Эстонские режиссёры Меэлис Муху и Кристина Норман в своем фильме «ПМР» рассказывают историю непризнанной республики, по собственной воле живущей в изоляции. Они вряд ли пытались вложить в свой фильм какие-либо тайные смыслы, однако для украинского зрителя их работа может стать своеобразной притчей о Донбассе.

При первом, поверхностном взгляде на изображенную в фильме непризнанную Приднепровскую Молдавскую Республику она производит впечатление осколка Советского Союза, где оставили жить потерявшееся во времени поколение. Выступление президента Игоря Смирнова с широкой трибуны, завешенной огромным флагом республики; живые коридоры из учеников, выстраивающиеся, когда в школу приезжают важные гости; пионеры в красных галстуках, автоматы с газировкой и парад в честь начала освободительной войны с Молдовой, напоминающий празднование Дня Победы 9 мая в СССР. И, в противовес советской показухе, за ширмой официальной пропаганды обнажается другая жизнь: на доске объявлений предлагают стриптиз в исполнении пионерок; старшеклассница сидит в машине на коленях зрелого мужчины прямо в школьном дворе. А коммунисты - единственная партия, которая была разрешена в Советском Союзе, - оказались в оппозиции к власти ПМР.

Информационным поводом к созданию фильма стали президентские выборы в ПМР в 2011 году - первые, в которых бессменный лидер республики Игорь Смирнов не был поддержан Россией и, как следствие, проиграл. Здоровой политической конкуренции в Приднестровье не было: Смирнов использовал административный ресурс, платил за участие в митингах, фальсифицирует выборы - и так уже два десятилетия.

В то же время Смирнов оказывается противоречивым персонажем. Он лично выслушивает людей, жалующихся на тяготы, и ездит на Lexus. Обвиняет румын и молдаван в «национализме» - в его понимании это нечто ужасное - но, цитируя Отто фон Бисмарка, называет тех же румын «не нацией, а профессией». В очередной раз благодарит Россию за военную и финансовую помощь, но винит ее в том, что приднестровцы остались в подвешенном состоянии.

Сторонники Игоря Смирнова - преимущественно люди в возрасте от пятидесяти до семидесяти. По их мнению, главная заслуга президента в том, что он завоевал Приднестровской Республике независимость. Люди жалуются ему на плохую жизнь и не осознают, что качество жизни связано с президентом. Они верят, что Смирнов добьется признания ПМР. Оппозиция, как ей и положено, критикует власть и говорит о необходимости перемен. Но и она действует старыми методами: так, лидер движения «Прорыв» Дмитрий Соин в фильме перед выступлением договаривается о том, что молодежь в первых рядах будет громко выражать ему свою поддержку.

Перемены - лейтмотив фильма. О них говорят многие герои, а из окон избирательного участка звучит песня Виктора Цоя «Перемен». Жители Приднестровья устали жить в бедности, разрухе и изоляции. Молодой баскетболист Серёжа называет себя патриотом, но хочет уехать, потому что в Приднестровской Республике у него нет перспектив. Старики говорят, что Смирнов засиделся в президентском кресле, страна разрушается, пустеет... Но наряду с этим звучат слова «мы хотим стабильности». Как показала история, избрание на пост президента самопровозглашённой ПМР Евгения Шевчука не принесло настоящих перемен и не сдвинуло Приднестровье с мёртвой точки.

Никто из героев фильма не говорит о том, что отделение от Молдовы было ошибкой - к фактической самостоятельности ПМР здесь привыкли. Перемены, о которых мечтают люди, не выходят за рамки непризнанного государства. Муху и Норман не задают своим героям вопросов о том, нужна ли Приднестровью независимость, раз с ней так плохо, и что будет, если Россия перестанет финансировать регион. Возможно, высказываться вслух против независимости просто слишком опасно, а может быть, авторы фильма не смогли или не посмели отыскать носителей альтернативного мнения. Голоса в поддержку существования независимой ПМР звучат преимущественно на митингах, публично. В интервью Екатерине Сергацковой для «Украинской правды» Меэлис Муху говорил, что за съемочной группой следили агенты приднестровских спецслужб.

Каждый кадр фильма «ПМР» пропитан отсутствием надежды. Казалось бы, она должна быть - люди хотят перемен, стремятся к лучшей жизни, - но света в конце тоннеля не видно. Это настроение усиливают детали и пейзажи, удачно собранные оператором: российские триколоры на пиджаках, разваленные товарные вагоны, падающий биллборд с агитацией за Смирнова.

Приднестровье в фильме Муху и Норман - это опустошённость. Здесь всё по инерции: жизнь, любовь к родине, слова о светлом будущем. Это пустота, которую местные жители не смогли наполнить смыслом. Жизненный план-максимум для них - выжить и не дать «фашистской» Молдове прибрать к рукам их землю. Это статичные идеи, не ведущие к развитию, но они не оставляют пространства для чего-либо ещё: культуры, моды, спорта, музыки. Есть лишь предвыборные концерты на уровне деревенского кружка самодеятельности и песня «Принестровские вечера» - местный римейк «Подмосковных»...

Для украинцев параллели между уже произошедшим в Приднестровье и происходящим на Донбассе вполне очевидны. История ПМР ещё не про «ДНР»/ «ЛНР», но может стать таковой. Если конфликт на Донбассе будет заморожен, там тоже вырастут поколения, которые не будут знать, как это - жить в законном государстве. Не будут понимать, что Украина боролась не против них, а за них. Фильм «ПМР» - это предупреждение для всех нас. Увы, публика не спешит к нему прислушиваться - на показах документального фильма во Львове залы почти пусты...