтические, приятные, позитивные моменты.

 

- Самый необычный элемент фильма пепел - проснувшегося в Европе вулкана, который периодически витает в сценах с героями из разных стран...

Дарья Онищенко: Пепел вулкана - непрямая цитата из таких эпизодических фильмов, как «Короткий монтаж» или «Магнолии». В «Коротком монтаже» есть землетрясение, а в «Магнолии» с неба падают лягушки. В этих американских фильмах с гораздо большим бюджетом, чем наш, используются нереалистичные элементы, хотя фильмы достаточно реалистичные. Прежде всего, это нужно для того, чтобы зрителю было проще визуально связать эти истории, связать чувства героев. В тех картинах землетрясение и дождь случаются в один момент, связывая все три истории. Нам не хотелось повторяться и делать это прямой цитатой.

 

В нашем случае вулканический пепел сообщает некую связь между родителями и детьми, которые находятся в трёх городах. Там есть и другие подобные элементы - скажем, бокс, который герои смотрят во всех трёх странах. И такие ходы помогают зрителю подсознательно войти в эти три истории. Иначе очень сложно смотреть фильм, где так много персонажей.

 

- Помимо вулкана обращает на себя внимание неожиданная сцена с участием мусульманки, которая срывает с себя платок и бросает его на ринг окровавленному боксёру. Это метафора, авторский ход?

Дарья Онищенко: Для меня это был жест толерантности в мультикультурном мире. В Европе перемешаны представители всех национальностей и религий. К тому же, в Германии с её значительной частью турецких эмигрантов мусульманский вопрос стоит остро.

 

- Какова будет прокатная история фильма в Украине и Европе? Сколько, по вашим прогнозам, фильм соберёт в украинских кинотеатрах?

Анна Паленчук: Сейчас наш фильм наконец-то родился, задышал полной грудью, поплакал... Поскольку у нас не прокатное кино, снимая его, мы не исходили из дистрибуционных планов. Так что многое теперь зависит от успешной фестивальной истории.

 

Мы рассчитываем, что в Украине фильм выйдет в прокат в следующем году. Думаю, что 40-50 копий картины и проката в течение месяца будет достаточно, чтобы собрать два миллиона гривен.

 

О прокате фильма в Европе пока ведутся переговоры. В конце октября показ «Истальгии» состоялся в рамках российского кинорынка Moscow Red Square Screenings. Наш проект был единственным, который представлял Украину, и многие участники отмечали: «Наконец-то мы увидели качественный украинский фильм!».

 

Дарья Онищенко: Мне хотелось бы добавить, что дебютная работа, первый полнометражный фильм для любого режиссёра - это его шанс сделать артхаусную работу. Это необходимо, чтобы начать вращаться в этом бизнесе, и в случае с «Истальгией» вопрос дистрибуции никогда не был для нас главным.

 

Анна Паленчук: Чтобы делать коммерческое кино, нужно с чего-то начинать, и учиться, работать над ошибками. В любом случае, Украина - это рынок с большим потенциалом.

 

- Вы такая оптимистка!

Дарья Онищенко: Если не быть оптимистом, то лучше в кино не работать :)

 

Анна Паленчук: На «Молодости» я встречаю очень многих людей, которые почему-то уверены, что я немка. Возможно, потому что рядом всегда мой немецкий партнёр. Мне говорят: «Но ты ведь живёшь в Германии», - и приходится объяснять что на самом деле Даша живёт в Германии, а я живу здесь. И добавляю: «И слава Богу». Дарья, когда улетает, очень часто плачет и говорит: «Ну что же я лечу туда?». Не случайно наше кино о тех людях, которые остаются в своих собственных странах.

 

Дарья Онищенко: А у меня после общения с нашими журналистами и критиками в рамках «Молодости» создалось впечатление, что от нас, молодых кинематографистов, всё время ожидают или масштабного Голливуда, или полномасштабного русского кино. Но ведь Украина не относится ни к тому, ни к другому. Нам нужно создавать свой кинематограф, вырабатывая язык, опираясь на опыт и Голливуда, и России, и европейского кино. Таких бюджетов, как в американских фильмах, у нас не было и не будет.

 

 

- Дарья, чем кинообразование в Мюнхене кардинально отличается от реалий, скажем, Университета имени Карпенко-Карого?

Дарья Онищенко: Помимо очень хороших преподавателей, образование в Германии очень техническое. Всё построено на практике: с первого курса ты получаешь на руки камеру и снимаешь. Также студенты получают финансирование от Академии. Уже на первом курсе ты можешь рассчитывать на маленький бюджет в три тысячи евро для съёмок своего первого фильма на настоящую киноплёнку, в то время как в Украине многие студенты снимают свою первую работу лишь на последнем курсе, как выпускную. Еще в Германии режиссёров очень поддерживает государство, телеканалы, фонды - даже на этапе, когда они являются студентами. Там карьера режиссёра начинается не с диплома, а с первых маленьких киноработ.

 

- О чём будет ваш следующий фильм?

Дарья Онищенко: Мой следующий проект уже коммерческий, это будет драма с элементами триллера о Роксолане нашего времени. Я планирую реализовать его в копродакшне Украины, Германии и Арабских Эмиратов. Создавать копродакшн мне понравилось. Кстати, мне сейчас очень интересна тема Востока, и маленькая зарисовка в финале «Истальгии» с мусульманским платком - это намёк на следующий фильм.

 

- Сценаристкой фильма выступите вы?

Дарья Онищенко: Да, но я хотела бы посотрудничать с арабским скрипт-доктором.

 

- Вы упомянули о вашей дочери, и не могу удержаться, чтобы не задать, возможно, личный вопрос. Ваш муж - немец? :) Где вы планируете снимать ваш следующий фильм, и режиссёром какой страны себя считаете?

Дарья Онищенко: Я украинско-немецкий и немецко-украинский режиссёр :) Планирую снимать в Украине. Здесь мне всё интересно - и язык, и люди, и наши актёры. Муж у меня немец, дочка говорит по-немецки лучше, чем по-русски. Тем не менее, мне всё чаще хочется приезжать в Киев и работать именно здесь.

 

Справка «Детектор медіа»:

 

Дарья Онищенко родилась 1 ноября 1983 года в Киеве. Во времена перестройки с семьёй жила в Москве, затем переехала обратно в Киев.

 

Окончила Национальный университет имени Тараса Шевченко (международная аналитика). Была актрисой театра-студии импровизации «Чёрный квадрат». Сотрудничала с изданиями в качестве журналиста.

 

В 2004 году прошла стажировку в театре Шекспира в Бремене. В 2011-м окончила Академию кино и телевидения в Мюнхене. В настоящее время живёт в Германии.

 

Фото Андрея Звягина