Сразу скажу, я полностью поддерживаю, журналисты РБК – молодцы, очень за ребят переживаю. Но далеко не все разделяют такую точку зрения. Сначала Александр Черных из «Коммерсанта» рассказал нам что:
Режим оффзерекорд по умолчанию относится к журналистам, которые выполняют работу по добыванию информации. Здесь же назначенные оккупанты пришли рассказывать о том, какие они профессионалы. Леонид Бершидский, пишут, сравнил это с тем, что в квартиру к тебе вломились и предложили оставить все «оффзерекорд». Тоже отличная аналогия. Черных прикидывается дурачком и говорит, что теперь Арам Ашотыч получает офигенный козырь, ставя прослушку какого-нибудь условного Касьянова. Это аргумент, сидел у нас, значит, Арам Ашотыч совсем бескозырный и тут на тебе, выкрутится! Арам Ашотыч и сам мастер передергивать, но Черных до него далековато. Претензии же не к Лайфу, что он все это публикует. А к ментам, прокурорским, СК, МЧСникам, ФСБшникам, топтунам всяким, которые им сливают. Они поставлены охранять нашу частную жизнь, а они ее сливают, и глупо прикидываться, что вы не в курсе.
Слушайте, на наших глазах одно за другим уничтожают СМИ. И, судя по словам этих ребят из ТАССа, ничего хорошего от них ждать не приходится. Куда еще более весомый повод?
А то они прямо душу изливать собирались, ага. В этом пункте приводится пример Коммерсанта, в котором тоже были такие разговоры, но коллектив вытер губы и пошел работать. Ну, откройте газету и посмотрите, в какое позорище она превратилась.
Особо подчеркну: это не было никакое рабочее совещание. Вы, возможно, видели это в фильмах про войну, когда немцы непременно с овчарками сгоняют население деревни и то ли на смешном ломаном русском, то ли через коллаборациониста-переводчика рассказывают старикам, бабам, да детишкам, каким будет новый орднунг. Вот такого рода рабочее совещание прошло в РБК. Принципиальных отличий от захватчиков два: изъясняются новые руководители РБК чуть вычурнее и требуют, чтобы сказанное осталось тайной.
Потом выступил генеральный директор РБК. Тот самый человек, который увольнял Осетинскую и Баданина. Мы понимаем, что не сам, но тем не менее. Дело которого, напомню – зарабатывать деньги. Это к вопросу об убыточности компании, если что, и его личных заслугах в построении того, чем РБК является сейчас. Рассказав, что на самом деле он осчастливил нас своим заходом в Фейсбук, Николай Молибог понес невыносимую херь про профессионализм и ценности бренда. По пути рассказав, что он – безмозглая жертва рекламы. Там перл на перле, конечно. Я в курсе, что у нас много общих друзей и некоторые произносят фамилию Молибог с придыханием, отдавая должное его заслугам на разных прошлых местах работы. Я не особо следил за его биографией, поэтому пишу про конкретный статус и в целом его позицию в этой истории.
Ну и в конце Молибог послал тех, кто слил запись и публично призвал уволиться. Доверие, говорит, теперь подорвано. Какое на хрен доверие, когда ты лично уволил людей сделавших из этой джинсовой отмывочной приличное СМИ? И поставил людей из, прости господи, Телеграфного Агентства Советского Союза? Какова квалификация медименеджера, который спустил репутацию своего издания в унитаз?
Ребята, откройте глаза. Прежнее руководство уволили, все понимают за что. Пришло новое, понадеялось, что сопляки проглотят, получило партизан. Вы спрашиваете почему они не ушли? А я спрошу, зачем они пообещали уйти вслед за Лизой и Романом и не ушли? На самом деле, все понимают, что идти практически некуда. Выжгли практически все. Но есть еще одно немаловажное обстоятельство. Они, хоть и не акционеры, тоже, если так можно выразиться, имеют, хоть и всего лишь моральное, но право на РБК. РБК – и их детище тоже, простите за высокий слог, их земля. Пришли оккупанты, да. Но почему они должны уйти, а не сделать все, что возможно? Хотя бы и напоследок. Для меня как для читателя они с «Медузой» сделали очень важное дело – осветили часть процесса выжимания из СМИ его сути и смысла. Я не знаю, насколько их там хватит, кто-то ляжет под оккупантов, кто-то уйдет, кто-то будет партизанить сколько сможет – никого не осуждаю. Но сделали все правильно, мой вам респект.