Российский режиссёр Алексей Балабанов обычно шокирует своими картинами. Последняя - «Я тоже хочу» - не стала исключением. Кто-то её смотрит от начала и до конца («потому что Балабанов!»), а кто-то выходит из зала, так как не может воспринимать то, что происходит на экране. У Алексея на всё своя точка зрения. В Анапу, на фестиваль «Киношок» известный режиссёр приехал представлять свою картину только потому, что там живёт его мама. Наш разговор состоялся сразу после показа.
- Алексей, свой новый фильм «Я тоже хочу» вы впервые в своей карьере сняли на цифру. Разницу с плёнкой уловили?
- Не я снял - Саша Симонов, мой оператор. Он меня долго убеждал, убеждал, и я согласился. Я, честно говоря, не увидел разницы. Сейчас узнал, что фильмы, которые снимают на пленку 70 мм, всё равно для показа переводят на цифру. Всё! Кончилась пленка!
- Когда вы писали сценарий, не думали, что кто-то найдёт в картине схожесть с фильмом Тарковского «Солярис»? У вас ведь тоже есть зона отчуждения...
- Во-первых, не похоже ничего. Во-вторых, «Солярис» я не люблю. Я у Тарковского два фильма люблю - «Иваново детство» и «Андрей Рублёв». Остальные не люблю. Там, где ходят в «Солярисе», гайки бросают... Поэтому это всё такая херня. Кайдановский только хороший. Потому что товарищ мой был. А всё, что дальше - «Ностальгия», «Жертвоприношение» - это тоска зелёная. Поэтому с моим фильмом это никак не связано.
- По какому принципу вы подбирали героев? Почему именно такие люди стали главными персонажами - киллер, музыкант, алкоголик, проститутка?
- Потому что они настоящие. У меня нет в картине ни одного артиста. Это - личности. Они играют самих себя. И большую половину историй, рассказанных ими, они прожили. Знаете, сидишь за столом, пьёшь, а тебе рассказывают - а у меня вот так было. Это примерно то же самое.
- Гаркуша сразу согласился участвовать в картине? Вы с ним в каких отношениях?
- Гаркуша клоуном всегда был, а тут он драматическую роль сыграл. И, на мой взгляд, очень хорошо. Это первая его такая роль. Я, кстати, и Лёне Фёдорову из «АукцЫона» предлагал, но в итоге очень доволен, что сыграл Гаркуша. Он необычный и интересный внешне. У него пластика красивая. Лёня Фёдоров или Слава Бутусов сыграли бы более обычно. А Гаркуша яркая личность и сыграл себя. Он на самом-то деле в жизни не клоун. Он серьёзный мужчина. Умный и толковый.
- Девушку, которая у вас обнажённой по снегу бегала, не жалко было?
- Дело в том, что на пробы я вызвал несколько человек, которые согласились бы бегать голыми по снегу. Долго. Пришло пять человек. Пять девушек. Эта девушка учится на режиссёра. Студентка. Не буду скрывать - она потом заболела. Но обошлось - выздоровела.
- Я обратила внимание, что все сцены, снятые в Санкт-Петербурге, - на фоне жёлтых стен. Ассоциация с дурдомом?
- Просто так случайно совпало. Мой художник весь Васильевский остров обходил, и говорит: «Не могу найти двора без жёлтых стен». Ну, видимо, это какой-то принцип был такой на Васильевском. Но места красивые.
- Фильм долго снимали?
- Начали в феврале, а закончили всё, даже постпродакшн, в конце июля. Я всегда быстро снимаю. Мне скучно снимать долго. Я не делаю дубли, репетиции. Со мной работает одна и та же команда. Меня все любят, хотя всем со мной тяжело. Я часто кричу, нервничаю, отдаю много энергии. Но, несмотря на это, атмосфера всегда очень хорошая.
- Ваш сын сыграл в картине эпизодическую, но заметную роль. Как он, на ваш взгляд, справился?
- Я знаю, какой он, и поэтому знал, как он сыграет. Для меня неожиданностей не было. Это уж вам судить, как он сыграл. А я как представлял себе, так он и сыграл. Он у меня и до этого на многих площадках присутствовал. Кино он знает. До этого он был на съёмках трёх или четырёх моих фильмов. Когда маленький был, уже с хлопушками стоял.
- Из своих фильмов какой-то выделяете для себя?
- Я свои фильмы не люблю, потому что я от них устаю. Очень много сил трачу. Поэтому, если людям нравится, мне приятно. А так, чтобы сидеть и потеть от своих фильмов... Я всё-таки четырнадцать игровых фильмов снял. Это много. Ещё два документальных, два любительских и кучу киножурналов «Советский Урал».
- С актёрами, которые у вас снимаются, сохраняете дружеские отношения?
- Когда-то сохраняю, когда-то нет. Вот Сухорукова сейчас не снимаю, Маковецкого не снимаю, а они очень хотят у меня сниматься и поэтому обижаются на меня. А мне нравится сейчас снимать не артистов, а людей, личностей, органичных и не испорченных театром.
- Это не вызов всему остальному кинематографическому миру?
- Какой вызов? Нет. Просто мне кажется, что это интереснее и лучше. Какой вызов?! О чём вы?
- У вас довольно мало диалогов в картине. Это принципиально?
- Конечно. У меня никогда особо болтовни нет.
- Но многие ваши картины растаскивают на цитаты...
- Не сразу. Так было и с «Кочегаром», и со «Жмурками». Их вообще обгадили сразу. «Брат-2» обгадили. Потом со временем меняется отношение, и растаскивают, как вы говорите, на цитаты.
- Насколько важное значение для фильма имеет бюджет?
- Я об этом не знаю ничего, потому что я не продюсер. Даже не знаю, сколько денег потрачено на последний фильм. Но у меня все фильмы малобюджетные. Многие артисты у меня вообще бесплатно снимаются.
- Вы всё время работаете с продюсером Сергеем Сельяновым. Как складываются ваши партнёрские отношения?
- Постоянно. Потому что мы и учились вместе, и жили в одной комнате в общежитии. Знаем друг друга очень давно. Если я скажу, что хочу вот это снимать, он скажет: «Хорошо». Если он с чем-то лично не согласен будет, он мне скажет про это, а ему отвечу, что всё равно сделаю по-своему. И он скажет: «Ну, ладно».
- А для вас лично важны деньги?
- Я никак к деньгам не отношусь. У меня их просто нет особенно. На жизнь хватает. У меня жена работает активно. Она востребованный в кинопроизводстве художник по костюмам. Начиная с «Замка» она работает на всех моих фильмах. Мы познакомились на «Замке». А что, если она - хороший художник? Если была бы плохим - я бы её прогнал.
- Вы уже не раз говорили, что снимать больше не будете. Сейчас можете это повторить?
- Не знаю. Сейчас я просто устал и поэтому не хочу ничего снимать. Но идей и уже написанных сценариев много. Пока не знаю.
- Что вы делаете в паузах между фильмами? Едете на Мальдивы или ещё куда-то?
- Какие Мальдивы? Я дома сижу. Я от фестивалей устаю очень. Это работа такая. Всем вот кажется, что я в Анапу поехал отдыхать, но... Я приехал сюда только потому, что у меня мама здесь живёт. Я бы так не поехал.
- Она ещё крепкая?
- Какая крепкая... Она, кстати, приходила на мой показ здесь на фестивале кино смотреть. Она уже с палкой ходит - совсем плохо ей.
- Она ваше творчество воспринимает или оно ей кажется брутальным?
- Что-то ей нравится, что-то нет. Хотя на просмотре «Я тоже хочу» она расстроилась, потому что я «умер» в своём фильме.
- Нас это всех расстроило! Вы показали, что участь режиссёра незавидна... К тому же члена Европейской киноакадемии...
- Да, это правда. Я - член Европейской киноакадемии. Давно уже.
- Десять лет прошло со времени гибели Сергея Бодрова. Вы были в том месте, где он погиб?
- Нет, я не ездил. Принципиально не хочу. Сельянов ездил, а я не поехал. Там не только Серёжа погиб. Вся моя группа погибла.
- Алексей, что вы вообще думаете о профессии кинорежиссёра? Есть исследования, доказывающие, что она довольно опасна для здоровья...
- Все профессии небезопасны. Каменщику может кирпич на голову упасть. Это что, безопасная профессия? Бетонщик может ногу в бетон поставить и она у него там застрянет. Поэтому все профессии опасны. Безопасно на кровати лежать. И то не совсем...
Фото - http://file-rf.ru
