ТК начинает публикацию серии материалов, в которых мы хотим заострить внимание на проблемах в работе отечественных СМИ, явственно проявившихся при освещении ними «дела «Артека». Следите за обновлениями нашего сайта.
Украина еще не знала такого грязного политически-криминального скандала, как дело о «растлении малолетних». Точно так же и украинская журналистика еще не сталкивалась с такой сложной ситуацией с точки зрения необходимости соблюдения профессиональной этики.
Понятно, что в отношении тех интернет-изданий, где впервые появились имена потерпевших детей, а также и тех, где впервые появились имена подозреваемых и фигурантов дела, можно однозначно говорить о грубом нарушении этических стандартов и возможности серьезных правовых последствий. Но вот что касается дальнейших действий СМИ, которые тиражировали уже известную информацию, - тут дело намного сложнее. Как известно, европейская правовая практика признает приоритет права граждан знать, а прессы - сообщать и комментировать вопросы, представляющие общественный интерес, над правом частных лиц на защиту своих чести и достоинства. Касается это и права прессы на освещение дел, находящихся не только на стадии судебного, но также и досудебного расследования. Тем более когда речь идет об известных личностях, которые избрали своей деятельностью сферу публичной политики и потому изначально должны соглашаться на гораздо более широкие рамки вмешательства в их частную жизнь, чем обычные граждане.
В то же время и такие понятия, как тайна следствия, презумпция невиновности, ответственность за распространение недостоверной информации и т. п., никто не отменял.
Как соотнести эти права, нормы и принципы?
На мой взгляд, ключевым здесь должен быть тот самый «общественный интерес», которым во всем мире определяются права СМИ при освещении сложных вопросов и проблем. Именно этим вопросом - что в этом деле и в скандале, разворачивающимся вокруг него, представляет реальный общественный интерес? - и должны были прежде всего задаваться редакторы и журналисты, решая, каким образом освещать происходящее, какие дискуссии и о чем вести.
Вряд ли формулирование этого самого «общественного интереса» представляет в данной ситуации особую сложность. Очевидно, что прежде всего общество заинтересовано в должном обеспечении интересов правосудия - в применении предусмотренных законом правовых процедур по установлению факта преступления, в идентификации виновных, в их наказании и в защите малолетних потерпевших.
Оправдание необоснованно оклеветанных - отдельный этап.
Роль СМИ в помощи обеспечению интересов правосудия состоит в одном: в осуществлении публичного контроля над деятельностью правоохранительных органов с целью недопущения ими злоупотреблений, коррупционных действий, халатности, сокрытия важных фактов и т. д.
Также очевидно, что пресса должна привлечь внимание общества к тем острым социальным проблемам, которые актуализированы данным скандалом. Возможно, пресса должна помочь обществу извлечь для себя некий моральный урок.
И, наконец, СМИ должны уметь противостоять попыткам спекуляций, использования такого дела в качестве политтехнологического инструмента, которые с большой вероятностью могут предприниматься в связи с высоким политическим статусом некоторых фигурантов событий, да еще и в условиях начавшейся избирательной кампании. Все это, разумеется, - при соблюдении всех норм профессиональной журналистской этики - достоверности распространяемой информации, баланса мнений и комментариев, права критикуемых или их представителей на ответ и т. п. А главное - при стремлении прежде всего не навредить малолетним потерпевшим.
Исходя из такого, на мой взгляд, достаточно полного определения основных позиций «общественного интереса», я и задам некоторые вопросы создателям программы «Шустер live», которая вышла в эфир телеканала «Украина» 16 октября. Почему именно эта программа привлекла мое внимание? Потому что - учитывая, что 15 октября в ежедневном выпуске «Шустер live» также обсуждался этот скандал, - можно смело утверждать: именно Савик Шустер провел первые телевизионные дебаты по этому делу. Нельзя забывать и о том, что к электронным СМИ во всем мире, как известно, предъявляются более высокие требования относительно соблюдения профессиональных стандартов - ввиду возможности их одномоментного влияния на огромные массивы людей, использования государственного частотного ресурса и т. д.
Как освещали скандал в новостях и итоговых еженедельниках, ТК проанализирует в рамках мониторинга теленовостей, который мы проводим при поддержке проекта «У-Медиа».
1. Итак, прежде всего мне хочется спросить у команды Савика Шустера: а в чем они видели тот самый «общественный интерес», ради которого все-таки стоит публично обсуждать скандал, тем самым рискуя нарушать права и малолетних потерпевших (а гарантировать, что никто их тех же гостей прямого эфира не назовет вновь и вновь их фамилии, съемочная группа, разумеется, не могла), и фигурантов дела, вина которых не только не доказана, но большинство из которых даже не получили официального статуса подозреваемых?
В чем они видели этот «общественный интерес» - если, во-первых, даже сама главная героиня эфира у Савика, юридический консультант матери потерпевших Татьяна Монтян, еще 13 октября на своей пресс-конференции заявила следующее (цитирую по расшифровке, опубликованной УП):
Питання: Вот у меня такой вопрос. Вот Вы сказали, ну, критика была в адрес Колесниченко, в адрес тех, кто «слил»... Вот Ваше субъективное мнение - если б это не было «слито» в прессу, это дело было бы расследовано?
Відповідь: Безумовно.
Питання: Но Григорий Омельченко подавал, по-моему, три запроса на протяжении последних месяцев, и - без толку. Сейчас, вроде бы, все закрутилось.
Відповідь: Закрутилося, і навіть на кілька днів раніше. І «злив» був абсолютно недоречний.
Питання: Кто спланировал тогда через несколько дней «слив»?
Відповідь: Справа в тому, що планувалося закріпити докази, допитати матір, допитати дітей. Але «злив» з невідомих спонукань відбувся раніше. Я не знаю, у кого не витримали нерви. Коли я дізналася про цю справу, я знала, що рано чи пізно злив буде, тому що, враховуючи кількість звернень, які написала матір, обов'язково хтось мав це зробити. Я не знаю, чия рука відправила файли в «Рупор.інфо», «Фром.ЮЕй» і так далі. Ми до цього ніколи не дошукаємося. Але те, що це рано чи пізно станеться, було очевидно. Саме тому я поспішала допитати дітей, саме тому я поспішала поговорити з матір'ю, поки не стався цей жах, поки дітей не ідентифікували, поки не сталося «вилива».
То есть, даже юридический консультант матери потерпевших, которая и на пресс-конференции, и на эфире у Шустера не ограничивала себя в назывании имен фигурантов дела - народных депутатов, явно политизируя ситуацию - тем не менее, считает, что «замять» дело уже не было возможности, напротив, по ее мнению, «слив» информации в прессу мог как раз навредить должному проведению досудебного следствия!
Таким образом, «подстегивать» следствие Шустеру уже явно было не нужно.
Во-вторых, и Татьяна Монтян, и Вадим Колесниченко (депутат от Партии регионов, опубликовавший заявление по данному делу на сайте партии) в ходе программы не раз упоминали о непрофессиональных, с их точки зрения, действиях работников МВД, которые дважды отказывали матери в возбуждении дела, а министр Юрий Луценко раскрыл тайну усыновления потерпевших детей. Однако ведущий ток-шоу Савик Шустер ни разу не обратил на это внимание аудитории, не направлял дискуссию в сторону обсуждения качества и стиля работы наших правоохранительных органов.
В-третьих, даже тот же Колесниченко - искренне или нет, это другое дело - заявил в эфире, что он удивлен обсуждением в студии именно конкретного скандала, а не общих проблем распространенности в Украине проституции, педофилии, крышевания их милицией. Но и эта реплика осталась без какой-либо реакции Шустера. То есть, и постановка острых социальных проблем явно не интересовала ведущего.
В-четвертых, в ходе программы ведущим не было предпринято ни одной попытки прояснить причины политизации криминального дела, возможные мотивы тех, кто их предпринимает, - хотя на тот момент во многих заявлениях уже прозвучали слова и о борьбе за земли «Артека», и о борьбе с одним из кандидатов в президенты...
Никто не подумал, скажем, поинтересоваться у Колесниченко, чем он руководствовался, публикуя 13 октября на сайте ПР заявление об обращении к нему матери пострадавших. Ведь на тот момент дело уже активно расследовалось. А Генпрокуратура того же 13 октября подтвердила факт обращений к ней некоторых народных депутатов по этому делу, но сообщила, что среди них нет обращений Колесниченко.
В-пятых, крайне удивителен был состав гостей, приглашенных в студию для обсуждения данной темы. Основные «докладчики» - это Монтян и Колесниченко. Среди гостей - еще один в какой-то мере причастный к событиям, адвокат Эдуард Багиров (он в свое время оказывал юридические услуги обвиняемому по делу отцу детей); представитель «Артека»; почему-то кинорежиссер Оксана Байрак (она пришла защищать репутацию «Артека») и спортсменка Стелла Захарова (попытавшаяся в конце дискуссии выступить с защитой репутации страны); завсегдатай шоу Савика журналист Виталий Портников (не специализирующийся на криминальной тематике). А далее - сплошь политики.
Заметьте: в студии не было ни одного юриста, адвоката, который мог бы дать независимую оценку позиции Татьяны Монтян и по сути дела, и с точки зрения адвокатской этики. (Очень известный адвокат, у которой я консультировалась перед написанием этой статьи, засмеялась: «А зачем Савику было приглашать независимых юристов?! Если ему был нужен скандал - достаточно Монтян. А я бы, например, сказала, что в том, что милиция два раза отказала в возбуждении данного уголовного дела, нет ничего уникального. Это обычная практика нашей милиции, с чем бы к ним заявитель не пришел!»). То есть, независимые эксперты могли бы коснуться причин волокиты при возбуждении большинства дел, роли в этом прокуратуры и т. п.
Никто не представлял правоохранительные органы (!). Не было в студии социальных работников, психологов, психиатров. Не было социологов, медиков, правозащитников, которые могли бы дать информацию о масштабе сексуальных преступлений против детей в нашей стране, уровне их раскрываемости и т. д. В конце концов, не было представителей тех изданий, которые опубликовали «слив» информации, в том числе и тех, кто не воздержался сообщить имена пострадавших детей и имена фигурантов.
Не знаю, как читателям, но мне всего вышеперечисленного достаточно для вывода о том, что и в этом скандале, как и во многих других до этого, у авторской группы шоу Савика Шустера цель была одна - политическая дискуссия вокруг конкретного уголовного дела, без всяких обобщений и расширения проблемного и тематического контекста. При этом авторы программы как будто бы забыли не только о том, что пока, между прочим, ни одному из политиков не предъявлено обвинение, а выступающие с публичными заявлениями адвокаты и нардепы оперируют не установленными судом фактами. Но и о том, что дело касается малолетних детей, защита интересов которых во многих странах является доминирующим фактором, так что многие судебные процессы касательно таких дел проходят в закрытом режиме. Что уж тут говорить о недопустимости подобных обсуждений на ТВ, да еще в прямом эфире, когда авторы не контролируют ход программы и меру этичности высказываний!
Кстати, пикантная подробность: когда кто-то в студии начал возмущаться, что в эфире ничтоже сумняще называются фамилии, обстоятельства и прочее, составляющее тайну следствия, Савик, потрясая газетой «Украина молода», ответил: а что, мы тут ничего нового не сообщаем, только уже напечатанное! То есть что, решили, так сказать, «экранизировать» сценарий? Разыграть телеспектакль в лицах? Хотя, как по мне, в некоторые моменты происходящее в студии напоминало телевизионный самосуд.
2. Теперь перейду к вопросам относительно соблюдения авторами шоу «Шустер live» стандартов профессиональной журналистской этики.
На самом деле, таких вопросов можно даже на основе одного этого эфира задать десятки. Я обозначу лишь некоторые, самые очевидные.
- Баланс мнений и позиций с точки зрения «обвинение-защита» в шоу был в какой-то мере обеспечен, но очень слабо. В защиту прав потерпевших и с обличениями в адрес фигурантов дела выступали два главных гостя - Монтян и Колесниченко. В защиту обвиняемого - в качестве обычного эксперта адвокат Багиров, у которого на данный момент нет никакого официального статуса по отношению к отцу детей. Был, тоже как один из обычных гостей, представитель «Артека». Политики были от большинства фракций, в том числе и БЮТ. Но при этом не было не только самих фигурантов дела, но и, скажем, их представителей, тех же адвокатов, например. Если их приглашали, но они не пришли, почему об этом не сказали в эфире? Так же, как и о других, возможно, не пришедших - независимых экспертах. Ведь реплика о приглашенных, но не пришедших на эфир могла бы снять хотя бы часть подозрений то ли в непрофессионализме, то ли в заангажированности авторов программы.
- Почему в начале программы ведущий не уведомил зрителей о статусе вызванной к главному микрофону Татьяны Монтян? Как известно, сама Татьяна заявляет о наличии у нее контракта на оказание юридических услуг матери потерпевших детей. Но насколько я знаю, оказывать правовые услуги и быть официальным адвокатом по делу - разные вещи. В том числе и что касается ответственности адвоката за собственные действия, заявления и т. д. Такая информация, уверена, очень важна для зрителя с точки зрения его доверия к сведениям, озвученным теми или иными устами.
Нелишним было бы, думаю, напомнить зрителям и о том, что в 2007 году Татьяна Монтян также накануне выборов громко заявляла об отравлении Цушко - однако до сих пор тогдашние заявления госпожи Монтян так и остались голословными...
Точно так же любой уважающий себя западный журналист обозначил бы и жесткую антипатию Татьяны к Юлии Тимошенко, которую адвокат не скрывает и активно демонстрирует в блогах и различных интернет-публикациях (между тем как все политические на данный момент фигуранты дела принадлежат, как известно, к фракции БЮТ).
Увы, ничего из этого не было сделано, тем самым не было дано достаточного количества сведений для осознанного выбора зрителем своего отношения к тому, что он слышал.
- На момент выхода программы некоторые из народных депутатов - фигурантов дела опровергли свою причастность к нему. Однако Савик Шустер не счел нужным пресечь упоминание их имен, даже когда это звучало в самой грубой форме и грубом контексте. Между тем, это было его прямой обязанностью как журналиста. Увы, и все другие телеканалы продолжают называть полные имена фигурантов дела.
- У любого вменяемого человека фигурирование в высказываниях Монтян и в публикациях в интернете сообщения о том, что детей-де проверили на полиграфе, не могло не вызвать как минимум трех вопросов. Какой статус имела эта процедура (кто ее заказывал и оплачивал), где именно и кем она проводилась, а главное - имеют ли право проверять детей на детекторе лжи, и можно ли верить его показаниям в случае с малолетними? Увы, ни о чем подобном на шоу Шустера тоже никто не спросил и не сказал. Слава Богу, вчера наконец-то прозвучал ответ на этот вопрос в «Подробностях недели» («Интер»): показания полиграфа для детей до 14 лет не считаются корректными, а сама процедура опроса данных детей независимым экспертом, президентом Международной ассоциации полиграфологов Андреем Волыком была названа абсолютно некорректной.
Никто не поставил под сомнение и информацию о том, что якобы сведения о причастности народных депутатов к делу о растлении малолетних были получены матерью пострадавших от... сокамерников подсудимого! То есть, следствием у нас уже занимаются, оказывается, не те, кто ловит, а те, кого ловят? Кстати, известный адвокат в телефонном разговоре со мной опроверг и утверждения Татьяны Монтян о том, что из СИЗО так просто воспользоваться мобильной связью.
Когда в студии попытались защищать доброе имя «Артека», и ведущий, и Монтян отмахнулись от них: мол, что вы выдумываете, никакого вреда репутации самого «Артека» это дело не несет. Между тем на пресс-конференции 15 октября Монтян прямо заявила о причастности к делу Бориса Новожилова, директора лагеря, и некоторых других сотрудников. Опять-таки, ведущий шоу и тут продемонстрировал полную амнезию.
Точно так же ведущий не поинтересовался у Монтян, что именно означала вот эта ее фраза на пресс-конференции: «Приблизно через два дні після того, як Тимошенко отримала звернення, Геннадій Москаль поїхав в Крим. Для чого він туди поїхав, можете висловити свої припущення самі»? На основании каких документов, сведений от каких источников она делает такие намеки?
И это - лишь маленькая толика подобных высказываний, в отношении которых ведущий, уж коль он берется за такую сложную тему, просто обязан был потребовать дополнительных разъяснений, причем не только от самой Монтян, но и от независимых экспертов, которые должны были бы находиться в студии.
Резюме
На глазах у изумленных зрителей (а одной мне в течение программы звонили десятки людей) в студии «Шустер ...» в очередной раз развернулось удивительное действо. Ведущий практически не модерировал дискуссию, не он ее форматировал (если, конечно, полная ее бессмысленность с точки зрения общественного интереса в угоду интересу политическому и не являлась на самом деле задачей и ведущего, и эфира). Дебаты с предельной очевидностью политизировались - хотя прямых, доказанных фактов, которые действительно могли бы быть поводом для этого, пока что нет. Действо это ничего общего не имело с попыткой дать обществу адекватную информацию. И все это произошло в отношении доселе не виданного в Украине скандала, который наверняка будет иметь весомые последствия не только для судеб отдельных людей, но и, вполне возможно, всего общества и государства.
Я не буду говорить о том, что это было сделано со злым умыслом, а не стало, допустим, просто следствием профессиональной некомпетентности, или лености, или халатности. Но мой совет зрителям на время избирательной кампании однозначен: откажитесь от просмотра подобных шоу, целью авторов которых является одни лишь скандалы. Они вам точно не помогут сделать осознанный ответственный выбор. Глядишь - еще и навяжут свой выбор - сомнительный и безответственный.
Кстати, в программе Евгения Киселева «Большая политика» («Интер), которая шла параллельно с эфиром у Шустера, избежали соблазна прямого обращения к скандалу о растлении малолетних. Здесь ради некой - но очень и очень корректной - засветки «дела "Артека"» взяли тему предвыборных черных технологий. Благодаря этому действительно говорили о широкой проблеме (другое дело - насколько интересной получилась дискуссия), а не на всю страну обсасывали вещи, которые составляют тайну следствия. И слава Богу. Это был тот случай, когда и впрямь лучше уж молчать, чем так говорить.
