Если не задумываться, что текущая избирательная кампания в Киеве – мертворожденная авантюра, то обилие как всегда бездарных билбордов и слоганов можно принять за красочную борьбу за кресло мэра и 120 кресел Киевсовета. А если при этом еще уверовать в наличие в Украине профессиональной политической рекламы и технологий, то самодеятельный избирательный шабаш покажется прекрасным, революционным и на грани искусства.

 

Но сколько осталось у нас непорочных граждан, чьи руки не брали политических продпакетов, канцтоваров и денежных призов, чтобы они заворожено и доверчиво маршировали к светлому столичному будущему следом за билбордами? А нисколько. Большая часть киевского населения пенсионного возраста наслаждается избирательной толкотней более 70 крупных и мелких героев искренне спокойно. Их выбор готов к употреблению 25 мая и не нуждается в подсушивании для придания хрустящих свойств.

 

А вот активному допенсионному населению как раз и не хватает реального хруста в этой мягкотелой кандидатской массе. Текущий процесс, который условно можно посчитать технологическим в этой возне, – это раздача подарков и избирательные пирамиды. Системы сетевого политического маркетинга, когда каждый нанятый агитатор вербует свою команду, а она, в свою очередь, – жителей микрорайона, применяется давно. На постсоветском пространстве замечена еще в выборах мэра Москвы в 90-х годах.

 

И здесь нужно все же вернуться к целям участников этого – язык не поворачивается сказать – противостояния. О кандидатских программах речь не идет. О пустом чего говорить? Если представить себе гипотетическую ситуацию усаживания в кресло мэра любого кандидата, то кроме неотложных действий по переформатированию процесса раздачи киевской земли, больше никаких стремлений что-то сделать не просматривается. В реальном времени, конечно, а не в фантастике обещаний. Особенно в этом смысле жаль велосипедные дорожки. Над ними грубо надругались в целях лживой рекламы и бросили до следующих выборов.

 

И где вообще видна политическая по определению кампания за весь период этих двух месяцев процесса де-юре? Можно вообще считать эту избирательную кампанию войной рекламных билбордов. Но по количеству, а не по содержанию. Образы, вылепленные на билбордах, – это профанация, не влияющая на общественное сознание и демонстрирующая освоение немалых избирательных бюджетов кампании. Поэтому и подкрепляется нарисованными соцопросами у свежеиспеченных специалистов.

 

Фестивалю брифингов с отчетами разнообразных социологических групп может позавидовать любая развитая демократия в мире. Во уж сколько мнений, цветных и разных, голубых и красных… Причем, на проценты своему любимому кандидату группа социологической поддержки не скупится и населения не стесняется. От всех пахнет чудовищной ложью, в которую уже не верит даже наш мудрый электорат. Зато у кандидатов сформировалась маниакальная зависимость от соцопросов – и своих, и чужих.

 

Комфортная парадигма выработалась на нашем рынке псевдотехнологических услуг для политических кампаний: «Мы работаем так простенько и со вкусом потому, что народ не сможет охватить своим народным умом серьезных политических технологий и качественной рекламы». Это удобная форма оправдания своего непрофессионализма хороша для присасывания к бюджету избирательной кампании. А заказчику представляют захватывающий план раскрутки кандидата с митингами малых архитектурных форм и изнурительного представления в стиле советского цирка «Шоу со знаменами», кстати, на велосипедах.

 

Только кто же в этой ситуации в роли дурака? Кандидат, стремящийся сесть в какое-нибудь кормящее кресло, спонсоро-застройщико-инвестор, или политическое божество партийно-блочного масштаба, благословившее кандидата на этот каторжный путь в электоральные массы, или стайки штабных пираний, называющие себя пиарщиками? Здесь все используют друг друга в соответствии с моментом.

 

Понятие стратегии в развитии политической репутации в нашей стране еще вообще не присутствует. А когда нет репутации, то нет и репутационных рисков. В отсутствие собственно политики и политической репутации любая профессиональная психотехнологическая программа теряет смысл. Зато остается на плаву самодеятельность. С другой стороны, слабоинформированное и слабое, а скорее – протогражданское общество плохо ориентируется в своих правах, не говоря уже о внешнем виде настоящих политических кампаний. Поэтому за неимением примеров профессионализма в этой области знаний и навыков население потребляет генетически измененный продукт, полный эмоциональных ядов.

 

Ни один билборд, лайтбокс, баннер на интернет-сайтах даже отдаленно не соответствует законам человеческого восприятия. А оно ищет эмоции в информационном пространстве, а не логику. Сознанием манипулируют, управляя эмоциями. Люди думают образами, ассоциациями, стереотипами, страхами, идеалами. Наиболее развитая манипулятивная технология – искусственные образы. Имиджи политиков создаются под конкретные цели и задачи и не отражают реального содержания персоны, но успешно дезориентируют общество.

 

Какие эмоции появятся у населения при взгляде на лики и слоганы Кличко, Катеринчука, Турчинова, Пилипишина, Горбаля? Кроме болезни рекламной усталости, ничего. Информативности – ноль. Адекватности стереотипам – ноль. Ассоциативности с устремлениями населения – ноль. Минимальной близости к реальной человеческой жизни – тоже ноль. Эмоциональное влияние – или негативное, или безразличное. 

 

Непрофессионализм руководителей избирательных кампаний и рекламистов губит политические карьеры кандидатов. Хотя арсенал несложных результативных методик полон еще с 30-х годов прошлого столетия. Это технология «большой лжи», стереотипизация и известная «азбука пропаганды» – интеллектуальный психологический продукт, разработанный американским Институтом анализа пропаганды, учитывавший закономерности человеческого восприятия, мышления, эмоциональности. Кстати, был активно внедрен в нацистской Германии.

 

Если взглянуть на избирательные кампании последних лет и на текущую кампанию по выборам мэра Киева, то видно, что по незнанию и неумению штабов ими и не могли быть задействованы современные профессиональные психотехнологии влияния на общественное сознание. Что присутствовало в самодеятельных рекламно-избирательных кампаниях и сейчас лезет в глаза обществу, так это попытки реализовать некоторые опции «азбуки пропаганды» – «вагон с оркестром» (band wagon), приклеивание ярлыков (name cаlling), игра в простонародность (plain folks), «блистательная неопределенность» (glittering generality).

 

«Оркестры в вагонах» предлагают все политические партии и кандидаты на своих митингах. Человеческая психика не выдерживает прямого и грубого давления партийными программами и повестками дня партсъездов. Поэтому, чтобы отвлечь людей для скармливания им новой порции партийно-политического рациона, нужно перейти на благоприятный эмоциональный фон, растворяющий критичность аудитории. Здесь хорошо подойдут и велопрогулки. А кто знал, что главный покровитель велосипедистов в Киеве – Пилипишин? Он просто скрытно покровительствовал, потому что стеснительный. А на эту презентационную двухколесную возможность за время кампании покушались многие другие кандидаты, не придумавшие для себя красивой темы.

 

В простонародность пытаются чаще всего играть с малообеспеченными. Они наиболее уязвимы для близости с VIP-персонами и трепетно относятся к их присутствию. Благодарно принимают помощь и отрабатывают ее на избирательном голосовании. Но последние кампании по выборам в Украине научили этот контингент зарабатывать на политиках и приручать парторганизации оплачивать «добровольную» народную поддержку. Для реализации этой опции подходят околонародные прогулки Черновецкого по Андреевскому спуску.

 

Модерация общественно важных проблем – тоже одна из методик привлечения внимания. Когда воздействие на сознание общества осуществляется через значимые для всех темы, то эффективность психоинформационного влияния становится наивысшей. Избирательная кампания вывела тему застройки Киева на самый верхний уровень влияния на общественное мнение и на достаточно высокий уровень уязвимости программ и действий кандидатов. И поэтому, не мудрствуя лукаво, Бектурсунов заявляет в СМИ, что именно команда Черновецкого состоит в дружбе и боевом сотрудничестве с организацией «Спасем старый Киев». Хотя ее активисты, протестующие против строительства высоток в исторически ценных местах города, не только не давали ему такого права, но и многократно заявляли, что «Спасем старый Киев» – общественная организация и не поддерживает какие-либо политические силы. Эта проблема будет использована лишь для озвучивания в текстах кандидатов, реального решения она не найдет. Есть хоть один житель Киева, кто не понимает, что все заявленные кандидаты и конкурируют за обретение права раздавать под застройку участки земли и оперировать этим весомым ресурсом в политической сфере?

 

В «блистательной неопределенности» успешнее всех управляется Юлия Тимошенко. Причем неопределенность сменяет неопределенность, оставаясь блистательной. Именно этот эмоциональный блеск и есть главное препятствие рациональной оценки людьми собственно информации. Блеск произнесенного вызывает эмоции, но не активирует критичность и анализ. Поэтому легко проходит через внутренних редакторов в сознании каждой личности и оставляет легкий шлейф соприкосновения с прекрасным. Ну, а прекрасное само по себе – ценность. Оно не нуждается в осмыслении, и поэтому речи Тимошенко аудитория не анализирует, а ощущает. Это активное манипулирование сознанием общества.

 

Для выделения из общей кандидатской массы Турчинов должен быть усиленно окутан этим блеском, чтобы осветить себе дорогу к мэрскому креслу. Именно так, с привлечением авторитетов, действует методика «азбуки пропаганды» – testimonial – ссылка на рекомендации и свидетельства авторитетных особ. Поэтому пара лиц на билбордах преследует единственную цель – «Мы говорим – Турчинов, подразумеваем – Тимошенко». А из черт характера, годных для формирования приятного народу имиджа кандидата, Турчинову достался только искусственный разум. Потому что естественного в слепленном рекламном образе столько же, сколько витаминов во фруктовых муляжах.

 

Психологически продать электорату человеческие качества можно только с программой их внедрения в жизнь общества. Если сила Кличко, разумность Турчинова и красота Катеринчука до сих пор никак не влияли на жизнь Киева и проблемы его жителей, то никак и не повлияют в дальнейшем. Это непродаваемые электорату параметры. Продать можно стиль жизни, возможности, обретение значимости, уверенность в завтрашнем дне, спокойствие за ценности, снижение уровня страхов, приближение к мечтам и многое иное, сегодня совсем не соотносящееся с личными качествами кандидатов. Кстати, спорными качествами.

 

Вначале надо объяснить, в каких пределах лежит разумность кандидата Турчинова, как это отличается от разумности Черновецкого, Катеринчука, Пилипишина, Кличко – если она у них есть, как опция личности. А уже потом предлагать оригинальную разумность Турчинова народу Киева. При этом Турчинов олицетворяет собой и религиозного противника действующему мэру Киева. Ассоциируя этих двух кандидатов с различными сектантскими позициями, можно и избирательную кампанию расценить как схватку методик овладения сознанием паствы, которые применяются во всем мире сектантскими организациями. И если эти методики внедряются, то намного эффективнее примитивного развешивания лиц по билбордам.

 

 

Когда политический процесс формируют менеджерские группы (из-за отсутствия профессиональных психотехнологических), то содержание всех имиджей и информационных программ кандидатов далеко от возможности проникнуть в сознание и подсознание электората. Вообще, прямым давлением на сознание, которым является рекламная пропаганда, сегодня уже мало чего можно добиться от населения. Оно научилось проверять декларируемые лозунги на практике каждого дня. И если они невозможны для внедрения в эту практику, то никто и никогда не выберет этого кандидата.

 

Поэтому штабы кидаются в другую крайность. У кого она есть, конечно. Можно же взять не готового политика, отсидевшего в Верховной Раде немалый срок, а полуфабрикат, но с хорошей народной узнаваемостью. Это тоже plain folks, но уже с навязыванием обществу чувства вины, если оно не поддержит такого «своего парня» мирового масштаба. Кандидат Кличко имеет безусловные заслуги перед имиджем Украины. Но специфика деятельности популярного спортсмена, шоумена, героя телепрограмм и народного любимца связана с тем, что всю работу по размещению образа героя в информационном пространстве и все коммуникации берет на себя продюсер. Что имеет, в качестве опыта организационной деятельности, сам спортсмен? Ничего. И это просматривается в его мимике, артикуляции.

 

Слабость вместо силы сквозит в рекламной продукции штаба кандидата Кличко. Кстати, красный цвет не обязательно вызовет агрессию, жажду борьбы за справедливость или приведет к победе. Наоборот, он может вызвать в сознании личности ассоциацию с крахом всех надежд и ожиданий. Предлагаемая обществу сила не отменяет необходимости разума. Не видна и реализация задачи воздействия на общественное мнение в сюжете билбордов Виталия Кличко. Возникает ощущение, что зритель смотрит на очередную афишу боксерского поединка Кличко за очередной титул. Но управление столицей Украины титулом или привычкой к популярности невозможно. Поэтому после столкновения с билбордами, сочиненными его штабом, остается впечатление неуверенности и несамостоятельности кандидата.

 

Сила при отсутствии разумности – фактор разрушающий. Но в комплекте «два в одном» кандидаты не смогут сесть в кресло мэра. Поэтому предложение населению одного главного качества личности – заведомо проигрышная методика. А технологиями воздействия на сознание общества здесь и не пахнет.

 

 

Еще одна показательная кампания, начавшаяся задолго до объявления выборов киевского городского головы, – это кампания Николая Катеринчука. Причем были периоды, когда кандидат, используя статус нардепа, мог бы вмешаться в различные политические ситуации с пользой для своего имиджа и политической перспективы. Вместо этого на билбордах страны висела его внешность – ничего не выражающая и ничего не определяющая по смыслам, важным и болезненным для общества.

 

Однако свой имидж не создают вопреки текущей ситуации в политике и обществе, а наоборот – используют текущие события для продвижения своего имиджа в сознание масс, подкрепляя его адекватностью реальным проблемам. Восьмое марта явно не лежит в сфере инстинктивных интересов и потребностей населения, чтобы улыбаться по этому поводу встречным автомобилям с окраин дорог страны. А рекламная активность штаба Катеринчука, обеспечиваемая его руководителем Гайдаем, вообще лишена всякого профессионализма и отличается неспособностью моделировать значимый политический имидж, безграмотностью в визуализации кандидата, отсутствием любых профессиональных технологий. «Советский цирк» – как у всех. Только при чем здесь политика? И с какими реальными целями хотят войти в Киевсовет кандидаты, если их собственная репутация, убиваемая такой кампанией и уже осмеянная обществом, не оставляет надежды на признание таких политиков этим обществом? Как-то риторически это звучит…

 

Билборды с внешностью Пилипишина также не несут никакой значимости и не убеждают население Киева в его необходимости на посту мэра. Зато образ Пилипишина упоминаем в заборном граффити. Тождественность Пилипишина и Литвина – это testimonial-копия с Турчинов-Тимошенко. Только здесь – демагогия без блеска, а вся историческая устарелость Литвина уже стала их общим качеством. За неимением свободных от Турчинова деревьев (для посадки), лишней высотки (чтобы опротестовать) или особой информационной значимости, Пилипишину остается образно висеть на билбордах и упоминаться на заборах.

 

Горбаль, развернувший свою информационно рекламную деятельность, решил потрясти сознание киевлян коктейлем из «творческих прозрений» всех остальных кандидатов. И стал «новым» мэром. Но этот эпитет психологически проигрывает даже любому отдельно названому качеству характера кандидатов. «Новый» невозможно так персонально приватизировать, чтобы при упоминании этого определения возникал светлый образ Горбаля. Тем более невозможно навязывать избирателям имидж «нового» мэра, если рекламные ролики Горбаля пародируют все имиджи кандидатов. Узнаваемость не достигается, а интерес это вызывает сомнительный и недостаточный для информационного прорыва. Поэтому в сознании электората его «новая» рекламно-слогановая кампания растворилась в своих визуальных близнецах. Еще Горбаль был замечен с пиджаком в позе Яценюка периода парламентских выборов с обложки журнала «Фокус». Это обязательная кандидатская поза – как кандидатский минимум.

 

Такое впечатление, что неестественные позы и выражения лиц, которые кандидаты принимают на фотосессиях для расклейки по билбордам, демонстрируют всю беспомощность псевдополитических рекламистов. Ну, а самих политиков в момент просмотра становится жаль, как подопытных лабораторных мышей.

 

Можно было бы говорить отдельно о неизмеримых информационных и технологических возможностях, которые дает интернет в политических кампаниях. Но и эта тема у нас отсутствует. В интернет автоматически перенесены все те же бездарные и бессмысленные образы и слоганы, фотографии команд, отдаленно напоминающие группы заблудившихся и потерявших память туристов в Андах. Те позы, в которых запечатлены кандидатские команды, годны для статичных пыток. Ну, в крайнем случае – для особо изощренной утреней гимнастики. Но собственно политическая реклама здесь замечена не была.

 

Вербальные возможности кандидатов слишком ограничены, чтобы можно было вообще говорить о них как о лидерах. «Благодаря» спичрайтерам, способным лишь так называться и не более, речи, произносимые с телеэкрана, никак не всколыхнут сердце электората. А перечисление программных пунктов и заученные шутки, демагогические рассуждения о морали и дарение своей силы, разумности или красоты населению не помогут кандидатам выделить себя на общем фоне. Потому что они и есть фон. Лидеров нет.

 

Прямо в воздухе повисли разнообразные и разноцветные цели, крутящиеся вокруг денег и киевской земли. Так кто сказал, что это политическая кампания? Или что хоть одна из участвующих персон является реально политически значимой или реально перспективной? Уже не говоря о мелочах, вроде полезности обществу или политическом профессионализме.