Часть первая

Часть вторая

Пропаганда – это ручное управление ситуацией, позволяющее делать все, что захочешь, со своими врагами, как это произошло отравлением А. Навального, который получил не только отравление, но и ушат грязи, вплоть до аргумента, что он мог и сам себя отравить. В принципе это интересный пример того, как пропаганде трудно выбраться за пределы своего государства (см. некоторые статьи [30 – 33]). Она хорошо работает только у себя дома, да и то в критических ситуациях сразу возрастает число тех, кто в нее не  верит.

А. Баунов так оценивает новый статус А. Навального, который разрушает “старую” пропагандисткую картинку: “Резкая атака Пескова на Навального аж по двум направлениям – агент ЦРУ, говорящий чужой текст, и хам, оскорбляющий президента, – продолжение попыток его маргинализации в совершенно новых условиях. Как было раньше? «Кто он? Да никто, мелкий мошенник, воровавший лес, интернет-баламут, который шантажирует бизнесменов и чиновников». Именно эту картину по инерции Путин пытался принести Макрону и не был с ней принят. Нужна другая. Отсутствие у Навального долгих тюремных приговоров вполне вписывалось в эту политику маргинализации. Вот Ходорковский был серьезный враг, за ним была сила, депутаты, деньги, его и посадили по-серьезному. А из этого «не надо делать героя». Часть этой стратегии – непоименование (даже сейчас он чаще «берлинский пациент», хотя имя уже начало звучать из уст высоких спикеров) и недовольство, когда кто-то из важных шел с ним на открытый, особенно в личном присутствии разговор. Однако в результате последних событий из Алексея Навального получился больше, чем герой. Навальный – единственный политик, который умирал, был убит и воскрес. Тут появляется библейский Лазарь, а то и вовсе что-то мессианское, адресованное самым глубоким, мифическим и сказочным, а если угодно, и религиозным слоям сознания. Впрочем, и практиковавшееся до этого табуирование имени – тоже довольно мифотворческое действие” [34].

Модель мира, которую несет государство, распознается по тому, кто в ней находится в списке “друзей”, а кто “врагов”. Соответственно по друзьям/врагам государство распознает и нежелательные организации внутри себя, с которым пытается прямо и косвенно бороться.

Сегодняшнюю пропаганду, направленную вовне, например, из Russia Today, изучают даже с академических позиций. Например, одно из исследований опиралось на интервью с сотрудниками, которых даже пришлось “прикрыть” номерами без фамилий, поскольку по условиям контракта с Russia Today они не имеют права разглашать информацию. Russia Today – это внешний рупор России, поэтому интересна механика его функционирования. Тем более она должна коррелировать и с направлением атак анонимных троллей, аккаунты которых связывают с Россией.

Вот некоторые моменты этого исследования официального рупора внешней пропаганды [35]:

– “В наших интервью респонденты согласились, что цели канала с 2008 были и являются следующими. Во-первых, продвижение идеи, что западные страны имеют столь же много проблем, как и Россия. Во-вторых, поддерживать конспирологию в отношении медиа институтов Запада, чтобы дискредитировать и делегитимизировать их. Это четко соответствует слогану канала: “Больше вопросов”. 

В-третьих, создавать контраверсийность, чтобы подтолкнуть людей критиковать канал, поскольку это создает ощущение важности канала, что в частности помогает менеджерам канала получать больше финансирования от правительства”;

– “Участник 20 не понимал позиции канала по Брекзит: “я спросил своего редактора, какова линия RT по этому вопросу, им он сказал: все, что создает хаос является линией  RT”;  

– об изменениях позиции: “такие изменения имели место во время освещения арабской весны 2011. Участник 10 дал пример того, как RT должно было часто менять свою редакционную политику, чтобы совпадать с линией Кремля. RT поддерживало арабскую весну в 2011, однако после того как российское Министерство иностранных дел оценило ситуацию и решило, что арабская весна мешает их внешней политике, RT изменило освещение, чтобы быть анти-арабской весной. Хотя изменение нарративов не столь часто на других каналах, это привычная практика на RT и часть ее организационного поведения”.

Перед нами боевое телевидение, которое способно удерживать у экрана не только старшее поколение, как считается в целом по отношению к телевидению, но и молодежь. Здесь политика обретает индивидуальные лица, чего особо не было в случае советского ТВ, точнее было только в “избранных” передачах.

Самыми цитируемыми журналистами в России оказались: Венедиктов, Соловьев, Познер, Симоньян, Собчак, а Дм. Киселев – лишь на 10 месте [36]. Этот список как бы не очень совпадает с наиболее высокооплачиваемыми, у которых другая пятерка:  А. Шейнин – 100 миллионов рубл. за год, М. Симоньян, Т. Кеосаян, В. Соловьев, А. Пушков идут за ним [37 – 38]. 

Правда, действия этих лиц в жизни часто не совпадают с тем, что они говорят на экране, например: “У члена Совета Федерации и ведущего программы «Постскриптум» Алексея Пушкова есть неизменные вещи. Во всех спорных ситуациях у него всегда виновны США и европейские страны, а российский президент Путин неизменно прав. Еще одна пушковская константа — отмечание праздников за пределами Отечества” [39].

И еще: “Ведущие программы «60 минут» на телеканале «Россия 1» Ольга Скабеева и Евгений Попов подверглись критике в интернете из-за отпуска в Австрии. Супруги провели зимние каникулы в Альпах, а фото Скабеева активно публиковала в Instagram. Подписчики телеведущей остались в недоумении: почему в телеэфире Скабеева и Попов критикуют Европу и ее ценности, а отдыхать едут не на российские зимние курорты, а на «загнивающий Запад»?”.

И только ленивый не вспоминал две виллы на озере Комо в Италии В. Соловьева [40 – 44]. Во всем этом присутствует несомненный конфликт интересов. Нас с детства учили, что врать плохо, но жизнь учит, что врать за государство – это хорошо. Однако власть готова закрывать на это глаза. Это как бы перевернутая парадигма советской пропаганды, которую выразил в 1946 г. Сергей Михалков в своей басне, которая завершается такими словами:

Мы знаем, есть еще семейки, 
Где наше хают и бранят, 
Где с умилением глядят 
На заграничные наклейки...
А сало... русское едят!

Теперь наоборот: пропагандисты хвалят для других родное, но сами любят западное, и это еще одно доказательство того, что пропаганда не отражает, а искажает реальность.

А. Окара справедливо отмечает двойственное положение политических журналистов: “с точки зрения элитных сообществ, политические журналисты не часть элиты, а наемные работники, которые за деньги пишут (говорят, показывают) то, что им заказывают издатели, собственники и главные редакторы газет, радио- и телеканалов, интернет-изданий и информационных агентств. И не пишут того, чего не следует (по мнению элиты) писать. Однако сами политические журналисты рассматривают себя в качестве вполне самостоятельных акторов политического процесса, и многие из них относят себя к элите (как минимум — к невидимой ее части). Ведь они не только развлекают, информируют и просвещают общество, но и обеспечивают легитимность политического режима и устойчивость политической системы. Ведь именно они в ходе предвыборных кампаний убеждают избирателей голосовать за того или иного кандидата в депутаты, мэры, губернаторы и президенты. Ведь это благодаря их журналистским расследованиям снимают высокопоставленных чиновников и даже заводят против них уголовные дела. Ведь это благодаря их работе население не бунтует и сохраняет лояльность власти. Ведь это именно они в случае войны создают специфическую общественную атмосферу, в которой убийство противника воспринимается как нечто обыденное. И именно они, журналисты, контролируют главный в постиндустриальном обществе ресурс — информационный” [45].

На постсоветском пространстве провозглашается отсутствие идеологии, но на самом деле эта идеология есть. Ее можно обозначить как анти-протестная идеология, которая обслуживает власть. Все, что против власти, плохо и должно уничтожаться всеми методами во всех трех пространствах: физическом, информационном и виртуальном. Кстати, блогеры скоро могут стать опасной профессией, почти наравне с канатоходцем.

Пропаганда и конспирология – близнецы-братья, поскольку готовы обманывать всех и сразу, к тому же бесплатно… Пропаганда работает более на рациональном полюсе, конспирология – эмоциональном. Но и та, и другая ведут нас в мир, который с каждым шагом будет все дальше от реальности. Этот мир явно более понятный, чем тот, в котором нам реально приходится жить. Правда, от пропагандистского мира настроение поднимается, а от конспирологического падает…