Допрос беглого экс-президента в качестве свидетеля по делу беркутовцев, как и предполагалось, превратился в шоу. В некое подобие шоу того же Шустера, с одной только разницей: роль Шустера пытался играть сам Янукович. Он явно чувствовал себя хозяином положения и даже ручек не ломал — а может, теперь ему их предусмотрительно не дают.

Андрей Кокотюха приводит слова Михаила Басараба: «Кожен, хто коментуватиме сказане Януковичем, знай: ти долучився до його легітимації в нових реаліях, ти сприяєш агресору». На мой скромный взгляд, отнюдь не лучшая тактика — делать вид, что факта не было, игнорировать его. Факт был, Янукович появился на экранах и высказал немало того, что не соответствует правде. И оставить за ним последнее слово, не разоблачать его ложь — самому Януковичу только этого и надо, ничего лучшего для него и не придумаешь. Можно, конечно, умыть руки, а потом ходить и гордиться их чистотой, вот только что это даст? 

Но чёрт с ним, с этим Януковичем — дело ведь совсем не в нём. Его амбиции, его потуги выглядят как минимум смешно. Ведь даже Путину с его знаменитой непредсказуемостью вряд ли придёт в голову идея пытаться воцарить Януковича в кабинете на Банковой. У Януковича в этом шоу совсем другая роль — проталкивать в Украину тезисы российской пропаганды, причём в контексте судебного заседания и под присягой. Тезисы, которые расшатали и подорвали бы веру в основу — в идеалы Майдана, в сам Майдан. Точнее, не веру — доверие. В расчёте именно на то, что украинская сторона побрезгует во всём этом дезинформационном дерьме копаться. Что, как обычно, сведёт событие к персоне, за этой персоной не разглядит его реальной подоплёки и оставит всё, как есть.     

Так вот, это было шоу. И украинская сторона, увы, этому очень немало подыграла. В некоторых СМИ уже появились «проницательные» материалы: мол, понятно, кому это было на руку, и кто организовал это шоу, - с «тонкими» намёками на дом на улице Банковой. Вот это «понятно» и служит «очевидным» доказательством: ну, а кто же ещё? Нам ведь именно эту мысль и внушают, почти в унисон с Януковичем: в Украине — якобы абсолютно всё то же самое, что и в России; если там без воли Путина даже снег не выпадет, то и у нас без личной отмашки Порошенко не происходит ровным счётом ничего. Мы ведь — один народ и одна страна, и в Украине не может быть что-то устроено принципиально иначе, чем в России; разве не в этом нас пытаются убедить?

Но не будем соревноваться с провидцами в прозорливости, а просто отметим некоторые довольно необычные вещи. Во время допроса час был отведён адвокатам беркутовцев и час — обвинению. Это было много или мало? Сколько времени вообще должен длиться допрос свидетеля? Казалось бы, единственный рациональный ответ может быть таким и только таким: столько, сколько понадобится, чтобы получить от свидетеля максимально полную и максимально точную информацию, которая прояснила бы все обстоятельства во всех подробностях. Осознавали ли это с украинской стороны те, кто давал добро на дистанционный допрос именно по такому регламенту, каким он был? Осознавали ли, что двух часов может оказаться непозволительно мало, и в таком случае допрос гарантированно сведётся к простому предоставлению Януковичу трибуны, поскольку больше никакой пользы от него никому не будет? И если уж адвокаты беркутовцев так этого требовали, можно ли с самого начала было поставить условие: хорошо, пусть Янукович выступит в качестве свидетеля — но именно в качестве свидетеля, а не «державного мужа»? То есть, говорить он будет то, что нужно для следствия, и столько, сколько нужно для следствия?

И вообще, кто вёл судебное заседание — украинский суд, российская сторона или сам Янукович? Кто был хозяином положения? Если украинский суд — то, как это обычно водится, он имел полное право прерывать свидетеля, когда тот откровенно лил воду, и призывать его говорить по существу. Он же, украинский суд, имел полное право отклонять вопросы как адвокатов, так и обвинения, если они явно выходили за пределы рассматриваемых событий и обстоятельств. Обстоятельства неподписания соглашения об ассоциации с ЕС в Вильнюсе — так ли уж непосредственно они касались расстрелов на Майдане три месяца спустя? Или даже зверского разгона студентов в последний день ноября? То есть, выходит, что если студенты в ноябре ошибались или даже проявили полную политическую неосведомлённость — то и расстреливать людей в феврале было вполне оправданно? Почему-то кажется, что в данном случае причина, по которой возник Майдан, уже не имела значения: пусть хоть даже просто так, вообще без причины — главное, что случилось потом, и какими способами тогдашняя власть пыталась разрешить ситуацию. А было очень похоже на то, что факт расстрелов пытались растворить в массе сопутствующих обстоятельств, переключить внимание с расстрелов на эти самые сопутствующие обстоятельства. Янукович, естественно, очень хотел бы, чтобы именно так и было — но зачем же ему было это позволять?

Перенос допроса с 25 на 28 ноября — на самый канун годовщины избиения студентов, с гарантией того, что в центре общественного внимания надолго окажется не эта самая годовщина, а допрос Януковича (или годовщина с «отблеском» допроса Януковича). Очередное «совпадение-не-думаю»? Ах да, «Правый сектор», вечно этот «Правый сектор». Всегда он оказывается там, где нужно, и тогда, когда нужно. Вот уж точно: если бы его не было, его стоило бы выдумать.

И ещё одно. Допрос Януковича, как нетрудно было догадаться, стал мощным информационным сигналом к мировому сообществу вообще и к российской аудитории в частности. И вот часть этого сигнала: судья спрашивает Януковича о его национальности, Янукович отвечает, что он — украинец. Как этот момент могли истолковать наблюдатели? Так и только так: в Украине по сей день остаётся актуальной пресловутая советская «пятая графа» (декоммунизация идёт — ну просто полным ходом!) - следовательно, в сегодняшней Украине проводится политика этнической сегрегации  граждан — следовательно, суд неодинаково отнёсся бы к словам свидетеля в зависимости от его ответа на вопрос о национальности, поскольку иначе зачем суду вообще она сдалась? Скажете, эта логическая цепочка ни малейшим образом не соответствует реальному положению вещей в сегодняшней Украине? Да, не соответствует — но откуда же стороннему наблюдателю об этом знать? Вопрос о национальности был задан? Был. Всё, делайте свои выводы.

Теперь о СМИ. Одной из ведущих тем комментирования стал ответ Януковича о том, что он не привлекался к уголовной ответственности. Так вот: человек (не только Виктор Янукович, но и любой человек), с которого снята судимость, имеет полное право заявлять, что к уголовной ответственности он не привлекался. В этом и состоит смысл снятия судимости — чтобы человек мог начать жизнь с чистого листа, на котором не будет чёрных пятен. В данном случае «чистый» лист оказался ещё больше замаранным — но это теперь уже другая история, те судимости с Януковича действительно сняты.

И когда СМИ уж слишком активно обсуждают этот ответ бывшего президента, это производит впечатление, в лучшем случае, разменивания на мелочи, а в худшем — выискивания, к чему бы придраться. Так, словно больше «придраться» совсем не к чему.

И о Януковиче. А выступление Януковича «в зале суда» постоянно заставляло вспоминать сугубо медицинский термин «мифомания» - то есть патологическая склонность к вранью, причём глупому (потому что разоблачить его крайне легко) и бессмысленному (потому что для лжеца в нём нет никакой необходимости, от него лжецу нет никакой выгоды, просто враньё ради вранья). Собственно, Янукович был таким же, как и  всегда — помните его интервью донецким журналистам, когда он вдруг непонятно зачем стал рассказывать, как он, уже будучи очень высоким чиновником, якобы ютился с женой и детьми в тесной квартирке с двухэтажными кроватями? И это в Донецке, где все знали его, как облупленного!

Итак, бывший президент узнавал о событиях из СМИ.  То есть что получается: Янукович прилагал все силы, чтобы поставить СМИ под свой полный контроль, заставить их говорить не то, что есть, а то, что лично он хотел бы услышать, - а потом из этих же СМИ пытался узнать, что же в стране происходит. И до сих пор верит, что у него это выходило. Ну да, правильно, это так «по-нашему»: откуда российская власть узнаёт о событиях в мире? От Дмитрия Киселёва. А откуда берёт информацию Дмитрий Киселёв? От российской власти.

Янукович, как оказывается, не отдавал никаких преступных приказов о расстреле майдановцев. Что ж, «дорогие» беркутовцы, отдувайтесь теперь сами: выходит, вы расстреливали людей и вовсе без приказа, по собственной инициативе. Ваш кумир сдал вас на полное растерзание. То же самое касается «дорогого товарища» Лёвочкина: он был главой президентской администрации, но тогдашний президент, как оказывается, к его действиям не имел никакого отношения.

Янукович: «Ми знали, що всередині фракції Партії регіонів працювала опозиція. Деякі депутати працювали від олігархів». Святой он наш! Умученный от олигархов! А в его окружении, пардон, кто был? Совсем не олигархи? Тезис, что есть сил озвучиваемый российской пропагандой: Донбасс якобы восстал против олигархической Украины. Здесь остаётся только снять шляпу перед Януковичем: озвучивая этот тезис, он смог не рассмеяться. Настоящий стоицизм проявил.

«До масових розстрілів на Майдані протестувальників і міліції 20 лютого були залучені ультраправі та олігархічні партії». Вот тут суд должен был настоять, Янукович рассказать, а СМИ подробно изложить: кого именно Янукович имел в виду? Какие именно олигархические партии? Речь ведь идёт об обвинении в совершении тяжкого преступления, «называть фамилии не будем» - здесь такой номер не проходит. Во всяком случае, не должен проходить. И если суд не заинтересовался конкретизацией данной информации, значит, он, суд — ряженый. Ненастоящий. Не суд. Набор актёров, нанятых для игры в пьесе «Русская весна», и не более.       

Вопрос: было ли оружие у протестующих? Ответ Януковича, да, было, и много. А что, Янукович проводил инвентаризацию? И что, разве это был вопрос не с заранее запланированным ответом? Суд был обязан хотя бы спросить, откуда Януковичу всё это известно — если не вообще отклонить вопрос как некорректный, поскольку в данном случае свидетель мог озвучить своё мнение, но не точное знание. Свидетеля спрашивают о том, свидетелем чему он с абсолютной очевидностью не был.

«Мені доповідали, що вогонь вівся з будинків, які контролювалися опозицією». Сразу же напрашивался вопрос: из каких именно домов, назовите. Был ли задан этот вопрос? Суд по своему усмотрению может позволить очень многое — но вот неконкретных ответов никакой суд позволить не может. Не должен.

И, наконец, кульминация. Янукович заявил, что в день массовых расстрелов на Майдане у него был обычный рабочий день. В трёхстах метрах от резиденции гибнут люди, выстрелы слышны — а у Януковича обычный рабочий день, рутина засосала. То же самое насчёт «амнезии». Да, за три года можно забыть какие-то мелкие детали, можно перепутать последовательность событий. Но чтобы вовсе забыть события дня, который для всей Украины стал шоковым! Тем самым Виктор Янукович прямо засвидетельствовал: массовый расстрел граждан — это для него тривиальное событие. Будничное. Не выходящее ни за какие рамки. Под присягой засвидетельствовал: ему наплевать. И (это не метафора, это — чёткий юридический факт) такое признание само по себе тянет на увесистую статью Уголовного кодекса. Одно это признание компенсирует всё остальное маразм-шоу.

Была у этого шоу и ещё одна светлая сторона. В последнее время неоднократно доводилось слышать и читать: мол, нынешний режим — ещё хуже, чем режим Януковича. Впервые лично я это услышал в исполнении народного депутата Семёна Семенченко в эфире первого на канале «Київ» выпуска «Шустер-livе»: мол, сейчас у нас ещё более страшная и ещё более жестокая диктатура. Что ж, смотрите — вспоминайте.