Поначалу я собиралась публиковать этот текст под псевдонимом. А потом подумала: а надо ли, если три года назад моя фамилия склонялась и спрягалась в некоторых газетенках и в комментариях к материалам на некоторых интернет-сайтах. Склонялась и спрягалась отнюдь не благодаря моей профессиональной деятельности.
Прежде чем читать дальше, прошу вас ознакомиться с содержанием этой публикации. Позавчера с Моста влюбленных, или Чертова моста, или Моста самоубийц, прыгнул 16-тилетний мальчик. Не первый и, очевидно, не последний. Но я не буду здесь распространяться о необходимости протянуть под этим чертовым в буквальном смысле мостиком сетку или вообще демонтировать его к чертовой матери. Это - совсем другой вопрос с философскими корнями. Ведь никто не сказал, что, предприняв какие-то действия в отношении этого моста, городская власть каким-то образом повлияет на количество юных самоубийц.
Дело в другом. Безусловно, многие уважаемые ежедневные газеты и интернет-ресурсы не могли не сообщить об этом происшествии. Я лично увидела эту новость на сайте proua.com, и это была просто новость. Время, место, сообщение о том, что «подробности трагедии изучает следствие». По-моему, подобного скупого сообщения о трагедии такого масштаба вполне достаточно. Тем более, изначально было известно, что юноша перед смертельным прыжком отправил sms-сообщение родителям, так что они очень скоро прибыли на место трагедии. Что, собственно, еще требуется от представителей СМИ в таком случае? Абсолютно ничего. Ибо с этого момента событие переходит в сферу личной жизни конкретной семьи и ее личной трагедии.
Однако СМИ на этом не останавливаются. Перейдя по ссылке, вы, конечно, увидели, насколько подробные фото несчастного самоубийцы были сделаны. Вы увидели и родителей мальчика и, не сомневаюсь, вы сразу поняли, что это они. Признаюсь, если бы не фото родителей юноши, которое еще долго будет стоять у меня перед глазами, я не стала бы писать этот текст, разделив журналистское и приватное. Но, увидев это, я не могу молчать как журналист и должна рассказать о той человеческой трагедии, которую пережила три года назад.
В моей семье случилось такое же горе. На том же месте, таким же способом погибла моя тогда 17-летняя сестра, носившая ту же фамилию, которую ношу я. Sms-сообщения она не отправляла, а потому я нашла ее на следующий день после случившегося. Благодаря газете «Сегодня», где было скупое сообщение о том, что с Моста влюбленных прыгнула девушка с кратким описанием приблизительного возраста и примет. Этого краткого описания мне хватило, чтобы поехать в больницу, номер которой сообщался в газете. И уже из больницы меня отправили в морг. Но оставляю при себе эти уже чисто личные подробности моего личного горя. Я хочу сегодня сказать спасибо газете «Сегодня». И рассказать о том, как со мной и моей семьей поступили другие газеты.
Не прошло и двух дней после похорон, как на домашний номер моих родителей стали поступать звонки «журналистов». Они очень настойчиво требовали от моей убитой горем матери комментариев. Журналистка «Комсомольской правды в Украине» оказалась самой настойчивой. Я использовала все свои профессиональные контакты и ресурсы, чтобы заставить ее встретиться со мной и прекратить третировать мою мать. Битый час я объясняла этой девушке, что в данный момент чувствует моя семья. Я пыталась объяснить ей, что прах погибшей еще не захоронен, еще не прошло традиционных 9 дней после смерти, а потому никакие комментарии не представляются возможными. Я заверила ее, что о криминале в собственном смысле слова речь не идет. Дело практически сразу же было закрыто городской прокуратурой, и нам разрешили кремировать сестру. Девушка меня не слышала. Она не выключала диктофона и, пользуясь моим психологическим состоянием, все же пыталась выведать подробности. В моем кармане также был включенный диктофон, хотя эта «журналистка» подняла на смех мое замечание о том, что вмешательство в частную жизнь граждан преследуется законом. Когда я в отчаянии спросила: «Ну, зачем вам освещать эту тему?», она ответила: «Вы ведь журналист. Но специализируетесь на социалке и политике. Так вот, если какой-то министр сделает скандальное заявление, вы разве не побежите к нему за комментариями? Я - криминалист, и для меня подобные истории - просто клад».
На первый взгляд, игра закончилась вничью. Мы договорились, что криминалистка перезвонит по истечении 40 дней после смерти сестры. Она, конечно же, не перезвонила - тема перестала быть актуальной. Так что отсутствие публикации в «Комсомолке» я считаю своей победой.
Однако я не смогла остановить публикацию в «Газете по-украински». Я знала о том, что эта газета собирается делать материал, и ее журналисты пытаются выведать подробности через моих знакомых-журналистов. Статья вышла, поскольку напрямую к моей семье газета не обращалась. Журналистка вместо того сходила в Художественную академию, где всего полгода училась сестра, и взяла комментарии у якобы друзей сестры. Не стоит, наверное, говорить о том, что статья была малоправдивой, хотя при этом она выдвигала версии случившегося и давала не измененные имя и фамилию погибшей. И мало кому интересно, что название статьи, где сестру черным по белому называли самоубийцей, причинило колоссальную боль родителям. Мало кому интересно, что чувствовала я, читая комменты к этой статье, где на сестру и мою семью выливали кучу грязи досужие комментаторы.
А ведь этого можно было избежать. Убедив «журналистов» не лезть в сферу приватности. Ведь это как раз тот случай, когда особенной огласки действительно не требуется. Поскольку речь не шла, к примеру, о заказном убийстве Максима Курочкина или о нецелевом расходовании бюджетных миллионов. Или коллеги хотели исследовать феномен юношеских самоубийств? Если бы это было так, они пошли бы совсем иным путем, собирая комментарии компетентных органов, психиатров и тех частных лиц, которые готовы рассказывать о своих трагедиях. А таких людей, поверьте, немало.
Но нет, они бегут на место резонансного происшествия и делают «бомбовые» снимки, вот как те, что на той страничке. О чем думали эти фотографы и редактор сайта, делая и размещая подобные снимки? Они считают, что это - журналистика? Это - безнравственная попытка подглядеть за проявлением человеческого горя, извращенное стремление растиражировать итоги этого подглядывания на всю страну и обсмаковать подробности на форумах.
Я благодарю бога, что в моем случае подобных снимков никто не сделал, ибо это добило бы нас окончательно. Хватило того, что мы пережили опознание тела в морге и похороны 17-летней девочки в белом гробу. Вы только попробуйте себе представить, коллеги, просто на секундочку, что этот мальчик, лежащий на асфальте в луже крови - ваш сын/брат/племянник/друг. Каково было бы вам увидеть эти снимки? И зачем? Какая конечная цель?
Что заставляет вас делать репортажи о прыжке 14-летнего мальчика из окна школы, обвиняя во всех смертных грехах его родителей и завуча школы, которая отчитала мальчика за прогулы? Откуда завуч могла знать, что мальчик через час вздумает прыгнуть из окна школы? Откуда вам знать, какие отношения были в семье мальчика, где мать растит еще двоих детей? Ведь мальчик был одет, обут, накормлен и учился в хорошей школе. Так кто дает вам право судить эту мать и на всю страну смаковать подробности ее страшного горя? Кто дает вам право спрашивать у одноклассников подростка, как часто они ходят на могилу? Это ведь их личное дело, о котором они вправе ни у кого не спрашивать совета.
Удивительно. Все, о чем я пишу, - это ведь азы моральных устоев, о которых почему-то невдомек не трактористам, не крановщикам, не стропальщикам, а журналистам. Однако в любом подобном случае они делают профессиональные потуги разобраться в ситуации, выдвигая собственные версии. Они придумывают на ходу истории о том, что школьника столкнул с 4-го этажа школы его одноклассник, и о том, что у девочки, без всякого сомнения, был роман, но подробностей никто не знал... Они публикуют эту наглую ложь. И ведь широкая публика поохает-поахает, да забудет. А родителям с этим клеймом, помноженным на нечеловеческое горе, жить годами.
Вы выдвигаете свои версии, коллеги. Вы пытаетесь понять. Спешу вас огорчить. Вы не поймете. В любом подобном случае, когда благополучный подросток/юноша/девушка из благополучной семьи прыгает с моста, версий всего четыре. И все они складываются в единое-неделимое целое. Первая - характер погибшего. Вторая - семья погибшего и характер отношений в ней. Третья - личные переживания погибшего (неразделенная любовь и прочее). Четвертая - обстановка в учебном заведении, где учился погибший. И вот ваша вотчина, коллеги - только четвертая, да и то отчасти. Потому что в таких трагедиях единой версии не бывает и не может быть. Человек, решивший покончить с собой, принимает решение самостоятельно. И главный мотив такого решения отправляется вместе с ними на тот свет. Судить же оставшихся на земле - не ваша компетенция, коллеги. Потому что семья - благополучная, вуз/колледж/школа - уважаемые, и виноваты вроде бы все, но никто конкретно. Вот этого 16-летнего мальчика вроде бы «довели до ручки» в учебном заведении. Но ведь он - не единственный ученик с проблемами. Почему же не прыгают другие? Вы в этом все равно не разберетесь. «Истину» этот мальчик унес с собой.
Посмотрите внимательно на фото родителей мальчика. Разве еще кто-нибудь сможет их наказать сильнее? Они наказаны на всю жизнь, до самого последнего своего вздоха. Неужели вы этого не видите? А если не видите, то тем более оставьте их в покое с их горем. И возблагодарите бога, что вы не видите в их лицах и в их позах того, что увидела я. Благодарите, что вы не можете этого понять. И, прошу вас, не делайте «расследований» на эту тему.
ТК обратилась за комментарием к администрации сайта «Главред-Столица», опубликовавшего новость, о которой пишет Марина Бердичевская.
Любов Федорова, главный редактор «Главред-Столицы»:
- Я вважаю, що не лише ці фото, а й уся робота, яку виконують наші фотострингери на дорогах, є абсолютно етичною. Ми фактично даємо соціальну рекламу, змушуючи людей замислитись над дуже багатьма речами, повз які журналісти делікатно чи навіть сором'язливо проходять. Із такого розряду й ця новина. Ви бачили, скільки там коментарів? Цю новину за два дні прочитало понад 6 тисяч людей. Вони написали про те, як у нашому світі батьки інколи не звертають уваги на дітей, не дають їм любові, поваги, тепла, наскільки все жорстоко і прагматично. Думаю, ці відверті фотографії змусять багатьох людей подумати над тим, що таке смерть дитини, й через що не вберегли це життя. Є в нас також колонка «Это страшное слово "дорога"», в якій публікуються дуже відверті фотографії смертей на дорогах. Ми, здається, єдиний сайт, який це робить. Можливо, я не права, але я теж - мати, в мене теж є діти й онуки, в них також є машини, є проблеми. І мені дуже страшно було дивитись на ці фото. Але зважаючи на те, як реагують люди в коментарях, я впевнена, що ми робимо правильно: якщо ці фото є, їх треба публікувати.
