Две программы – раритетного для нашего ТВ дискуссионного формата вживую – продемонстрировали, сколь опасными для плодотворного диалога могут быть и негибкая структурная заданность, и столь же негибкая и заданная неструктурированность программы.

Жесткий сценарий «Темника», являясь известным продолжением – в новых условиях – приснопамятного «5 угла» Вячеслава Пиховшека, регламентирует общение ведущего с гостем в режиме если и не допроса, то экзамена. Программа изначально моделирует ситуацию, вынуждающую гостя студии, во-первых, таки отвечать на поставленные вопросы, во-вторых, отвечать определенно и конкретно и, в-третьих, еще в ходе программы отвечать за сказанное. Форма эта всегда представлялась не только предельно удобной для манипулирования «кроликами» – гостями студии, но и вполне адекватной весьма среднему уровню способностей к публичному высказыванию, которым славятся представители отечественного политикума. Но вот в пятницу 13-го гостем студии «Темника» оказался политолог Владимир Малинкович – человек, профессионально мыслящий и профессионально говорящий.

Сразу скажу, что и ранее в студии «Темника» оказывались люди, чьи личностные параметры и интеллектуальные ориентиры явно выходили за пределы «пропускной способности» рабочего модуля программы. Но никто из них так и не отваживался не пойти на поводу у принятого сценария, непосредственно в эфире разрушить заведомую условность.

Секрет Малинковича, как мне кажется, прост. Его присутствие в программе для него лично не было отягощено никакими побочными целями: ему не нужен пиар, ему не нужно «продвигать» проплаченные идеи, ему не нужно «продвигаться» на намеченные позиции. Он занимался тем, чем сегодня на нашем телевидении не занимается практически никто: анализировал предлагаемые темы, аргументировал собственный взгляд на проблемы, объяснял и обосновывал суть затрагиваемых явлений – он мыслил. И именно эта энергия мышления чуть было не пустила под откос резво бегущую по накатанной колее программу. Впрочем, нужно отдать должное самообладанию и профессионализму ведущего Руслана Полищука, который сумел-таки возобновить контроль над ситуацией. Хоть ему и приходилось все время обрывать собеседника на полуслове, в целом программа выглядела вполне благопристойно. А жаль…

Другой пример студийного общения интеллектуалов продемонстрировала вчера программа «Подробно» с Дмитрием Киселевым на ICTV. Речь шла об украинской культуре. И спектр изъянов конкретной передачи оказался вполне адекватен реальному комплексу проблем, который сопровождает существование отечественной культуры в родимом социуме.

Пытаясь ответить на вопрос, почему разговор о культуре трех явно состоятельных ее представителей – музыканта Святослава Вакарчука, писателя Андрея Куркова и критика Сергея Васильева – не состоялся, волей-неволей останавливаешься на всех болевых точках культурной жизни. Главная из которых – отсутствие постоянного информационного культурного контекста, который на сегодняшний день вне телевидения – не мыслим. И если бы этот информационный культурный контекст на самом деле существовал в телевизионном варианте, то телеведущий Дмитрий Киселев наверняка имел бы более адекватное представление и о реалиях сегодняшнего украинского искусства, и о его персоналиях, и о его критике.

Собственно, сами вопросы ведущего, адресованные гостям студии, относились не так непосредственно к ситуации в украинской культуре, как к тем телевизионным стереотипам, которые и составляют нынешний фундамент ее несостоятельности. В общем-то, на этом претензии лично к Киселеву можно считать исчерпанными. В конце концов, обращение к национальным культурным темам было и остается его достаточно заметной и благородной личной прихотью. Да и информационная служба ICTV к культурным сюжетам обращается систематично и адекватно. Беда только в том, что культурный информационный контекст не может ни создаваться, ни исчерпываться информационным вещанием. И будь на том же ICTV циклы культурологических программ о книгах, о театре, о музыке – обращение канала к болезненным проблемам, к хроническим страхам и страданиям украинской творческой интеллигенции не выглядело бы всякий раз досадным, обидным и безрезультатным кавалерийским наскоком. Телевизионная культурная революция не происходит в одночасье. И если у человека, специально не интересующегося всеми составляющими культурного процесса, складывается представление об их отсутствии, это означает только одно – их не показывают по телевизору.

А ведь существуют и институции, и инстанции, и конкретные люди, для которых продвижение культуры на ТВ должно быть не только священным долгом и почетной обязанностью, но и ежечасной заботой.

Подводя итог вышеизложенному, хочу заметить лишь одно: и в обществе, и в эфире давно назрела потребность в интеллектуально и этически полноценном диалоге равных собеседников. Цель такого диалога, как правило, и по форме и по содержанию выходит за рамки и сугубо журналистских, и сугубо форматных критериев. Назрела потребность дискуссионного диалога, в котором главенствует не более или менее адекватный ритуал вопросов и ответов, но предмет разговора. В котором собеседники, вне зависимости от темы и жанра, не меньше, чем в аргументации собственных позиций, заинтересованы в прояснении сути обсуждаемых проблем. А телевидение, в свою очередь, заинтересовано предоставить им такую возможность.

Читайте також:

Ошибка резидента

«Наши» победили с сухим счетом 2:0

Дело техники