Суд над Шабуниным: акт пятый

Суд над Шабуниным: акт пятый

7 Травня 2018
1626
7 Травня 2018
19:45

Суд над Шабуниным: акт пятый

1626
По делу допросили двоих свидетелей обвинения
Суд над Шабуниным: акт пятый
Суд над Шабуниным: акт пятый

Третьего мая в Днепровском районном суде состоялось очередное заседание по делу Виталия Шабунина, который 8 июня прошлого года ударил блогера Всеволода Филимоненко. Сам Филимоненко считает, что он – журналист и удар ему был нанесен главой ГО «Центр противодействия коррупции» якобы из-за его «расследований деятельности ЦПК». Прокуратура придерживается той же версии и обвиняет Шабунина по ч. 2 ст. 345-1 ККУ – «нанесение легких или средней тяжести телесных повреждений журналисту в связи с ведением этим журналистом законной профессиональной деятельности».

В этот раз, в отличие от всех предыдущих заседаний, Филимоненко на заседании не присутствовал – но перед началом заседания его коллеги, пришедшие на суд, включили его по скайпу. Чтобы он – в этот раз негромко, но со знакомыми интонациями, – продолжил комментировать процесс и разговаривать с Шабуниным. Последний не отвечал. При появлении судьи Филимоненко замолчал – то ли скайп отключили, то ли он слушал внимательно ход процесса.

В этот раз допрашивали двоих свидетелей со стороны обвинения – Антона Гринева, который начал отвечать на вопросы сторон еще на прошлом заседании, и Алексея Липовецкого. Судья слушала местами с неподдельным интересом и задавала уточняющие вопросы. Например, хотела узнать, какое отношение к судебному разбирательству имеет матрац Шабунина. А он был очень важной деталью показаний обоих свидетелей.

Прокурор Руснак уточнял у Гринева, когда он впервые встретился с обвиняемым, свидетель ответил:

– Когда ему матрас привозили.

Судья явно удивилась. Шабунин стал рассказывать ей, как его снимали возле дома, когда приехала машина с доставкой матраца. Как Филимоненко комментировал доставку фразой «денег уже так много, что под старый матрац они не помещаются» – или что-то в этом духе. О том же эпизоде позже рассказывал Липовецкий, – так что приключению матраца уделили много времени.

Как следовало из показаний Гринева, все трое – он сам, Липовецкий и Филимоненко – приехали к дому Шабунина в этот день просто потому, что «в воскресенье люди дома». И дату, и время приезда Гриневу сказал Филимоненко. Правда, потом Гринев уточнил: они приехали именно в воскресный день, зная, что Шабунин в определенное время ходит в церковь, – и взяли они эту информацию из открытых источников, которые он затруднился назвать. Шабунин тут же пояснил судье, что это важная деталь – ведь, как он утверждает, ни в каких открытых источниках эту информацию найти нельзя. И он предполагает, что она была получена незаконным путем. Судья посчитала ответ «из открытых источников» удовлетворительным.

Гринев также настаивал, что ни в одном эпизоде, при котором он снимал Шабунина на улице или приезжал к нему домой, он не был журналистом. Как и тогда, когда они всей «съемочной группой» приезжали в аэропорт, чтобы встретить вернувшуюся из отпуска сотрудницу ЦПК Александру Устинову, и когда позже приезжали к ней домой. Все это время он был «стажером» – хотя, как выяснилось из его показаний, он дважды – консьержке дома Устиновой, и самой Устиновой в «Борисполе» – показывал журналистское удостоверение и представлялся журналистом. Но не того издания, чье редакционное задание выполняли Филимоненко и Липовецкий – Flash on Time News, – а совершенно другого.  

Из показаний Гринева следовало, что он – «добровольный стажер» и что он самостоятельно «изучал стандарты Би-би-си». Адвокат Шабунина тут же уточнил, как  Гринев оценивает действия «съемочной группы» с точки зрения стандартов. Гринев, кивнув в сторону присутствовавшего в зале медиаюриста Тараса Шевченко, сказал: «Не знаю, только специалист может ответить на этот вопрос».

Шевченко уточнил у него:

– Вам как стажеру рассказали о существовании редакционного статута, вы с ним ознакомились?

Гринев:  Нет, это (стажировка) было мое собственное желание, и я не работал со съемочной группой.

Шевченко: То есть вы отрицаете, что были стажером – потому что стажировка предполагает работу со съемочной группой?

Гринев: Это было мое собственное определение – «стажировка». Я там был по собственной воле.

Шевченко: Как вы различаете – когда вы журналист, а когда нет?

Гринев заявил, что был на месте съемок «как гражданин». Шевченко спросил его, знает ли он о законодательстве Украины, которое охраняет других граждан страны от вмешательства в частную жизнь. Свидетель ответил, что Шабунин – публичный человек и должен быть готов к большему вниманию к его личной жизни. «А вот Устинову я не могу назвать публичной персоной». Что именно делала дома у «непубличного человека» съемочная группа в составе Филимоненко, Гринева и Липовецкого, он тоже объяснить не смог – но подтвердил, что показал удостоверения журналиста консьержке дома Устиновой, и самой Устиновой – в аэропорту. Защитник Филимоненко многократно снимал вопросы, и судья часто его поддерживала – поскольку хотела, чтобы вопросы касались именно инцидента между Шабуниным и Филимоненко.

Резюмируя весь допрос, адвокат Шабунина сказал: «То есть вы везде присутствовал и как гражданин Украины, и друг Филимоненко и Липовецкого, а не как журналист?». Свидетель подтвердил. Адвокат так и не смог убедить свидетеля ответить на вопрос, зачем велась видеосъемка для редакционного задания, – которого он не видел, – для печатного издания, от которого якобы  аккредитованы Липовецкий и Филимоненко. По сути дела он тоже сказать много не смог: как довели до слез его «коллеги» Устинову, он не видел, отказался ли Филимоненко после удара Шабунина от услуг врачей «скорой» – тоже не помнит, хоть и заявил в начале допроса, что непрерывно находился с ним до того, как Филимоненко госпитализировали.

Допрос Алексея Липовецкого, коллеги Филимоненко, затянулся более, чем на час – но по сути и ему сказать было нечего. В ответ на половину вопросов он отвечал «не помню», на часть – «не знаю», и иногда «сложный вопрос». Самое интересное, что, рассказывая о своей работе, он многократно ссылался на работу журналистов  программы «Схемы» – якобы Липовецкий и Филимоненко делали такие же расследования, как и «Схемы», но не в отношении Порошенко или высокопоставленных чиновников, а в отношении сотрудников ЦПК.

Из допроса свидетеля следовало, что Липовецкий не знает, как они со съемочной группой оказывались в нужное время в нужных местах, например, встречали Шабунина на улице или Устинову в аэропорту. Иногда ему говорил, куда ехать, Филимоненко, а иногда – что они брали информацию из «открытых источников». Хотя какие именно источники помогли им понять, когда прилетает Устинова и в какую церковь ходит Шабунин, он говорить отказался. Как плакала Устинова после их «интервью», он тоже не помнит. Вопросы назвал «рабочими, и про войну тоже» – видимо, имелся в виду вопрос: «Пока наши парни гибнут на войне, вы отдыхаете?». Липовецкий также сказал, что Устинова вела себя «агрессивно». На уточняющий вопрос судьи, в чем выражалась агрессия, он сказал: «Кричала: "Как вам на стыдно" – и физическими движениями угрожала».

Затем Липовецкий рассказал, что удостоверение журналиста Flash on Time News он получил от руководителя издания Маганова. Но когда и где это произошло, он не помнит, деньги за свою работу он не получал, в редакции никогда не был, редакционное задание по поводу «расследования действий ЦПК» было, но в чем оно заключалось, затрудняется ответить. Кроме того, по словам Липовецкого, никаких публикаций по итогам «расследования» они не делали, потому что не довели его до конца из-за текущего суда. Но планируют к нему вернуться после завершения процесса. Более того, из допроса выяснилось, что он не знает, кто размещал видео, снятое им на телефон, разговоров с Шабуниным и Устиновой, в интернете. Возможно, это сделал Филимоненко, но Липовецкий утверждает, что не монтировал их и не знает, где хранились записи после того, как они были сделаны.

После того, как свои вопросы задал прокурор, адвокат Шабунина и представители Филимоненко Збираник и Малярчук, свидетеля расспрашивал медиаюрист, приглашенный стороной защиты в качестве специалиста, Тарас Шевченко:

Шевченко: Было ли у вас еще хоть раз письменное задание от этой редакции?

Липовецкий: Нет.

Шевченко: То, что у вас есть удостоверение, означает, что вы функционируете как журналист 24 часа в сутки?

Липовецкий: Если я снимаю что-то интересное, то я журналист.

Шевченко: А как вы определяете, когда вы или потерпевший блогер, а когда – журналист?

Липовецкий: Это сложный вопрос.

Затем вопросы Липовецкому о его профессиональной деятельности задавал адвокат Шабунина:

Онученко: На момент инцидента между  Шабуниным и Филимоненко вы были профессиональным журналистом?

Липовецкий:  Да, я аккредитованный в Верховной Раде журналист.

Онученко: А как вы понимаете для себя определение «профессиональный журналист»?

Липовецкий:  Это философское понятие. Это не мне решать – пусть общество решает, когда посмотрит мои работы.

Онученко: Вы себя сами считаете профессиональным журналистом?

Липовецкий: Да.

Онученко: Почему?

Липовецкий: А почему вы не считаете меня профессиональным журналистом?

Судья запретила свидетелю задавать вопросы представителям обвиняемого.

Онученко: Когда вас брали на работу, вам объяснял Маганов, например, что такое «профессиональный журналист»?

Липовецкий: Да.

Онученко: И что именно он вам рассказал?

Липовецкий: Я не помню. Много чего.

Онученко: Вы какие-то подписывали документы при принятии на работу?

Липовецкий: Не помню.

Онученко: Вы предоставляли в ходе следствию какие-то документы о трудоустройстве?

Липовецкий: Нет.

В конце допроса Тарас Шевченко процитировал статью закона, которая запрещает снимать физическое лицо без его согласия, и попросил Липовецкого привести статьи закона или случаи, когда закон позволяет это делать. Липовецкий ответил, что он не знает статьи закона, но общественный интерес превышает право на приватность.

– Вы же профессиональный журналист, знаете статьи закона, которые вам позволяют это делать?

– Да, я журналист. Но что, я должен знать наизусть весь кодекс?

Больше вопросов у Шевченко не было, и Шабунин задал следующий вопрос:

– В моем случае, на ваш взгляд, общественный интерес превышал мое право на приватность?

Липовецкий ответил, что это не относится к делу, но судья настояла на ответе свидетеля.

– Я не знаю. Не могу сказать.

После еще пары вопросов заседание закончилось. Следующее слушание назначено на 22 мая.

Фото: скриншоты видео ЦПК

Зберегти

Команда «Детектора медіа» понад 20 років виконує роль watchdog'a українських медіа. Ми аналізуємо якість контенту і спонукаємо медіагравців дотримуватися професійних та етичних стандартів. Щоб інформація, яку отримуєте ви, була правдивою та повною.

До 22-річчя з дня народження видання ми відновлюємо нашу Спільноту! Це коло активних людей, які хочуть та можуть фінансово підтримати наше видання, долучитися до генерування спільних ідей та отримувати більше ексклюзивної інформації про стан справ в українських медіа.

Мабуть, ще ніколи якісна журналістика не була такою важливою, як сьогодні.
* Знайшовши помилку, виділіть її та натисніть Ctrl+Enter.
1626
Читайте також
19.04.2018 17:07
Гала Скляревська
2 224
12.02.2018 20:07
Гала Скляревська
3 231
31.01.2018 15:06
Гала Скляревська
4 043
Коментарі
0
оновити
Код:
Ім'я:
Текст:
Долучайтеся до Спільноти «Детектора медіа»!
Ми прагнемо об’єднати тих, хто вміє критично мислити та прагне змінювати український медіапростір на краще. Разом ми сильніші!
Спільнота ДМ
Використовуючи наш сайт ви даєте нам згоду на використання файлів cookie на вашому пристрої.
Даю згоду