Когда власть говорит о том, что журналистика ей не нужна, журналистам очень хочется ответить: так и не мы слуги народа, а — вы.

Сейчас нет смысла меряться, у кого больше подписчиков — у медиа или у аккаунтов Владимира Зеленского и его команды в социальных сетях. Нет смысла спорить, кто больше влияет на общественное мнение.

Но если у власти есть смелость управлять страной, то должна быть смелость пройти через фильтр журналистского анализа. Конечно, легче всего избегать все инстанции, которые могут устроить тебе проверку. Назначать людей на топ-должности в госкомпаниях без конкурсов, примерно то же сделать с должностями в госорганах. Зачем что-то проверять, кого-то в чем-то подозревать? Мы ведь получили такую поддержку на президентских и парламентских выборах.

Но недоверие украинцев — оно тут, рядом. Волна недоверия, способного поделить рейтинг власти на десять, может родиться из одного поста в Фейсбуке. У нас же не Россия, не Пакистан, не Северная Корея. Способность сомневаться в украинцах сильна — даже сильнее, чем того, наверное, требует здоровый демократический процесс.

В моем мессенджере насчитается, наверное, полтора десятка чатов с людьми, которые не доверяют вообще никому. Это простые киевляне — те, что обслуживают вас в парикмахерских, развозят еду в рамках сервиса Glovo, фотографируют крестины ваших детей.

Они не верят власти, не верят медиа, но еще верят мне, потому что мы лично знакомы и знаем друг друга с лучшей стороны. Эти люди просят меня комментировать для них события политической и не только политической жизни — выборы в Украине, назначение Бориса Джонсона британским премьером, пожары в Сибири и вырубку лесов в Бразилии. То есть мне приходится в свободное время быть таким, знаете, человеком-СМИ. Отбирает силы, конечно, но другого выхода пока нет. Не ради собственной амбициозности подчеркну: аккаунт Зеленского в Инстаграме в общении с этими людьми мне — вообще не конкурент.

Если медиа имеют дело с взрослым, качественным спросом на исчерпывающую информацию и баланс мнений, то социальные сети команды Зеленского — с хайпом и лайками, за которыми нет ни понимания сути экономических реформ, ни, порой, даже здорового желания им содействовать. Мол, мы полайкали и ушли работать, а НАК Нафтогаз, Национальный банк и приватизация — это где-то там, далеко, нас не касается.

Конечно, если Зеленский начнет в Фейсбуке вести еженедельный двухчасовой эфир, в котором будет объяснять, как приватизация государственных активов, ставка Нацбанка и массовый заход иностранных инвесторов во внутренние облигации Минфина влияет на жизнь каждого украинца, я заберу свои слова обратно. Но у президента, и это понятно, не хватает времени на подобные вещи. Поэтому пока такой функцией занимаются медиа, и почему-то мне кажется, что, как минимум, в этом интересы государственной власти и журналистов должны совпадать.

Вытолкнуть украинскую журналистику в формат журнальных обложек об изменении климата власти не удастся. И навязать «единственно правильное» мнение — тоже.

Буквально на днях я наводил порядок в своих бумагах и обнаружил распечатку статьи в журнале Русский репортер за ноябрь 2013 года. Эту распечатку подсунули мне в свое время в пресс-службе холдинга СКМ Рината Ахметова с намеком: вот так должна выглядеть настоящая журналистика.

В многостраничной статье, наполненной цитатами гуру бизнес-менеджмента, шла речь о том, что экономика развивающихся, да и развитых стран тоже — это благосостояние крупнейших корпораций этих стран. А потому хватит ругать Ахметова, надо начинать его хвалить, ведь он крупный работодатель.

Манипуляция умами на этом примере очевидна. Подобный трюк у нынешней украинской власти не получится. Журналисты не будут хвалить Зеленского только лишь за то, чтобы иметь право сделать с ним селфи, а когда-нибудь, в очень далеком будущем — задать один вопрос на пресс-конференции, на который он комплиментарно ответит что-то в духе: «А, это вы! Да, читаю ваши публикации».

Журналисты пишут статьи и снимают сюжеты не для президента и руководителей его офиса, а для читателей и зрителей. Право сопоставлять сделанное украинской властью с примерами из Эстонии, Словакии и Польше никто у журналистов отобрать не может. Вот что-то я не припоминаю, чтобы, скажем, бывший эстонский президент Тоомас Хендрик Ильвес — любимый источник цитат о государственных реформах в постсоветских странах для западных медиа — приписывал себе в качестве заслуги работу в обход внимания журналистов. В заслуги он себе приписывал другие вещи — высокую зарплату эстонцев, качественные электронные сервисы, стабильную макроэкономическую ситуацию.

Попытки быть властью, неподотчетной средствам массовой информации, — это мечта из разряда «быть студентом и не сдавать экзамены во время сессии».

Это ведь журналисты открыли обществу глаза на коррупцию времен Виктора Януковича, на беспорядки в госорганах и госкомпаниях времен Петра Порошенко. И именно их задача сейчас критически оценивать то, что пытается делать со страной власть Зеленского. Будут правильные реформы — журналисты будут радоваться вместе со всей страной и объективно отмечать, что страна двигается в правильном направлении. Будут ошибки — журналисты честно об этом напишут.

Не в том дело, что журналисты боятся конкуренции с аккаунтами команды Зеленского в социальных сетях или страдают от невозможности взять у президента интервью. А в том дело, что страна не должна, да и не хочет быть заложницей «единственно правильной» точки зрения.