В Киеве прощались с Генрихом Сикорским

Сегодня в Киеве во дворе редакции газеты «Киевские ведомости» на ул. Ольжича состоялось прощание с известным журналистом, репортером, автором нескольких книг, мастером журналистских расследований Генрихом Сикорским. Он пришел в журналистику поздно, успев поработать на многих ответственных должностях: сначала в горкоме партии, потом в столичном горисполкоме, был заместителем Уполномоченного по делам религии г. Киева, руководил пресс-службой Киевсовета. Последние 17 лет он работал обозревателем отдела социальных проблем и городской жизни газеты «Киевские ведомости».

Друзья, родные, коллеги прощались с Генрихом возле его редакции.

По просьбе ТК о Генрихе вспоминают его коллеги и друзья

Валентина Симкович, руководитель отдела социальных проблем и городской жизни газеты «Киевские ведомости»:

- В последние дни Генрих начал занимался новым проектом про высотки Киева. Еще он очень хотел написать статью «Троцкий и Киев», на которую уже собирал материал. Он писал расследовательские материалы, но ему всегда хотелось писать о чем-то светлом и хорошем. Он так и говорил: «Как хочется написать о чем-то хорошем!». Генрих был веселый, жизнерадостный, делился своей энергией. Он имел такое человеческое качество, как моральная благотворительность. Он знал все про всех, и всегда подходил к человеку, когда ему было особенно плохо. Он это чувствовал и помогал, чем мог. Каждый человек был ему удивительно интересен.

Станислав Бондаренко, журналист, писатель:

- Мы вместе в «Ведомостях» 10 лет. Он даже чуть больше, потому что пришел с самого начала, когда на пустом месте организовалась газета усилиями первых создателей во главе с Кичигиным. Хотя и говорят, что знает все только Бог, но Генрих отличался тем, что он знал все. Даже мне, филологу, автору 15 книг, приходилось уточнять многие детали, например, по взаимоотношениям Польши и России в 18 веке. Он не просто любил читать на ночь, он вообще любил читать. Читал от Бунина до западной классики, любил литературу со стилем. Наверное, потому, что у него тоже был свой журналистский стиль. Он был требователен и к слову, и к факту. Ибо журналистские расследования это такая вещь, что любая неточность приводит к судебным разбирательствам. Генриха пытались засудить много раз. Может, не все суды он выигрывал, но отвечал за каждое свое слово. Мне запомнился такой случай. У меня почти подпольно вышла книга «Первое время Кучмы». В декабре 2002 года на вечер по этому поводу пришли Лина Костенко и Генрих Сикорский. По окончании вечера они два часа разговаривали. И Лина Костенко тогда сказала, что очень рада, что познакомилась с журналистом, который имеет свою гражданскую позицию. Он еще тогда еще написал статью «Последний Робин Гуд», это было здорово. Гражданская позиция и ответственное отношение к слову это то, что отличало Генриха от других.

Много несправедливости в этой жизни. Он давно заслуживал на звание заслуженного журналиста, и даже на орден, но, к сожалению, так и не получил.

Николай Закревский, главный редактор газеты «Киевские ведомости»:

- Знаете, у Генриха есть сын, который часто нас консультировал по юридическим вопросам. Он его ласково называл Тима. Сейчас Тимофей уже состоявшийся юрист, но раньше, когда он только становился на ноги в профессии, Генрих говорил: «Смотрите, ребята, я пишу, а мой росточек дает продолжение, смотрите, какой он головастый». И мы тоже за него искренне радовались. И никто даже не смел подумать, что это Генрих проталкивает своего сына, как часто у нас бывает в жизни. А почему, потому что он никогда в своих материалах никого не проталкивал, он писал так, как думал. Да, он мог ошибаться, как журналист, да, он мог получать и ложную информацию, которая могла привести к субъективному восприятию и не всегда к правильным выводам. Но он писал, так как думал, не пытаясь никого подставить, выпятить, или поставить кого-то не заслужено на постамент. В этом был весь Сикорский. Припоминаю такой момент. Как-то он мне позвонил, когда я приболел, и сказал: «Старик, ну что ты расклеился? Ты на меня посмотри, вспомни, как ты меня всегда называешь?». Я его так называл любоведом, потому что он умел радоваться прекрасным вещам и любить красивых людей.

Он получал радость от работы. У него было огромное человеколюбие, духовность, профессионализм, а материалы были очень человечными, потому что он умел общаться с людьми.

Фото Яны Новоселовой