Володимир Калінін, Анатолій Корнієнко, Валентин Лук’янець, Володимир Манжура, Ганна Шеремет, Наталя Влащенко Володимир Калінін, зав. кафедрою психології Таврійського національного університету (Сімферополь):

- Проект не о борьбе за выживание. Это - политическая агитация. Что проявляется, в первую очередь, в финансировании этой передачи и в ориентации не на самые высокие духовные и моральные ценности.

Анатолій Корнієнко, заступник директора з наукової роботи Інституту соціальної і політичної психології:

- Мені здається, це хороше випробування для молоді. На мою думку, програма має позитивний вплив і як приклад виживання в сучасних умовах, і для формування особистості. Ми можемо це простежити на прикладі “останнього героя” – Сергія. Є такий цікавий для психологів і не тільки момент: він почав самокритично до себе ставитися і сам боїться того, що, напевно, його вже турбує в житті: знаходячись на вершині, не звалитися до гріха, щоб гроші не зіпсували ні його самого, ні власне життя. Цей лейтмотив, який прозвучав у фіналі, дуже цікаво втілений. Звичайно, жаль, що не переміг Іван. Тут уже жінки постаралися.

Валентин Лук’янець, зав. відділом філософії Інституту філософії НАНУ:

- Мне кажется, что это очень искусственная вещь. И если она может быть полезна, то только социологам, которым интересно посмотреть на живые отношения, складывающиеся стихийно в искусственно созданных коллективах, чтобы эмпирически сделать какие-то обобщения. Все это очень искусственно, для того, чтобы его экстраполировать на реальные коллективы.

Для молодежи взглянуть в это зеркало полезно. Это не забавная, не любопытная, не нравоучительная программа, а полуестественный способ для молодого человека, который ни во что не хочет вникать, вовлечь его в размышления о том, кто он в этом мире и как его вести себя. Потому что по аналогии, отталкиваясь от этого примера, он будет что-то конструировать то ли вопреки, то ли параллельно тому, что он увидел.

Передача совсем не обязана быть доброй. Добрыми намерениями устлана дорога в ад. Смысл здесь такой: посмотрите на эти отношения и сделайте свои выводы. Это вполне гуманное отношение: показать человеку зеркало. Поэтому проблема не в антигуманности передачи.

Меня беспокоит то, что она не вполне реалистичная. Может быть, она должна быть более жесткой, с не искусственной средой обитания. А стремление к «доброте» и попытка уйти от реальной жестокости нашего общества, в которой мы болтыхаемся, - это более неприятные вещи для меня.

Володимир Манжура, філософ, викладач Запорізького державного університету:

- В программе много произошло нехорошего, чего должны были стыдиться и участники, и организаторы, и зрители. Мне лично было несколько раз настолько стыдно, хотя я к этому никакого отношения не имею.

Мне кажется, что на ТВ происходит легитимизация тех форм, которые нас разрушают, любование всем тем, что разъедает основы возможного динамичного развития общественной жизни. Это не то, что нам нужно. Это XVII век. На примере истории Японии видно, что проблема пожизненного клейма и прочие вещи – это все-таки пережиток докапиталистических ценностей. Мы не туда движемся. Мы сейчас эстетизируем не те нравственые постулаты, которые могут помочь нашему прогрессу. Это значит грести против течения. Вот это, мне кажется, и делают наши телевизионщики.

Вспомните: Союз разбежался, а Европа сползлась в кучу. Это не случайные вещи, а мы этого не учитываем. Мы просто пытаемся, как тупые Ваньки, повторить путь Запада, начиная с XVII века, находясь в совершенно другой антропокультурной, социокультурной технологической ситуации, которая не приемлет этих ценностей. Авторы и спонсоры этой программы, мне кажется, просто находятся в плену этих заблуждений. Они работают на карман и мало думают, какой эффект и какие последствия может иметь этот проект.

Ганна Шеремет, заступник головного редактора газети “День”:

- Для меня главное, что последний герой определился: без сомнения, это Ваня. Я думаю, что это один из плюсов этой программы: каждый выбирает своего героя.

Если говорить о том, что сегодня реальное ТВ становится все более популярным, то из возможных вариантов реального ТВ такой мне нравится больше всего. Это как раз то телевидение, которое делает людей не хуже, а лучше, играет не на худших инстинктах, а на лучших. Даже, может быть, на таких чертах, о которых сегодня не принято говорить, а если и говорят о них, то только с иронией. Оно доказывает, что есть такие вещи, как порядочность, благородство, самые простые проявления доброжелательности.

В чем оно может вызывать негативные эмоции? В том, что люди такие, какие они есть? Ведь само шоу отчасти располагает к тому, чтобы худшее проявилось: можно подличать, идти на компромиссы, на что-то закрывать глаза. Но, в принципе, оно при этом оставляло право выбора: ты мог оставаться порядочным человеком, а мог таковым не оставаться. Это просто зеркало наших нравов. Там не было пошлости, каких-то вещей на грани фола. Ведь, в прицнипе, все достаточно безобидно.

Насколько может быть реально любое телевидение? Как мы уже убедились, посмотрев и «За стеклом» и «Последний герой», любое телевидение условно, насколько бы реальным оно не было. Но если выбирать между этими двумя шоу, мне больше импонирует последнее. Хотя я понимаю: то, что герои были поставлены в экстремальные условия, конечно же, условно. Поскольку там были и операторы, и врачи и т.д.

Почему для меня “последним героем” стал Ваня? Это человек, который смог продержаться больше месяца и совершенно не изменить себе, не вступать ни в какие коалиции, группировки, интриги. И за тем, как он смог продержаться, было очень любопытно наблюдать. Хотя не могу сказать, что все остальные типажи уж как-то очень негативно себя проявляли. Вся сложность выбора была для оставшихся 6-7 человек, потому что не было явно отрицательных типов. А выбор между хорошим и хорошим намного труднее, чем между хорошим и плохим.

Наталя Влащенко, заступник головного редактора газети "Сегодня":

- Лично для меня шоу "Последний герой" было ни о чем. И вовсе не потому, что

есть претензии к продукту, а просто т.н. "реальные игры" ничем не

отличаются от каких-нибудь сериалов, где все плачут или "Ментов", которые

тоже снимаются в "реальном режиме". Реальности во всем этом не больше, чем

в детском игрушечном мобильном телефоне. Кстати, то же ощущение и от шоу

"За стеклом". Совершенно непонятно, из-за чего в российской прессе был такой

сыр-бор: ну, ходят какие-то малоинтересные молодые люди, ну по кайфу им,

что их смотрит страна и чувствуют они себя просто пророками по этому

поводу. Только первые как бы "выживают", а вторые как бы "живут" за

стеклом. (Дима Дибров в ресторане "застеколья" зачем-то запел и тут же мне

напомнил мальчика из детского фильма по Брагинскому, который орал изо всех

сил "Папа у Васи силен в математике". Ску-у-чно и бездарно.... ). Мотивы

участия и в первом, и во втором шоу - понимаю, а почему народ (зритель)

так перевозбудился... Впрочем, тоже понимаю. Но это еще скучней.