- На днях президент Украины Виктор Ющенко сказал, что у нас средства массовой информации - уже не четвертая власть, как ее было принято называть, а первая. Вас это порадовало?
Я бы не сказал, что мы - власть, мы постоянно находимся под давлением власти. Та же самая похвала президента - это форма давления, только положительного. А другой политик может яростно критиковать, кто-то отказывается приходить в эфир, кто-то, наоборот, предлагает себя массмедиа чуть ли не каждый день. И это все - формы давления.
- Трудно ли вам работать под таким давлением?
- Особых трудностей нет, потому что уже выработана система противовесов, отстаивания интересов канала, интересов зрителя, если говорить высоким стилем, то интересов общества. Можно найти приемлемый компромисс между тем, насколько общество заинтересовано в политиках, и тем, насколько они - в нем.
- Если ли у вас любимые политики, с участием которых программа заведомо получится интересной?
- Конечно. Смотря, как определять. Удобно работать с Михаилом Чечетовым, Павлом Гудымой, Ксенией Ляпиной, Валерием Бевзом, Олегом Зарубинским - кажется, не обидел ни одной парламентской фракции. У каждого участника ток-шоу функция понятна: они в определенные моменты отражают политику своей партии, и «говорильщиков», по всей видимости, с учетом наших новейших телевизионных традиций, отбирали и будут отбирать уже в момент формирования партийных списков.
- Вы ведь тоже в свое время хотели стать депутатом. С того момента, как раз в эти дни, исполняется двадцать лет...
- Не так я хотел быть депутатом, хотя, если бы получилось, не отказался - я хотел быть участником политического процесса. И это мне удалось. Была такая форма самовыдвижения, я выдвинул свою кандидатуру на Первый съезд народных депутатов СССР. Дошел даже до бюллетеней в одном из столичных избирательных округов, попал в число семи кандидатов и занял в результате шестое место, которое, по олимпийским меркам, приносит очко. Потом были выборы в Верховный Совет УССР, и там я уже занял пятое место из 36 кандидатов.
Так что если бы не останавливался, мог бы уже добежать до первого места! Но, по всей видимости, не было должного желания, да и возможностей. А, может быть, и необходимых для активного участия в политике качеств. Больше пока не хочу, и дело даже не в форме выборов. Хотя, конечно, мне кажется, что Украине больше подходит мажоритарная система, которая дает возможность побеждать независимым кандидатам, а не заставляет их вступать в партию с определенной идеологией и потом согласовывать с ней все свои действия. Дело в том, что свою функцию, как участник политического процесса в качестве политика-аматора, я уже выполнил и более возвращаться к этому не намерен.
Знаете, до 1986 года я был ярым болельщиком киевского «Динамо». А потом команда получила Кубок кубков, и я понял, что моя миссия кричать на трибунах на этом закончена, надо уходить в сторону. Когда-то я написал два очень хороших стихотворения, опубликовал их и понял - ничего лучшего не напишу, и закончил подобные попытки. Думаю, того, что я уже сделал для политики на своем уровне, достаточно.
- Какие, по вашему мнению, необходимые качества нужны политику?
- Есть политики, которые искренне верят в свои идеалы, с собственным мнением по целому ряду вопросов - это для меня принципиально важное качество, и политики, которые просто хотят оказаться участниками законотворческого процесса. У нас сейчас в парламенте, на глаз, процентов 25 верят, а остальные ставят перед собой конкретные цели. К примеру, у кого-то есть один любимый законопроект, который парламентарии в двадцати вариантах из года в год подают: вначале его могут заветировать, потом добавить кучу поправок, но рано или поздно эти депутаты своего добиваются. Хотя, возможно, результативного законотворчества от них и больше.
- Будь вы, все-таки, депутатом, какой бы пролоббировали законопроект в сфере средств массовой информации?
Если бы это было возможно, а форма для этого может найтись, я бы провел законопроект о резком ограничении количества средств массовой информации в Украине. Каким-то образом, исходя из экономической целесообразности, это следовало бы сделать.
Когда я объясняю студентам-журналистам основы профессии, говорю, что СМИ - посредник, но не между властью и обществом, как обычно говорят, а внутри общества, не по вертикали проводник, а по горизонтали. Нам очень важно знать, что делается наверху, но еще важнее, что в соседнем доме или через улицу.
Пока у нас слишком много каналов, поэтому рассчитывать на появление качественно нового продукта не приходится. Будет меньше, будет концентрация людских талантов, тогда очень скоро мы увидим больше качественного отечественного продукта.
- А журналистов куда девать?
- Не нужно становиться журналистом. У нас непомерно раздутый рынок, при этом удовлетворяемся полуфабрикатами, качество которых оставляет желать лучшего. Многие наши коллеги, думаю, могли бы найти и открыть для себя новые, более интересные занятия, чем поддерживать тот средний уровень, который существует на телевидении и в прессе. Ведь на многих телеканалах сейчас опытных работников заменяют теми, кто готов работать на среднем уровне за средние же деньги. А опытные профессионалы, видящие развитие телевидения на шаг вперед, оказываются за бортом, и если у такого человека нет второй профессии, он не может вовремя переориентироваться и увидеть, что жизнь и работа не ограничиваются журналистикой, его положение очень и очень плохо.
- Ну да, вы ведь еще и переводить с английского можете - и синхронно, и литературно?..
- Да, могу еще играть на аккордеоне, но очень плохо. Думаю, могу быть экскурсоводом, смотрителем музея или в библиотеке работать - варианты есть!
- Еще можно, вопреки своему желанию, лишиться права заниматься журналистикой в качестве наказания, предусмотренного новым проектом Конституции от Партии регионов и Блока Юлии Тимошенко - вроде бы, перспектива его принятия снята с повестки дня, но все же... Как вы относитесь к положениям этого проекта, касающимся журналистики?
- Резко негативно. Если за злостную дезинформацию общества должна нестись журналистская ответственность, то нужно доказать, что это было сделано злонамеренно и целенаправленно, и наказание должно быть действенным.
Но ни забирать лицензию у СМИ, ни запрещать человеку на всю жизнь заниматься журналистикой - нельзя. Это могло бы стать очень нежелательным инструментом в руках у тех, кто не хочет обнародования своих, далеко не личных, секретов. Но произошло то, что произошло - проект стал публичным и вызвал резонанс в обществе. Еще до того, как все это сорвалось, или нам кажется, что сорвалось, я высказывал мнение, что наиболее спорные моменты туда введены как раз для того, чтобы потом их снять, а остальное могло бы легко пройти. И только потом мы бы заметили, куда попали...
- Только что парламент в очередной раз не поддержал новую редакцию проекта закона о внесении изменений в Закон Украины «О системе Общественного телевидения и радиовещания Украины» - депутаты высказали претензии к тому, в частности, что финансироваться это СМИ должно из государственного бюджета. С вашим опытом работы на Би-би-си что бы вы могли сказать в поддержку воплощения этой давней мечты многих наших коллег?
- Британский опыт мой тут мало применим, потому что есть разница, сколько десятков лет там общество пребывало в условиях демократии, и сколько - у нас. Столько же времени нужно и Украине. Пока наши руководящие граждане не поймут, что результативное использование ими телевидения в своих интересах - это миф, и пока они не прекратят подгонять под собственные цели и телевидение, и радио, общественного телерадиовещания у нас быть не может.
- То есть не может быть никогда?
- Нет, почему же. Я верю, что эти люди могут меняться. Я это на собственном опыте знаю и верю - они могут увидеть, что на самом деле им выгодно. На мой взгляд - возможно, идеалистический, - провозглашение и воплощение идеи общественного телевещания может принести политику куда больше дивидендов, чем использование, скажем, Первого национального канала в своих личных целях.
Фото: «Профиль»
Мария Старожицкая, «Профиль»
