С самого начала российской агрессии против Украины в украинских СМИ появляются и появляются благоприятные прогнозы — один благоприятнее другого. Россия вот-вот распадётся! Путина вот-вот скинет его же элита! В сознании россиян холодильник вот-вот победит телевизор, они поймут, что платят слишком высокую цену за политику Путина, и... И что, кстати говоря?

Вот свежий пример: Россия частично открыла мост с Кубани в Крым. А теперь давайте вспомним, как дружно и настойчиво все эти годы наши СМИ (в том числе и эксперты в СМИ) внушали: этот мост Россия никогда не построит, его вообще невозможно построить, деньги разворуют, российские проектировщики схалтурят, российские строители всё пропьют... Одним словом, что моста этого не будет никогда. До того уверенно всё это внушали, что украинцы были убеждены: Россия сядет в лужу.

При этом реальной картины строительства, а не только самоуспокоительных общих фраз, украинцы из своих СМИ не получали.

И что теперь? Украинцы получили новый повод для массового уныния, для «всёпропало», а российской пропаганде наше же шапкозакидательство подарило очередной повод торжествовать победу если не на ровном, то, по крайней мере, на совершенно будничном месте. И в очередной раз трубить о якобы «лживости укроСМИ».

Благодаря своим же родным СМИ украинцы в который уже раз оказались в плену сладких иллюзий, не готовыми к реальному развитию событий, не готовыми реагировать на реальную угрозу и реальный вызов. Наши СМИ просто не сообщают, что Россия, да, бросает все силы и средства, чтобы сделать из Крыма витрину российского якобы всеобщего благополучия. Чтобы крымчане сравнивали оккупационный и дооккупационный периоды в пользу оккупации. Маленький пример: если по всей России троллейбусные хозяйства приходят в упадок, а во многих городах одно за другим вообще закрываются, если даже в Москве сеть троллейбусных маршрутов тает на глазах, чтобы через два года совсем исчезнуть, то в Симферополь, Севастополь, Ялту и Алушту Россия поставляет огромные партии новейших, современно выглядящих троллейбусов.

Трудно однозначно сказать, откуда берётся это постоянное внушение лёгкой и недалёкой во времени победы. Возможно, часть украинского общества (и политических аналитиков в том числе) занимается спасительным самоуспокоением — нужен же свет в конце туннеля, ой как необходим! Но не исключено, что это — очередная спецоперация российской пропаганды: сидите, мол, «хохлы», и не рыпайтесь, ждите у моря погоды — всё самой собой как-нибудь рассосётся. Или же, наоборот, требуйте от своей власти невозможного, нереального, обвиняйте и обвиняйте её в «зраде» и в конце концов выберите кого-нибудь более удобного. Факт состоит в том, что вот уже четыре года не иссякают материалы на тему: «Россия вот-вот... того». И в том, что, да, авторами многих подобных материалов являются либо политэмигранты из России, либо российские антипутинские публицисты (ключевое слово в данном случае — российские).

Никто не станет спорить: когда-нибудь все эти пророчества сбудутся. Вот только как скоро? Настолько ли скоро, чтобы быть оптимистами? Напомню: афганская война началась в 1979 году. Советский Союз начал явно рассыпаться не ранее 1989 года — именно тогда стало ясно, что «процесс пошёл», и его уже не остановить. Между этими историческими точками — десять лет. Целых десять лет. И это при том условии, что над тогдашним кремлёвским руководством давно уже все практически открыто смеялись, над «единственно верным» учением — тоже, ни всеобщего страха, ни, тем более, всеобщего пиетета и обожания не было и в помине, а Америка и Запад в целом представлялись советским гражданам, скорее, запретным плодом, но никак не врагом.

Чего совершенно не скажешь о сегодняшней России: по взаимоотношениям общества и власти нынешняя Россия в гораздо большей степени напоминает сталинский СССР, чем брежневский. Совсем не случайно, кстати, на запрещённом ныне в Украине российском канале «Ностальгия» песни брежневской поры, в том числе из известных фильмов, сопровождались картинками быта поры сталинской — россиян намеренно путали во времени, им внушали и внушают, что брежневские «достаток» и относительная «свобода» якобы существовали одновременно со сталинским «величием», что первое якобы проистекает из второго.

Огромная и решающая разница между брежневским СССР и путинской Россией состоит в том, что в брежневском СССР пропаганда не работала. То есть, не срабатывала. А если срабатывала, то зачастую наоборот — против своих создателей. Точка недоверия к пропаганде, точка пресыщения ею была уже давно пройдена. Чего, опять же, не скажешь о сегодняшней России. Далеко не всё, конечно же, в брежневском СССР было так однозначно, но в целом было именно так: пропаганду отвергали, ей не верили — по крайней мере, тогда, когда видели в ней именно пропаганду.

В нынешней России пропаганде верят. И надо отметить: нынешняя российская пропаганда настигает россиян со всех сторон; прямая политическая пропаганда — это только верхушка айсберга. Российская пропаганда использует многие так и не разоблачённые в своё время пропагандистские приёмы и тезисы пропаганды советской — именно той её составляющей, которая не воспринималась как пропаганда и не получала отпора.

«Западная бездуховность в отличие от российской духовности», «западная меркантильность»: там, на Западе, якобы все живут своими шкурными интересами и больше ничего не видят и не знают. Нечто очень подобное внушала и советская пропаганда. И российская пропаганда ельцинской поры — тоже, только со знаком «плюс»: этот тезис очень помогал обосновать бандитское «первичное накопление капитала», олигархизацию государства как якобы закономерный и вполне цивилизованный процесс.

Но что скрывается сегодня за этой «духовностью», которая якобы так отличает Россию от Запада? А именно то и скрывается: если для западных «бюргеров» на первом месте — холодильник, то для «духовных» россиян — телевизор; «денег нет, но вы держитесь», «жила бы страна родная, и нету других забот», «будем хоть коноплёй питаться — лишь бы Россия была великая». Умение «потерпеть ради страны, ради её величия», — вот это и есть та «духовность», которую внушает россиянам их пропаганда. Тема «духовности» ставит уровень и качество жизни граждан в разряд неприоритетных целей и непервостепенных критериев оценки россиянами деятельности их власти.

А ещё советская пропаганда очень осторожно, очень аккуратно и потому весьма продуктивно внушала мысль: все бытовые неурядицы, нехватка всего, от жилья и до туалетной бумаги — это «вот если бы не война». И через сорок лет после победы во Второй мировой войне многие советские граждане были уверены: причина их бедности — та война, вот если бы не она — был бы СССР самой богатой страной мира. Помимо всего прочего, советская пропаганда изображала гитлеровскую агрессию как универсальную индульгенцию для всего, что делала советская власть впоследствии — и в политике, и в экономике.

«В советской неустроенности виновата Германия, а шире — весь Запад»? — это чувство неискупимой вины Запада перед Россией сегодня вовсю использует путинская пропаганда, и так же аккуратно, адресуя её, скорее, подсознанию. И нынешнее победобесие, помимо всего прочего, подпитывает именно эту уверенность россиян: Запад якобы провинился перед Россией. На эту уверенность очень хорошо ложится тезис о том, что санкции — это не более чем козни и происки, что «Запад продолжает ту же политику». Санкции были задуманы, в том числе, и как средство заставить россиян критически относиться к российской власти. Но эффект вышел во многом противоположным: «выстоять любой ценой», «сплотиться вокруг Путина» — телевизор здесь на переднем крае, а холодильник — где-то на заднем плане; когда речь идёт о том, чтобы выстоять — не до холодильника.

Ещё одно убеждение, которое внушала советская пропаганда, — что «высокая» экономика и качество жизни граждан не связаны друг с другом, это — нечто из совершенно разных сфер. В СССР был всеобщий дефицит, в столовых и даже ресторанах всё чаще вводили «рыбные дни» (когда по всему Союзу в заведениях публичного питания мясные блюда не готовили и не подавали, а только блюда из одного-двух самых дешёвых сортов рыбы), а в стране тем временем было «дальнейшее улучшение» и «всемерное повышение».

Вот и теперь многие россияне верят: окружающая их неустроенность вовсе не является свидетельством неуспешности их страны; пусть всё вокруг валится — а Россия идёт вперёд семимильными шагами. Опять то же самое: забудьте о холодильнике и поудобнее устройтесь перед телевизором. И российская блогосфера, и личное общение оставляют потрясающее впечатление: россияне вполне отдают себе отчёт, что их страна живёт за счёт экспорта полезных ископаемых, но в то же самое время считают её одной из самых высокоразвитых в мире, страной высоких технологий. И даже украинцев пугают: мол, вы (то есть, мы, украинцы) сворачиваете экономическое сотрудничество с Россией — так и останетесь отсталыми.

Но вернёмся к победобесию. Одна из причин, почему это именно «бесие», состоит вот в чём: россияне прекрасно знают, что победа досталась за счёт колоссальных жертв, очень многие из которых были напрасными, их можно было избежать, достигнув того же результата. Но очень многие россияне не считают это тёмной страницей их истории — напротив, предметом гордости! Этот мотив гордости запредельным количеством зачастую ненужных жертв отчётливо звучит в российских СМИ.

Да и «бессмертный полк» в его нынешнем кощунственном виде — это отнюдь не акция памяти, не акция преклонения головы. Это — акт гордости. А портреты погибших родных — словно справки: мол, вот, смотрите, я тоже причастен к этой гордости. В противном случае чем можно объяснить такое количество фальшивых портретов фальшивых «дедов», о которых сообщают и сообщают каждый год? Тот же «Интер» перечислял страны, в которых проходит эта акция. Вот бы он ещё поинтересовался: где-нибудь во Франции или в Израиле тоже случаются фальшивые портреты? Или там это не имело бы никакого смысла, незачем было бы?

Ну а когда чем больше погибших, тем больше гордость — какой уж тут холодильник?

Советская пропаганда внушала: военная служба — чуть ли не самое почётное, самое достойное занятие. Ровно то же самое внушает сегодняшняя российская пропаганда, только ещё более неумеренно. Разница состоит в одном-единственном: нынешняя российская пропаганда не скрывает, а россияне в большинстве своём отдают себе отчёт, что военная служба — это для государства не прибыльный, а затратный род деятельности. Он не создаёт, а расходует ВВП. И, тем не менее, милитаристская истерия в российском обществе зашкаливает. В такой системе общественных приоритетов, в такой системе ценностей для холодильника просто нет места, а вот место телевизора — почётное.

Да, кстати, что традиционно говорят россияне, когда кто-то умирает? А вот что: «Ну, слава Богу, отмучился». Жизнь должна быть мукой — какой уж тут холодильник? Патриарха Кирилла в холодильнике не показывают, а вот в телевизоре — да. Потому что именно он и возглавляемая им организация (не будем вдаваться в определения и характеристики) пропагандирует скрепобесие, то есть фундаментализм, возврат к жизненным стандартам и менталитету минувших веков, когда холодильник ещё не изобрели. Телевизор, впрочем, тоже, и потому православная церковь владела монополией на массовую информацию. О том, что россияне — духовные, а Запад — нет, что россияне коренным образом отличаются от жителей Запада и поэтому система ценностей россиян должна отличаться от системы ценностей Запада едва ли не с точностью до наоборот. Так что долой холодильник! И христианские ценности тоже долой — да здравствуют скрепы! Скрепы под видом веры. Даже не религиозный фундаментализм, а чистый фундаментализм под видом религии, в одеждах религии. Православие для атеистов. Помните, у братьев Стругацких в «Понедельник начинается в субботу» был такой отдел материализации литературных образов? Ну, где некие люди ходили по коридорам отдела одетыми так, как было описано в литературных произведениях — например, женщина в туфлях на высоких каблуках, и всё? Вот точно так же православие патриарха Кирилла было списано с антирелигиозных пропагандистских брошюрок советских времён.

Многолетнее и упорное пропагандирование ностальгии по СССР достигло в России запланированного результата, и результата фантастического: по показателю подверженности воздействию пропаганды российское общество откатилось даже не в брежневские, а в добрежневские времена. Назовём вещи своими именами: в сталинские времена.

А значит, до прозрения — далеко и долго. И мы должны чётко осознавать это.

Да, мы не знаем и никогда не узнаем, насколько поражено всем этим российское общество: в России очень многие никогда не скажут социологам, что думают на самом деле. Но эйфория, которую вызвал в России «крымнаш», очень чётко показывает: сильно и глубоко поражено. А при Сталине у подавляющего большинства совграждан никаких холодильников не было. И телевизоров не было — но зато были радиоточки, которые транслировали государственную пропаганду. А теперь найдите десять отличий от них современного российского телевидения.

Фото: Ally Mcerlaine, Flickr.com