Design 2021 ver 1.00
By ZGRYAY
By ZGRYAY
Пропаганда в ее тоталитарном варианте также стала изобретением двадцатого века. До этого книга и печатное слово создали человечество. Возник литературный язык, появились национальные государства, образование и наука. Есть фраза,которую приписывают Бисмарку, но ее сказал не он, а школьный учитель Оскар Пешель: “Когда пруссаки побили австрийцев, то это была победа прусского учителя над австрийским школьным учителем”. Речь идет о системе образования, то есть организации передачи знаний, которая делает общество другим.
Если раньше мир обсуждал передачу знаний, то теперь он обсуждает передачу фейков, причем в разных пространствах, например, среди русскоговорящих в Финляндии [18 – 21], среди протестантов в США [22]. Каждая аудитория требует своей аргументации и своих фреймов, понятных и близких ей.
Наше доверие и интерес к информации увеличиваются, когда мы видим визуальную картинку или когда сообщение формулируется в негативном модусе [23]. Все это “внешние” параметры, но именно они создают интерес и достоверность продвигаемому сообщению. Они “включают” скорость распространения такого сообщения
Нарративы, сквозь которые и с помощью которых дается информация, также соотносятся с теми или другими фреймами. Исследователи, к примеру, выделили четыре основных нарратива об Украине в российских медиа [24]:
– Украина нарушает минские договоренности,
– Крым российский и подача воды с Украины,
– Вмешательство Украины в дела Беларуси,
– Экстремизм/национализм в Украине.
Если есть что-то, что может подтвердить один из таких нарративов, он обязательно появится в новостном потоке. Тогда как никакого позитива там быть не может. При этом внятных подтверждений подобному негативу нет. Обратная информация не рассматривается, например, акцентируется, что Россия не вмешивается в дела Беларуси, хотя на самом деле она приготовила резерв силовиков для Лукашенко (см., например, такое сообщение [25]) и отправила полсотни журналистов вместо бастующих белорусских коллег [26].
Режиссер телеканала «Беларусь 3» Алена Мартиновская заявила так: “Прилетели два самолета сотрудников из России, которые выполняют наши функции за очень большую сумму. Она подчеркнула, что в республике не хватает денег на средства индивидуальной защиты для медиков, а на новых сотрудников новостей есть. Телевизионный режиссер отметила, что сегодня ее вместе с коллегами не пустили на работу. На посту при входе в здание объяснили это тем, что они вошли в какие-то списки” [27].
Вот как пишут, говоря о прямом вмешательстве чужих журналистов в информационное пространство Беларуси: “Некоторые сравнивают новых российских медиаменеджеров Лукашенко с «зелеными человечками» без знаков отличия, которые появились в Крыму в 2014 году. Такие информационные битвы изо всех сил пытаются повернуть общественное мнение в сторону Лукашенко. Отчасти это объясняется почти полным отсутствием общественного доверия ко всем беларуским государственным СМИ, которые мало эволюционировали со времен своих советских истоков. Накладываются и проблемы, связанные с длительным пренебрежением ситуацией. Лукашенко никогда не вкладывал деньги в модернизацию государственных медиаплатформ страны, которые остаются поразительно примитивными по сравнению с изощренной и высоко вооруженной российской медиаиндустрии. Отношение Лукашенко к средствам массовой информации отражает его устаревшее мышление времен Холодной войны и объясняет первоначальный акцент его режима на глушении нежелательных каналов и отказе в работе для иностранцев. Это мышление создает значительные проблемы для его российских советников, привыкшим к созданию эмоционально привлекательного мультимедийного контента, который могут поразить современную аудиторию” [28].
И вывод: “в последние недели Лукашенко добавил намного более утонченный российский опыт информационной войны к своим проявлениям грубой силы. Поскольку сам Лукашенко, как известно, не знаком с современными коммуникационными технологиями, его кремлевские советники помогут ему закрыть протестные платформы и заглушить оппозиционные каналы своими эмоционально привлекательными сообщениями. Беларуские революционеры проявили высокую креативность в своих медиа-стратегиях, но теперь им приходится сражаться с современными мировыми способами информационной войны” (там же).
Новые “журналисты” закрывают конкурентов – например, подали в суд на tut.by. Вот возможное дальнейшее развитие событий: “по решению суда TUT.BY может утратить статус средства массовой информации, однако сможет продолжить свою работу в качестве интернет-ресурса без статуса СМИ” [29]. Блокируются сайты, например,”Нашей ниве” поставили в вину такие статьи: «Убийство брестского демонстранта Геннадия Шутова: 10 вопросов, на которые нет ответов. Нашлось видео», «Звук дубинок не забыть никогда». Задержанный минчанин снял жуткое видео в автозаке», «Действия силовиков напоминают зверства фашистских оккупантов». Обращение руководителей общественных организаций и творческих союзов», «Как в кино про концлагерь». Четыре истории о том, как силовики избивали и издевались в Витебске», «Силовик с известного фото: я спасал парня, который был под алкоголем и наркотиками. Парень: ни слова правды» [30].
Журналисты под подозрением, протестующие граждане на улицах… Газета “Наша Нива” пишет: “В Минске пять воскресений подряд на шествия собиралось от 150 до 300 тысяч человек. Они охватывали весь центр столицы. Причем количество демонстрантов мало зависело от менявшейся тактики властей. В регионах беспрецедентные акции протеста проходили не только во всех областных городах, но и многих райцентрах. Протесты не прекратились, несмотря на задержание после 9 августа как минимум 10 500 человек. Кстати, Восточная Европа не знала более масштабных полицейских операций от 1940-х годов. За полтора месяца в Беларуси через тюрьмы по политическим мотивам прошло более 0,11% населения. Можете сами это спроецировать на любую другую страну. На акции протеста двух последних месяцев в Минске выходило примерно в 6 раз больше людей, чем на самые большие протесты в прежние годы. В регионах же протестует в десятки раз больше людей, чем в прошлые годы. И никогда раньше протесты не продолжались так долго” [31].
При этом вину сам Лукашенко перекладывает то на Запад, то даже на Украину [32]. Но встречаются и удивительные вещи…При этой жесткости власти онлайн-трансляция на сайтах «Беларусь 1» и ОНТ 26 сентября была прервана кадрами об избиении протестующих, что сделали белорусские “кибер-партизаны” [33]. И это удивительно…
Приближение американских выборов активизирует анонимных троллей из России [34]. Фейсбук закрыл три таких сети, сфокусированные в этот раз на Сирии, Турции, Украине и Беларуси. Более детально это описывается как “214 аккаунтов в Фейсбуке, 35 страниц, 18 групп и 34 аккаунта в Инстаграм”, которые обсуждают “гражданскую войну в Сирии, внутреннюю политику Турции, НАТО, геополитические проблемы в азиатско-тихоокеанском регионе, войну в Украине, политику в Прибалтике, Грузии, Армении, Украине, России, Беларуси и США” [35]. Другая сеть поменьше: 5 аккаунтов в Фейсбук, страница, группа и 3 аккаунта в Инстаграм.
Все это вновь коммуникации, которые пытаются трансформировать, в данном случае не свое, а чужое пространство, форматируя его под поставленные задачи. И чем критичнее данная точка во времени, чем она более похожа на развилку в истории, тем сильнее становится внешнее воздействие.
В. Познер говорит о российской журналистике: “у нас кризис журналистики. Она превратилась в пропаганду. Она либо за, либо против. Но ведь журналистика не может быть ни за, ни против. Ее долг – давать публике максимум информации, объективной, непредвзятой, полной, своевременной. Но без собственного отношения к этой информации. Чтобы публика сама сделала выводы. Это и есть задача журналистики. У нас журналистика совершенно другая. У нас она либо пропутинская, либо антипутинская. А если тебя невозможно приписать ни к тем и ни к этим, то вообще непонятно, кто ты. В частности, я попадаю в эту ситуацию. Я как раз занимаюсь журналистикой, а не пытаюсь убеждать свою аудиторию, что это хорошо, а это плохо, этот прав, а этот не прав. Многие ищут правду в соцсетях, где ее тоже нет. Там тоже в основном мнения, а не информация” [36].
И это опять о фреймах, о которых молчит занимающийся журналистикой В. Познер, который, кстати, столь активно опровергает, что он агент КГБ, что это становится подозрительным [37 – 39]. Достаточно того, что он в советское время работал на иновещании и был там даже секретарем парткома.
Вот что вспоминает о тех годах Владимира Познера режиссёр, журналист Елена Чавчавадзе, работавшая в то время на Центральном телевидении старшим редактором Главной редакции пропаганды: “Владимир Владимирович сумел сохранить американское и французское гражданство, что само по себе является исключительным случаем для людей, которые сделали выдающуюся карьеру в советское время в Телерадиокомитете. А Познер был ведущим комментатором иновещания – это вещание на английском языке на все страны мира. И как я лично помню, он имел право выходить в эфир, не подписывая эфирные папки (это была своего рода политическая цензура). Учитывая тот факт, что Телерадиокомитет считался передовой идеологической борьбы, а уж иновещание – это вообще святая святых советской идеологии. И такая степень доверия к Познеру говорит о том, что этот человек входил в самую узкую прослойку идеологов большевизма” [40].
Наш сложный мир покоится на простых социальных конструктах. И они давно вписаны в каждого из нас, в том числе и то, как происходят выборы. И когда читаешь рассказ члена избирательной комиссии, что дополнительные бюллетени они прятали в своем туалете, то все становится понятно. А член другой избирательной комиссии говорит, что во вторую половину дня народ массово пошел голосовать, а они уже все вбросили, так что у них должно было получиться в результате больше ста процентов голосующих на участке, то это и есть те понятные каждому отклонения…
Поток новостей никогда не будет случайным. Он всегда результат отбора. И то, что осталось вне его, отражает мир не менее точно, чем то,что попало в поле зрения медиа. А каждый отобранный факт, неся свой фрейм, с точки зрения которого он интерпретируется, приходит к нам не фактом, а чужой точкой зрения.
Литература: