Она, приглашенная в сентябре 2004-го (сразу после Беслана!) на встречу с Путиным, восторгалась в своей статье его гостепримством, улыбкой («гораздо более радушной, чем мы наблюдаем на телеэкранах»), интеллектом и быстротой ума («чем-то напоминает Билла Клинтона»). Она обвиняла Запад в том, что он «проигнорировал правду о войне в Грузии» (под «правдой» имелась в виду российская версия), и осуждала его за критику России. Она объявляла причиной смерти Александра Литвиненко «не политическую вендетту, а незаконную торговлю ядерными материалами и неосторожное обращение с радиоактивным веществом» и уверяла, что «судя по встречам с Олегом Дерипаской, имущество для него - не главное». Она призывала Запад не опасаться планов перевооружения российской армии. И она осенью 2010-го восславила питерского губернатора Валентину Матвиенко (при этом «не заметив» ни одной из острейших проблем, которые неспособна решить Валентина Ивановна, но сравнив ее с Маргарет Тэтчер и Ангелой Меркель). 

Эту статью Владимир Буковский назвал «явно заказной», а виднейшие представители питерской интеллигенции – артист Олег Басилашвили, адвокат Юрий Шмидт, писатель Нина Катерли и историк (и профессор Кембриджа Ирина Левинская, - обратились в газету, прося напечатать опровержение. Но получили отказ – после чего г-жа Дежевски решила перейти к восхвалению «национального лидера», опубликовав 22 февраля статью «Владимир Путин и народ» с характерным подзаголовком «Может быть, мы не доверяем ему по той причине, что не понимаем его?». 

Сокрушаясь тем, что «существует имидж Путина как врага демократии, тянущего свою страну быстрыми темпами назад, в советскую эпоху», и тем, что «многие на Западе видят в Путине едва ли не диктатора, держащего своих свободолюбивых сограждан в рабстве», Дежевски не жалеет сил, чтобы развеять у британского читателя эти несправедливые подозрения. 

Путин делал карьеру в советском КГБ, и возглавлял ФСБ? Ничего страшного, уверяет Дежевски, в глазах россиян это только плюс, ведь «в советские времена многие считали офицеров КГБ людьми умными и благородными». 

Путин, став президентом, окружил себя чекистами, превратив постсоветскую Россию в обновленное кагэбэшное государство? И это не страшно, успокаивает Дежевски, «любому человеку, вознесенному на вершину власти, но не имеющему под собой базы власти, нужно надежное окружение». 

Путин «безжалостно провел войну с чеченцами, чтобы обеспечить себе победу на выборах»? Надо понять русских, которые видят в них «неприятную опасность, которую надо устранить, а Чечню усмирить в пределах России».

Путин «бросил за решетку олигарха и главу ЮКОСа Михаила Ходорковского»? Ну и что, равнодушно замечает Дежевски, ведь «олигархи, и особенно олигархи-евреи (а таких очень много) крайне непопулярны в России, и не нужно было никакого Путина, чтобы возникла такая непопулярность». 

Путин стремится воссоздать советскую империю и вернуть страну к сражениям холодной войны, примером чему - война с Грузией? Но у России, уверяет Дежевски, «были весомые доводы в свою защиту», поскольку «Грузия напала на пользующуюся поддержкой России Южную Осетию». 

Путин «отошел в сторону от демократии и прав человека, закрывал независимые телеканалы, запретил деятельность многих неправительственных организаций, и давал санкцию на убийство критически настроенных журналистов»? Но и тут Дежевски находит слова для защиты Путина, уверяя, что «в случае с убийствами журналистов и политических противников на президента нельзя возложить вину напрямую». 

Ну, а обвинение в том, что Путин антидемократичен и жаден до власти, и вовсе «представляет собой непонимание особого рода», - сетует Дежевски. Просто «за границей его усилия по централизации власти были истолкованы как стремление к величию и могуществу». И вообще, «все утверждения о личном властолюбии Путина опровергаются тем выбором, который он сделал три года назад», когда ему предлагали изменить Конституцию, чтобы он мог пойти на третий срок – а он не пошел… 

Как и в истории с Валентиной Матвиенко, все, что «не укладывается в концепцию» защиты Путина, «авторитетный обозреватель» (как именует ее редакция) стыдливо оставляет за кадром. 

Она не вспоминает, какими методами проводилось «усмирение Чечни», и ее не интересует, кто отдал приказ о штурме бесланской школы, приведший к гибели детей. Она обходит стороной превращение российского бюджета в общак «друзей Путина», назначенных распоряжаться доходами от нефти и газа, а спецслужб – в безнаказанную и коррумпированную «элиту». Ее не интересует проведенная Путиным профанация выборов и установленная на федеральных каналах политическая цензура и «черные списки». Она «забывает» о том, что Южная Осетия (по нормам международного права, остающаяся частью Грузии) была де-факто оккупирована Россией, а атака грузинской армии на Цхинвали последовала после многочасового обстрела грузинских сел югоосетинскими боевиками, вооруженными Россией. И ее ничуть не возмущает ни операция «прееемник», ни разговоры Путина о том, как перед выборами они с Медведевым они сядут, и договорятся, кто будет править Россией дальше… 

Что касается объяснения непричастности Путина к аресту Ходорковского низкой популярностью евреев-олигархов, то даже у британского читателя не может не возникнуть вопрос: почему, в таком случае, на свободе находится владелец «Челси»? Но ведь «мысль о том, что Ходорковского могут выбрать в борьбе с Путиным, даже в условиях самых свободных и честных выборов, кажется просто нелепой и смехотворной», - высокомерно замечает г-жа Дежевски. Очень многим в России сегодня эта мысль кажется вовсе не «нелепой» - и это одна из главных причин, по которой герой г-жи Дежевски делает все для того, чтобы эту гипотезу ни в коем случае нельзя было проверить на практике. 

Отмечая, что «внутреннее отвращение к Путину прочно засело в умах наиболее утонченной интеллигенции», Мэри Дежевски презрительно замечает, что «здесь ощущается сильный запах снобизма». 

Приходится заметить, что в ее творчестве все чаще и чаще ощущается совсем другой запах – кремлевских благ. Или кто-то сомневается, что Кремль не жалеет сил и средств для появления на Западе статей всевозможных «авторитетных обозревателей», отмазывающих путинский режим? 

Впрочем, возможно, что блага здесь ни при чем, а все идет от сердца, как в старом советском анекдоте. «Правда, что советские писатели пишут по указке партии?», - спрашивали у армянского радио. «Неправда», - отвечало радио. – Они пишут по указке сердца. А сердца преданы партии».